– Кого это наших? – продолжила задавать вопросы Ольга.
– Ну вот тебя… То есть вас, – поспешно поправился бывший коллега. – А собровцев вообще трогать не надо было.
– Каких собровцев? – чуть ли не в один голос спросили Ольга и Леонид.
– Вовчик борзанулся вконец, – произнес в ответ бывший коллега. – Говорит, через пару дней вся власть у нас будет. Меня и вовсе пообещал замом министра МВД сделать… Ну а собровцы… Нельзя их трогать было. Они рядом с нашей базой топтались, Вовчик, падло, их вроде как задержал. Те крутые оказались, еле справились с ними.
– И где они сейчас? – уточнила Ларионова.
– На базе, – голос у бывшего мента немного окреп. – Это Вовчик все… Я бы своих трогать не стал.
– А чего же ты из милиции ушел? – поинтересовалась Ольга.
В ответ громила лишь сморщился и махнул рукой.
– Что еще расскажешь? – вежливо спросил подполковник.
– Еще? Трое наших в цыганский поселок выехали, – громила назвал адрес одного из подмосковных городов, в котором и в самом деле имелась немалая цыганская община. – Сегодня. Зачем, не знаю.
Ольга посмотрела сперва на Леонида, потом на Валеру. Это уже была информация другого рода.
– Я бы от Вовчика сам ушел, – подвел итог громила. – Не верите?
– Пока нет, – ответила Ольга. – Если отпустим, куда двинешься?
– К Вовчику мне хода больше нет. Если он собровцев положит, то его в любом случае порвут. И тех, кто рядом был. Я ваших спецов знаю.
– Верно, – кивнула майор Ларионова. – Ну вот что. Жизнь мы тебе оставим. Если поможешь.
– Под пули не полезу.
– И не надо, – кивнула Ольга. – Подробно нарисуешь схему базы и где держат тех, кого захватил Вовчик.
Калистратов закончил проверять школьные дневники Верочки и Артема, посмотрел на часы и отметил, что время было уже поздним. Нужно было хоть немного поспать. Лучше, конечно же, это было бы сделать в компании миниатюрненькой Люсечки, но это было возможным лишь в ближайшей перспективе…
Из плена приятных мыслей Блондина вырвал телефонный звонок:
– Извини, Калистратов, твоих людишек немного помяли… Я звоню сказать тебе, что наш договор по-прежнему в силе. Просто Румын не выносит такой публики, как твои соглядатаи.
Услышав бодрый и оптимистичный голос Ганса, Калистратов окончательно утратил собственный оптимизм.
– Ничего не попишешь, терпи, Блондин, – продолжил тем временем Ганс.
– Значит, договор в силе? – задал наконец уточняющий вопрос Калистратов.
– Ну, разумеется… Ну а расчет по завершении!
«А, ладно! Хрен с тобой! – мысленно согласился Калистратов. – Кто бы этот Ганс ни был, а Рыжего он убрать сможет…» Риск!!! О, как, черт возьми, увеличился риск!!! Для него, Калистратова. Но останавливать отлаженный механизм? Пусть Румын сделает свое дело, а потом… Сразу всех! И по возможности одним ударом! Ведь он, Калистратов, тоже профессионал, хоть и начинал конвойником.
– Желаю удачи, Ганс. Больше тебя никто не потревожит, – с наигранно успокоенной интонацией попрощался с бывшим агентом майор.
– Господин генерал, мне нужно с вами побеседовать!
Голос в трубке был властным, интонация приказной. Начальник управления «Т» поначалу даже подумал, что это кто-то из правительства, никак не меньше. Но еще через пару секунд узнал голос звонившего.
– Да, это я, – произнес в ответ Директор. – По-моему, нам давно нужно было с вами встретиться.
– Пожалуй, – согласился генерал. – Давайте на той неделе, может быть, во вторник…
– Никаких вторников, – категорично и по-хамски оборвал генерала Директор. – Сегодня, через час. – Директор назвал адрес подмосковного, но при этом весьма недешевого ресторана.
Генерал был заметно озадачен. Отдавать ему приказы мог только замминистра, курирующий службы, ведущие борьбу с оргпреступностью.
– Чего вы молчите? Если нет, то нет, генерал. Но потом пеняйте на себя! – произнес Директор.
Это была уже ничем не прикрытая угроза.
– Ну ладно, – неожиданно согласился генерал. – Я приеду на встречу. Ровно через час.
– Прекрасно! Вот только своего приятеля, господина Груздева, об этом информировать не стоит. Я думаю, вы поймете меня правильно.
«Вот сукин сын! – думал генерал. – Но Анатолия до поры до времени ничем подобным озадачивать и в самом деле не стоит!»
На встречу генерал отправился на служебной машине, но за руль сел сам, предварительно отпустив шофера.
– Чего ты такой борзый, а, мент?
– Во-первых, я не борзый, – сохраняя спокойствие, ответил Ушаков охранявшему их говорливому юнцу.
В ходе завязавшейся «дискуссии» Адмирал порекомендовал охраннику захлопнуть рот, далее послал того по известному адресу.
– А во-вторых, я не мент, – подвел итог «дискуссии» Ушаков.
– А кто ж ты?
– Офицер МВД. Причем старший.
– А мне один хрен! Интересно будет посмотреть, как Владимир Палыч вас порвет.
Ушаков переглянулся с капитаном, ничего не ответил разговорчивому охраннику, который прохаживался за прутьями клетки и разминал кисти рук специальными упражнениями. Адмирала и Кузьму заперли в огромную клеть, наподобие той, что находятся в российских судах. Наверное, в каком-то суде за хорошую сумму и позаимствовали. А ведь были времена, когда даже опаснейших убийц и бандитов судили без всяких клеток и конвой был из щупловатых солдат-срочников… Конечно, в «отношениях» между бойцами СОБРа и «крутизной» бывало всякое. В том же подразделении Ушакова за последние годы было двое погибших при задержании, один от автоматной очереди, другой от осколков брошенной обкурившимся отморозком гранаты. Но даже самые беспредельные и безбашенные «торпеды» спецназ МВД зазря дразнить не решались. А уж чтобы вот так по-борзому захватить двух старших офицеров… При этом Гусак и его «гвардия» уверены на все сто, что им это сойдет с рук. Между тем прохаживающийся за прутьями решетки охранник свою говорливость унять никак не мог, но на сей раз решил блеснуть юмором:
– Смотрите новый восьмидесятипятисерийный российский боевик «С кем не бывает…»: «Подозрение в зверском убийстве двух сотрудников милиции падает на Федора, бывшего десантника и мастера ушу-саньда. Все улики против него. Весь мир против него: тупой начальник криминальной милиции, коррумпированные опера, для которых не осталось ничего святого, прокурор – карьерист и взяточник. Но с помощью своих верных друзей-десантников и адвоката – девушки Даши, Федор восстанавливает попранную справедливость и обретает свободу. Наградой ему будет любовь… А тех двух ментов Федька чисто случайно завалил. По пьяни ошибка вышла. С кем не бывает!» – выпалил он в стиле лучших рекламных слоганов.
– Тебе в «Комеди клаб» надо, – отозвался капитан Кузнецов.
– Скоро там буду, не боись.
– А ты тоже мастер ушу-саньда? – спросил Сергей.
– Тоже, представь себе! – парень сделал несколько грамотных и очень резких движений. – И зовут меня Федор.
– И шуточки сам придумываешь? Или вычитываешь где?
– Напрасно подколоть хочешь, мусор. Я, между прочим, на третьем курсе юридического… Сейчас, правда, в «академическом»…
В самом деле, несмотря на бритый затылок, физиономия у этого «мастера Феди» была отнюдь не тупая. Надо же, Вова-беспредельщик не просто качков из подворотни тут собрал. Впрочем, собрал-то, скорее всего, не сам Вова, он здесь в качестве «главного чудовища», эдакого минотавра.
– Окончишь институт и сам ментом станешь, – неожиданно поддержал беседу Кузьма.
– Может, и стану, – как ни в чем не бывало откликнулся Федя. – Хоть и не люблю вас, волков позорных, но менту сегодня любой бизнес легче замутить.
Кузнецов с Ушаковым вновь молча переглянулись, одновременно отметив еще одну особенность нынешнего времени. Лет пятнадцать-двадцать назад преступники в органах МВД, конечно же, были. Но уж точно ни один юнец, поступающий на службу в милицию, не имел мысли сразу же стать «оборотнем». Это потом, в процессе работы многие ломались, становились на нечестный путь. А сейчас – пожалуйста, молодой человек решил стать милиционером, имея цель «замутить бизнес». И не один он сегодня такой.
– Болтать ты, Федя, и в самом деле мастер, – проговорил Ушаков, оглядывая накачанную фигуру будущего юриста. – Но в рукопашной тебя любой порвет.
– Нет, я говорю, ты, мусор, чересчур борзый!
Федя оскалил зубы и стал похож на стаффордширского терьера перед схваткой.
– Сам-то против меня не выйдешь! Владимир Палыча своего ждешь, – начал раззадоривать мастера Федю Ушаков.
– Слово Палыча – закон! – отозвался Федя.
– Потому что боишься его, – сплюнув на пол, проговорил Ушаков.
– Ты это… Не харкай тут, а то слизывать заставлю! – рявкнул Федя.
– Если ты мне пресс пробьешь, слизну! – неожиданно произнес Адмирал.
Мастер Федя в ответ лишь хмыкнул. Оглядел Ушакова неприязненным и одновременно оценивающим взглядом. Адмирал ростом был чуть пониже, да и комплекции не столь мощной, как Федя.
– Я, между прочим, три вот такие доски одним ударом перешибаю, – сообщил Федя, показывая пальцами внушительную толщину этих самых досок.
– Да ну?! Ногой или рукой? – уточнил Адмирал.
– Чем хочешь.
Ушаков на какое-то мгновение задумался. Затем произнес:
– Рукой или ногой с одного удара мой пресс прошибешь – харкотину слизну. Не прошибешь – сам слижешь. И не одну, две!
Федя с ответом не торопился. С одной стороны, Палыч трогать пленников не велел. Но с другой – как велик соблазн так опустить спецназ МВД, ментовскую элиту. О, как тогда Федя поднялся бы даже в собственных глазах!
– А как я бить буду? Через прутья? – спросил Федя. – Удар не тот, знаешь ли…
В юнце появился азарт, заинтересованность. Ушаков сумел найти его слабое место. Склонность и страсть к гнусностям не искоренят даже три высших образования.
– Так, вот что! – скомандовал Федя, вытащив из-под куртки компактный «ПП».[16] – Оба на пол легли! Вон в тот угол!
Ушаков даже не стал переглядываться с Кузьмой, капитан уже понял замысел старшего по званию. Поэтому безропотно подчинился и лег на пол вслед за командиром.
– Я тебя, мусор, шутить отучу, – продолжил Федя, наставив оружие на распластавшихся в дальнем углу пленников. – Ну-ка выползай! А второму замереть!
С этими словами Федя свободной рукой достал ключ от клетки и быстренько отпер ее.
– Не подниматься! – скомандовал он по-пластунски выползшему из клетки Ушакову. – Башку в пол!
И эту команду Ушакову пришлось выполнить. А Федя поспешно захлопнул клетку, убрал ключ в карман.
– Ну вставай, мусорило! – произнес он, держа Адмирала под прицелом «ПП».
Кузнецов в свою очередь замер в отведенном ему углу запертой клетки. Ушаков поднялся на ноги. Мастер Федя отошел на безопасное расстояние, чтобы «мусорило» не мог достать его ногами в прыжке.
– Руки поднять за голову! – распорядился Федя.
Ушаков заложил ладони за затылок, напрягся всей фигурой. Спиной вжался, точно врос в прутьях железной двери, открывающей вход в клетку. Позиция была на редкость удобной и для того, кто бьет, и для того, кто принимает удар. Федя пару раз подпрыгнул на месте, «ПП» при этом из рук не выпустил, держал в готовности в любой момент применить его. Бить он решил ногой. Для начала сделал два обманных «захода», а с третьего пробил… Но попал не в пресс Ушакова, который в последнее мгновение солдатиком упал вправо, а в замочный механизм клетки. Удар у Феди был поставлен неплохо – засов вылетел, точно в него попал осколок противотанковой гранаты. Из позы солдатика Ушаков мгновенно превратился в клубок, тут же оказался у самых ног мастера Феди и, не поднимаясь на ноги, выбил из его рук оружие, ударил под локтевой сгиб. Из клетки тем временем выскочил Кузнецов. Быстрота и натиск всегда обеспечивали собровцам победу над противником.
– Ты уж меня извини… С кем не бывает?! – проговорил Ушаков, однако Федя этих слов слышать уже не мог.
– Ну вот и для меня пушка нашлась. – Кузьма извлек из потайной кобуры мастера Феди пистолет Макарова. – А мобильника нет. Значит, Гусак этой публике не доверяет, телефоны отобрал, любые звонки только с его разрешения.
Самого бесчувственного мастера ушу-саньда собровцы закинули в клетку.
– Пожалуй, пресс он бы мне пробил, – произнес Сергей, кивнув на изувеченный Фединой ножищей замок.
Не прошло и минуты, как Ушаков и Кузьма двигались по длинному и, на их удачу, пустому коридору. Оба они хорошо запомнили дорогу, которой их вели. Так, вот и выход во двор. Ушаков осторожно выглянул из-за двери бронированного, лишенного окон здания, похожего на самолетный ангар. Сейчас им нужно было быстро и в темпе добраться до въехавшего во двор красного «Форда». Водитель затормозил рядом с ангаром, покинул машину, даже не поставив на сигнализацию, скрылся в дверях соседнего здания.
Ушаков и его подчиненный были всего в нескольких шагах от автомобиля, как вдруг по ним и по машине ударили автоматные очереди. Произошло самое худшее – за двором ЧОПа велось наблюдение, и на сей раз наблюдатель среагировал мгновенно. Укрываться за машиной было бессмысленно и опасно, Адмирал и Кузьма перекатами отошли к противоположному зданию, Сергей дал ответную очередь по одной из предполагаемых огневых точек. Двор между тем поливался свинцовыми очередями аж с трех сторон. «Форду» прострелили бензобак, и он вспыхнул, на некоторое время черным дымом закрыв обзор стреляющим. Воспользовавшись этим обстоятельством, Сергей с капитаном скрылись за первой же дверью. Вновь длинный пустынный коридор здания ангарного типа. На сей раз заметно короче того, по которому собровцы выбрались во двор. Миновав коридор, они оказались рядом с бронированной дверью. Адмиралу не оставалось ничего иного, как выпустить по замку последнюю очередь из «ПП». После этого они с капитаном оказались в слабо освещенном помещении без окон. В коридоре между тем послышалась стрельба и матерные вопли:
– Мусора, б… Быстро выходите!
В ответ Кузнецов выстрелил на голос.
Ушаков забаррикадировал дверь первым же попавшимся под руку тяжелым ящиком. Теперь окончательно стало ясно – Адмирал и Кузьма оказались, что называется, в «брестской крепости». Ни шагу вперед, ни шагу назад…
С другой стороны – с кем не бывает? Именно эту дурацкую Федину фразу произнес капитан Кузнецов, обнаружив в бункере аж восемь автоматов Калашникова укороченной «десантной» модификации с солидным боекомплектом, десяток пистолетов Стечкина с деревянными кобурами-прикладами и дюжиной запасных обойм. Здесь же было и несколько дробовиков, а также разрешенные частным охранникам пистолеты «Иж». «Брестская крепость» оказалась по совместительству оружейным складом.
7
– Ну, начинайте, господин генерал. Первое слово вам, – чуть пригубив легкое белое вино, начал разговор Директор.
Казалось бы, тот, кто назначил встречу, и должен был начинать разговор. Но молодой генерал (уже в который раз за истекшие сутки) почему-то решил не спорить с Директором. И генерал начал чересчур официальным, строго милицейским тоном:
– У нас есть сведения, что вы несколько активизировали действия в отношении Анатолия Львовича Груздева…
– Брось, генерал! – хамски оборвал его Директор. – Давай открытым текстом, без вступлений и прочих соплей… Ты вопрос задал, я тебе на него отвечаю – да, я решил завалить твоего дружка Рыжего! И завалю!
– Вы всерьез? – отозвался генерал. Получилось у него это совсем не по-генеральски.
– Я всегда всерьез! – продолжил в том же духе Директор. – А тебя скоро вышвырнут из кабинета, и пойдешь ты в кабак, швейцаром. И это в лучшем случае!
Так с генералом еще никто не разговаривал. Он с изумлением смотрел на этого маленького, рахитичного человечка с рачьими глазами. И не по себе стало генералу от их пристального, периодически мигающего взгляда. Генерал никак не мог подобрать нужных слов, чтобы дать этому карлику достойный высшего офицера ответ, пауза затягивалась.
– Если генерал молчит, то он либо думает, либо он памятник, – прокомментировал поведение собеседника Директор. – В памятники тебе рано, а вот подумать стоит… Ты своих парней послал базу моей охранной структуры пасти? – выдержав, в свою очередь, паузу, задал вопрос Директор. – Неких Ушакова с Кузнецовым? Так вот, генеральчик, их жизнь в твоих руках.
– Вы что-то очень много на себя взяли, – желая сохранить достоинство, проговорил «генеральчик».
– Потому что вы – бессильны! У вас террористы из тюрем сбегают, дома с людьми взрываются! Потому что вместо борьбы с преступностью вы «крышуете» Груздева! Ну зачем вы послали бойцов спецназа следит за моим ЧОПом? Это ведь не очень-то законно… Если ваши подчиненные погибнут, то вам в своем кресле не усидеть!
Директор почему-то перешел на «вы». И вряд ли из вежливости. Наверное, он имел сейчас в виду не одного новоиспеченного генерала, а весь груздевский клан.
– Генерал, пока не поздно, переходите на мою сторону! С Груздевым все! – произнес-таки главные слова Директор.
– А что… с моими парнями?
– Если не поздно… Постараюсь что-нибудь сделать, но не обещаю! Ты о себе, генерал, думай! В первую очередь! Защищать тебя и Рыжего некому будет. Приказ об откомандировании твоего спецотряда на Кавказ ты должен был получить сегодня утром!
Молодой генерал молчал. Что делать? Приказ и в самом деле получен. С самого утра. Подавляющая часть отряда спецназначения отправляется в один из горных районов неспокойной кавказской республики в помощь местным милиционерам… Стало быть, покровители Директора остались и в высших кругах власти. До поры до времени они затаились, делали вид, что порвали с наркомафиози все связи, а вот теперь начали действовать. Это и в самом деле война. И Директор не случайно дает генералу понять это.
– Что от меня требуется? – после мучительной паузы поинтересовался генерал.