Ведьма вспомнила, как в минуту предельного отчаяния мудрое напутствие Хартс помогло ей вернуть утраченную стойкость. И, стоя над уродливым и слабеющим телом Фалькона, она, как заклинание, произнесла те вещие слова: «…Не пасть духом в час безысходности! Сделать невозможное! Исполнить неисполнимое – во имя любви, справедливости, долга!»... – И победить, несмотря ни на какие трудности!»
И вдруг ходившее ходуном и судорожно дергающееся тело монстра затихло, а контуры его, как в тумане, стали размываться… Вскоре, клубы дыма рассеялись и унесли с собой жуткий призрак красноглазого быка с кольцом в ноздре, а на земле остался лежать черноволосый юноша Фалькон. Увидев Майю, он с трудом приподнялся на локтях и со слабой улыбкой на засиявшем лице раздвинул разбитые губы.
– Я сделал это… я справился… – веки его слипались, – я устал… – еле слышно произнес Фэл и упал бы обратно в лужу, если бы Майя вовремя не подхватила его за плечи.
Приподняв Фалькона за подмышки, она оттащила его на сухое место, села рядом, вытянув ноги, положила его спящую голову к себе на колени и… заплакала. Когда было страшно и трудно, Майя не позволяла себе расслабиться, но сейчас, когда все позади, и Аграах больше нет, перед глазами вставали кошмары и ужасы, которые им пришлось пережить, и она не смогла сдержать слез. Ей было жаль несчастную Флер, так жестоко наказанную за свою слабость и неразборчивость. Бурные слезы заливали ее щеки, и такую горячую признательность она испытывала к своим друзьям, двум героическим полуволкам, на долю которых выпали самые жестокие, самые кровопролитные бои с Аграах. Только где они сейчас, Моран и Грей, ставшие для нее бесконечно близкими, больше, чем брат и сестра? Они ведь не знают еще, что они выстояли. А какую острую обжигающую боль в своем сердце она ощутила, когда дух подземелья завладел сознанием Фалькона. Все они в большей или меньшей степени подпали под магическую власть Аграах, но постепенно освободились от его чар, в зависимости от меры света в душе каждого из них. Но тяжелее всех пришлось Фалькону: он так давно жил во тьме и давно уже свыкся с засильем беспросветной ночи в своей душе… Но его победа над собой – она спасла их всех! С самого начала Майя верила, что ее любимый – самый сильный из четверки ее отважных друзей, она верила, что, если им и удастся победить, то только благодаря ему, и теперь она была невероятно горда и бесконечно счастлива оттого, что Фэл не обманул ее надежд! А обессиленный Фалькон спал, набираясь сил и восстанавливаясь...
18
Проблуждав с сестрой некоторое время по путаным ходам лабиринта, Грей вдруг встрепенулся, он учуял знакомый запах – и не один…
– Фалькон и Майя? Смеются? Но это невозможно! И тишина кругом… Ни погони, ни криков…
Грей на всякий случай предупредил Моран:
– Никому не верь, слышишь? Аграах может кем угодно прикинуться, хоть Фальконом, хоть Майей…
Тут из-за поворота показались черноволосая девушка с голубыми глазами и темноглазый молодой мужчина. Их лица светились радостью. Большой черный грифон важно цокал рядом с ними, стуча длинными когтями по каменному полу.
Видя, что их друзья смотрят на них настороженно и недоверчиво Фалькон и Майя, переглянувшись, засмеялись.
– Это я, Аграах, му-у! – замычал Фэл, выставив указательные пальцы торчком надо лбом. – Только теперь я с вами! Не бойтесь меня, я хороший!
Майя бросилась обнимать полуволков.
– Моран, как я рада, что с тобой все в порядке! Грей, как здорово, что мы живы! Ребята, мы победили! Аграах больше нет! Ура-а!
– Грей, дружище! Очнись! Мы – это мы! Мы – сами собой! – Фалькон хлопнул остолбеневшего полуволка по плечу.
– Поверить не могу… Неужели… ты смог? Или вы вместе? – Грей ошарашенно перевел взгляд на Майю. – А я, признаться, готовился к героической смерти, думал, что победить… невозможно…
– В себя не могу прийти… – потрясенно сказала железная Моран, смахнув скупую слезу.
После того, как бурные извержения пережитых страхов и волнений улеглись, Грей вдруг вспомнил, с какой целью они были сброшены в подземелье.
– Камень – бериалл… – растерянно проговорил он, – как же мы найдем его, ведь лабиринт такой большой, можно всю жизнь здесь проплутать и не найти его…
– Факт, – деловито согласилась его сестра. – Без камня обратной дороги для нас нет. Как я понимаю, о тайне его местонахождения знал только страж камня – Аграах.
– Это – правда, Аграах – единственное существо, знавшее, где находится тайник, – сказал Фалькон. – Пойдемте, я поведу вас к нему.
Моран скептически улыбнулась и не сдвинулась с места.
– Шутишь? Если дух лабиринта уничтожен, следовательно, и тайна ушла вместе с ним, не так ли?
– Я задавил его в себе, но его знания, сила и умения – они остались при мне.
Майя, всплеснув руками, восторженно взвизгнула.
– Теперь ты стал такой же могущественный, как и он? – уточнила она изумленно.
– Ого! – восхитился Грей. – Это значит, ты стал на уровень выше, чем был?!
Грифон по-лошадиному зафырчал, радостно подпрыгивая и хлопая крыльями.
– Как тебе это удалось? – удивился Грей.
– Так же, как это удавалось тебе, и Майе, и Моран… Можно сказать, благодаря вам я понял, как это сделать, – чуть смущенно признался Фалькон. – С Майей он вообще не справился, не потому что она оказала ему сопротивление, а потому что в ее сердце так много добра и любви ко всем, что зло для нее просто неприемлемо. Она ведь не делала никаких усилий, для нее это легко и естественно – не принять в себя зло. Вот это главное, что я понял. Сначала я ему подчинялся, чтобы дух не выскользнул из меня, а потом оказалось, что Аграах поработил меня настолько, что меня, как будто нет... И если бы не эта маленькая, но всемогущая ведьма, – Фэл с мягкой искрящейся теплотой взглянул на нее – то была бы катастрофа… Майя помогла мне вспомнить о нашей цели. Она напомнила мне, что я – не Аграах, а Луна…
Фалькон уверенно вел друзей по лабиринту, удивляясь сам себе, что он знает тут все ходы-выходы наперечет, ощущение было двойственное: с одной стороны, он понимал, что в этом отсеке он никогда не был, но в то же время какой-нибудь скошенный угол или углубление в камне, сточенное капающей водой, были знакомы ему так давно, как будто он жил тут тысячу лет. Наконец, совсем обычный, ничем не примечательный коридорчик, по которому они шли, закончился тупиком.
– Вот он вход в тайник, – показал Фэл рукой. – Здесь надо ломать, перегородка тонкая – для маскировки, чтоб не привлекать внимания искателей.
– Ну-ка, посторонись! – Грей с залихватской мальчишеской удалью вытащил свой неуязвимо прочный меч и, размахнувшись, с силой ударил по стене. Раздался гулкий звук, характерный для поверхностей, которые скрывают собой полость, по стене змейкой пробежала трещина. После нескольких ударов в стене образовалась широкая пробоина, через которую все они перебрались внутрь.
Друзья стояли у входа в небольшой скальный зал, внутри которого мощными колоннами возвышались известковые наросты сталагнатов. В центре пещеры стоял каменный помост, и на нем под хрустальным колпаком, излучая голубоватый свет, лежал бериалл. Тишина воцарилась на несколько минут в хранилище, только слышны были мерные звуки капающей сверху воды. Каждый из друзей был охвачен каким-то возвышенным торжественным переживанием, в котором слились ликование победы и ощущение конца тем страшным испытаниям, которые выпали на их долю.
Первым нарушил молчание Грей.
– Что будем делать с камнем? Разобьем его?
– Мне кажется, нельзя этого делать, – неуверенно произнесла Майя. – Мы не знаем, для какой цели этот бериалл понадобился Хартс. И мы не должны слепо подчиняться ее воле. Вполне может статься, что следуя ее велению, мы совершим зло.
– Но тогда мы не сможем забрать у нее диадему, которая нам поможет спасти родителей, – огорчился Грей.
Моран скептически покачала головой.
– Глупо было бы надеяться, что она отдаст нам бериалл, в котором заключена Ласка. Это не в ее интересах, чтобы мы выпустили миэриту на свободу. Кроме того, Грей, разве ты не понял, почему Хартс не осмелилась сама спуститься в Лабиринт, ведь она боялась не Аграах, а самой Северины!
– Судя по словам Элераны, Верховная богиня сама упрятала бериалл в Лабиринт, и если б она хотела его уничтожить, она бы сделала это, – согласилась с полуволчицей Майя. – Я думаю, Северина накажет нас, если мы выполним приказание Хартс. Интересно, а что случится после того, как мы разобьем этот камень?
– Здесь лежит второе окаменевшее око Соула. В нем заключен Ксенон, – пояснил Фалькон. – Если мы разобьем бериалл, он будет освобожден, а Северина проснется.
– Здесь лежит второе окаменевшее око Соула. В нем заключен Ксенон, – пояснил Фалькон. – Если мы разобьем бериалл, он будет освобожден, а Северина проснется.
– Ксенон… – со значением повторила Моран. – Второй Верховный дух? Я помню, как в детстве папа рассказывал мне о том, что в глубокой древности их было двое – верховных властителей: Ксенон и Северина. Что-то они меж собой не поделили, и между ними вспыхнула война, которая унесла миллионы жизней. От страшной разрухи и опустошения все перевернуло с ног на голову, законы мироздания либо резко изменились, либо вовсе перестали действовать. А теперь выходит, Элерана хочет воскресить Ксенона? К добру это не приведет. Думаю, последствия будут ужасны: начнется новая война.
– Странно, что ты мне ничего такого не рассказывала, – упрекнул ее Грей и грустно усмехнулся. – По незнанию можно таких дел наворотить, вплоть до вселенской катастрофы…
– Ну мы и влипли, ребята, – мрачно сказала Моран. – Что бы мы сейчас ни сделали – за все награда одна! В любом случае нас ожидает смерть… Не разобьем камень – Хартс убьет нас. Разобьем – Северина накажет и не только нас – весь мир заодно, – подытожила она.
– Выходит, что меньшее зло – это бежать отсюда и забыть навсегда, где он находится этот камень, – Майя хотела пошутить, но уж очень кисло у нее получилось. – И что же делать нам тогда? – растерянно спросила она у Фалькона. – Умирать-то никому не хочется. Мы же не можем навсегда остаться здесь, чтоб укрыться от Хартс?
– Есть одна вещь, которую мы просто обязаны сделать, – не раздумывая, сказал Фалькон. В отличие от своих приунывших друзей, он выглядел довольно уверенным в себе.
– Спасти отца, – обрадовался Грей.
– Спасти Ласку, – добавила Майя и сразу погрустнела, подумав про свою мать, но ничего про нее не сказала.
– Спасти Соула, – сурово произнес Фалькон. – Но для этого у нас должен быть хотя бы один глаз Соула.
– Тот, который в диадеме и в котором замурована Ласка? Мы должны отнять его у Хартс? – спросила Моран, предполагая, что Фалькон зовет их в новую битву.
– Нет, я имею в виду третий глаз, – поправил ее Фэл.
– Что?! Так есть еще один замурованный высший дух? – чуть ли в один голос воскликнули Майя и Грей.
– Нет. У меня есть осколок его третьего глаза, глаза–отражателя. Того самого, который дарует, а не отнимает, – Фалькон вытащил из-за пазухи голубоватый кулон. – Он защищал меня, когда… неважно. – Фэл на мгновенье сделался угрюмым, но быстро продолжил. – Нужно будет навестить пару моих приятелей, чтобы забрать у них эти осколки, они нам понадобятся, чтобы… нейтрализовать впитывающую силу Соула.
– Так что мы решили? – уточнила Моран. – Мы вынесем бериалл, не разбивая его?
– Нет, – возразил Фалькон. – Это слишком опасно, да и не к чему. Дело даже не в том, что Северина это сразу почувствует, – Хартс может отобрать его у нас и расколоть, прежде, чем мы успеем что-либо предпринять. Мы не будем выносить камень. Мы поднимемся наверх и будем сражаться с ней, так же, как мы сражались с Аграах. Мы победим! Я верю в это! Главное – побороть свой страх. – Фэл помолчал, с грустной усмешкой вспоминая что-то. – В первые годы служения Хартс я частенько пытался бунтовать, но… тогда мне было это не силам… Сейчас с мощью Аграах, мне кажется, я сумею противостоять Элеране.
– Мы все стали сильнее, чем были, не так ли, ребята? – обратилась к своим друзьям Майя.
– Постойте, а как же мой отец? – испугался Грей. – Если ты убьешь Элерану Хартс, кто тогда снимет заклятие с Нафара и выгонит Кару из его тела? Как мы потом узнаем, куда она запрятала бериалл с Лаской?
– Возможно, я смогу это узнать, если войду в ее сознание. Но пока я не знаю, насколько она сильна и впустит ли меня.
– Главное, расправиться с Элераной, – заявила Моран. – А Кару уничтожить не составит труда.
– А может мы сумеем как-нибудь договориться с ними? Пусть они с Карой уходят и живут где-нибудь мирно, и им не придется драться, и тогда все будут целы, и никто не будет рисковать? – предложила Майа.
– Она готовила свой план девятьсот лет, и она не отступится, – возразил Фалькон, сосредоточенно глядя перед собой сверкающими темными глазами.
– Да брось, она ж сама призналась, что не может применять большую часть своей силы, – усомнилась Моран.
– Она не отступится, – повторил Фалькон. – Ей неведомы ни страх, ни отчаянье, она давно уже не чувствует боли, кроме того, ей нечего терять. Она будет драться до последнего.
– Тогда нужно разработать план действий, – предложила Моран, – определить общую цель и перед каждым из нас надо поставить конкретную задачу.
– Ну как же без плана, – усмехнулся Грей, – моя расчетливая сестра любит разложить все по полочкам.
Фэл покачал головой.
– Я понятия не имею, что ожидать от Хартс. Будем действовать по обстоятельствам. Что касается нашей общей цели, давайте попытаемся определить, – с едва заметной иронией произнес Фалькон. – Итак, первоочередная цель наших действий – это освобождение Ласки. Если мы сумеем это сделать, победа обеспечена! Что касается конкретных задач… Попробуем сделать и это. Пункт первый: нам нужно разделиться. Кто-то из нас должен отправиться на поиски камня. На разведку за поиском данных в сознание врага отправлюсь я, – продолжил Фэл серьезно. – Любую важную информацию я буду передавать вам мысленно на расстоянии. Пункт второй: таким же известным вам образом я отправляю Фату просьбу – обеспечить нам подкрепление. Да, кстати, по поводу осколков бериалла, – спохватился он, – надо не забыть предупредить ребят, чтобы и они были наготове…
– Искать диадему пойдем мы с Майей, – тут же вызвалась Моран.
– Нет! Я хочу остаться с Фэлом, – испугалась Майя.
– Нет, ты пойдешь с Моран на поиски бериалла, это более безопасное занятие для тебя, – сказал Фэл таким тоном, что было ясно, что никаких возражений он не примет.
– Ты хочешь сказать, что я слабый боец и не гожусь для битв? Ты что не доверяешь мне? – с обидой спросила Майя, глядя в пол.
– Майя, дело не в тебе, а во мне. Ты – моя слабость. И я боюсь, что Хартс с легкостью может захватить тебя, а потом меня шантажировать.
– С таким же успехом она может захватить любого из нас, – упрямо сказала Майя.
– Да, но почему-то ты ей приглянулась больше других, – напомнил ей Фалькон.
– Эта ваша Элерана какая-то странная, – с отвращением скривила физиономию Моран.
– Дело в том, что Элерана когда-то была Элераном... Он был сподвижником Ксенона, его правой рукой и жрецом высшего ранга. Скрываясь от преследований Северины, ему пришлось сменить пол не только себе, но и Каре. Это долгая история…
Глава X. Затмение
900 лет назад
1
В тот день Луна пропустила занятия в Академии. Накануне она сделала удачный эскиз с летящим Рагоном, и ей не терпелось поскорей перенести его на холст. Луна весь день просидела с мольбертом в саду, стараясь передать бездонную высь неба, сверкающий в потоке света воздух, и главное, то упоительное чувство свободы, которое она всегда испытывала во время полетов на грифоне. И в тот момент, когда она кистью пыталась передать нюансы голубоватого свечения, небо над головой зловеще осиялось оранжевым цветом. Луна едва успела удивиться, как высоко над нею со свистом пролетел огненный снаряд и врезался в один из деревянных домов. Он вспыхнул, как огромный огневой шар. Пламя тут же набросилось на соседние строения, пожирая все вокруг… Еще несколько светящихся снарядов прочертили лиловые небеса, и девушка, рванув с мольберта подрамник с холстом, побежала к дому, роняя на траву тюбики с красками… Прислонив картину к стене, Лунаэль выглянула из окна своего каменного двухэтажного особняка. Два соседних дома горели, повсюду летали пылающие искры. Толпы испуганных жителей, задыхаясь в клубах дыма, заполнили узкую улицу. От угарного воздуха, который просачивался в комнату Луны, перехватывало дыхание и слезились глаза. Вдруг истошные визги и крики всколыхнули толпу, в гуще электов началось паническое движение, и все кинулись бежать, гонимые сворами каких-то страшных гиенообразных хищников. Двое из них пробежали совсем близко от ее окна, и Луна смогла разглядеть песьи морды на горбатых хребтах с косматыми гривами и чешую на боках, блещущую, как панцирь.
Просидев несколько часов под окном и дождавшись, пока крики и звериное рычание на улице стихнут, Луна решилась покинуть дом и пойти в Турулл – академгородок, в котором должны быть сейчас дядя Фат и тетя Мариэль, заменившие ей родителей. Девушка осторожно приоткрыла входную дверь и выглянула. Никого. Но, поспешно выскочив из-за куста на тротуар, она поскользнулась и, падая, уперлась руками о панель. Ее ладони погрузились во что-то липкое и красное. Оглянувшись, Луна увидела электа с перегрызенным горлом, лежащим в луже собственной крови. И таких трупов на серых плитах мостовой было множество… Ужас ледяною хваткой сковал сердце Лу. Все, что она видела перед собой, шло вразрез с ее представлениями о жизни. И это было невозможно осознать. Столько мертвых вокруг… Она, конечно, помнила, что ее родители ушли из жизни, но тогда она была слишком мала, чтобы думать об этом, а по опыту своей двадцатилетней жизни, она знала, что смерти не бывает, ведь души алькоров бессмертны, и они редко покидают свои тела… Но такое количество трупов вокруг говорило совсем о другом… Столько погибших душ?! Но почему?! Ведь это неправильно! Луне стоило больших усилий удержать крик, рвущийся из груди.