– А разве не было?
– Ну, может, и было. Информация откуда?
– Да слух пошел…
– И давно?
– Да нет, только что подуло… А ты тем временем киллера на признание раскрутил. В общем, закончилось время Мохнатого. Убирать его надо. И не только его. Всю эту нечисть пора зачистить…
– Есть план? – иронично сощурился Богдан.
– Может быть.
– Ну, тогда флаг вам в руки… Я знаю, мое начальство вашу контору недолюбливает. Да и не только начальство. Говорят, борзые вы ребята. Но я-то вас понимаю. И вижу, что работаете. Можете забирать Каратаева. И Мохнатый – ваш…
Богдан понимал, что, если Очагов очень захочет, он заберет это дело в принудительном порядке, и даже начальник ГУВД не сможет ему помешать. А похоже, он очень этого хотел. Поэтому лучше не сопротивляться. Тем более что Каратаева вычислил он и на признание расколол тоже он. Так что жирная галочка в графе раскрываемости ему обеспечена… К тому же он всерьез подозревал, что Мохнатый руоповцам не достанется. Его уже ищут, хотя пока и без толку.
Подозрения эти, увы, вскоре подтвердились. Мохнатый исчез из города. Более того, поступила информация, что некто Бавыкин Павел Петрович покинул пределы России авиарейсом из Москвы.
Глава 20
Безмятежное море, солнце, пальмы, чайки над яхтами, легкий бриз по волосам… Все как обычно. Тоска.
Эту виллу в классическом средиземноморском стиле Паша купил еще весной. Восемь комнат, изобилие солнечного света в роскошном холле с угловым белым диваном, на котором он мог поместиться вместе с женой и всей своей охраной, выходящая на море терраса размером с баскетбольную площадку, личный пляж, бассейн. Тогда это казалось ему пределом мечтаний. Наконец-то у него есть свой дом – и где? На Кипре, вдали от суетной и опасной России. Поэтому он без всякого сожаления покинул родной Народовольск, едва только жареный петух расправил крылья.
Но прошло всего три месяца, и море уже надоело. Эти великолепные пейзажи вызывали скуку. Хорошо, невыносимая жара уже спала и не так донимала, как прежде.
– Чего такой грустный?
Зато Маргарита довольна жизнью. Она чувствует себя здесь превосходно. Просыпается рано утром, делает водный моцион, затем у нее легкий завтрак из каш, овощей и фруктов, каждый день занятия в тренажерном зале, после обеда – шопинг или салон красоты. И еще она усиленно изучает греческий язык. Ей нравится эта жизнь, и она хочет быть здесь своей. Но при этом она понимает, что все ее благополучие зависит от мужа, поэтому и держит себя в тонусе, следит за фигурой. Только зря старается: она уже надоела ему даже больше, чем это море.
Но избавиться от нее он не может. Потому что состоит с ней в законном браке. Иначе нельзя. Потому что штамп в паспорте – это надежная гарантия безопасности. Ведь Маргарита так много знает о нем, и стоит ей позвонить в Народовольск его врагам… Впрочем, лучше не думать, что может произойти в этом случае.
Документы у них липовые, хотя и безупречного качества. На свою настоящую фамилию Мохнатый оформил подставного человечка, заставил его вылететь в Австрию. Пусть там и разыскивают Бавыкина Павла Петровича, который на самом деле находится здесь, на Кипре. Имя и отчество Мохнатый оставил прежними, для удобства, а фамилию изменил – теперь он господин Снежинский, муж этнической гречанки Иоанидис Марины Станиславовны. На нее оформлена вилла и счет в кипрском банке, куда Паша перегнал общаковые деньги. Пришлось поднапрячься, чтобы вывести их из России, да еще надежно запутать следы. Зато теперь он в шоколаде, а Маргарита уговаривает его построить отель в окрестностях города.
– Да кисло здесь как-то, потому и грустный, – вздохнул он.
Ножки у Маргариты все так же великолепны, а морской загар делает их еще более сексуальными, только что-то перестали они его возбуждать… Сейчас бы в сауну с пацанами, да телок непробованных, да под коньячок их, да с выкрутасами, так, чтобы дым коромыслом. А то ведь после тюрьмы в Народовольске Мохнатый особо не беспредельничал, потому что менты над душой стояли, а здесь жена под боком. А душа разгула требовала, потому и хотелось ему собрать народ для разврата.
Можно и здесь путевых телок раздобыть. В тот же Лимасол сгонять, там таких славяночек можно снять, что закачаешься. Но вдруг проблемы с законом возникнут? А светиться Паше никак нельзя. И братва его ищет, и менты, так что лучше сидеть здесь и не высовываться. Хотя это ему не по нутру. Законопослушная жизнь не для него. И он даже знает, чем ему заняться. Ведь можно съездить в Россию и просто так, без прицела на будущее. Нет, в Народовольск соваться не стоит, а в Екатеринбург – пожалуйста. Там у него домик в окрестностях города, не самый дорогой, зато банька отменная и речка рядом. Он эту хату еще зимой взял, сразу после того, как вышел из тюрьмы. Думал туда сбежать, если братва вдруг про позорный косяк пронюхает, но время шло и никто ничего, а деньги в общак серьезные стекались, и он потихоньку выводил их за кадр. Потому и виллу за границей сумел купить, и счет солидный накопить. А дом под Екатеринбургом остался, и деньги там кое-какие спрятаны. Тысяч пятьдесят долларов в подвале, под толстым слоем бетона.
– Ну, хочешь, вечеринку устроим.
– С кем? – скривился Паша. – С охраной? Ты одна на всех?
– Зачем с охраной? Митропулосов можно позвать.
– Этого жирного урода с мокрыми губами?
– Ну, не такой уж он и урод…
Маргарита познакомилась со своим женским мастером в местном салоне красоты, пригласила ее домой вместе с мужем. Паша едва сдержался, чтобы не набить морду толстяку, когда тот запустил свои масленые глазки под юбку его жене. Будь на месте Маргариты Ксюха, он бы, пожалуй, его убил…
Вот с кем бы Паша хотел здесь жить. Вот с кем бы ему не было скучно. И вечеринка на двоих его бы точно вдохновила. Ксюха исполнила бы ему для начала стриптиз, а потом перешла бы на более увлекательные аккорды.
Но Ксюха осталась в России. Может быть, потому его туда и тянуло…
– Ну, оставайся с ними, а я поеду.
– Куда ты поедешь?
– На кудыкину гору. Знаешь, это где?
– Где?
– В рифму говорить не буду. Но это там, в России… Здесь душа закрыта. Такое ощущение, как будто она в море утонула. Мне бы домой, хотя бы на месяц…
– В Народовольск?
– Я что, на идиота похож? В Ебург съезжу.
– Ты же в розыске.
– У меня липа надежная.
Фальшивых паспортов у него предостаточно, на разные фамилии, и все отличного качества. И бойцы так же хорошо застрахованы от несчастных случаев со стороны ментов. Он их набирал к себе в охрану с умом. Ребят принимал со стороны, отбирал лично, с большим пристрастием, «затачивал» их под себя. И на вшивость проверял: кровью всех замарал, заставляя убирать неугодных ему бойцов из своих бригад. Еще втягивал в долги, которые они не могли отдать. А Гену Пряхина и Данилу Стрельцова даже опустили по пьяной лавочке по его тайному распоряжению. С одним это проделали в марте, с другим – в апреле. Они даже ничего не поняли, проснулись утром с чувством подозрительного дискомфорта, и Паша им все объяснил. Да, развезло одного чудака, вот и понесло его на мужика. Дескать, никто ничего не узнает. Если, конечно, они будут хранить ему верность в любых обстоятельствах.
Его личная гвардия прошла проверку временем, но впереди новое испытание, которое Паша приготовил себе в удовольствие. Они возвращаются в Россию, чтобы отдохнуть и протоптать тропку к великим криминальным делам. И никакая Маргарита его не остановит.
– А если все-таки спалишься?
– Тогда сяду. А ты останешься здесь.
– И на что я буду жить?
– Тебе мало денег?
– Но это твои деньги.
– Получишь к ним доступ. Если со мной вдруг что-то случится, они в твоем полном распоряжении. Только особо не увлекайся. Я ведь рано или поздно вернусь. Если сяду, то сбегу. Если убьют, то с того света к тебе загляну…
– Не буду я увлекаться. Буду верно тебя ждать. Но если к лету тебя не будет, я начну строить отель.
– Договорились.
Паша удивлялся самому себе. Зачем он уговаривает Маргариту, если можно просто ее убить? Купаться пошла и утонула. Вода в октябре не самая теплая, ногу судорогой свело, и все… Но нет, он откупается от нее, потому что нельзя оставлять греческий тыл без присмотра. Ему нужна база, куда он мог бы вернуться в случае чего.
…Сани готовят с лета только в пословицах. На самом деле подготовку к зиме начинают с осени. Лето красное пропели, оглянуться не успели… А погода на Урале не то что на южных берегах Франции, в конце октября уже мороз кожу дерет.
Но ничего, Егор старается, на холод не жалуется. И даже хозяина дома не очень-то и ругает. Летом у него дел и так хватало, а поздняя осень – уже не сезон для ремонтных работ.
Дом уже оштукатурен, грунтовка на стены положена, осталось только обои наклеить, а тепла нет. Зимой на морозах вся эта красота может осыпаться. Стены уже сыреют, а это первый признак грядущей беды. Впрочем, котел уже подключен, да и трубы по комнатам разведены, осталось только батареи повесить и систему запустить.
– Ну, как успехи?
Он занят, он торопится, и нет у него времени наблюдать за двором. А дверь можно было бы и закрыть. Но волноваться нечего. Это не бандиты подкрались к нему сзади, это Ксения тихонько подошла.
– Отлично, товарищ директор! Думаю, сегодня закончим.
– А подключать?
– Ну, это с газовщиками надо договариваться.
– Я уже договорилась; как только скажешь, так они и подъедут.
По идее, с газовой службой вопрос должен решать хозяин дома, но Ксения считает, что им нужно все держать в своих руках. Работу лучше сдавать под ключ, не напрягая клиента. Может, она и права…
Вообще, она отлично справляется со своими обязанностями. И магазин открыла, и отопительное оборудование закупила, рекламу дала, чтобы покупателей завлечь. Человек приходит в салон, покупает технику, которую нужно установить и настроить. Вот тут-то и включаются в дело бригады Егора.
Установить отопительные коммуникации при умении не сложно; гораздо труднее подключить котел, если он покупался в обход газовой службы. Тут специалисты с допусками нужны, согласования и прочая маета. Но ничего, Ксения нашла таких людей, все юридические и межведомственные заморочки обошла. Ксения – директор магазина. Егор занимается установкой оборудования – две бригады у него, а третью он сейчас только слаживает, потому и работает сам, показывает, обучает. Первое время вообще приходилось все делать собственными руками. Но дело расширилось, теперь он сам начальник. Работа идет, обороты растут плюс в балансе становится все жирней. Со временем ассортимент магазина расширится, бригад станет больше, тогда можно будет подумать и о своей квартире. А лучше дом построить…
Увы, квартиру в Народовольске пришлось продать. Это все Городовой. Прямо ультиматум выдвинул: или уезжайте из города, или тюрьма. Разумеется, они с Ксенией выбрали первое… А Городового можно понять – он фактически на должностное преступление пошел, чтобы Егор на свободе остался. Злоупотребил, так сказать. Потому и выслал Егора из города. И Ксению вместе с ним. Но, может, причина не только в нем, но и в ней? С глаз долой – из сердца вон?.. Все может быть, но все-таки Егор уверен в том, что Ксения не изменяла ему с Городовым. Почти уверен…
– Завтра и скажешь. Сегодня закончим, а завтра пусть подъезжают.
– Если завтра скажу, послезавтра подъедут. А сегодня уже поздно говорить, – глянув на часы, сказала Ксения.
Косынка на ней – не колхозная, нет, шелковая, по-модному повязанная. Куртка невзрачная, сапоги далеко не самые изящные – знала, куда ехала, потому и оделась по-рабочему. Но выглядит она все равно чертовски здорово. Даже если ватник на нее надеть и сапоги кирзовые, все равно сексуальность будет проступать, как радиация через картон.
Время действительно позднее, а работы еще часа на два. Или даже на три. Хотя и это не самый поздний срок: если какая нестыковка, и на всю ночь можно застрять. А Ксения так хороша, что работать вдруг расхотелось. Сейчас бы домой, ванну принять, лучше всего вместе с ней. Иногда они балуются так в свое удовольствие.
– Ну, тогда мы завтра и закончим…
– На завтра заказ есть.
Ксения посмотрела на него с извиняющейся улыбкой, но бескомпромиссно. Дескать, хочешь не хочешь, а работу надо сегодня закончить.
– Ты начальник, тебе видней.
– Прежде всего я твоя жена. И я не хочу, чтобы ты на всенощную остался. И еще я буду ждать тебя в машине. Как закончите, я вас по домам развезу…
– А меня куда отвезешь?
– Тебя к себе – ты мне еще пока нужен, – улыбнулась она.
– Ну, чего смотрите? – гаркнул Егор на работяг. – Работать! Работать! Женщина ждет!
Ничего непредвиденного не произошло, поэтому работу закончили за два часа, как он и предполагал. И все это время Ксения находилась в своей «восьмерке».
Машина заполнилась терпким запахом пота, когда в нее сели рабочие. Да и Егор не мог похвастать чистотой тела. Но Ксения даже нос не поморщила. Она знает, что ей нужно, и готова терпеть все неудобства, чтобы отбить вложенные в бизнес деньги, а затем выйти на более высокий уровень. Город застраивается, заказов на отопительные системы все больше. Можно будет увеличить торговые площади, держать в своем штате десяток-другой бригад. Тогда она уже не будет развозить рабочих по домам самостоятельно.
Домой они вернулись только в половине двенадцатого. Ксения приняла душ, а для него приготовила ванну. Пока он отмокал в ней, она сообразила ужин. А затем пришла к Егору. Почувствовала его желание и пришла. Скинула халат, с томной улыбкой коснулась пальцами своих сосков, дождалась, когда они затвердеют, и залезла в ванну. Разумеется, там ее встретили с распростертыми объятиями…
Не сказать, что Ксения была жадной до секса, просто она понимала мужа. И пока еще у нее ни разу не заболела на ночь голова. Пожалуй, все это еще впереди, вдруг подумал Егор. Что ж, пусть будет так, лишь бы только Ксения всегда оставалась с ним. Лучше вообще обходиться без секса, чем жить без нее. Но хорошо, что никто не ставит его перед таким выбором.
…Котел в доме был примитивным, отопительные батареи вообще отсутствовали, одни трубы тянулись вдоль стен. Но все равно в доме тепло. Морозы еще не ударили в полную силу, но ведь и котел не на всю мощность работает. Тогда зачем Наташка хватается за халат?
– Эй, я не понял, мы же договорились, вы по дому голышом ходите! И на каблуках.
Фигурка у Наташки отменная и мордашка очень даже ничего.
– А фартук надеть можно? – спросила Ленка.
Она тоже стала подниматься с постели. И ей костюм Евы к лицу. И нечего скрывать красоту.
– Кто завтрак готовит, тому можно…
Этих девочек Паша снял в городе. Ехал на машине, смотрит, стоят, мерзнут. Тонкие курточки, короткие юбчонки, ажурные чулки. Нетрудно было догадаться, почему они у дороги стоят. За час просили пять долларов, за ночь – тридцать. Не так уж и много, а смотрелись девочки очень даже соблазнительно.
Они живут у него уже третьи сутки. Две ночи с ним в одной постели провели, но, пожалуй, с Наташкой надо будет расстаться. Вернее, пацанам ее отдать. Пусть пользуются. А когда он Ленке замену найдет, то и ее на круг пустят. И она заработает, и пацаны развлекутся. А пока бойцы могут только любоваться наготой проституток. Этого Паша для девчонок не жалел. Им сейчас на улице стоять холодно, а до платных саун и массажных салонов они еще не доросли. Вернее, их сутенер не имеет таких возможностей, поэтому и продает свой товар на улице. Девки только-только из деревни в город приехали, и сразу на панель. Причем подальше от тусовочных мест, где работают элитные путаны…
– Я буду готовить, – заявила Наташка.
– Сама вызвалась! – засмеялась Ленка.
Весело ей, что дуру вокруг пальца обвела. Можно подумать, фартук – это одежда. Грудь прикроешь, а задница голая.
– А в халате готовить можно? – чуть ли не умоляюще посмотрела на Пашу Наташка.
– А чего тебе не нравится голышом ходить?
– Ну…
– Что «ну»? Привыкать надо. В Египте жить будешь, там по дому только голышом и ходят.
– А когда мы туда поедем? – завороженно спросила Ленка.
– Скоро…
Паша не стал говорить им про Кипр, но наплел баек про Египет. Дескать, есть там один старый дряхлый богатей, который очень любит белых девочек. Там у него целый гарем, и все бабы ходят по дому голыми, потому что их господин способен только на то, чтобы любоваться ими. Два года таких прогулок по дому – и сто тысяч долларов в кармане. Ленка поверила в эти плутни безоговорочно, а Наташка сомневается, хотя и согласна ехать за кордон.
Надо будет им визы оформить и в теплые страны вывезти. Есть там человек, который с удовольствием примет живой товар за приличные деньги. Но пока Паша не форсирует события. Он хочет пожить в России в свое удовольствие. Сегодня Наташка с Ленкой, завтра еще телки будут. И в сауне он их парить будет, и по дому голышом выгуливать. Маргариты нет, поэтому он может позволить себе такой разврат.
А к весне он соберет пару десятков девочек, вывезет их на Кипр. И затраты на разгульную жизнь в Екатеринбурге отобьются, и еще навар будет. В конце концов, скучно жить без настоящего дела. А торговля живым товаром – это сейчас такой же прибыльный бизнес, как сбыт оружия или наркотиков. Тут главное – ничего не бояться и действовать с размахом.
– Только не всем по сто штук обломится, – покачал головой Паша.
– А кому обломится? – разволновалась Ленка.
– Тебе обломится. Потому что ты умеешь угождать. А Наташка не слишком старается. Голышом ходить не хочет.
– Холодно!
– Холодно в подвале. Хочешь туда?
– Э-э… Не надо!
Подвал в доме отличный. Там батареи можно установить. Именно об этом Паша и договорился. И пусть Ксюха пеняет на себя, если ее мастера не смогут обогреть подвал. Сама же и будет там мерзнуть.
В Екатеринбурге он интересовался не только проститутками. К стриптизершам у него тоже остался интерес. Вернее, к одной.