Парень глядел на нее мутными глазами.
— Где Алиса?! — Ведьма моментально позабыла про усталость.
— Там. — Он сглотнул.
— Где «там»?!
— Ничего не знаю, отвали!
И в панике посмотрел на окна пятого этажа.
* * *Окна квартиры с коврами выходили на другую сторону.
Запертая в тесной вонючей комнатушке, Алиса никак не могла поверить, что это всерьез, что это на самом деле, что это случилось с ней. За фанерной дверью переговаривались на непонятном языке и даже смеялись как-то непонятно; окно было заперто наглухо, ручки на рамах сняты, изнутри решетка. Чем выбить стекло, чтобы позвать на помощь? И кто услышит?
Но это ведь не джунгли, это почти центр города! И ни живой души! Пустой дом напротив, пустая дорожка под окнами и отдаленные тучи пыли над развалинами снесенной пятиэтажки…
Сквозь голоса она ясно различила звонок своего телефона где-то там, в прихожей. Колокольчики — заставка из «Спокойной ночи, малыши!» — рингтон для вызовов деда. Господи, уже почти семь, да он же с ума сойдет, ну и подарочек на юбилей…
— Эй, вы что… совсем охренели? Меня уже ищут!
Непонятная шутка на чужом языке. Смех.
* * *— Слушай меня внимательно. За левым плечом у тебя — ангел смерти…
Вова рывком оглянулся. Демон, стоявший у него за спиной, подбодрил ведьму кривой улыбкой.
— …Но еще без меча, меча у него нет, значит, тебя можно спасти… заткнись! Аура у тебя тусклая, меченая, кто-то на тебя порчу навел. В последние два-три месяца — чувствуешь, какая непруха?
— Точно, — простонал Вова.
— Энергия у тебя вытекает из нижней чакры, так и сочится, жизнь тебе укорачивает. Видно, девка какая-то на тебя обиделась и обряд заказала. Вспоминай: обидел девку?
Вова разинул рот. На своем веку он обидел много девок, особенно в последнее время.
— Тебе еще повезло, что твой ангел-хранитель меня тебе по дороге послал. Сильный у тебя ангел… Ты крещен?
— Д-да…
— Крест носишь?
— Буду…
— Носи и не снимай! Если сегодня день переживешь — до старости живи и радуйся. А если с Алисой что-то случится — сдохнешь прямо сегодня и прямиком в ад.
— Я не хотел! — Вова, притихший было, опять забился в невидимых тенетах. — Я не знаю… Да они, может, и ничего… Я только к ее деду, ну, пусть даст денег, а я верну, я отдам…
Ирина, которая была на две головы меньше, крепко взяла его за кожаную жилетку на груди:
— Ты понимаешь, куда влип?
Вова судорожно сглотнул.
— Если ты скажешь ее деду, что привел Алису в притон наркоманов, — знаешь, что он с тобой сделает?
Бовин мужественный кадык жалобно дернулся.
— Он человек со связями. Вынут тебя из реки через месячишко… сказать, в каком виде?
Вова икнул.
— Только я могу тебе помочь, — сурово продолжала ведьма. — Я говорю с ангелами. Мне помогают демоны. Давай свой телефон.
Вова хлопнул длинными ресницами.
— Трубку свою давай! — взревела Ирина. — Сотовый! Иди в машину и не смей отсвечивать, пока я не разрешу тебе дышать, понял?
Высокий плечистый атлет будто сделался ниже ростом. Боже мой, какие же они сволочи, подумала Ирина отстраненно.
— Все мужики козлы, — сказала вслух, глядя в удаляющуюся Бовину спину.
— Все бабы стервы, — отозвался демон. — А эта еще и дура. Она что, не понимала, куда он ее ведет?
* * *Да, в некоторых областях жизни она была дурой, да еще и круглой. Мать называла это мягче: она считала, что, проведя большую часть юности за границей, Алиса «оторвалась от реалий».
Ей случалось курить травку и глотать экстази с друзьями в клубах. Получалось смешно, красиво, мило, с привкусом запретного, но не грязного. Конечно, она знала, что работа пушера опасна и трудна, но никогда и в страшных снах не могла увидеть, что это коснется ее хоть перышком. Глядите, Алиса Раевская — заложник наркоторговцев! Или даже пособник? Или то и другое сразу?!
Она понятия не имела, что Вова подторговывает дурью, и, узнав, вполне могла бросить его в затруднительном положении. Но беда в том, что еще месяц назад она была по уши влюблена в Вову и не успела окончательно к нему охладеть. И, конечно, ей нравилось иметь власть над таким мужиком, а деньги… Что деньги? В конце концов, дед богат…
Алиса не боялась высоты, темноты, скорости и замкнутых пространств. Ее никогда в жизни не били. Она считала себя девочкой, с которой ничего не случится, — как будто имя защищало ее. А теперь ей было страшно — не из-за этих голосов, не из-за решетки на окне, а из-за запаха.
В этой комнате стоял такой запах, что волосы поднимались дыбом: запах безнадеги, унижения, смерти. Что они тут делали, кого держали, для чего на окне решетка?
Когда распахнулась дверь, Алисе вспомнилась сцена из «Кавказской пленницы», которую дед обожал. Ей захотелось одновременно смеяться — и вопить от ужаса.
* * *— Алло, это служба спасения? Прямо сейчас Раевскую Алису, внучку народного художника России, убивают в наркопритоне! Помогите, убивают!
Она звонила с Вовиного телефона, набирая и ноль два, и ноль двадцать, и девятьсот одиннадцать.
Она звонила всем диспетчерам, до которых могла дотянуться.
— Алло, запишите адрес! Скорее, вооруженное нападение!
Секунды складывались в минуты. Всех обзвонила? Да, вроде бы всех. Кто-то поверит, кто-то приедет, ну хоть кто-нибудь должен откликнуться!
Она огляделась. Здесь давно не работал дворник. В подъезде, на площадке между четвертым и пятым этажом, валялась кипа старых газет и оберточной бумаги. Громоздились неровным штабелем картонные ящики из-под бананов, из прорех на боках свешивались тряпки. Удача.
Поколебавшись всего лишь секунду, Ирина щелкнула зажигалкой.
* * *— Обижаешь, красавица.
— Убери лапы! У меня деду сегодня семьдесят лет, он меня ждет…
— Ай-яй. Уважаемый человек, а внучка потаскушка.
— Ты что, сдурел?! Убери…
Раздался длинный звонок в дверь.
* * *— Пожар! — вопила Ирина на лестничной клетке, не отрывая пальца от кнопки старого звонка. — Горим! Скорее выходите!
Кипа бумаг быстро таяла в огне, тряпка, добавленная для колорита, едва начинала тлеть, но дым уже должен был ощущаться за щелястой дверью.
Внутри забормотали, невнятно, неразборчиво, без особого, впрочем, волнения.
Этажом ниже открылась дверь, охнула какая-то женщина.
— Горим! — верещала ведьма во всю силу горла. — Спасайтесь! Выходите!
— Слушай, уйди, — сказали внутри, не открывая замка. — Уйди отсюда!
И, перекрывая недовольный мужской голос, в квартире вдруг завопила девушка:
— Помогите! Помогите!
Алиса не боялась ни высоты, ни темноты. Она не боялась насилия — вернее, она недостаточно его боялась, потому что слабо представляла. Но мысль о пожаре приводила ее в ужас с того самого момента, как дед впервые прочитал ей «Кошкин дом».
И теперь, услышав вопли на лестнице и еле ощутимый запах дыма, она разом сбросила предохранители, не позволявшие ей кричать: страх, стыд, растерянность. И заорала так, что заложило уши:
— Помогите!
Артур не успел снова запереть ее в комнате с решеткой. Рванувшись, как кошка, Алиса выскочила из комнатенки — и, полнее ощутив запах дыма, совершенно потеряла голову:
— Помогите! Ай, горим!
Квартирка была крохотная. Алиса с разгону ударилась в запертую входную дверь, как муха в стенку фонаря. Дверной звонок заглушал звон колокольчиков на тумбе у входа: это Алисин телефон играл заставку к программе «Спокойной ночи, малыши!», пока народный художник на том конце связи вслушивался в длинные гудки. Алиса потянулась к телефону, Артур перехватил ее руку; Ирина на лестничной площадке орала и давила на кнопку, и в этот адский шум вмешался новый звук: отдаленная сирена.
Человек, спавший под окном, вдруг поднял голову.
Он спал, когда пришли Алиса и Вова, он не пошевелился, когда Артур с двумя крепышами убеждали Вову идти за деньгами, он не повел ноздрей, когда девушку водворяли под замок. Вопли Ирины, звонки и запах дыма его не разбудили — а теперь он вдруг сел, как внимательная собака при звуке отдаленного волчьего воя.
— Эй, Артур, — сказал он по-русски без акцента, — это что еще за…
Быстро выглянул в окно. По дороге, разбитой самосвалами, между развалинами снесенного дома и пятиэтажкой, готовой под снос, катилась милицейская машина.
— Дерьмо, — пробормотал проснувшийся человек и с этого момента не произнес больше ни единого слова.
Он подхватил спортивную сумку, служившую ему подушкой, оттолкнул Артура, отбросил паникующую Алису и отпер входную дверь. Дверной звонок, буравчиком терзавший уши, наконец-то прервался.
Человек с сумкой отшвырнул Ирину так, что ведьма врезалась в дверь квартиры напротив, — обитую древним дерматином дверь с номером 20, висящим на одном шурупе. Не глядя больше ни на кого, человек с небывалой ловкостью открыл люк на потолке, ведущий на крышу, и взобрался наверх по железным прутьям-ступенькам. Сумка болталась у него на груди.
В этот момент умирающий огонь на площадке внизу, пожрав бумаги и пожевав старую тряпку, добрался до промасленной ветоши в картонной коробке и вдруг подскочил на метр. Загорелась пластиковая плитка на полу, перекрывая выход. Черным шлейфом повалили удушливые клубы. То, что секунду назад было сомнительной провокацией, вдруг сделалось очень похожим на бедствие — тем более что открытый люк в потолке создавал отличную тягу.
— Допрыгалась, — прорычал демон, не отстающий от Ирины ни на полшага.
От дыма сделалось темно. Артур закричал что-то оставшимся в квартире крепышам. Кашляя, Ирина схватила за руку обомлевшую от ужаса Алису:
— За мной!
И потащила к люку.
* * *С крыши открывался прекрасный вид на развалины и ближний сквер. Милицейская машина уже объехала дом и подкатила к подъезду, со стороны улицы слышалось завывание пожарной сирены. Ирина выбралась первая, схватила Алису за локоть, потащила вверх, помогая выбраться.
Человек с сумкой, низко пригнувшись, удирал по крыше по направлению к дальнему торцу дома. Он ушел уже достаточно далеко, оглянулся, сунул руку за пазуху…
— Ложись! — рявкнул демон.
Ирина упала на рубероид. Меньше всего ей хотелось быть героиней боевика, тем более второстепенной; что-то чирикнуло в воздухе над самой головой. Идиот! Вооруженный кретин, дебил, чтобы тебе твой ствол в глотку засунули и провернули, чтобы ты своими пулями подавился, чтобы тебя… (Наверняка бегущий человек поседел бы раньше времени, достигни проклятия ведьмы его ушей.)
Из открытого люка валил черный дым. В жилых девятиэтажках вокруг стали открываться окна, показались зеваки на балконах. Ирина дождалась, пока сумасшедший с сумкой и пистолетом начнет спускаться по пожарной лестнице, пока скроется из виду, и только тогда отпустила Алису, которую прижимала, оказывается, к крыше:
— Уходим, пока тут все не сгорело и пока нас не пристрелили.
Алиса всхлипнула. В кулаке у нее заиграл телефон — дон-дин, дон-дин…
— Ответь деду, — Ирина потянула ее за руку, поднимая, ставя на ноги. — Объясни, что все в порядке.
Алиса воззрилась на нее, как на сумасшедшую. Ирина мягко отобрала у нее трубку:
— Алло, это Эдуард Васильевич? С днем рождения вас! Это говорит парикмахер вашей Алисы, она сейчас на укладке и не может разговаривать. Она обязательно перезвонит… Да, я уже заканчиваю! Минута — и она будет готова! Спасибо!
Пожарная машина, трубя и сверкая, остановилась у самого дома. Ирина молча отдала Алисе телефон:
— Сейчас спустимся, и перезвонишь.
— Вы кто?
— Конь в пальто! — рявкнула ведьма. — Семь часов — почему ты до сих пор не у деда на празднике?!
* * *Ирина не боялась высоты. Другое дело, что спускаться по пожарной лестнице с крыши пятиэтажки ей приходилось первый раз в жизни.
Дом окружен был зеваками. Над крышей стоял столб дыма, который, впрочем, уже редел. Пожарные бранились по рации; подкатила вторая милицейская машина.
Спрыгнув с двухметровой высоты, ведьма здорово ушибла ступню. Что до Алисы, то она, с безумными глазами и черным от копоти лбом, могла бы запросто позировать деду для эпохального полотна «Велосипедистка спасается от огней Помпеи».
— Как ты себя чувствуешь?
— Х-хорошо…
— Быстро за мной.
И, схватив Алису за руку, ведьма пошла вперед, хромая, закрывая лицо рукой:
— Ай, погорельцы мы… Ай, все сгорело, вот горе-то…
От нее участливо пятились и сочувственно шарахались. Ирина прошла мимо милиционера в бронежилете, окинувшего ее внимательным взглядом:
— Гражданка!
— Все сгорело, — всхлипнула Ирина в экстазе.
— И документы? — проницательно предположил милиционер.
Но в этот момент у него на поясе ожила рация — и потребовала срочного отчета.
Не ускоряя шаг, ни в коем случае не переходя на бег, Ирина шла, размазывая грязь по лицу, делая вид, что плачет. Рука Алисы в ее руке попыталась вывернуться:
— Слушайте…
— Иди за мной, — монотонно прогудела Ирина. — Иди… Ах ты сволочь.
На стоянке, где должен был ждать Вова, не было серого «Пежо» с велосипедами на крыше.
— Вова твой уехал, — сообщила ведьма.
— Он не мой.
— Твой, твой. Он мне все рассказал.
— Вы с ним говорили?!
— Скорее, — Ирина отстегнула от ограды свой мотороллер. — Садись.
Алиса попятилась:
— Так это вы всю дорогу за нами ехали?!
— Я тебе жизнь спасаю, — прорычала Ирина. — Хочешь жить…
Некстати вспомнился Терминатор.
— …пошли со мной!
Она нервно засмеялась, преодолевая пафос момента, и выкинула Бовин телефон в ближайшую урну.
* * *— Дедуля, ты не волнуйся, пожалуйста, и не обижайся, я… в парикмахерской. Да, до сих пор… Что это гудит? Это фен гудит. Я уже заканчиваю… Буду вот-вот… Перезвоню, как подъеду… Целую… С днем рождения!
Голос у Алисы слегка подрагивал, но в целом справлялась она хорошо. Ирина посмотрела в зеркало своего скутера; теперь, когда место демона заняла Алиса, ведьма чувствовала странную пустоту.
Как будто ей не хватало Олега.
— Где, ты сказала, поворачивать?
— Через один переулок направо, вот где желтый киоск…
— Учти: времени у тебя ровно пятнадцать минут.
— Ага, конечно! Я дымом провоняла, у меня на голове воронье гнездо…
— Дедушка будет недоволен. Он уже недоволен. Хочешь, чтобы он все узнал?
— А вы вообще кто такая?!
— И приготовь деньги, — не отвечая, продолжала Ирина. — За такси заплатишь сама.
— Ему это так не пройдет, — сказала Алиса, помолчав, и обе поняли, кого она имеет в виду.
* * *Алиса снимала квартиру недалеко от Университета, на пару с подругой. Подруги очень удачно не было дома; пока Алиса, запершись в ванной, приводила себя в порядок, Ирина заварила чаю на кухне.
Напилась. Умылась. Вышла в переднюю, кое-как привела в порядок прическу. Из зеркала на нее глядела усталая, битая жизнью, не первой молодости женщина.
А за плечом стоял мужчина с тонкими, сжатыми в стрелочку губами.
— Что смотришь? — спросила ведьма враждебно.
Олег поколебался. Смотреть на раздумья демона было страшновато; наконец, он сказал совсем не то, о чем собирался (во всяком случае, так заключила Ирина по его виду):
— Узнай, нет ли у нее аллергии на что-нибудь. Бывает, когда человека кусает, например, пчела…
— Нет у нее никакой аллергии. Она здорова, как лошадь.
— Ты ее медицинскую карту смотрела?
— Олег, я смотрела на ее лицо. Она здорова.
— Проводка в доме исправна? Оголенные провода? Утюг? Фен в ванной?
— Олег…
— Ты считала, сколько раз сегодня она могла умереть? На трассе, в притоне, на крыше…
— Олег, — в третий раз повторила Ирина. — Ни один человек не может умереть больше одного раза.
Его лицо чуть изменилось. Ирина не смогла истолковать перемену и инстинктивно напряглась:
— Что?
— Хочу в ад, — тихо сказал демон. — Устал.
— Решил истерику устроить? Именно сейчас?
— Ира, я ошибся… И тебя сбил с толку.
— В смысле?
— Самоубийцу можно удержать, если он сам изменит свою судьбу. Но только самоубийцу. Если этой девочке суждено умереть — ты ее не спасешь.
— Если, — напряженно повторила Ирина. — Кто это знает наверняка? Ты?
Такси подъехало к подъезду в половине девятого. Внучка народного художника к тому времени справилась с шоком настолько, что попыталась выгнать Ирину из дома:
— Так, до свидания, рада была познакомиться. Вот пятьсот рублей, достаточно?
Ирина удержалась, чтобы не дать ей пощечину, только потому, что за спиной Алисы стоял демон и выразительно смотрел через ее плечо.
— Недостаточно, — сказала ведьма, каменея лицом. — Я обещала твоему деду, что привезу тебя к столу живой, здоровой и в вечернем платье. А будешь хамить — я расскажу ему кое-что, что его расстроит.
— Он не станет вас слушать, — Алиса смерила ее взглядом, каким покупатели на рынке удостаивают явно несвежий товар. — Я до сих пор не имею понятия, кто вы такая и какое отношение имеете к нашей семье.
— Машина ждет! — рявкнула Ирина. — Все уже давно за столом, давно говорят тосты в честь деда, а ты, свинья, болтаешься непонятно где!
Вероятно, именно таким тоном говорила с Алисой ее мать в детстве. Во всяком случае, цель была достигнута: внучка народного художника залезла в машину, подбирая полы вечернего платья, и молча допустила, чтобы Ирина уселась рядом с водителем. Одна привычка этой девчонки определенно заслуживала похвалы: она всегда пристегивалась в автомобиле, даже на заднем сиденье.
Демон уселся рядом. Алиса не подозревала об этом, зато Ирина отлично видела Олега — в зеркале.
— Сильный пожар случился сегодня в одном из старых зданий на западе Москвы, — равно душно сообщило радио. — Пятиэтажный дом был предназначен под снос, однако не все жильцы успели отселиться. Информации о жертвах не поступало. Причины возгорания выясняются. Двое мужчин отравились угарным газом и были доставлены в больницу. Как выяснилось, оба они числились в федеральном розыске…