Охотник же был совсем другой. Или скажем так: не совсем, но все-таки другой. Остальные были всего лишь бесплатными дополнениями к своим мышцам и пистолетам. Он тоже не расставался с пистолетом, но в данном случае оружие было продолжением его самого, а не наоборот. И речь у него была другая, а ведь слова – предатели души. Он почти никогда не ругался, не уснащал свою речь словечками, которые давно сделали наших работников ножа и топора притчей во языцех: «в натуре», «братан», «фраер» ни разу не сорвались с его губ. Вообще он, похоже, был не слишком разговорчив. Больше всего в нем поражали завидное хладнокровие и какая-то внутренняя собранность. Мне невольно подумалось, через какие же бури он должен был пройти, чтобы обрести эту невозмутимость и сдержанность: вопреки распространенному мнению, как раз они и даются тяжелее всего.
В этом богатом, даже роскошном доме я поначалу изнывала от тоски, а Охотник всюду следовал за мной как тень, и немудрено, что в конце концов он стал занимать меня больше всего. Сначала я попробовала что-нибудь почитать, но, когда ты сама подвергаешься нешуточной опасности, читать об опасностях вымышленных уже не так интересно. Охотник сказал, что в красной гостиной имеется отличный домашний кинотеатр. Войдя туда, я даже вздрогнула.
– Опять этот невыносимый цвет!
– А разве ты не знаешь? – осведомился Охотник. Склонив к плечу голову, он разбирал стопку DVD-дисков с последними новинками.
– Что я должна знать?
– Хозяин без ума от этого цвета, потому что его фамилия происходит от немецкого слова «шарлах», что в переводе означает «ярко-красная краска».
– Ясно, – безнадежно уронила я. – А мультфильмы тут есть?
Охотник очень внимательно посмотрел на меня, улыбнулся каким-то своим затаенным мыслям и ответил, что мультфильмы тоже имеются.
– И «Шрек», и богатыри, и…
– Не хочу, – отмахнулась я. – Хочу «Остров сокровищ», где Джигарханян говорит за капитана Сильвера.
– Мне тоже нравится этот мультфильм, – признался Охотник.
– Подлизываешься? – подозрительно спросила я.
Он тряхнул головой и засмеялся:
– Нет!
– А кто твой любимый герой?
Он задумался.
– Доктор Ливси, наверное. Хотя Джимми Гокинс и капитан Смоллетт мне тоже нравятся. И вообще они все замечательные. Помнишь маленького пирата-недотепу, который везде опаздывал и всем мешал?
– А мой любимый персонаж – кот Билли Бонса, которого, между прочим, нет в книге, – объявила я. – Хотя ты прав: в этом мультфильме любой персонаж – просто сказка!
Но не успела я поставить «Остров сокровищ», как явился тот самый подручный с куклами, горшками, моим рукодельем и перепутанным бисером.
Настроение мое было безнадежно испорчено, но я все-таки включила мультфильм, высыпала первую порцию бисера на белый лист и принялась его сортировать, время от времени бросая взгляд на экран, чтобы передохнуть.
– Я могу помочь, – сказал Охотник.
– Не можешь, – сварливо отозвалась я.
На экране пираты весело пели:
– Ну как хочешь, – заметил Охотник.
Он сел в углу, разобрал свой пистолет, почистил его, собрал и вновь зарядил. Руки у него были на удивление ловкие, пальцы – короткие, но проворные. Он не допускал ни одного ненужного движения.
Я рассортировала часть бисера, после чего сдалась и снова поставила мультфильм. На этот раз я посмотрела его от начала до конца, а потом опять принялась за бисер.
– Если буду нужен, я в соседней комнате, – сказал Охотник и ушел.
Закончив сражаться с бисером (сражение завершилось моей полной и окончательной победой, которая совершенно меня вымотала), я ушла к себе и принялась расставлять горшки с цветами и куклы так, чтобы все выглядело красиво. За этим занятием меня и застал Серега, но я заметила его только тогда, когда услышала смешок в дверях.
– Чего смеешься? – спросила я, даже не пытаясь казаться любезной.
– Да так, – сказал он, почесывая правой рукой левый бок. – Смешная ты, ей-богу! Ладно цветы, но куклы какие-то, тряпочки, кружева… У тебя вообще все дома?
– Ты уже был в церкви? – вопросом на вопрос ответила я.
– Это ты о чем? – Серега почуял подвох и насторожился.
– Да так. Поставил бы свечку за свое здравие. Можно сразу за упокой, – съязвила я, – потому что Ангел все равно тебя грохнет. Можешь не сомневаться!
При этих словах Серега отчего-то занервничал и обругал меня всякими словами, но я тоже не осталась в долгу. Перепалку прекратил Охотник, явившийся на шум. Он велел Сереге заткнуться и убираться, а когда тот повиновался, сделал мне замечание:
– Между прочим, он тоже тебя охраняет. Так что на твоем месте я бы его не злил лишний раз.
– Ты не на моем месте, – сказала я, косясь на его пистолет. – И вообще, лучше бы я сама себя охраняла, без всякого Сереги.
– Думаешь, ты в состоянии справиться с профессиональным киллером?
– Ну, это зависит от обстоятельств, – протянула я. – А стрелять легко? Я имею в виду, научиться?
Охотник пристально посмотрел на меня – и рассмеялся.
– С тобой не соскучишься, Таня… Ты что, хочешь научиться стрелять?
– Вообще-то я не против, – заметила я. – Не подумай ничего такого, я в принципе оружие не люблю, но раз уж речь идет о моей жизни… а я для себя, типа, самый важный человек на свете, и плевать, кто я для других… В общем, я хотела бы понять, как этой штукой пользоваться. Мало ли что…
Охотник вздохнул и посмотрел на часы.
– Сейчас уже поздно. Давай поговорим об этом завтра, хорошо?
Очевидно, он рассчитывал на то, что на следующий день я передумаю, но я не передумала и утром напомнила ему о его словах.
– Ты обещал научить меня стрелять, – объявила я.
– Я тебе ничего не обещал, – проворчал Охотник. – Я обещал только поговорить об этом.
– Считай, что мы уже поговорили. Я понимаю, что за короткий срок я мало чему научусь, но если я хоть что-то буду уметь, это прибавит мне спокойствия. И вообще, надо же когда-то начинать.
Охотник вздохнул.
– Что, уже жалеешь, что вызвался меня охранять? – поинтересовалась я.
– Ни о чем я не жалею, – чуть поспешнее, чем следовало бы, ответил он. – Ладно, я попробую устроить в пристройке тир, и посмотрим, чему ты сможешь научиться.
И после завтрака мы отправились в пристройку, где Охотник вручил мне пистолет. Я с опаской взялась за холодную тяжелую рукоять.
– Первое: когда ты берешь оружие, никогда не думай, что это гадость, – заметил Охотник. – Оно почувствует твое отношение, и ничего хорошего из этого не выйдет.
– Это мистика, а мне бы ближе к реальности, – фыркнула я. В следующее мгновение пистолет каким-то непостижимым образом выпал из моей руки и пребольно ударил меня по ноге. Решив его поднять, я вдобавок стукнулась головой. Охотник, наблюдая это, только головой покачал.
Однако через пару часов объяснений и тренировок я таки научилась разбирать, где предохранитель, где спусковой крючок, как заряжать оружие и как его держать, чтобы ненароком не ранить себя или кого-нибудь из своих.
– Таня, как ты его держишь? Это тебе что, иголка? Свободнее руку… я сказал, свободнее… Не надо так стискивать рукоять.
– А когда мы будем стрелять? – спросила я. – Я имею в виду, по-настоящему?
Охотник пристально посмотрел на меня, понял, что нам не миновать и стрельбы, и вздохнул.
Повинуясь его указаниям, я встала у барьера, зажмурила один глаз (хотя Охотник категорически не рекомендовал этого делать) и, вздрагивая от грохота выстрелов, разрядила всю обойму в цель. Две пули легли рядом с внешним кругом, но в общем и целом мишень осталась нетронутой.
– Снайперша! – просипел Серега, который тоже явился поглазеть на мой позор.
Я отправила в стену еще два десятка пуль. Мишень стояла ровная, чистенькая и словно глумилась надо мной всеми своими кругами.
– В тебе пропадает талант великого стрелка, – пыхтел злопамятный Серега, сбивая меня еще больше. – Сразу же видно!
– Это называется зарыть свой талант, – заметил кто-то из его приятелей. – Зарыл и забыл навсегда.
Охотник неодобрительно покосился на них и куда-то удалился. Вернулся он с фотороботом Ангела Смерти, который приклеил поверх мишени, на самый центр.
– Продолжай, – велел мне мой наставник. – Только теперь представь, что от этого зависит твоя жизнь.
Я почувствовала, как холодок пробежал у меня по спине. Мишень маячила где-то впереди, удручающе недосягаемая, как локоть, который, как известно, не укусишь. Вроде он близко, а в то же время – поди ж ты.
Я перехватила пистолет поудобнее и стала стрелять.
Раз. Два. Три. Бах. Бах. Бах.
Потом мне в глаза стал затекать пот, и я остановилась. Но еще до этого я увидела, что попала в самый центр мишени – прямо в лоб фотороботу.
Приятель Сереги уважительно присвистнул и покрутил головой.
Я почувствовала, как холодок пробежал у меня по спине. Мишень маячила где-то впереди, удручающе недосягаемая, как локоть, который, как известно, не укусишь. Вроде он близко, а в то же время – поди ж ты.
Я перехватила пистолет поудобнее и стала стрелять.
Раз. Два. Три. Бах. Бах. Бах.
Потом мне в глаза стал затекать пот, и я остановилась. Но еще до этого я увидела, что попала в самый центр мишени – прямо в лоб фотороботу.
Приятель Сереги уважительно присвистнул и покрутил головой.
– Молодец, – сказал Охотник серьезно. – Очень хорошо.
– Да брось ты, – фыркнул Серега. – Это же тир, стоячая мишень. А в жизни он будет двигаться, прятаться, и хрен два ты его достанешь. Он прикончит тебя еще до того, как ты вообще вытащишь оружие.
– Какой ты оптимист! – хмыкнула я. – Давай я лучше буду думать, что он прикончит тебя, хорошо?
…Когда я выходила из нашего импровизированного тира, ноги у меня подкашивались, и вообще меня не покидало ощущение, что я не стояла на месте, а бежала какую-то очень длинную и трудную дистанцию. Поэтому за труды я вознаградила себя капелькой кюрасо и мороженым, после чего залезла в Интернет и стала изучать модные журналы начала прошлого века.
Когда мне это надоело, я переставила куклы, подумала и стала переставлять горшки с цветами. За этим занятием меня и застал Охотник.
– Что-нибудь произошло? – нервно спросила я.
– Конечно, – без тени улыбки ответил он, и я приготовилась к худшему. – Пора обедать.
Я швырнула в него маленькой подушечкой, лежавшей на диване, и гордо промаршировала к выходу.
День прошел без всяких происшествий, и к вечеру я стала себя чувствовать значительно увереннее. Пятнадцать человек охраны, и это не считая людей, что прежде обретались в доме, как-никак обнадеживали. Охотник почти неотлучно находился при мне, и я прекрасно видела, что он не расстается с пистолетом, чья рубчатая рукоятка выглядывала из кобуры под мышкой. В конце концов я пришла к выводу, что если человек, именующий себя Ангелом Смерти, попробует сунуться сюда, то ему придется несладко.
Сумерки накрыли рябины в саду. Было уже около десяти, но спать мне не хотелось. Я вернулась в гостиную шарлахового цвета и вновь стала смотреть «Остров сокровищ». В дверях тотчас выросла тень моего ангела-хранителя: он вернулся с обхода.
– Все в порядке? – спросила я у него.
– Похоже на то.
Трехмерный великолепный звук заполнял всю гостиную, создавая поразительное ощущение присутствия. Неудивительно поэтому, что я ничего не услышала. А когда услышала, было уже слишком поздно.
Глава 12 В осаде
Сначала я отметила только, что пол заходил ходуном у меня под ногами. Подвески тяжелой люстры жалобно задребезжали, и почти одновременно до меня донесся оглушительный грохот взрыва.
Не успела я опомниться, как Охотник смел меня с кресла на пол. Второй взрыв сотряс дом от фундамента до крыши.
– Гранатометы! – крикнул Охотник. – Вот…!
С потолка мне на голову сыпалась штукатурка, я отплевывалась и отряхивала с себя белую пыль. Изображение на огромном, метра полтора по диагонали, экране сменил «снег». Веселые пираты перестали петь свои песни, и я различила где-то совсем близко сухое потрескивание автоматов. Все это до жути напоминало штампованные боевики, которые я видела миллион раз, только сейчас я почему-то оказалась по ту сторону экрана.
– Голову береги! – заорал Охотник.
Я поступила, как он велел, с тоской подумав, что если потолок обрушится на меня, то вряд ли я смогу последовать совету моего телохранителя. Пол сотрясался, люстра дребезжала, в доме хлопали двери и звучал нестройный мат вперемешку с одиночными выстрелами и короткими очередями. Я видела, как вбежали двое охранников и тотчас повалились на ковер с недоуменными лицами. Оконная рама зияла пустотой, хваленого пуленепробиваемого стекла больше не было, и в пустоту эту то и дело влетали пули. Замерев за диваном, мы с Охотником напряженно ловили доносящиеся до нас звуки. Люстра качнулась в последний раз и потухла. Мы остались в полной темноте, лишь изредка разрываемой вспышками выстрелов из сада.
– Ты куда? – просипела я, видя, как Охотник отползает куда-то в сторону.
– Бронежилет. Я его в шкафу держал.
– Ты спятил? Шкаф как раз напротив окна, а Ангел Смерти – знатный снайпер! Что ты творишь?
Но Охотник улучил-таки момент и, пластаясь на полу, как медуза, открыл шкаф и вернулся ко мне с бронежилетом.
– Надевай!
– А ты?
– Ты ненормальная? Бронежилет только один!
Он говорил, в то же время прислушиваясь к хлопкам выстрелов из сада.
– Дай мне пистолет! – потребовала я, борясь с застежками бронежилета.
Я ожидала, что Охотник и тут начнет мне перечить, но он не стал этого делать, а молча протянул мне оружие, которое извлек из кармана.
– Запасные обоймы есть? – деловито спросила я.
– Таня, – шепнул Охотник, – тебе очень повезет, если ты успеешь положить хотя бы несколько гадов. Остынь!
– Не хочу, – отрезала я. – Это моя жизнь. Давай обойму! Хоть одну, ну что тебе стоит?
Он сунул мне в руку обойму. Я хотела спрятать ее в карман, но мешал бронежилет, который я так и не успела толком застегнуть.
…Куда я попала, ах, куда же я попала? А мои куклы, а тетины цветы?
Внезапно я почувствовала, как Охотник схватил меня за локоть.
– Таня, нам надо выбираться отсюда. Готова следовать за мной, не мешкая? Готова?
– Д-да. – Я облизнула пересохшие губы. Пистолет в руке стал дьявольски тяжелым.
– Тогда пошли. Вперед!
Мы рванули к выходу. Сжимая в одной руке бесполезную обойму, а в другой – пистолет, я бежала за своим провожатым, согнувшись в три погибели. Почти сразу же я услышала свист пули. За ней последовали еще две, но, похоже, удача была сегодня не на стороне Ангела Смерти.
Оказавшись на площадке перед лестницей, я перевела дух.
– Не останавливаться! – заорал Охотник, но предупреждение запоздало.
Мне показалось, что стены рушатся. Грохот настиг нас. Во все стороны полетели кирпичи, обломки деревянной панели, клочья обшивки. В потолке возникла жирная зигзагообразная трещина, я закричала и метнулась назад. Ступени лестницы оседали и проваливались на глазах. Охотник, который выскочил на нее первым, опередив меня, едва успел добежать до конца, когда огромный кусок лестничного марша, отделанный мрамором, накренился и рухнул, вздымая тучи пыли. Но я осталась на втором этаже, и передо мною зиял провал. Охотник стоял внизу и с отчаянием смотрел на него.
– Прыгай! – крикнул он.
– Я не могу! – простонала я, пятясь. – Сзади!
Их было трое, они были в бронежилетах и с автоматами, но Охотник вовремя отпрыгнул в сторону и уложил их на месте. Реакция у него была отменной, он тратил по две-три пули на противника, не больше.
– Таня, ты слышишь меня? Найди другую лестницу в конце холла и спускайся по ней. Налево гараж, закройся в нем, пока все не кончится, и жди меня. Я разберусь с остальными и приду туда. Поняла?
– Поняла!
– А, черт! – Он в отчаянии махнул рукой. – Если вдруг кого увидишь, стреляй, поняла? Главное – не думай, стреляй на поражение, и все! Начнешь колебаться – сдохнешь!
– Поняла! Береги себя, ладно?
– Кому ты это говоришь! – отмахнулся он и побежал в сад, где были только пули, ярость и смерть.
– А, черт побери! – вырвалось у меня.
Я осталась одна, со своей паникой, с непокорным бронежилетом и пистолетом, из которого я раньше стреляла всего несколько раз, и то по неподвижной мишени. С потолка по-прежнему сыпались осколки кирпичей и штукатурка. Я уже собиралась последовать совету Охотника и уходить отсюда, когда в холле появилось новое лицо.
Завидев его, я издала короткий визг и метнулась в сторону. Несколько пуль ударили в бронежилет, который я буквально только что ухитрилась застегнуть как надо, – что ж, похоже, он на самом деле мне пригодился. Не раздумывая, я сдернула предохранитель пистолета и выстрелила в своего врага.
«Шесть грамм свинца – вот весь ваш гонорар!» – пропели пираты в моей голове.
Мой противник повалился после первого же выстрела, но в дверь уже бежали другие, и я, радуясь, что лестница лежит в руинах и меня им не достать, рванула прочь по коридору.
Смерть дышала мне в затылок. Никогда, никогда больше я не буду играть в такие игры, где ставкой является моя жизнь. Подумать только, этот парень, Ангел Смерти, всегда действует в одиночку! Никогда не допускает осечек! Вот вам и герой-одиночка, черт побери…
Я вбежала в комнату, которую занимала, и ахнула. Стены не было, вместо нее осталась дыра, как после прямого попадания бомбы. Мои горшки с растениями валялись на полу месивом черепков и листьев, куклы попадали с полок, некоторые из тех, что были сделаны из фарфора, разбились. Я почувствовала, как кровь молотом колотится у меня в висках, и обернулась. Сделала я это весьма вовремя, потому что у меня за спиной оказался один из подручных Ангела Смерти. Пистолет в моей руке сам сказал «бум», и противник рухнул, приобретя лишнюю дырку в голове. Тотчас же выяснилось, что в своей уже закончившейся жизни труп обладал отличным короткоствольным автоматом, и я, не раздумывая, прихватила оружие с собой.