– И мне тоже очень жаль, – сказала девушка, – но сейчас я практически ничего не чувствую. Словно под анестезией. Может, это и к лучшему.
– Может быть, – согласился Джон. – Вообще горе – странное чувство. Точно так же, как и радость, оно приходит совершенно неожиданно. Горе – это часть ткани нашего бытия.
– Джон, неужели все страдают и горюют?
– Грусть и потери в этом мире являются совершенно неизбежным явлением. Это общий знаменатель, объединяющий все человечество. Точно так же, как и твоя душа, весь космос разбит на мелкие кусочки. Но вот что я тебе скажу, – Джон присел на стул рядом с девушкой и повернулся к ней лицом, – если ты захочешь исцелиться, то сможешь многое изменить в этом мире.
– Исцелиться? Почему все опять зависит от меня?
Казалось, Джон удивился ее реакции.
– Все зависит от каждого из нас, потому что каждый играет свою роль и каждый важен. Все мы были созданы внутри Адоная. Посредством родства с Адонаем все мы являемся родственниками, хотим мы этого или нет.
Тут Лили услышала, как кто-то громко откашливается. Девушка посмотрела в сторону, откуда раздавался этот звук, и увидела стоящего у двери Саймона. «Интересно, как долго он там находился и что успел услышать», – подумала она. Джон встал и кивнул Саймону.
– Простите, – произнес Саймон и посмотрел на Лили: – Зашел узнать, как ты себя чувствуешь. Судя по всему, я пропустил кое-что интересное.
– Спасибо, я чувствую себя гораздо лучше! – ответила Лили.
И она нисколько не кривила душой. Хотя температура все еще держалась, ей казалось, что распространение яда в организме приостановилось.
Она думала, что Саймон обрадуется тому, что ей стало лучше, но он выслушал ее реплику с задумчивым и слегка удивленным видом. Лили повернулась к Джону, который, кажется, опять задумался о своем.
– Джон, я готова снова приступить к работе. Давай узнаем, что на этот раз покажут Свидетелю.
Джон глубоко вздохнул и улыбнулся. Лили почувствовала, что ей очень неприятно его обманывать, пользуясь хорошим к ней отношением. Девушка подумала о том, какая же она врунья, и ей стало не по себе, но внешне она никак не показала того, что чувствует.
– Мне кажется, сейчас не стоит, – произнес Джон. – Ты действительно выглядишь лучше, но ты устала. Думаю, космос может и подождать. Если там что-то и происходит, то пусть происходит без тебя. Твое здоровье сейчас гораздо важнее.
«Как он ошибается! – подумала она. – Если бы Джон знал, какая я на самом деле, он бы не относился ко мне с такой заботой».
Но у нее не было выбора, надо было продолжать начатую игру и послушаться его мудрого совета.
– Мы будем сегодня есть? – спросила она.
– Я не голоден, – ответил Джон. – Может, попью немного воды. Но тебе точно надо поесть. И хорошенько отдохнуть. У меня странное и не самое хорошее предчувствие по поводу завтрашнего дня. Пытаюсь кое-что понять, но пока не получается. Анита с Гералдом уже поели.
Джон нагнулся и обнял Лили, продержав ее в объятиях чуть дольше, чем обычно, словно прощался с ней надолго. Потом поцеловал ее в лоб и направился в свою комнату.
– Он очень наивный и сентиментальный, – заметил Саймон, когда Джон вышел и закрыл за собой дверь. – Он тебя любит не просто за красивые глаза. У него есть какая-то причина, какой-то мотив. Лилит, я надеюсь, ему не удалось сбить тебя с толку и ты четко понимаешь, кто он и зачем все это делает.
– Конечно, нет. Я все прекрасно вижу и понимаю.
– Мерзость какая, – продолжал Саймон, – они тебя нагло используют для собственных целей. И хуже всех остальных именно Джон.
– Почему ты так говоришь? Он столько для меня сделал, он меня приютил, он тратит на меня свое время, и я не исключаю, что и деньги…
– Да ничего он для тебя не сделал! Прибежище – это его маленькое королевство, а ты для него – всего лишь пешка, позволяющая укрепить власть. Ты даже не представляешь, каким авторитетом и властью он будет обладать, когда завладеет записью Начала Всех Начал. Ты понимаешь, что все они стараются на тебе «выехать» и что-то себе заграбастать? Они смогут влиять на весь мир и создать новую мифологию, которая их устраивает. Лилит, они тебя просто используют. Не позволяй им этого.
Лили очень удивили сказанные им слова.
– Ты и вправду уверен, что они используют меня в собственных интересах?
– А ты сама разве не видишь? – Саймон присел за стол и принялся накладывать ей в тарелку еду. – Ты разве не замечаешь, как они шушукаются между собой и прекращают разговоры, как только ты подходишь ближе? Они что-то задумали, и я тебя уверяю, что не в твоих интересах.
Лили поковыряла вилкой в тарелке. Аппетит исчез, как и не бывало.
– Ну, а ты-то с этого что имеешь? Чего ты сам добиваешься? Неужели только ты и печешься о моих интересах?
Он положил на стол вилку и нож и только потом заговорил:
– Нет, Литит, и я тоже думаю о себе и своих интересах. Но, по крайней мере, я тебе не вру.
Саймон взял ее руку. Его ладонь была холодной и влажной. Лили вся горела, и его прикосновение показалось ей освежающим и приятным.
– Я желаю тебе добра, но признаюсь, что у меня есть свои причины тебе помогать.
– Какие именно?
– Лилит, если ты действительно Свидетель, который способен изменить ход истории, ты можешь вернуть мне мою жену.
– Подожди, помнится, ты говорил, что она умерла?
– Для меня она живая. Я сказал, что она ушла в иной мир. Она присутствует в моих снах и каждую секунду, когда я не сплю. Она приходит ко мне, и я даже могу к ней прикоснуться. Она была светом моей жизни, и до того, как я встретил тебя, я уже совсем отчаялся. Ты, Лилит, подарила мне надежду. Мы с тобой можем изменить мир.
Лили была в полном недоумении. Она не могла понять, является ли любовь Саймона к жене истинным чувством или чистым сумасшествием. Однако ее привлекала мысль о том, что когда-нибудь кто-нибудь сможет любить ее саму так сильно, как Саймон любит свою жену.
– Но как? – спросила она. – Я не смогла остановить Адама. Он отвернулся от Господа, а я даже не поняла, что это произошло.
– Согласен, – произнес Саймон. – Но ты можешь остановить ее.
– Кого ее? Ты говоришь о Еве? Остановить ее от чего?
Саймон встал и принялся расхаживать из угла в угол, сжимая и разжимая кулаки.
– Не могу больше говорить об этом, я и так уже слишком многое сказал. Ей самой придется сделать выбор, а если я продолжу, уже невозможно будет что-либо изменить. – Складывалось ощущение, что Саймон разговаривает не с ней, а с кем-то другим. – Но если я промолчу и скажу ровно столько, сколько нужно, то все, может быть, и сложится. Как-то так!
Он подошел к стулу и сел.
– Ты должна вернуться туда сегодня вечером! – безапелляционно заявил он и погладил девушку по руке.
Она съежилась, словно пыталась спрятаться в своем кресле. Он вел себя неадекватно, и Лили испугалась.
– Куда вернуться?
– В Райский сад! Ты сегодня должна свидетельствовать.
– Но…
– Все разбрелись по своим комнатам. У тебя все получится!
– Ты так и не сказал, что я должна сделать!
– Стоп! Перед тем как туда уйти, ты должна еще кое-что сделать.
– Да, что я должна сделать?!
– Ты должна еще раз посмотреться в зеркальце.
– Даже не стоит об этом говорить…
– Лилит, – он присел на корточки около ее кресла и положил ладони ей на колени, – у нас нет другого выхода. Зеркальце не только помогает тебе понять, кто ты, но и делает тебя более реальной, более зримой для всех, кто находится в том мире. Понимаешь, зеркальце позволяет тебе не только видеть и слышать, но и участвовать! Именно зеркальце дает тебе возможность изменить ход истории. Я тебя умоляю!
Лили поняла, что Саймон прав. Она действительно почувствовала, что стала более реальной для обитателей Райского сада после того, как посмотрелась в зеркальце.
«Минуточку! – подумала девушка. – Может быть, это произошло после змеиного укуса и благодаря этому укусу? Так что же сделало меня более реальной?»
Хотя Лили и не могла с уверенностью ответить на этот вопрос, она решила, что змеиный укус и зеркальце каким-то непонятным образом связаны. Самое главное – это то, что по совету Саймона она решила стать Лилит и пытаться изменить ход истории именно в этой новой для себя роли.
– Ладно. Зеркальце лежит в трюмо в моей комнате, но я не собираюсь засовывать руку в выдвижной ящик, – твердо сказала она.
– Я его принесу, – предложил Саймон.
Они двинулись в сторону ее спальни. В коридоре Лили вспомнила об исчезнувших подарках.
– Саймон, а ты не брал из ящика ключик и кольцо?
– Нет, что ты! Мне они совершенно ни к чему. Я их вообще мельком видел, – ответил он уверенным тоном, и Лили ему поверила.
Саймон быстро нашел зеркальце, скрытое от глаз в своем чехле-хамелеоне, и передал его Лили.
– Сколько раз ты трогала пальцем камень? – спросил он.
– Два раза, – ответила Лили.
– Сейчас тебе надо будет дотронуться до камня три раза. Не четыре, заметь, но не меньше трех.
– Три раза! – возмутилась Лили, но он быстро приложил палец к ее губам, чтобы она замолчала. – Три раза! Послушай, это довольно болезненное мероприятие.
– Все то, что нам сложно дается, делает нас сильнее, – заявил он.
– Отлично! – пробормотала она. – Если это так, то я уже давно должна быть из стали.
– Запомни, три раза. Не четыре.
– Саймон, откуда у тебя такая точная информация? И вообще, откуда ты знаешь, что я должна посмотреться в зеркало для того, чтобы изменить ход истории?
– Моя жена Карин прикоснулась к камню шесть раз, – ответил он спустя какое-то время.
Лили уронила зеркальце себе на колени.
– Так, значит, это зеркальце и убило твою жену?! И теперь ты хочешь, чтобы оно убило меня? Ты с ума сошел!
– Нет, нет, ты меня неправильно поняла. Зеркальце ее совсем не убило, но, когда я видел ее в последний раз, она была с этим зеркальцем. Когда ее нашли, от нее осталось только тело, но ее не было. Карин исчезла и не вернулась. И она дотронулась до камня шесть раз.
– И ты считаешь, что…
– Все, что произошло с Карин, не имеет к тебе никакого отношения. Я ее предупреждал. Я ей говорил, что вообще это зеркальце не для нее и не стоит с ним связываться. Она не была Свидетелем. Этим зеркальцем можешь пользоваться только ты! Но теперь, по крайней мере, в жертве Карин появился хоть какой-то смысл. Благодаря ей я знаю, как с ним обращаться. Ты Свидетель и можешь изменить мир.
Лили медленно вынула зеркальце из чехла-хамелеона и посмотрелась в него. Как и прежде, по его поверхности плыли плотные и бесформенные серые облака.
– Ты говорил, что Карин находится в ином мире.
– Я не знаю, где именно она находится. Когда она приходит ко мне в ночных видениях, мне кажется, что ей хорошо и она счастлива, но она меня уже не узнает.
Лили поднесла большой палец к камню на ручке зеркальца.
– Подожди! – воскликнул Саймон.
Лили замерла.
– Не забывай, три раза, а не четыре. Если я правильно понимаю механизм работы зеркальца, трех прикосновений будет достаточно для того, чтобы ты могла оставаться там, где сама захочешь.
– А если я решу остаться в Райском саду?
– Тогда ты будешь жить там и сюда уже никогда не вернешься. И станешь частью той истории и изменишь мир.
Он ошарашил девушку серьезностью своего сообщения. Лили не нужна была такая сила, но Лилит эта сила была нужна.
– Может, предупредим Джона и остальных? – спросила она.
– Не стоит. Они не разрешат тебе пойти на такой риск. Их интересует только то, что они от тебя могут получить.
– Саймон, тогда еще раз напомни мне, зачем ты все это делаешь?
– Я здесь для того, чтобы служить тебе и, если у меня получится, найти Карин.
Не раздумывая, Лили приложила большой палец к камню. Она почувствовала боль укола, как током пробившую ее от пальца до плеча, словно она взяла в руку кусочек горящего угля. Камень впитал ее кровь, и поверхность зеркала начала постепенно меняться. Она второй раз приложила палец к камню, снова почувствовала боль, которая на этот раз дошла до ног. Лили поморщилась. Она третий раз надавила на камень и почувствовала невыносимую боль. Казалось, все ее тело разрывается на части. Ее словно облили кипятком. Болели все клетки, даже волосы, и ей хотелось закричать в голос.
Она взглянула в зеркальце. Оттуда на нее смотрело ужасное существо с желтыми глазами, следами гниения на коже и омерзительными губами, которые, как ей показалось, произносили проклятья. Это было страшное внешне и абсолютно испорченное в душе создание. За этой маской Лили увидела еще и то, что это порочное творение не было достойно ни любви, ни уважения. Оно было омерзительным на вид и глупым как пробка. Как ни странно, но отражение в зеркальце наполнило душу Лили решимостью. Ей было совершенно нечего терять, потому что она уже давно все потеряла.
Девушка протянула зеркальце Саймону, который тут же спрятал его в чехол.
– Я – Лилит, – сказала она. – Я готова, и мне сюда больше не хочется возвращаться.
Глава 16 Грехопадение
– Где мы? – шепотом спросила Лилит у Хан-эля, хотя их никто не мог услышать.
– В Райском саду, в самом его центре. Смотри, – Певец показал пальцем на три фигуры, двигавшиеся на некотором расстоянии от них в высокой траве, – идет тот, кто сейчас стал двумя, а вместе с ними змея.
– А змея-то что здесь делает? – удивилась девушка, но тут же сама догадалась: – Аааа, она пришла по приглашению Адама.
Хан-эль молчал. Троица приближалась, и Лилит внимательно рассматривала Адама и Еву. Молодая женщина была чуть выше и темнее Адама, худая, стройная и с благородной осанкой. Точно так же, как и Адам, она была нагой, если не считать полупрозрачного одеяния из света, которое словно каскадами воды струилось вокруг ее тела. Мужчина показался Лилит ненамного старше своей спутницы. Лицо Адама было каким-то потухшим, и выражение внутренней грусти не исчезало даже тогда, когда он улыбался. Такую же грусть Лили видела в глазах Джона, но тот был совсем не Адамом.
– Хан-эль, в один прекрасный день ты станешь Хранителем.
– О, это огромная честь! Я надеюсь, что стану твоим Хранителем.
– Нет, не моим. Но это будет… очень достойный человек.
Лилит сама удивилась тому, какую характеристику дала Джону, но в тот момент, несмотря на предостережения Саймона, она чувствовала, что поступает правильно.
Адам довольно прохладно относился к женщине, которая, совершенно очевидно, души в нем не чаяла. Ева задала ему вопрос, но Адам или не услышал ее, или проигнорировал. Ева повторила свой вопрос, но так и не добилась ответа, пока не прикоснулась к его плечу.
Казалось, змея стала больше и передвигается над землей, не касаясь ее поверхности. Неожиданно змея остановилась и быстро, как молния, исчезла в лесу. Через мгновение она появилась непосредственно перед Лилит.
Хан-эль тут же оказался между девушкой и змеей, но Лилит жестом попросила его отойти и, широко расставив ноги, встала прямо перед пресмыкающимся. На голове змеи красовалась корона с двенадцатью драгоценными камнями, которой раньше Лилит не видела. Девушка обратила внимание на то, что трех камней в оправе не хватает.
– Тебе не идет эта корона, – сказала она змее.
– Это подарок Адама за мою службу.
Голова змеи раскачивалась всего в нескольких сантиметрах от ее лица. Лилит почувствовала, что яд в ее руке реагирует на приближение змеи и боль в теле усиливается.
– Ты не из этих мест, и тебе здесь нечего делать, – прошипела змея.
– То же самое я могу сказать и про тебя, – заявила девушка.
– Я нахожусь здесь по приглашению Адама, который является царем всего мироздания и сыном Господа. Ты – из племени Адама, но находишься не там, где тебе положено, и совершенно не в то время, когда должна жить. Кто ты и что здесь делаешь?
– Меня зовут Лилит, и я никто. Я тебе не помешаю.
– Ты говоришь загадками, – прошипела змея. – Послушай меня, смотри, куда ступаешь, будь осторожной и не лезь не в свои дела.
– Ты мне угрожаешь? – спросила Лилит и чуть ближе придвинулась к змее.
– Я тебе не угрожаю. Твое присутствие ничего не меняет.
– Мне нечего терять, – ответила Лилит. – Что ты можешь у меня отнять, чего бы у меня уже не отняли?
– Ты мне не нужна, и мне от тебя ничего не надо. Ты никто и ничто, – прошипела змея и исчезла, чтобы вновь появиться за Адамом и Евой, которые остановились около кромки леса, за которой начинался луг.
– Отнеси меня к ним, – приказала девушка Хан-элю. – Хочу услышать, о чем они говорят.
В то же мгновение Лилит уже стояла рядом с Адамом, Евой и змеей, которые смотрели на фиговое дерево, чьи ветви склонялись к земле от тяжести плодов. Змея посмотрела прямо в глаза Лилит, но задала вопрос Еве:
– Иша, ведь Господь говорил тебе: «Вы можете вкушать плоды со всех деревьев Райского сада»?
Еву удивил вопрос змеи, и она посмотрела на Адама. Джон зачитывал Лилит это место из Библии, и она помнила, что похожая фраза прозвучала в разговоре Господа с Адамом, а не с Евой. Адам поднял ладонь в сторону Евы, показывая этим жестом, что она сама может ответить на вопрос змеи.
– Мы можем вкушать плоды всех деревьев, за исключением плодов дерева, которое растет в самом центре Райского сада. – Ева кивком показала на дерево, перед которым они стояли. – А вот об этом дереве Господь говорил так: «Не вкушайте плодов этого дерева и не трогайте их, иначе вы умрете».
Адам молча кивнул в знак согласия. Ева, довольная своим ответом, улыбнулась. Именно так говорил ей Адам, и именно такими были слова, сказанные Господом Своему сыну.
– Вы не умрете, если отведаете плодов этого дерева! – произнесла змея.
Ева удивленно подняла брови.
«Очень странное заявление», – подумала Лилит. Это был не намек, а обвинение. Получалось, что змея назвала Господа лжецом.