– Как вы считаете, вон тот камень находится внутри или вне вашего сознания?
Один из монахов ответил:
– С буддистской точки зрения всякая вещь, которую воспринимает человек, находится внутри его сознания, так что, по-моему, тот камень тоже находится внутри сознания.
– Твоя голова, должно быть, очень тяжелая, – сказал Хоген, – если ты таскаешь в ней такие огромные камни. [55]
Два меча
Мастер Мурамаса делал самурайские мечи как разящее оружие. А мастер Масамунэ делал мечи как оружие, которым защищают свою жизнь.
Чтобы сравнить, какой из мечей лучше, их вонзили в дно ручья, по течению которого плыли опавшие листья.
Все листья, что прикасались к мечу Мурамаса, рассекались им на две части. А меч Масамунэ листья оплывали стороной, даже не касаясь его.
Ничто не существует
Ямаока Тесю, будучи молодым учеником, сменил много учителей дзен. Однажды он пришел к Учителю Докуону. Во время первой беседы, желая показать свои знания, он сказал:
– Разум и чувственное бытие – все это на самом деле не существует. Истинная природа явлений – пустота. Не существует ни воплощения, ни заблуждений, ни мудрости, ни посредственности. Ничто нельзя дать и ничего нельзя взять.
Докуон спокойно слушал Ямаоку и курил трубку. Внезапно, ничего не сказав, он сильно ударил юношу по голове. Ямаока очень разозлился.
– Если ничего не существует, – спросил Докуон, – откуда же эта злость?
– Если ничего не существует, – спросил Докуон, – откуда же эта злость?
Двери ада и рая
Однажды воин по имени Ногасен пришел к Хакуину и спросил его, что такое ад и рай.
– А ты кто? – спросил Хакуин.
– Самурай, – ответил воин.
– Это ты самурай? – воскликнул Хакуин. – Какой же правитель мог взять тебя в охрану? У тебя же рожа, как у нищего!
Взбешенный самурай схватился за меч.
– Надо же! У тебя даже и меч есть, – продолжил старый Учитель. – Вероятно, он такой же тупой, как и ты! Таким мечом ты никому голову не срубишь.
Разгневанный самурай шагнул к старику с обнаженным мечом, но тот лишь улыбнулся и спокойно произнес:
– Вот так открываются двери ада.
Эти слова ошеломили Ногасена. Он спрятал меч и с любовью поклонился Мастеру.
– А так открываются двери рая! – сказал Учитель. [55]
Три удара палкой
Юноша по имени Тодзан прибыл на обучение к Учителю Уммону. Уммон спросил его, откуда он пришел.
– Из деревни, – ответил Тодзан.
– А в каком монастыре ты был летом? – спросил Уммон.
– В монастыре Ходзи, что на южном берегу озера, – ответил Тодзан.
– Когда же ты его покинул? – спросил Уммон, удивляясь про себя, сколько же еще Тодзан сможет так отвечать на вопросы.
– Двадцать пятого августа, – ответил Тодзан.
– Мне следовало бы отвесить тебе три удара палкой за такие ответы, но я прощаю тебя, – сказал Уммон и ушел.
– Чем бить лошадь за неповиновение, почему бы не дисциплинировать себя самого и не заняться воспитанием своего ума? – строго сказал Банкэй.
На следующий день Тодзан поклонился Уммону и спросил:
– Вчера вы мне простили три удара палкой, но я не пойму – за что?
– За то, что твои ответы бездушны, – ответил с укором Тодзан. – И еще за то, что ты просто слоняешься из одного монастыря в другой, ища «подходящий» для тебя монастырь вместо того, чтобы искать себя.
Дзен в каждом мгновении
Ученики дзен проводят с учителем не меньше десяти лет, прежде чем они решаются учить других. Однажды
Тэнно, уже прошедший ученичество и ставший Учителем, пришел навестить Нан-Ина. День был дождливый, поэтому Тэнно взял с собой зонтик.
Ученики дзен проводят с учителем не меньше десяти лет, прежде чем они решаются учить других.
Поздоровавшись, Нан-Ин заметил:
– Ты, я полагаю, оставил башмаки в прихожей. Хотелось бы знать, где сейчас твой зонтик – справа или слева от башмаков?
Замешкавшись, Тэнно не смог ответить сразу. Он осознал, что не осознает действительность в целом, не воплощает дзен в каждом мгновении. Он стал учеником Нан-Ина и проучился еще шесть лет, чтобы достичь каждого мгновения дзен. [40]
Буйный нрав
Однажды к дзенскому наставнику Банкэю явился посетитель и признался, что у него от рождения – буйный нрав, который ему, несмотря на все усилия, не удается сдерживать.
Банкэй сказал:
– Какой интересный подарок ты получил при рождении. У тебя и сейчас буйный нрав? Если так, то покажи мне его.
– Сейчас его нет, – сказал гость. – Но он возникает неожиданно, когда что-то происходит.
– В таком случае твой буйный нрав обитает отнюдь не внутри тебя, он не является твоей природой от рождения, – сказал Банкэй. [24]
Сознание и оседланная лошадь
Как-то дзенский наставник Банкэй просидел всю ночь под крестом на площади казней, проверяя тем самым свое дзенское сознание. Под утро он прилег на насыпь, огораживавшую площадку.
В это время какой-то воин, находившийся внутри ограды, бил хлыстом свою лошадь. Увидев это, Банкэй крикнул:
«Эй! Что ты делаешь?»
Воин услышал слова, но, решив, что они сказаны каким-то крестьянином, он не придал им сколь-нибудь серьезного значения. Еще раз ударив лошадь хлыстом, воин пронесся мимо наставника.
Банкэй крикнул еще раз:
«Эй! Что ты делаешь?» Это повторилось и в третий раз, пока воин наконец не остановился и не спешился. Приблизившись к дзенскому наставнику, он увидел, что перед ним не обычный человек.
– Вы кричали на меня, – в испуге молвил воин. – Вы что-то хотите мне сказать?
– Чем бить лошадь за неповиновение, почему бы не дисциплинировать себя самого и не заняться воспитанием своего ума? – строго сказал Банкэй.
Время мытья миски
Некий монах обратился к Дзесю после обеда:
– Я сегодня поступил в монастырь. Дайте мне ваши наставления.
– Ты уже съел сегодня свою рисовую кашу? – спросил Дзесю.
– Да, – ответил монах.
– Тогда пойди и вымой свою миску!
Вытирать зад Будды
В общине дзенского наставника Хакуина был один безумный монах, вообразивший, что он постиг тождество себя и Будды. Он разорвал буддийские писания и использовал страницы в качестве туалетной бумаги.
Другие монахи укоряли его, но он не обращал на это никакого внимания и со смехом отвечал: «Что плохого в том, чтобы вытирать буддийскими сутрами зад Будды?»
Тогда об этом доложили Хакуину. Наставник спросил безумного монаха:
– Говорят, что ты используешь буддийские сутры как бумагу, с которой ходят в отхожее место. Это так?
– Да, – ответил безумец. – Я сам есть Будда. Что плохого в том, чтобы вытирать буддийскими сутрами зад Будды?
– Ты ошибаешься, – сказал Хакуин. – Если это зад Будды, зачем же использовать старую бумагу, да еще исписанную? Вытирай его чистой белой бумагой.
Монах устыдился и принес извинения.
Кулак Мокусена
Учитель Мокусен жил в храме в провинции Тамба. Однажды один из его приверженцев пожаловался на скупость своей жены и попросил помощи.
Мокусен навестил жену своего приверженца и спросил, в чем заключается причина ее столь трепетной бережливости. Жена, как могла, объяснила ему. На что Мокусен показал ей сжатую в кулак руку.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила удивленная женщина.
– Предположим, что моя рука все время сжата в кулак и я не могу ее разжать. Как ты назовешь это? – спросил Мокусен.
– Увечье, – ответила женщина.
Тогда он раскрыл руку и снова спросил:
– Теперь предположим, что моя рука всегда в таком положении. Что это тогда?
– Другая форма увечья, – сказала жена.
– Если ты хорошо это понимаешь, то ты хорошая жена, – сказал Мокусен и уехал.
После его визита жена стала помогать мужу как в накоплениях, так и в тратах.
Твое сознание двинулось первым
Один молодой господин, увлекавшийся боевыми искусствами, попросил Банкэя взять его в ученики для постижения дзен. Однажды, решив проверить силу духа своего наставника, юноша внезапно напал на Банкэя с копьем, когда тот сидел, ничего не подозревая.
– Твоя техника еще не совершенна, – сказал Банкэй молодому ученику, – твое сознание двинулось первым.
Дзенский наставник спокойно отразил удар своими четками.
– Твоя техника еще не совершенна, – сказал Банкэй молодому ученику, – твое сознание двинулось первым.
Природа Будды
Ученик спросил Нагасена:
– Буддийские писания утверждают, что все на свете наделено природой Будды. Имею ли я природу Будды?
– Нет, ты не имеешь! – ответил Нагасен.
– Как так?! – спросил ученик. – Деревья, реки и горы имеют природу Будды?
– Да, деревья, реки и горы, а также кошки и собаки, – все имеет природу Будды! А ты нет! – ответил с усмешкой Нагасен.
– Как так?! – спросил ученик. – Деревья, реки и горы имеют природу Будды?
– Да, деревья, реки и горы, а также кошки и собаки, – все имеет природу Будды! А ты нет! – ответил с усмешкой Нагасен.
– Но почему?! – с возмущением спросил ученик.
– Потому что ты спрашиваешь! – ответил Нагасен.
Последний щелчок
Танген с детства учился у Сенгая. Когда ему исполнилось двадцать лет, он захотел оставить своего Учителя и посетить других Учителей, чтобы сравнить обучение. Но Сенгай не позволил ему сделать это. Каждый раз, когда Танген просил об этом, Сенгай щелкал его по лбу. Танген попросил своего старшего брата уговорить Сенгая дать разрешение. Брат выполнил просьбу и сказал Тангену:
– Все улажено. Я договорился, что ты отправляешься немедленно в паломничество.
Танген пошел к Сенгаю поблагодарить за разрешение. Мастер в ответ щелкнул его по лбу. Когда Танген рассказал об этом старшему брату, тот с удивлением сказал:
– Не понимаю, в чем же дело? Почему Сенгай сначала дает разрешение, а потом отменяет его?
И он отправился к Учителю с этим вопросом.
– Я вовсе не изменил решения, – сказал Сенгай. – Просто мне захотелось в последний раз щелкнуть его, потому что когда он вернется, то будет уже просветленным, и мне уже нельзя будет сделать это! [55]
Дзенский диспут за ночлег
Чтобы остановиться на ночь в храме дзен, странствующий монах обязан был выиграть диспут о буддизме у живущих в храме. Если же он проиграл, то ему приходилось уйти и идти дальше свои путем.
В одном храме на севере Японии жили два брата-монаха. Старший брат учился, а младший был слабоумным, да и к тому же еще и одноглазым. Однажды к ним зашел странствующий монах и попросился переночевать, в соответствии с обычаем предложив побеседовать о буддизме.
Старший брат, уставший от занятий за день, велел младшему выступить вместо себя.
– Пойди и потребуй разговора в молчании, – научил он его.
Младший брат и странник удалились в специальную комнату. Вскоре странствующий монах вернулся, подошел к старшему брату и с восторгом сказал:
– Твой младший брат удивительный парень! Он победил меня.
– Как?! – удивился старший брат. – Перескажи мне диалог, – попросил он.
– Сначала, – сказал странник, – я поднял один палец, представляя Будду. Он поднял два пальца, символизируя Будду и его учение. Тогда я поднял три пальца, символизируя и Будду, и его учение, и его последователей. Тогда он потряс сжатым кулаком у меня перед лицом, указывая, что все это происходит из одного и того же сознания. Я понял, что проиграл.
С этими словами странник ушел. Вскоре зашел младший брат явно в расстроенных чувствах.
– Где этот парень? – спросил он.
– Я понял от него, что ты победил в споре, – сказал старший брат. – Расскажи мне, как все произошло.
– Едва мы уселись друг против друга, как он поднял один палец, нагло намекая на то, что у меня один глаз – рассказывал младший брат. – Поскольку он человек посторонний, то я поднял два пальца, поздравляя его с тем, что у него два глаза. Тогда этот бесстыжий негодяй поднял три пальца, намекая на то, что у нас на двоих только три глаза. Тут я не выдержал и хотел ему врезать, но сдержался и только погрозил ему кулаком. На что он поклонился и вышел. [5]
Время умереть
Иккю, известный дзенский Мастер, был очень умен, даже когда был еще мальчиком. Однажды в молодости, будучи послушником в монастыре, случилось так, что Иккю разбил антикварную чайную чашку старого Учителя, которую тот очень ценил. Услышав шаги Учителя, он растерялся и спрятал осколки чашки за спину. Когда Учитель вошел, Иккю спросил:
– Скажите, почему люди умирают?
– Это естественно, – объяснил старик. – Все должно умереть, и особенно то, что уже долго жило.
– Похоже, что и вашей чашке, Учитель, тоже настало время умереть, – сказал Иккю, показывая разбитые осколки. [55]
Будь живым
Молодой человек очень желал стать учеником дзен-Мастера Лин-чи. Однажды утром, когда Мастер находился в храме, он тоже зашел в храм. Желая произвести на Мастера впечатление, юноша сел недалеко от Лин-чи в такой же застывшей позе и так же закрыл глаза.
Будь живым! Не претендуй и не усердствуй!
Неожиданно для молодого человека Лин-чи подошел и, стукнув его костяшками пальцев по голове, произнес:
– Вставай и уходи! В нашем храме и так достаточно статуй.
Огорченный молодой человек обернулся лишь на пороге, и Лин-чи сказал:
– Будь живым! Не претендуй и не усердствуй!
Что же это за самурай!
С раннего детства Сэйсэцу отличался выдающимися способностями. Еще будучи ребенком, он покинул отчий дом и стал монахом.
Как-то раз один дайме, направлявшийся в столицу, заехал по пути к настоятелю монастыря. Побеседовав немного с дайме, настоятель позвал маленького Сэйсэцу и попросил помять спину дайме, чтобы тот мог снять с себя усталость после долгого путешествия. В благодарность дайме пообещал мальчику, что на обратном пути он привезет ему официальное монашеское одеяние.
На обратном пути из города дайме вновь заехал к дзенскому наставнику. И на этот раз настоятель также велел Сэйсэцу растереть спину дайме.
– А где мое одеяние? – спросил об обещании мальчик, закончив свою работу.
– А я и думать про это забыл! – сказал дайме.
– Что же это за самурай, который не ценит данное им слово! – воскликнул мальчик, дал пощечину дайме и вышел.
Дайме сначала разгневался, но позже смягчился и велел дзенскому наставнику хорошенько заботиться о мальчике, так как он обладает необычайными способностями.
В последующем Сэйсэцу учился у Гэссэна и Гасана и стал одним из наиболее почитаемых наставников в стране.
Однажды, когда Сэйсэцу наблюдал за восстановлением части монастыря, в котором он проповедовал, явился какой-то богатый торговец и предложил в качестве пожертвования на восстановление сто унций золота. Ни слова не говоря, Сэйсэцу принял деньги и ушел.
На следующий день торговец прибыл вновь, чтобы встретиться с дзенским наставником.
– Возможно, сумма, которую я пожертвовал, и недостаточна для полного восстановления храма, – сказал он, – для меня она весьма значительна. Но несмотря на это, вы не высказали и слова признательности. Почему?
– Я засеиваю поле твоего счастья; за что же мне благодарить тебя? – спросил Сэйсэцу и добавил: – Благодарить должен дающий!
Торговец был очень смущен. Он извинился перед дзенским наставником и поклонился ему. [24]
Сегодня и завтра
Однажды ученик спросил Учителя:
– Так же, как лопнувший пузырь не может образоваться заново, так и человек, однажды умерший, никогда заново не родится, ибо от него ничего не остается. Так где же тогда будет находиться его природа?
– Пузыри состоят из воды, – сказал Учитель, – но когда пузыри лопаются, перестает ли существовать вода, образующая их? Человек происходит из нашей истинной природы. Когда мы умираем, почему ты говоришь, что нашей природы больше нет?
– Если вы утверждаете, что существует такая природа, создайте ее и покажите мне! – сказал ученик.
– Ты веришь в то, что наступит завтра? – спросил Учитель.
– Да, конечно.
Если ты не осознаешь собственную природу, то это не значит, что ее не существует.
– Тогда произведи его и покажи мне! – предложил Учитель.
– Завтра, конечно, наступит, но только не сейчас, – ответил ученик.
– Да, но то, что его нет прямо сейчас, не означает, что его не будет никогда. Если ты не осознаешь собственную природу, то это не значит, что ее не существует. Прямо сейчас перед тобой есть то, что носит одежды, принимает пищу и ходит, стоит, сидит или полулежит, но ты не знаешь, для чего это существует. Тебя можно вполне назвать глупым и заблуждающимся человеком. Если ты будешь делать различия между сегодня и завтра, то ты не почувствуешь свою собственную природу и ее исполнение даже спустя бесчисленное количество вечностей.
Визитная карточка
Дзенский Мастер Кейчу возглавлял главный храм в Киото. Однажды послушник принес ему визитную карточку и сказал, что этот человек хочет его видеть. На карточке было написано: «Китагаки, губернатор Киото».
Кейчу посмотрел на визитку и сказал:
– Скажи, что я не могу принять его.
Послушник отнес визитку обратно и, извинившись, передал слова Мастера.
– Это моя ошибка, – сказал губернатор и, зачеркнув слова «губернатор Киото», отдал визитку послушнику.
– Отнеси, пожалуйста, Учителю еще раз, – попросил он.
– А, так это Китагаки! – воскликнул Кейчу, снова увидев визитку. – Я хочу видеть этого человека, пригласи его скорей! [55]
Я оставил девушку на берегу реки
Как-то Тандзан и Экидо, неспешно беседуя, возвращались в храм. Они шли по грязной дороге, размытой после сильного ливня. Подойдя к берегу реки, они встретили девушку в шелковом кимоно с красным поясом. Девушка была очень красива и никак не решалась перейти разбушевавшуюся реку.