Реквием - Джейми Макгвайр

Джейми Макгвайр Реквием

ГЛАВА 1 ТРИ

И вновь я здесь. Два окутанных тьмой силуэта опустились на корточки перед открытым сейфом, что прятался за гро­мадным шкафом. Учащенно дыша, они наспех перерыли содержимое в поисках единственной вещи. Последние месяцы они только и делали, что охотились за ней. Один мужчина застыл на месте, замер и второй. Первый, подав­шись вперед, достал толстую книгу в кожаном переплете.

Это она, — прошептал Джек. — Хвала Господу, это она!

Все в комнате предвещало опасность. Сквозь жалюзи сочился лунный свет и падал на древние мечи и секиры, развешенные в соседстве с картинами, живописавшими сражения и смерть. Воздух застоялся — давно здесь никто не бывал.

Я не раз попадала сюда, но руки все равно предатель­ски задрожали — первый признак паники. Мой кошмар возвращается, я не в силах остановить его. Все прокрутит­ся заново, я будто застряла во времени или в аду.

Джек провел пальцем по печати в центре обложки и взглянул на товарища.

Уверен, Джек, что хочешь этого? — спросил блондин.

— А ты. Гейб. уверен, что это она? — ответил Джек. Первый мужчина медленно кивнул.

— Тогда ты знаешь ответ, — тихо произнес Джек. Гейб вздернул голову, уловив то. что недоступно чело­веческому слуху.

Слишком поздно, — произнес Гейб и прислушался, взгляд его заметался по сторонам. — Они уже здесь.

Мужчины сложили документы, артефакты и драгоценности обратно в сейф. В попытке замести следы блондин играючи придвинул тяжеленный шкаф к стене.

Гейб, сейчас не до того! — прорычал Джек. — Ухо­дим!

Я пытаюсь выиграть время!

Мужчины второпях покинули комнату, по деревянно­му полу скользили их тени. Я молча отступила в сторону, дальнейшее мне было известно.

Гейб бежал первым, держа пистолет наготове. Джек, как всегда, отставал. В конце коридора блондин задер­жался и подождал друга, просчитывая варианты побега.

Крыша. — шепнула я Гейбу. — Вы всегда уходите через крышу.

Большая теплая ладонь пригвоздила Джека к стене.

Что за?.. — возмутился он.

Гейб поднес палец к губам, потом указал наверх. Джек коротко кивнул, затем устало отлепился от стены. Они промчались по коридору, завернули за угол и, перепрыги­вая через ступеньки, взлетели по лестнице.

На крышу! — позвал Гейб, когда внизу пронеслось эхо нечеловеческих голосов.

От леденящего крика глаза Джека распахнулись, а шаг удлинился. Нырнув в очередной проем, он понесся по второй лестнице. Издал вздох облегчения. Коридор с кро­шащимися бетонными стенами сузился: крыша близко. Гейб уже добрался доверху, толкнул плечом наружную дверь и выбежал к самому краю. Взглянул на дорогу, что была четырьмя этажами ниже, потом на друга.

Джек, осталось две минуты. Уверен?

Я что, сомневаюсь? — крикнул Джек и крепко при­жал книгу к груди. — Это нужно остановить!

Я нахмурилась. Прежде я умоляла отца бросить книгу. Однако многочисленные путешествия сюда дали понять.

что участь Джека и Гейба неизменна. Каждый раз я тщет­но пыталась повлиять на исход и с ужасом наблюдала фи­нал.

Гейб покорно вздохнул, затем резко повернул голову и посмотрел на север — прикидывал план побега.

Тогда время пошло.

Пронзительный крик усилился, Джек закрыл глаза.

Я должен спасти ее, — сказал он тихо и печально. Неведомая сила

рванула отца вперед. Галстук бьет по шее, ветер свистит в ушах, а сам Джек рассекает ночной воздух. Не прошло и секунды, как он приземлился на дру­гой крыше, четырьмя зданиями дальше. Из-за резкого торможения Джек согнулся пополам и захрипел, толчок вышиб из легких весь воздух. Гейб наконец отпустил друга.

Наверное, никогда к этому не привыкну, — улыб­нулся Джек, поправляя пиджак и галстук.

Есть пожарная лестница, но с этими уродами на хвосте тебе не добраться до улицы. — Гейб усмехнулся, но улыбка его тотчас же померкла. — Книга притягивает их. Нужно убежать подальше.

Джек кивнул. Увидел в нескольких ярдах от себя дверь — точную копию той, через которую они попали на крышу, дернул за ручку и побежал вниз по лестнице. Гейб не отставал ни на шаг. Через три пролета Джек сба­вил скорость, грудь его тяжело вздымалась.

— Вперед! — фыркнул Гейб.

Уже иду! — отрезал Джек, перевел дыхание и спу­стился сше на два пролета.

Когда впереди замаячила новая дверь, раздались гром­кий крик и рычание. Джек обернулся и понял, что Гейб

остался позади.

У нас ничего не выйдет, — пробормотал Гейб, по­водя стволом. — Они слишком близко.

— Габриэль! — пронеслось над ними звериное шипе­ние: голос один, но в нем — множество.

Гейб взвел курок и прицелился.

Иди. Джек. Я их задержу.

Гейб...

Иди же, если хочешь спасти дочь! — закричал Гейб.

Джек крепче прижал книгу к груди и поспешил нару­жу. Миновал дверь и уперся руками в колени, выравнивая дыхание. Затем привалился к ней спиной, обратил лицо к небу и закрыл глаза.

Помоги мне, Боже, — прошептал он.

На миг пронзительный крик стих, а затем вновь рас­сек ночь,

Джек впервые за все это время взглянул на меня. Он смертельно боялся — чувства, ему не свойственное. По­явилось странное ощущение, будто Джеку не полагалось меня видеть. Его лицо преисполнилось знакомой реши­мости.

Нина, я спасу тебя.

Взгляд Джека заметался в поиске спасения, словно он и не разговаривал сейчас со мной. Когда отец решился бежать, дверь за его спиной разлетелась в щенки и сквозь нее прорвались сотни длинных когтистых лап. Демо­ны впились ошеломленному Джеку в грудь, ноги, шею и лицо. Острые ногти кромсали рубашку и погружались в плоть, из ран сочилась кровь.

Нина! — взвыл Джек.

Длинные когти нещадно кромсали его. Вдруг тело от­ца сложилось пополам, руки и ноги дернулись, и он ис­чез в темноте. Ад забрал его.

Папа! — крикнула я и вытянула вперед руки. Кто-то схватил меня, я попыталась вырваться.

— Нет! Не-е-ет! Папа! — все еще сопротивляясь, во­пила я, но сил моих было недостаточно.

Нина, прекрати! Это же я!

Вернувшись к реальности, я бросила попытки вырвать­ся. Рядом на кровати сидел Джаред и прижимал мои запя­стья к своей груди.

Нина? — повторил он и включил лампу.

От яркого света я зажмурилась. Хлопчатобумажная ночнушка насквозь пропиталась потом, ко лбу прилипли мокрые волосы. Дрожащими пальцами я убрала с лица влажные пряди. Как всегда, мне понадобилась пара ми­нут, чтобы прийти в себя. Однако сейчас меня охватил не

страх, а ярость.

С каждым разом все хуже. — взволнованно прого­ворил Джаред.

Они как наяву, — прошептала я.

В носу еще стоял запах отцовского одеколона, а в ушах — визг. Сущая пытка возвращаться каждую ночь в то самое место и наблюдать за смертью отца. Негодова­ние пересилило страх, вот и хорошо. С гневом мне спра­вится проще, чем с безнадежностью.

Нина?

Все хорошо. — Я облизнула соленые губы.

Уже третий раз за неделю. Не так уж и хорошо, — напряженно возразил Джаред. — Опять то же самое?

Я нехотя кивнула. После каждого кошмара Джаред ме­ста себе не находил. Крики, дрожь, невозможность пре­рвать сон — все это мучило его. Особая связь между нами лишь усиливала беспокойство. Наполовину человек, на­половину ангел, иначе говоря — гибрид. Джаред улавли­вал малейшие изменения моего тела: в давлении, гормо­нах, пульсе. Я его талех — человек, которого ему поруче­но охранять, а значит, все мои чувства ему открыты.

Он молча посмотрел на меня, потом усадил себе на ко­лени.

— Может, стоит поговорить с кем-нибудь?

Джаред, не нужен мне мозгоправ. Всего лишь дур­ные сны.

Хотелось бы мне самой в это верить.

Любимый притянул меня к себе. Я. как могла, рассла­билась. Дни, проведенные без него прошлой весной, ста­ли неплохой тренировкой Я не хотела отягощать Джареда мелеными человеческими страхами и эмоциями. Однако даже после месяцев работы над собой я плохо справля­лась с кошмарами.

Я пыталась выкинуть из головы пугающий образ отиа, разрываемого на части, и заснуть. Горячая грудь Джареда жгла мне теку и одновременно успокаивала. Я вдохнула его неповторимый запах. В другой ситуации я тотчас бы позабыла про все тревоги, но посте троекратного кошма­ра это не сработало.

В душ. — Я сбросила одеяло.

Сейчас три часа ночи. Еше через три тебе вставать на работу. Попробуй уснуть.

Я перебралась на край постели и. сев спиной к Джареду. опустила ноги на пол.

А ты спал?

Он помедлил, затем раздраженно вздохнул:

Значит, мне необязательно снова засыпать. Да я и не хочу. Как только закрываю глаза, одно и то же.

Я выждала, но Джаред молчал. Тогда я встала и пошла в ванную. Включила душ. трубы жалобно застонали. По­грузившись в мысли, я встала перед раковиной, подожда­ла, пока нагреется вола. Сиены мелькали одна за другой, без остановки: пронзительный визг, стук отцовских бо­тинок по лестнице. Я крепко зажмурилась, лишь бы из­бавиться от воспоминаний. Да и были ли они воспоми­наниями? Может, просто сон?

Нина? — позвал Джаред. — У тебя все в порядке?

Я склонилась над умывальником, набрала воды в ла­дони и плеснула в лицо. Струйки сбежали по носу, под­бородку и присоединились к общему потоку в раковине. Я зачарованно наблюдала за ними. Намного прошс со­владать с эмоциями, когда думаешь о пустяках.

Да, — ответила я.

Выпрямилась и взглянула в зеркало. С нашей первой встречи с Джаредом лицо мое сильно изменилось. Кожа стала бледной и тусклой после постельного режима ле­том, пока заживала нога; под глазами появились фиоле­товые крут.

Казалось, целая вечность прошла со случая в рестора­не — когда мы висели на волоске от смерти. В новостях порой упоминали про столкновение полиции с необъясни­мым, в остальном жизнь вошла в привычное русло. Буд­то вовсе не было ни Грэма, ни Шаха, ни книги

Сбросив ночнушку, я встала под душ и с наслаждением вздохнула от прикосновения влаги к коже. Зашел Джаред прислонился к умывальнику и скрестил руки на груди.

Все нормально? — спросила я.

Я. вообще-то за тебя переживаю.

На носу осенний семестр, а еще дополнительные занятия и стажировка. Скорее всего, просто стресс.

Не понимаю. — отозвался Джаред. — Уже несколь­ко месяцев и... никого из них не видел поблизости. Тако­го за всю мою жизнь не было, и все же ты — Он потер шею. — Странно, что у тебя такие сны.

Джарсд, людям н без демонов снятся кошмары, — сказала я. намыливая голову. — Ничего странного.

Только ты так думаешь.

Хватит уже? Ты раздуваешь из мухи слона. Давай я пообещаю, что мне не приснятся больше кошмары, а ты — что отстанешь от меня, по рукам?

Значит, пообещаешь, — с сарказмом повторил Джаред.

Я высунула голову из-за шторки, по лицу стекала пена.

Хорошо, не могу я пообещать. Ты все усложняешь! Это обычные кошмары, если тебе, конечно, не известно что-то еще.

Джаред улыбнулся, стер с моего лба пену и чмокнул в губы.

— Хорошо, договорились. Пусть будут обычные. Довольная ответом, я кивнула и задернула шторку.

Мне надо заскочить в офис, ты не против? — спро­сила я, хотя заранее знала о его нежелании.

Не больше, чем всегда.

Сопровождать меня в «Титан меркантиль» было обыч­ной для Джареда обязанностью, но мои частые предложе­ния зайти внутрь стали своего рода шуткой. Каждый день я звала, и каждый день он вежливо отказывался. В стенах «Титан меркантиль» не один год проработал отец Джаре­да — Гейб. Любимый предпочитал не говорить на эту те­му, но мне казалось, что он не желал заходить внутрь именно из-за отца.

Время до рассвета тянулось мучительно медленно. После душа я присоединилась к Джареду за завтраком, и мы провели последние минуты предутренних сумерек вместе. Сквозь жалюзи пробились лучи солнца, и я улыб­нулась при виде полосок света на стенах. Пока заживала нога, я часами пялилась на эти самые стены. Бет навеша­ла меня лишь изредка, занятая ремонтом новой квартиры Ким на летние каникулы укатила, а Клер без устали обере­гала нас от опасности. Одиночество мое скрашивал Джаред, он почти все время был рядом и развлекал, как мог. Мы очень сблизились, и жизнь казалась спокойной, как никогда. Единственным напоминанием о роковой ночи, чуть не унесшей мою жизнь, был шрам на ноге.

Возясь у плиты, Джаред мельком глянул на меня. За­шипело на сковороде масло, — похоже, завтрак готов. Лю­бимый поставил на стол тарелки с омлетом, а рядом по­ложил небольшую стопку писем.

Есть что-нибудь интересное? — спросила я, пока он перебирал конверты.

Джаред замер и прищурился, вчитываясь в написан­ный от руки адрес.

Что там?

Это тебе.

Я взглянула на имя отправителя. Теперь понятна ре­акция Джареда, ведь это письмо от Райана.

По лицу Джареда я поняла, что вести не слишком хо­рошие.

Все уже знаешь, да? — Я вынула из конверта тет­радный лист.

Имею представление.

Давно мог рассказать. — укоризненно проговорила я и пробежалась взглядом по строчкам.

Дорогая Най.

Хотел, чтобы ты узнала про все от меня. Не решался рас-сказать, поэтому написал. В Браум я пока не верчусь. Я решил все дела — с военными, поверь, так правильнее. Я знаю тебя лучше, чем тебе кажется. Сейчас ты винишь себя. Не стоит. Ты счастлива, а то все, что мне нужно. Извини, что заставил тебя читать это глупое письмо. Все произошло слишком быстро, я не успел позвонить Най, береги себя Думаю о тебе каждый день. Райан

Письмо выскользнуло из рук и бесшумно упало на пол Все чувства вдруг притупились, и слава богу. Угрызения совести так или иначе скоро меня накроют, от этого не

спастись.

Он уехал.

Звонила Клер. — Джаред дотронулся до моей ру­ки. — У него все хорошо.

Что? И Клер тоже? — Я вскочила из-за стола.

Я вновь поразилась внезапной ярости, но это было лучше боли. Джаред шагнул ко мне, я отступила.

— Ты даже не дал с ней попрощаться! Ни с кем из них! Джаред свел брови, между ними пролегла глубокая

морщина.

Он сам этого хотел. Ты бы его не остановила.

Но ты знал, в чем дело. — тихо произнеси я. — Ты

Должен был сказать мне.

Мое тело отяжелело, сказывался недосып. Даже не хва­тало сил злиться. Я перевела взгляд на упавшее письмо.

Я во всем виновата.

Нет, Нина.

Это я сделала. Разбила ему сердце, поэтому он не остался. — Я подавленно покачала головой. — Я не долж­на была так с ним поступать. Он же там погибнет.

Райан сам сделал свой выбор, — хрипло сказал Джаред. ничуть не убедительно.

Он имел полное право злиться: его невеста пережива­ла из-за парня, предназначенного ей судьбой.

Джаред считал, что если Райан — подопечный Клер, то нам суждено быть вместе. В прошлом я использовала это, чтобы держать любимого на расстоянии, когда наши отношения ставили его семью под угрозу. Отличный план! Теперь Райан где-то на краю света и вот-вот будет участво­вать в боевых действиях. Что бы ни говорил Джаред, как бы ни беспокоился за мое душевное состояние, я знала: он ни капли не жалеет, что Райан уехал.

Но гневаться я могла лишь на себя, я была виновата, и мы оба это знали.

Пора ехать, — тряхнула я головой. — К восьми нуж­но отправить документы по факсу.

Скажи я тебе обо всем раньше, — вздохнул Джа­ред, — что бы ты стала делать, кроме как переживать?

Я перекинула сумку через плечо.

— Не знаю, — ответила я и вытащила мобильник. Прокрутила список контактов, нашла номер Райана.

Как я и ожидала, заговорил автоответчик.

До боли знакомый голос. Внутри меня нес сжалось. По­слышались гулки, предлагавшие мне говорить, и я вновь закипела от злости.

Перезвони мне. Сейчас же перезвони, я серьезно. Я только что получила твое письмо, ты не можешь так поступить. Не смеешь. Тебе нужно перезвонить мне, что­бы мы во всем разобрались. Прошу тебя.

Джаред забрал у меня телефон и медленно закрыл.

Милая, он не получит твоего сообщения.

Я лишь попыталась. — Я распахнула сумочку, и Джаред бросил туда мобильник. — Кто-то же должен.

Джаред коснулся моей руки:

Из всех солдат он под лучшей зашитой. С ним Клер.

Хорошо, и как это работает? Клер тоже пошла в ар­мию?

Нет, — улыбнулся Джаред — Мы обсуждали это. У нес есть возможность присматривать за Райаном, точно так же как у нас была возможность тренироваться в ар­мии. У нас есть связи.

Дело не в этом.

Знаю. — Джаред отворил дверь.

Выйдя наружу, я даже не поцеловала его. Он сел за руль, но я оставалась непреклонной. Джарел и не пытал­ся оправдаться — так он себя вел, лишь когда был уверен в своей правоте. Я взбесилась еще сильнее.

Извини, что разозлил тебя!

Это подло, сам знаешь, — сердито глянула я. — Ты не сказал, что Райан пошел в армию!! Не дал даже с Клер попрощаться! Извини уж, что я рассвирепела... — Я скре­стила руки на груди, демонстрируя недовольство.

Любимый ничего не ответил, и тогда я украдкой взгля­нула на него. Он еле сдерживал смех.

Джаред, ничего смешного! Он тут же перестал улыбаться.

Знаю, но...— Джаред покачал головой, выруливая на обочину близ «Титан меркантиль». — Ты из себя такую злюку строишь, твое милое личико просто излучает него­дование. Извини, это так забавно.

Прекрати извиняться! И начни уже... Да не знаю я! Извиняться по-настоящему!

Какой-то миг на его губах играла бунтарская улыбка.

Хорошего тебя дня!

В знак протеста я с силой хлопнула дверцей. Его без­граничная любовь ко мне иногда просто сводила с ума.

Я сделала пару шагов к зданию, остановилась. Верну­лась к «эскаладе» и открыла дверцу.

Пойдешь со мной? — с надеждой спросила я.

Не сегодня, — улыбнулся жених.

Ребенком Джаред столько времени проводил в «Титан меркантиль», что возненавидел их совместные с отцом по­ходы туда. Теперь же сотрудники таращились на него, как на диковинного зверя в зоопарке, усугубляя эту нелюбовь Никто не понимал, какие между нами отношения, хотя почти все знали, что Джаред — сын Гейба и мой телохра­нитель.