Они перешли в Комнату записей, захватив по пути Аниту и Гералда.
Лили дотронулась до стола, чтобы «перекачать» в него свои воспоминания, после чего все их отсмотрели. Потом Лили повернулась к Ученым и Джону. Гералд закрыл рот рукой, Анита покачивала головой, а у Саймона и Джона были изумленные лица.
– Ну? – сказала девушка.
– Я в течение многих лет изучал священные тексты, – сказал Гералд, – но так и не понял всей глубины того, что там описано. И сейчас, отсмотрев этот материал, я тоже ничего не понимаю. Правда, если раньше мне казалось, что я смотрю на огромную гору священных текстов, стоя у ее подножия и задрав голову, то сейчас мне кажется, что я забрался на самую вершину.
– Ты видела начало предательства Адама, – произнесла Анита.
– Да я не об этом! – воскликнула Лили. Боль из укушенной руки распространилась по всему телу, и у нее страшно болела голова. – Наречение является не началом предательства Адама, а его результатом. Я наблюдала самое начало, когда были посеяны первые семена измены, то есть ту часть истории, в которой змея дает Адаму нож, но почему-то в записи этот важный кусок отсутствует.
По выражениям их лиц Лили поняла, что проговорилась, но в тот момент ее это мало волновало.
– Секундочку! – произнес Джон.
Лили еще ни разу не слышала, чтобы Джон говорил таким громким голосом, как сейчас. Девушка прикусила губу, чтобы скрыть улыбку. Ей почему-то было приятно видеть его в таком сильном возбуждении.
Все молчали, а Джон собирался с мыслями.
– Лили, мне кажется, сейчас самое время рассказать о разговоре змеи с Адамом и об этом ноже.
Девушка подробно рассказала им эту историю. Она не забыла упомянуть, что при этом присутствовала Ева, а также и то, что Адонай очень расстроился. Лили рассказывала, и любопытство на лицах ее слушателей постепенно сменилось выражением глубокой грусти. Взволнованный Саймон ходил по комнате из угла в угол.
Когда Лили окончила свой рассказ, в комнате на несколько минут воцарилась тишина.
– Эта история вообще нигде не описана, – первым нарушил молчание Гералд.
Джон подошел к стене, в которой находились слоты для пластин, и стал что-то искать.
– Я надеюсь, Лили, ты понимаешь, что все зло, которое есть в мире, все предательства, потери, несправедливости, все страдания, которые выпали на долю человечества, начались с момента предательства Адама, с той секунды, когда он отвернулся от Господа. До того момента все было хорошо. Не было ничего плохого. Все было Хорошо с большой буквы.
– Хан-эль именно так мне и говорил, – заметила Лили. – Но я все-таки не понимаю. Почему в этом виноват Адам? Мне кажется, что в этом виновата змея.
– Нет, дорогая, – поправила ее Анита. – Змея не виновата в том, что Адам отвернулся, и в том, что в его душе появилась тень. Все это сделал Адам, и это его вина.
– Все равно не понимаю, – сказала Лили и начала кружить по комнате в своем кресле. Движение помогало ей сосредоточиться. – Почему все вы упираете на то, что Адам отвернулся? Что в этом такого? Он же не соврал и никого не убил.
– К сожалению, все к этому идет. Все, о чем ты говоришь, неизбежно произойдет, – сказал Джон, доставая из слота предмет, похожий на небольшую палочку. – Вот одна штука, которая, как я думаю, сможет нам помочь.
Джон повернул основание палочки, которая тут же начала светиться, как яркий фонарь, и направил ее на Лили. Свет ослепил девушку, и она прикрыла глаза рукой.
– Свет сильный, но, не волнуйся, он не причинит тебе вреда, – заверил Джон. – Верь мне, и все будет хорошо. Пожалуйста, посмотри прямо на источник света и ответь на несколько вопросов.
Лили отвела руку и посмотрела на свет. Сперва она сощурила глаза, но потом постепенно привыкла, и ей даже показалось, что этот свет ее как-то успокаивает. Головная боль, как ни странно, прошла.
– Так вот, – продолжал Джон, – ты смотришь прямо на источник света. Скажи мне, видишь ли ты темноту?
– Нет, никакой темноты я не вижу, – ответила девушка.
– Хорошо. Еще вопрос. Как сделать так, чтобы ты увидела тень?
– Допустим, кто-то встанет между мной и источником света.
– Правильно. Но, допустим, никто не встанет.
Лили задумалась, но быстро нашла ответ:
– Мне надо повернуться. Тогда возникнет тень.
– Вот именно, – сказал Джон, – Господь – это свет, и в Них нет никакой тени. Господь освещает всю Вселенную. Адам отвернулся от Господа и создал таким образом тень. Это была его собственная тень. У Адама уже есть свое царство, и это царство вместе со змеей он закрыл своей тенью.
Джон снова повернул основание палочки, и свет померк.
К Лили подошел Гералд.
– Хочу показать тебе еще один простой эксперимент, – сказал он. Гералд вытер ладони о рубашку и протянул их к лицу девушки: – Позволишь?
Она хотела отстраниться, но потом подумала, что Гералд не сделает ей ничего плохого. Она кивнула, и он приложил ладони к ее вискам.
– Смотри. Вот мы стоим лицом к лицу друг с другом. Скажи мне, какая мысль в этом положении точно не придет тебе в голову?
Лили задумалась:
– Мысль о том, что я одна.
– Совершенно верно! – Гералд разжал ладони и сделал шаг назад. – Адам находился лицом к лицу с Господом, и его окружала любовь Отца. Когда он поворачивал голову, Господь поворачивался вместе с ним. Так что Адам должен был сделать, чтобы не видеть любви Господа?
– Он закрыл глаза и отвернулся. И как только он это сделал, ему показалось, что он один! – воскликнула Лили.
– Когда ты всегда лицом к лицу с кем-либо, ты никогда не бываешь один, – сказал Джон.
– Так почему же Адам снова не повернулся лицом к Господу? – спросила Лили.
– Как только Адам поверил, что сделал правильно, отвернувшись от Господа, в его душе появилась тень, – ответила Анита. – Тень стала его новой реальностью. Доверие исчезло, и появилось желание контролировать отношения и дозировать свою любовь. Из-за появившейся в душе темноты Адам по-новому взглянул на все, что было вокруг. Он по-новому взглянул и на Господа, и на свои отношения с Ним. Адам очень быстро забыл о том, что отвернулся от Господа. Он начал думать о том, что он единственный сын Господа, венец творения, и решил быть независимым. Все мы дети Адама, и, к сожалению, все мы продолжаем жить в тени смерти. Каждый из нас сам по себе пытается решать, что хорошо, а что плохо, что зло, а что добро.
– И началось все это с того момента, когда Адам отвернулся от Господа, – продолжил Гералд. – Когда исчезает вера в слово Господа, появляется смерть. Смерть, которая, в конечном счете, является уделом каждого из нас. Все мы хотим управлять своим царством, поэтому появляется политика и религия. Желание человека быть с кем-то дано нам Господом, но мы подменяем это желание эгоистичным стремлением покорять и властвовать. Мы боготворим деньги, словно это самое важное в жизни, превращаем искусство в пропаганду и оружие, заставляющее нас подчиняться. Ради блага многих мы готовы пожертвовать интересами одного человека, мы твердо убеждены в том, что цель оправдывает средства. Каждый из нас сам решает, что хорошо, а что плохо.
Наступила тишина. Гералд по характеру был сдержанным человеком, и все с уважением отнеслись к его словам, в которых было так много страсти. Лили первой нарушила молчание:
– Но ведь все мы являемся и детьми Евы. А ее вообще не было тогда, когда Адам отвернулся от Господа.
– Она была внутри Адама, – произнес Саймон. – Можно сказать, что она тогда спала и еще не успела проснуться. Появление Евы в определенном смысле было предложением Господа Адаму снова повернуться к Нему лицом. Господь создал Еву в чреве Адама для того, чтобы вернуть Своего сына.
У Лили свело шею, и здоровой рукой она начала массировать больное место. Укушенная рука тоже болела, и девушка чувствовала, как змеиный яд все глубже и глубже проникает в ее тело.
– Мне кажется, тебе надо отдохнуть, – сказал Гералд. – Если честно, я бы и сам с удовольствием прилег. Когда начинаю думать об этом вселенском горе, о причинах того, что человек смертен, мне всегда становится не по себе.
– Мне кажется, что Адам очень сильно расстроил Господа своим поступком, – заметила Лили. Она словно размышляла вслух.
Все присутствующие кивнули.
– Я знаю, как чувствует себя человек, когда от него отворачивается тот, кого он любит, – произнес Саймон и вышел из комнаты.
Анита по-матерински поцеловала Лили в волосы. Девушка легла в кровать и расплакалась. Она чувствовала, как слезы текут из глаз и скатываются на подушку. Ей казалось, что она увидела самый грустный момент во всей истории человечества. Она плакала, потому что ей было жалко Адама, Господа, да и себя саму. Но больше всего ей было жалко Еву.
Глава 14 Тайны контейнера
Лили почувствовала, как ей зажимают рот и наваливаются на грудь. Она открыла глаза и увидела на губах чью-то ладонь.
– Тише! – послышался голос.
Сердце Лили чуть не выпрыгнуло из груди, прежде чем она узнала его. Это был голос Саймона. Лили перестала сопротивляться, и мужчина медленно отнял руку от ее губ.
– Саймон, – прошептала девушка. – Ты с ума сошел! Что ты здесь делаешь?
– Нам надо поговорить. – Он посмотрел на нее с мольбой.
Лили кивнула и нажатием кнопки превратила кровать в кресло.
– Говори, – произнесла она, чувствуя, что сердце все еще учащенно бьется.
– Лилит, ты не должна им верить.
– Что-что? Кому нельзя верить?
– Все остальным: Джону, Аните и Гералду, – объяснил Саймон. – Пожалуйста, пойми меня правильно. Все они искренне считают себя твоими друзьями, и в определенном смысле так оно и есть, но они тебя недооценивают и не понимают, что ты должна сделать.
– А что я должна сделать?
– Ты должна изменить ход истории. Предотвратить катастрофу, с последствиями которой все мы живем и по сей день.
– Ничего себе! И какие в этом сложном деле у меня есть союзники? Только ты один?
– Да, я. И совершенно неожиданным образом и в некотором смысле змея.
– Змея?! – От этой новости Лили чуть не встала со своего кресла. Она бы и встала, но пока еще не могла этого сделать. – Послушай, эта тварь меня укусила. Для меня змея – враг, и точка.
– А вот и нет. Сама подумай и поймешь, что она твой союзник, – произнес Саймон. – Вспомни, что все тебе говорили. Что причиной предательства Адама является вовсе не змея. Адам отвернулся от Господа не из-за нее. Она не виновата. И теперь после того, как Адам отвернулся, человек стал смертным, и вот в этом-то и вся проблема. Но все это можно изменить. Чтобы избавиться от смерти, необходимо принести человеческую жертву.
Казалось, Саймон еще много чего может сказать по этому поводу, но он остановился и сделал глубокий вдох.
– Прости, – произнес он. – Это очень личная тема, слишком волнительная для меня.
– Я тебе повторяю, змея меня укусила, – настаивала Лили. – Яд медленно распространяется по всему телу. У меня все болит.
– Вот именно! Змея укусила тебя, чтобы передать свою силу. Понимаешь, о чем я говорю?
– Нет, не понимаю. Объясни.
– Смотри. Я не думаю, что в качестве Свидетеля ты в состоянии что-либо изменить, но вот как Лилит ты можешь исправить очень многое. Может быть, присутствие Лилит имеет огромное значение. Ты же уже наблюдала некоторые эпизоды этой истории, которые не были записаны и которые никто не видел. Верно?
– Ну, да. Видела, например, разговор Адама со змеей.
– Точно! – Он радостно улыбнулся. – Скажи, а у ножа, который змея подарила Адаму, есть какое-нибудь название? Может быть, это Мачиара?
– Да! – с удивлением ответила Лили. – А откуда ты это знаешь?
– Слава Тебе, Господи! – воскликнул Саймон. – Я так и знал! Теперь все становится понятнее.
– Ну, я рада, что хоть кому-то становится понятнее, – ответила Лили.
– Мачиара – это не простой нож. Это меч, который на протяжении долгих веков использовали для приношения в жертву животных, чтобы загладить вину Адама. Бог любит и ценит достойное жертвоприношение. А что Адам с этим ножом сделал?
– Не знаю. – Пытаясь вспомнить, Лили наморщила лоб. – Кажется, он взял его с собой в Райский сад.
– Отлично! – воскликнул Саймон и на мгновение задумался. – Тебе не удалось предотвратить измену Адама, но ты все равно в состоянии изменить весь ход истории.
Лили восприняла это последнее замечание Саймона как некую издевку, потому что понятия не имела, как сделать то, о чем он говорил.
– Ну, и как я смогу это сделать? – поинтересовалась она.
– Мне кажется, что змеиный укус дает тебе силу. Благодаря яду ты можешь быть более реальной, более осязаемой. На тебе как бы нарастает плоть в то время, когда ты находишься в том мире. Как Свидетеля тебя мало кто видит. Следовательно, в качестве Лилит ты можешь что-то изменить. Я пока еще не могу понять, как именно это сделать.
– Все это сплошные догадки, – заметила девушка.
– Я знаю, что делать. Думаю, зеркальце подскажет. Все, что ты видишь в нем, имеет огромное значение. Оно показывает тебе правду о себе самой, которую ты должна понять и, исходя из нее, действовать.
– Нет, Саймон, извини, не могу, – умоляющим тоном ответила Лили. – Если бы ты увидел в зеркальце то, что увидела я, ты бы точно не захотел находиться со мной в одной комнате. Я исчадие ада, омерзительный, подлый и низкий человек.
– Вот именно поэтому тебя и выбрали Свидетелем. Лилит, может, тебе и не очень приятно будет это услышать, но мне кажется, что Господь специально выбрал самое страшное орудие для того, чтобы добиться самого лучшего результата.
Саймон очень обидел ее своими словами, и первым инстинктивным порывом Лили было желание ударить его по лицу, но она сдержалась. Он сообщил ей далеко не самые приятные новости, но, тем не менее, она должна была признать, что в его рассуждениях есть определенная логика. Она подумала о том, что ничего в этом мире не происходит просто так, и почувствовала, что в ее жизни есть смысл, а у нее – миссия, которую она должна выполнить.
Саймон положил руку на ее плечо, и она ее не сбросила.
– Что я должна сделать? – спросила Лили.
– Примириться с тем, кто ты есть, и выполнить то, что суждено тебе судьбой! Но сперва нам надо попасть в хранилище и посмотреть на вещи, которые прибыли вместе с тобой в контейнере. Мне кажется, они помогут тебе вспомнить прошлое, понять, кто ты, после чего ты сможешь спокойно сделать то, что нужно.
– Но как мы туда попадем? Это же очень далеко… Ой, поняла! Ты подумал о перемещении из Картографической комнаты?
– Совершенно верно. Мы можем попасть в хранилище, вернуться и уложиться за десять минут. Ведь Джон говорил о десяти минутах? Разве тебе самой не интересно, что там хранится и кем ты была в той жизни?
– Мне немного любопытно, но, если честно, я боюсь того, что могу узнать.
– Другого выхода нет. Придется рискнуть. Для того чтобы выполнить данное тебе Господом предназначение, ты должна успокоиться и понять, кто ты.
– Не знаю, насколько я буду спокойной после того, что видела в зеркальце, и отрывочных воспоминаний.
Лили сделала над собой усилие, чтобы не вспоминать то, что пыталась выбросить из головы. Ее страшила неизвестность, но одновременно пугало то, что она может узнать.
– Лилит, тебе нечего терять!
Он был совершенно прав. Ей действительно нечего было терять. Отношения с Джоном, Анитой, Летти и Гералдом были, по сути, вымышленными. Всем им нравилась девушка, которой, в лучшем случае, просто не существовало.
Она кивнула, и Саймон выкатил ее в пустой коридор. Все спали. Через пару минут они уже стояли у карты Прибежища, быстро нашли на плане то место, где находились, и то, куда им надо было отправиться. Саймон дал ей треугольник.
– Дотронься треугольником до этого места. – Он показал пальцем на карте. – Я сделаю это сразу же за тобой.
Лили не заставила себя долго ждать. Она почувствовала дуновение ветерка и увидела вспышку света. Потом все на мгновение заволокло серой мглой, и когда она рассеялась, девушка оказалась в коридоре с каменными стенами. Тут же рядом с ней появился Саймон.
– Странное ощущение! – воскликнул он и замотал головой. – Дай секунду, чтобы прийти в себя.
Саймон велел Лили вставить свой треугольник в специальное углубление в стене, после чего через десять минут она автоматически перенесется назад в Подземелье. Сам он отошел к другому углублению в стене и тоже вставил в него свой треугольник.
– Слава Богу, что я быстро нашел место для моего треугольника. Теперь давай скорее искать контейнер. Ты помнишь номер?
– Один – одиннадцать – пятнадцать. То есть год и день, когда меня нашли, и мой возраст.
Почти пять минут ушло на то, чтобы найти нужную им дверь. Она была железной, наподобие задней двери грузовика, и с большим замком. Рядом висела табличка с цифрами 11115 и нечетким очертанием ладони.
Саймон кивнул в сторону отпечатка руки на стене:
– Давай открывай, у меня это не получится.
Девушка медленно подняла руку и приложила ладонь к очертанию на стене.
Механизм начал крутиться, и замок открылся. Саймон показал на ручку, словно сам не хотел к ней прикасаться.
– Не могу, – сказала девушка, – боюсь.
– Никто, кроме тебя, дверь не откроет, – твердо ответил Саймон. – Если не узнать, кто ты на самом деле, все мы навсегда погрязнем в тех проблемах, которые нам оставил Адам.
Лили прислонилась лбом к стальной двери и застонала. Она чувствовала себя так, словно на ее плечи легла неподъемная тяжесть.
– Почему все зависит только от меня?
Саймон не отвечал.
Спустя несколько долгих секунд Лили двумя руками потянула ручку в сторону, дверь медленно открылась, и внутри контейнера автоматически включился свет.
Сперва она почувствовала запах, и тут же воспоминания накрыли ее пенистой волной. Она ощутила запах табака, который въелся в изношенное ковровое покрытие и все другие поверхности контейнера. Табачный запах смешивался с запахом дешевых духов, гниющих продуктов и плесени. Это был запах ее детства, тех времен, когда она ползала по полу в поисках объедков, чтобы не помереть с голоду. В памяти всплыла музыка, которую она тогда слышала, – мелодии группы Nirvana, Мерла Хаггарда и песня Sunshine on My Shoulders Джона Денвера.