- Это так, - отвечает Боб, - он требует меньше всего затрат на единицу продукции и имеет самую большую скорость.
- Тогда почему оно - узкое место?
- Потому, что оно единственное в своем роде, - говорит он.
- Да, я это знаю, - говорю я и смотрю на робота, пока он объясняет.
- Смотри, эта машина здесь всего 2 года. Перед тем, как мы его установили, мы использовали другие машины, чтобы сделать то, что он делает один. Он может делать те операции, которые раньше делали 3 станка.
Он рассказывает мне, как они обрабатывали раньше заготовки, используя три различных станка. На одном среднее время обработки деталей составляло 2 минуты, 8 минут - на второй, и 4 минуты - на третьей. А новый NCX-10 делает все три процесса за 10 минут.
- Значит, ты хочешь сказать, что мы экономим 4 минуты на одной детали. Значит ли это, что мы производим больше деталей в час, чем раньше? И почему так много запасов перед этим станком?
- Раньше у нас было больше машин, - говорит он, - две первого типа, пять второго типа и три третьего.
- Значит, ты мог делать больше деталей, даже несмотря на то, что одна деталь делалась дольше. Тогда зачем мы купили NCX-10?
- Каждая старая машина требовала оператора, чтобы управлять ими. NCX-10 требует только двух наладчиков, чтобы перенастраивать ее. Как я уже сказал, для нас это самый дешевый способ производить единицу продукции.
Я медленно обхожу вокруг этого станка.
- И мы эксплуатируем эту штуку в три смены? - спрашиваю я Боба.
- Да, мы только что ее опять запустили. У нас займет некоторое время подыскать замену для Тони, настройщика из третьей смены, который уволился.
- Ах, да…, - вспоминаю я. Пич действительно сделал нам большой подарок, - Боб, а сколько времени потребуется чтобы обучить нового оператора?
- Около шести месяцев.
Я покачал головой.
- Это большая проблема, Эл. Мы тренируем кого-нибудь и через пару лет он уходит куда-то, где зарабатывает на пару долларов больше, чем у нас. И мы не можем нанять нормальных людей за ту зарплату, которую предлагаем.
- Ну хорошо, а почему мы не платим больше для операторов такого оборудования?
- Профсоюз, - говорит Боб. - Если мы получим хоть одну жалобу, профсоюз захочет увеличить жалование для всех остальных наладчиков.
Я делаю последний взгляд.
- Ладно, хватит для первого раза, - говорю я.
Но это еще не все. Мы идем вдвоем на противоположный конец завода, где Боб представляет мне следующие явление.
- Встречай Герби номер два: цех термообработки, - говорит Боб.
Оно выглядит более похожим на то, что можно представить себе в качестве индустриального Герби. Оно грязное. Оно горячее. Оно уродливое. Оно примитивное. И совершенно не поддающееся удешевлению.
Термообработка это в основном две печи… пара закопченных обшарпанных металлических коробок, выложенных изнутри огнеупорным кирпичом. Газовая горелка увеличивает температуру внутри до 800®С.
Определенные детали после машинной или какой-нибудь еще обработки при обычной температуре не может обрабатываться опять, пока не побудет продолжительное время прокаленной. Очень часто нам необходимо размягчить металл, который после обработки становится очень твердым и хрупким, чтобы его можно было обрабатывать на другом оборудовании.
Поэтому операторы печи закладывают от десятка до пары тысяч деталей и прокаливают их там от шести до шестидесяти часов. И наконец детали должны быть охлаждены до обычной температуры снаружи печи. Мы теряем кучу времени на этом процессе.
- Что тут за проблема, нам нужна более вместительная печь? - спрашиваю я.
- Ну… и да и нет. Большую часть времени эти печи работают вползагрузки
- Как так?
- Похоже экспедиторы создают такие проблемы. Они всегда куда-то торопятся и закладывают пять или десять деталей, чтобы у них была возможность начать делать финальную сборку. Поэтому пятьдесят деталей дожидаются, пока предыдущая партия не будет обработана. Я думаю, что эта операция выполняется как в парикмахерской, взял номерок и вся очередь ждет.
- Значит, мы загружаем не всю партию?
- Да, иногда, не полностью. Но иногда мы загружаем ее полностью и этого все равно недостаточно, чтобы заполнить всю печь.
- Партии такие маленькие?
- Или очень большие, тогда нам нужно два раза загружать печь потому, что в один раз все не входит. Похоже, всегда так и получается. Ты знаешь, пару лет назад было предложение добавить третью печь в список текущих потребностей.
- И что произошло?
- Оно было отклонено на уровне объединения. Они не захотели его авторизовать по причине низкой загрузки. Они сказали использовать те мощности, которые у нас есть. Затем, они, может быть, подумают о расширении. Между тем было много шума о том, как мы должны экономить энергию, и что еще одна печь удвоит наши расходы на топливо.
- Хорошо, но если мы будем заполнять печь каждый раз, мы сможем соответствовать требованиям? - спрашиваю я.
Боб смеется.
- Мы никогда не делали этого.
Однажды я уже думал, как организовать работу на заводе, когда я управлял ребятами в походе. Я думал, что самое необходимое - это реорганизовать работу таким образом, чтобы самый критический ресурс стоял первым в очереди. А все другие ресурсы должны последовательно увеличивать пропускную способность, чтобы обеспечить компенсацию отклонений всех предшествующих процессов.
Я вместе с персоналом понял, когда мы вдвоем с Бобом вернулись в офис, и было совершенно очевидно, что мой великий план по созданию несбалансированного завода с Герби вначале технологического цикла, просто не осуществим.
- С точки зрения технологии мы не можем так сделать, - говорит Стаси.
- Просто невозможно переставить даже одного Герби в начало технологической цепочки, я уж не говорю о двух, - говорит Боб. - Последовательность операций должна оставаться неизменной. Мы с этим ничего не можем сделать.
- О'кей, я уже понял, - говорю я.
- Мы уперлись в последовательность зависимых событий, - говорит Лау.
Пока я слушаю их, мне приходит старое знакомое ощущение, которое бывает когда, сколько бы не тратил усилий, все они уходят как в трубу. Похоже на то, как наблюдаешь за спускающейся шиной.
- Хорошо, - говорю я, - если мы ничего не можем сделать с изменением их позиции, может, мы можем увеличить их мощность? Мы превратим их в некритичные ресурсы.
- А как на счет последовательного повышения пропускной способности от начала до конца? - спрашивает Стаси.
- Мы реорганизуем… мы уменьшим пропускную способность вначале и увеличим ее на каждом последующем шаге, - предлагаю я.
- Эл, мы говорим не о простом перемещении рабочей силы. Как мы можем увеличить пропускную способность без установки оборудования? - спрашивает Боб. - А если мы говорим об оборудовании, то вовлекаем себя в какие-то большие вложения. Вторая печь в цех термообработки и возможно второй станок с ЧПУ… братец, это миллионы долларов.
- В конце концов, у нас нет денег, - подытожил Лау, - Если мы думаем, что мы можем пойти и попросить у Билла дополнительные мощности для завода, который не делает деньги в середине своего худшего года за историю компании… ну, простите за мой паршивый французский, но мы совсем, черт возьми, выжили из ума.
19
Я, моя мама и дети ужинаем вместе.
- Почему ты не ешь горошек, Алекс? - спрашивает мама.
- Мам, я уже взрослый. И сам решу, что мне есть.
Это ее обижает.
- Прости. Я немного вымотался вечером.
- Что случилось? - спрашивает Дэйви.
- Ну… это сложно объяснить, - говорю я, - давай сначала поужинаем. Мне нужно ехать в аэропорт через несколько минут.
- Ты уезжаешь? - спрашивает Шарон.
- Нет, мне нужно встретить кое-кого.
- Мамочку? - спрашивает Шарон.
- Нет, не мамочку. Я бы сам хотел, чтобы это была она.
- Алекс, скажи своим детям, что тебя беспокоит, - говорит мама, - это их тоже беспокоит.
Я смотрю на маму и понимаю, что мама права.
- Мы нашли некоторые проблемы на заводе, которые не в состоянии решить, - говорю я.
- А тот мужчина, которому ты звонил? - спрашивает она, - Ты не можешь с ним поговорить?
- Ты говоришь про Иону? Я за ним и еду в аэропорт. Но я не уверен, что даже Иона сможет нам чем-то помочь.
Услышав это, Дэйви потрясен.
- Ты говоришь… все, что мы поняли в походе, что Герби определяет скорость всей группы и все остальное - это неправда?
- Конечно это правда, - говорю я ему, - проблема в том, что мы нашли двух Герби на заводе, и они как раз там, где нам этого меньше всего хочется. Это похоже на то, как если бы мы не могли перестроить ребят в походе, а Герби имел брата близнеца и они оба задерживают всех в середине колонны. Мы не можем сдвинуть их. У нас накапливаются кучи и кучи запасов перед ними и мы не знаем, что с этим делать.
- Ну, если они не могут работать, тебе нужно просто их уволить, - говорит мама.
- Это не люди, это оборудование, - объясняю я, - Мы не можем уволить машины. Тем более, что они необходимы. Мы не можем производить большинство своих продуктов без использования этих двух операций.
- А почему ты не сделаешь их быстрее? - спрашивает Шарон.
- Конечно, пап, - говорит Дэйви, - Помнишь, что случилось в походе, когда ты разобрал рюкзак Герби? Может тебе нужно сделать что-то похожее на заводе?
- Да, но это не так то просто.
- Алекс, - говорит мама, - я знаю, что ты делаешь все, что можешь. Если эти две копуши задерживают всех, тебе нужно просто присматривать за ними, и быть уверенным, что они не теряют время больше, чем им необходимо.
- Да, мне уже пора бежать, Не ждите меня. Увидимся утром.
Ожидая у выхода, я наблюдаю, как автобус от самолета Ионы подъезжает к терминалу. Я звонил ему в Бостон сегодня в обед, перед тем как он вылетал в Лос-Анджелес. Я сказал ему, что хотел бы поблагодарить его за его советы, но ситуация на заводе оказалась настолько безнадежной, что мы даже не могли себе такого представить.
- Алекс, откуда ты знаешь, что она безнадежная? - спросил он.
- У нас осталось только 2 месяца, прежде чем мой босс пойдет в совет директоров со своими рекомендациями. Если бы у нас было больше времени, может мы и смогли бы что-то сделать, но за два месяца…
- Два месяца достаточный срок, чтобы показать улучшения. Но тебе нужно еще научиться управлять своим заводом с помощью этих ограничений.
- Иона, мы проанализировали ситуацию очень тщательно…
- Алекс, существуют два случая, когда мои идеи, которые я тебе даю, не работают. Первый - если в продукции твоего завода никто не нуждается.
- Нет, у нас есть спрос, несмотря на то, что наши цены упали и обслуживание никудышнее, у нас еще внушительная очередь заказов.
- Я также не смогу помочь тебе, если ты не собираешься изменяться. Ты собираешься ничего не делать и позволить закрыть завод?
- Это не наш вариант. На это мы не можем согласиться ни при каких условиях.
- Тогда все в порядке. Ты пытался разгрузить узкие звенья с помощью использования других ресурсов? - спросил он.
- Ты имеешь ввиду разгрузку? Мы не можем. Эти ресурсы единичные на нашем заводе.
- Хорошо, тогда еще один вопрос. В Берингтоне есть аэропорт?
Теперь он здесь, выходит через выход номер два. Он изменил свой рейс в Лос-Анджелес, сделав остановку здесь на вечер. Я иду навстречу и пожимаю ему руку.
- Как долетел?
- Ты когда-нибудь был в бочке с сардинами? - говорит он, а потом добавляет, - Я не жалуюсь, просто передаю впечатления.
- Ну спасибо что приехал. Я благодарен, что ты изменил свои планы, но я до сих пор не верю, что ты сможешь помочь нам.
- Алекс, нашел узкое звено?
- Два, узких звена, - напомнил я ему.
- Наличие двух узких звеньев не означает, что ты не можешь зарабатывать деньги. На деле, совсем наоборот. Большинство производств не имеют узкого звена. У них громадный запас мощностей. Но они должны содержать их, по одному станку на каждую деталь, которую они производят.
Он видит изумление на моем лице.
- Ты не понимаешь, но поймешь позже, - говорит он. - Сейчас я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что можешь о своем заводе.
Всю дорогу из аэропорта я говорю без остановки о наших затруднениях. Когда мы приезжаем на завод, я ставлю машину прямо у офиса. Внутри нас ожидают Боб, Стаси и Ральф. Они стоят около пустого стола в приемной. Все искренне радуются, и после того, как я всех знакомлю, я могу заметить, что персонал, ожидает увидеть что Иона - который совершенно не похож ни на одного из консультантов, которых они видели, - знает что делает. Иона становится перед ними и начинает прохаживаться, говоря:
- Алекс, сказал мне сегодня, что вы ощутили всю сложность проблем с узкими звеньями, которые вы обнаружили на своем предприятии. На самом деле вы столкнулись с комбинацией нескольких проблем. Но давайте начнем с главного. Как сказал мне Алекс, вам необходимо немедленно увеличить производительность и улучшить свой денежный поток. Я прав?
- Это было бы ощутимая помощь, - говорит Лау. - Как вы думаете, мы смогли бы добиться этого?
- Ваши узкие звенья не обеспечивают поток, достаточный для удовлетворения спроса и зарабатывания денег, - говорит он. - Поэтому можно сделать только единственную вещь. Вам нужно найти дополнительные мощности.
- Но у нас нет денег для увеличения мощностей, - говорит Лау.
- Или времени, чтобы установить их, - говорит Боб.
- Я не говорю об увеличении мощностей от одного конца завода до другого, - говорит Иона. - Чтобы увеличить пропускную способность завода, необходимо только увеличить пропускную способность узких звеньев.
- Вы имеете ввиду превратить их в не узкие звенья? - говорит Стаси.
- Нет, - говорит он, - ни в коем случае. Узкие звенья остаются узкими звеньями. То, что вам необходимо сделать, это найти достаточно мощности для каждого из узких звеньев, чтобы их мощность более соответствовала потребности в них.
- Где мы собираемся искать ее? - спрашивает Боб. - Вы говорите так, как будто она просто валяется под ногами?
- На самом деле так и есть, - говорит Иона. - Если вы похожи на большинство промышленных предприятий, вы найдете дополнительные мощности, которые скрыты от вас потому, что некоторые их ваших допущений некорректны. Поэтому я предлагаю, в первую очередь, пойти на завод и посмотреть самим, как вы управляете двумя узкими звеньями.
- Почему бы и нет? - говорю я. - В конце концов, никто из посещающих завод не избегал экскурсии.
Вшестером мы надеваем защитные очки и каски. Я с Ионой иду впереди. Сейчас середина второй смены и чуть тише, чем в дневную смену. Это хорошо потому, что мы можем друг друга слышать. Я показываю различные стадии производства Ионе, пока мы идем. Я замечаю, что глаза Ионы начинают подсчитывать кучи материалов разбросанных везде. Я пытаюсь идти быстрее.
- Это наш NCX-10, станок с ЧПУ, - говорю я Ионе, как только мы подходим к этой большой машине.
- И это ваше узкое звено, так? - спрашивает Иона.
- Одно из них, - говорю я.
- Скажите, а почему он сейчас не работает? - спрашивает Иона.
В самом деле, NCX-10 сейчас остановлен.
- Ну…, - говорю я, - это хороший вопрос. Боб, почему станок не работает?
Боб смотрит на часы.
- Наверно потому, что настройщики ушли на обед около десяти минут назад, - говорит Боб. - Они должны вернуться через двадцать минут.
- Это пункт контракта в нашем объединении, который оговаривает, что после каждых четырех часов работы должен быть перерыв на полчаса, - объясняю я Ионе.
- Но почему они идут на перерыв сейчас, а не когда машина работает? - спрашивает Иона.
- Потому, что сейчас восемь часов и…, - говорит Боб.
Иона поднимает руки и говорит.
- Минуточку. Для любого не критического ресурса вашего завода - без проблем. Потому, что некоторый процент этого ресурса все равно должен простаивать. Поэтому кому какое дело, когда рабочие идут на перерыв? Это не существенно. А на узком звене? Все наоборот.
Он указывает на NCX-10 и говорит.
- У вас доступно всего… сколько? 600? 700 часов рабочего времени в месяц для этой машины?
- Около 585 часов в месяц, - говорит Ральф.
- Сколько бы там ни было, потребность все равно больше, - говорит Иона, - если вы потеряете хотя бы полчаса, вы потеряете его навсегда. Вы не сможете его наверстать нигде в системе. Ваша производительность будет меньше настолько, сколько узкое звено может произвести за эти полчаса. И это делает безумно дорогим ваш перерыв.
- Но нам приходится иметь дело с объединением, - говорит Боб.
- Значит, поговорите с ними, - отвечает Иона. - Они заинтересованы в поддержке этого завода. Они - не враги себе. Но вам придется им это доходчиво объяснить.
Да, думаю я. Это проще сказать, чем сделать.
Иона проходит вокруг NCX-10, но он не смотрит только на него. Он смотрит на другое оборудование завода. Он возвращается обратно.
- Вы сказали, что это единственное оборудование на заводе своего типа, - говорит Иона, - но оно достаточно новое. Где старые машины, которые были здесь раньше? Они у вас есть?
- Ну некоторые из них, да - говорит Боб туманчиво, - от некоторых мы уж избавились. Они были совершенно устаревшими.
- У вас есть хотя бы по одному типу каждого оборудования старого типа, чтобы произвести то, что производит эта NCX-10? - спрашивает Иона.
- Простите, - вставляет Лау, - но не предлагаете ли вы использовать нам это старое оборудование?
- Если оно работоспособное, то да. Я могу предложит это, - говорит Иона.
Глаза Лау сверкают.
- Ну, я не уверен, что это возможно при нашем состоянии расходов. Я должен заметить, что это старое оборудование намного более дорогое в эксплуатации.