— Теперь — рыба, — вспомнила мама.
— Это я тоже беру на себя, — предупредил Будко-старший. — Можно было бы, конечно, и самому разок спромышлять. Той же сетью… Но тут дело святое — не хочется. В рыбхозяйстве хороших карпов куплю.
— Вот видишь, и тут надо платить… Все равно наших денег не хватит. Придется занимать.
— Ну и что? Раз в жизни детей женим!
— И замуж выдаем! — уточнила Лена.
— Отец мой наверняка что-то еще привезет, — добавил, чувствуя себя слегка неловко, Стас.
— Да… задал нам ваш Ник задачку, — покачала головой мама. — Ну да ничего, с Божьей помощью как-нибудь, глядишь, и управимся…
Не успела она договорить это, как послышался звук подъезжавшей к дому тяжелой машины.
Такой, что даже рюмочки в буфете зазвенели.
— Не понял, это что еще за «вводная» на учениях? — выглянув в окно, пробормотал Ваня. — Фура. И — к нам!
Он вышел и вскоре вернулся с двумя одетыми в одинаковые фирменные куртки мужчинами.
— Вот, — самым довольным тоном сказал Ваня. — Как говорится, своевременная огневая поддержка погибающей пехоте — от Ника!
— От Никиты Игоревича! — с уважением поправил мужчина постарше и протянул несколько листов бумаги.
— Что это? — не понял Будко-старший.
— Как что? Список продуктов на две свадьбы!
Мама ребят с недоумением взяла листы и принялась читать вслух:
— Мяса — тонна… Говядина и свинина. Точнее, по тонне и той, и другой! Он что, с ума сошел — куда столько? Сыра пять сортов по — двести пятьдесят килограммов каждый. Колбаса — сырокопченая, сервелат, докторская — полтонны… Икра черная астраханская… икра красная сахалинская… Господи, да тут же на миллионы рублей! И еще — рыба: балык из осетрины… угорь копченный, семга свежая… семга соленая… форель – тоже соленая и свежая… Оливки и маслины гигантские, с косточками и без косточек… Масло сливочное, высший сорт — центнер. Масло подсолнечное, масло оливковое — по полтонны… Майонез — сто упаковок… Столько же кетчупа… Теперь горячительные напитки… Коньяка — Лена, он словно твои мысли прочитал! — всего одна упаковка. Водки и того меньше: три бутылки. Остального тоже понемногу, но зато смотрите какое! Шампанское советское… вино красное, белое, розовое, «Бордо», «Каберне», «Совеньон»… а это я даже и разобрать не могу…
— «Шардоне»… — посмотрев в список, подсказал Стас.
— Надо же! — покачала головой мама и взяла очередной листок. — А это что? Ой! Теперь он будто меня подслушал: вилки, ножи, ложки большие и маленькие, тарелки столовые, десертные, мелкие, чашки, блюдца, салфетки — всего на тысячу персон… Куда столько? А тут еще кофе, чай, жидкий шоколад, сливки, сметана… фрукты… овощи… ананасы… печенья… конфеты… торты…
— Торты будут изготовлены на месте, — уточнил мужчина помладше – Как, впрочем, и все остальное!
— Когда? Кем?! — простонала, не зная радоваться ей или хвататься от всего этого за голову, мама.
— Сегодня приедут три повара из лучших ресторанов Москвы!
— Но где же мы найдем столько холодильников для всего этого?!
— Ничего страшного: на улице — мороз! — напомнил Будко-старший.
— И к тому же — у нас рефрижератор! — предупредил младший и хотел что-то добавить.
Но его остановил старший.
— Остальное вам Никита Игоревич сам все скажет. Тем более что они, кажется, уже подъезжают…
7
— А что тут такого? — пожал плечами Ник.
За окнами, и правда, послышался на этот раз едва различимый, шипящий по снегу, подъезд нескольких легковых машин.
Мягкое захлопывание дверцей.
Раздались требовательные гудки.
И первым на свадьбу прибыл тот, кто, казалось бы, по своей занятости и отдаленности, должен был приехать последним.
Ник долго обнимал и тряс крепкими, волевыми пальцами руки Вани Стаса.
Подмигнул Лене.
Поклонился родителям-Будко.
Затем сразу стал каким-то чужим и холодным.
Подчеркнуто-деловым.
После него к выбежавшим из дома навстречу гостям подошла Рита.
Она стала совсем взрослой женщиной — сразу отметил Стас.
Очень хорошо одетой, ухоженной ни чуть не меньше, чем остававшаяся в доме Виктория.
Но была чем-то очень озабоченная.
Или даже расстроенная.
Позади гостей стояли четыре машины.
Дальше всех — маленькая красная иномарка — дамская.
Судя по всему, принадлежавшая Рите
И перед самым домом — три роскошные черные.
«Мерседес» с тремя престижными «ААА» на номере, как сразу определил, подошедший к нему Ваня, с бронированным корпусом.
И два совершенно одинаковых «Лексуса».
— Ник, — деловым тоном спросил Ваня, кивая на «Мерседес» — а его гранатомет возьмет?
— Не знаю, к счастью, не пробовал. Когда покупал, сказали, любые пули, осколки и даже радиацию выдержит, и, если даже из подствольного гранатомета пальнут, то люди останутся целы, а машине конец.
— А если из станкового?
— Ну тогда… — Ник развел руками и выразительно посмотрел на небо. — Собственно, эту машину я взял совсем недавно, поэтому мало что могу еще сказать о ней…
— А прежнюю куда дел? — поинтересовался Ваня.
— Сыно-ок… — укоризненно одернула его мама.
Но Ник даже не обратил внимания на не совсем деликатный вопрос друга и только улыбнулся:
— А по этому поводу знаешь, какой анекдот про нас есть?
— Какой?
Услышав слово «анекдот», Лена юркнула за Стаса.
— Ленка, не закрывай уши — он приличный! — предупредил ее Ник. — Значит, так. Приходит новый русский в автосалон и просит продать ему машину. Только точно такую, какую покупал неделю назад. «А с прежней что? — спрашивают у него. — Разбилась?» «Да нет!» — говорит. «Просто сломалась?» — «Тоже — нет!» — «Тогда в чем же дело?» — «Да пепельница полностью окурками наполнилась!»
Все, кроме задумчиво рисовавшей острым носиком сапога какие-то фигурки на снегу Риты, посмеялись.
И Стас с удовольствием отметил:
— Как хорошо, что все течет и все изменяется. Раньше ты совсем другие анекдоты рассказывал!
— Да, и какие? — заинтересовался Ник.
— А такие, что сам же и сочинял!
Стас слегка наморщил лоб, припоминая — ведь слышал это лишь раз и так много лет назад — и сказал:
«Ты кто?»
«Я смерть твоя»
«Ну и что?
«Ну и все!»
— Д-да… Скверный анекдот. Хуже всякого неприличного! — нахмурившись, протянул Ник, и вдруг лицо его просветлело. — Мы тут до вас к отцу Тихону заехали. Помолились, конечно… Я, в который раз, поблагодарил его за все. Ведь если бы не он, то… Нет, ребята, — зябко передернув плечами, оборвал он себя. — Все-таки надо жить! И так, чтобы было потом что сказать на Страшном Суде Богу… Если не в свое оправдание, то хотя бы, чтобы иметь право просить о помиловании! И неважно, бедный ты или богатый, сделать для этого за время жизни — всё!
Все согласно помолчали.
— А папа твой как? — вспоминая правила приличия, спросил Будко-старший.
Ник вздохнул:
— Плохо. Лежит.
— Как это? — не понял Стас. — Он же у тебя такой молодой, здоровый…
— Был, — нехотя ответил Ник. — Да купался однажды во время шторма, уж не помню в каком море или океане, и его огромным булыжником — прямо по спине. Перелом позвоночника. Хорошо, что охранник даже в воде его сопровождал, чему отец всегда противился. И, как оказалось, совершенно напрасно. Вынес тот его. И с тех пор — полная парализация. Только глазами говорить теперь может. В смысле, «да», когда закрывает веки, и «нет», если открывает их в ответ на вопрос…
— А ты брением с могилки отца Тихона пробовал ему спину смазывать? — перебил Ника Стас. — Знаешь, как оно многим помогло!
— Конечно! Между прочим, бывший министр Соколов, который благодаря этому брению на ноги встал, подсказал, — с горечью усмехнулся Ник: — Все, что только возможно и невозможно, перепробовали. Но, видно, почему-то оно не всем помогает, и просто у отца такой крест. Как говорится, от тюрьмы да от сумы и вот от внезапных болезней — не зарекаются… Так что теперь я полностью за него… Поэтому, простите, очень долго пробыть здесь не смогу. В воскресенье после свадьбы — сразу назад. Да, — вдруг вспомнил он: — Ленка, все что тебе там надо для свадьбы — фата, платье с этим, как его — шлейфом, как у английской королевы, туфли — это все тебе принесут. Если что вдруг не так, то вместе с поварами приехал портной. Не русский, но тоже ничего. Его модели часто по телевизору показывают. Что касается твоего костюма, Стас, так — то же самое.
Ник повернулся к Рите, чтобы заговорить с ней, судя по всему, об очень серьезном. Но вдруг что-то вспомнив, сунул руку в карман простенького с виду — и не скажешь, что перед тобой олигарх — пальто.
Достав из него два ключа с брелоками, он протянул их Ване и Стасу:
— Да, а это вам! Чтобы потом не забыть…
— Что это? — не поняли они.
— Как что? — удивился Ник. — У вас ведь, если не ошибаюсь, свадьба?
— Да! — в один голос ответили Ваня, Лена и Стас.
— Так вот вам подарки. Эти два «Лексуса!» А для тебя, Ленка, у меня кое-что особое есть! — шепнул Ник и уже громче добавил: — И для твоей жены, Вань, тоже!
— Ну ты даешь!... — едва не теряя дар речи, пролепетал Ваня.
— А что тут такого? — пожал плечами Ник. — У тебя права, я знаю, есть. Стас выучится. Я для этого ему водителя-инструктора на год арендовал. Вон он, в машине сидит.
— Ну и ну… — только и смог повторить Ваня. — Конечно, я всегда мечтал о машине, но чтобы так сразу и еще такой, что не всякий маршал себе может позволить…
— Да будет тебе! — остановил его Ник. — Как будущему священнику тебе просто необходим хороший внедорожник. А как отцу большого семейства — у матушек ведь всегда много детей — еще и вместительный!
— Ты только при Вике этого не скажи! — испугавшись, сказал Ваня.
Но Ник, уже не слыша его, на этот раз окончательно повернулся к Рите и о чем-то заговорил с ней, то и дело кивая в сторону закрытого соседними домами коттеджного поселка…
8
— Да это же… — начала было Лена.
Проблема Риты заключалась в следующем.
Ник не понижал голоса и особо не скрывал сути разговора.
Так что Стас, который в отличие от Вани, бросившегося опробовать потрясающий подарок, остался здесь вместе с Леной и ее родителями, сразу все понял.
У Риты были какие-то финансовые сложности.
Кто-то давил на нее, держал в состоянии страха и даже паники перед ним.
И она, чтобы отвязаться от этого человека — отец ничем не мог помочь ей, так как сам давно уже скрывался в Англии — вынуждена продать ему коттедж, доставшийся ей в наследство от деда.
Почти в полцены.
А Ник, случайно узнав о том, не хочет допускать такого, по его словам, мародерства.
Вот он и взял Риту с собой на место продажи и теперь допытывался:
— Кто это человек?
— Не скажу! — отчаянно затрясла головой Рита. — Он сказал, если узнает, что я хоть кому-то назвала его имя, то… убьет меня. И я знаю, что он так и сделает!
— Допустим, — спокойно согласился Ник. — И сколько же он «просит» за твой коттедж?
— Ровно столько, сколько я неосторожно у него заняла, чтобы вложить в очень выгодное и беспроигрышное, по его заверению, дело, и как теперь понимаю, не без его же «помощи», прогорела…
— Знакомая история… А скажи — если ты отдашь ему не сам коттедж, а только эту сумму, он отстанет от тебя?
— Да, он так сказал, потому что уверен, что мне ни за что и ни у кого не набрать ее за три дня — ровно такой срок назвал он.
— Гм-мм… Ему что — так нравятся эти места?
— Не знаю, Ник. По-моему, наоборот.
— Перестань говорить загадками, если хочешь, чтобы я помог тебе! — нахмурился Ник.
Рита жалобно посмотрела на него:
— Да я и сама ничего толком не знаю! Просто поняла из его слов, когда он был сильно пьян…
— Пьян? Ты что, была настолько близко знакома с ним?
— Ник!..
— Хорошо-хорошо, не буду, в конце концов это твоя личная жизнь, и такие люди-пауки идут на все, чтобы оплести сетью свою жертву. Продолжай!
— Ну словом, он дал понять, что тут же продаст коттедж за настоящую цену, а на разницу скупит все земельные участки вокруг Покровского и организует на их месте такие предприятия, чтобы людям невозможно стало жить.
— Да это же… — начала было Лена.
Но Стас приложил палец к губам и показал глазами на Риту: молчи, если не хочешь ее погубить.
— То-то здесь ходят недобрые слухи, что кто-то опять хочет то ли затопить нас, то ли выкурить отсюда и предлагает продать участки, которые принадлежат нам после развала совхоза и которых мы в глаза-то не видели, — задумчиво проговорил Будко-старший.
— Но из-за безденежья разве не продашь? — вздохнула мама ребят.
— Да вы что — Григорий Иванович все равно не отдаст Покровку! — выкрикнула Лена.
— Ты еще здесь? — заметив ее, удивился Ник. — Иди скорее свое платье в порядок приводить!
— Ладно! Иду, — засмеялась Лена. — Только схожу сначала Горбушу покормлю… Стасик, ты со мной?
Стас, разумеется, собрался было последовать вместе с Леной.
Но то, что услышал дальше, заставило его отказаться от этого намерения.
— Он сказал, — продолжала Рита, — что это только поможет тем людям, которым Григорий Иванович стоит как кость поперек горла, быстрее свалить его. А дом требует продать вместе со всем, что в нем есть. И особенно почему-то настаивал на коллекции монет деда. Причем, пообещал за них отдельную сумму. Дал их фотографии, предупредив, что будет принимать монеты согласно им. Как еще ухмылялся при этом: доверяй, но проверяй. А я даже не знаю, как ее оценить…
— Ты иди, — сказал Стас Лене. — Мне кажется, я тоже хоть немного могу помочь в этой беде Рите.
Лена согласно кивнула и пошла в дом — собирать обед вороне.
А Стас сказал:
— Я могу посмотреть эту коллекцию?
И в ответ на упрекающий взгляд Ника — мол, хоть здесь ты можешь забыть свое увлечение старинными вещами — добавил:
— Я работаю консультантом по античным монетам в крупном антикварном магазине на Старом Арбате в Москве. И мог бы профессионально произвести оценку. Как положено, с легко проверяемыми — росписью и печатью.
— Что же ты до сих пор молчал? — возмутился Ник, словно Стас был виноват во всех неприятностях Риты, и сказал: — Поехали в коттедж и решим все на месте. Во-первых, нужно определиться, как проводить там свадьбу, завезти продукты, начать готовку. А, во-вторых, у меня нет привычки покупать кота в мешке!
9
— Стас! — словно очнувшись, нетерпеливо показал на часы Ник.
Без Лены Стасу сразу стало скучно и одиноко.
Своя машина — даже «Лексус», вокруг которого сбилась стайка восхищенной местной детворы, парней и взрослых мужчин, которые видели такое только по телевизору, — его особо не интересовала.
Он вообще был равнодушен к машинам.
Поэтому, пока Ник о чем-то еще беседовал с Будко-родителями, забрался в «Мерседес».
И… сразу же узнал его водителя.
Судя по тонкому ремешку от кобуры с пистолетом под распахнутым пальто — по совместительству и — охранника.
Это был тот самый Саша, как говорил когда-то о нем Игорь Игоревич, олимпийский чемпион по чему-то, и которого по его, Стаса, наущению однажды чуть ли не до смерти избил бывший кик-боксер Макс, уже потом ставший отцом Михаилом…
Но ничего — выжил Саша.
По виду еще крепче стал.
Только седина запорошила всю голову.
Стас поздоровался с ним.
И спросил:
— Что, так и не удалось воплотить в жизни свою мечту?
— О чем это вы? — не понял водитель.
— Ну, лет десять назад вы говорили мне на этом самом месте, что хотите собрать первоначальный капитал и завести свое собственное дело!
— А… это ты… вы? — припоминающе сощурившись, узнал в свою очередь Стаса — и Саша. — Надо же, как изменились…
И ответил:
— Да нет, зачем? Насмотрелся я на этих бизнесменов и понял: разве это жизнь? Ни выходных, ни проходных. Огромная ответственность, нечеловеческое напряжение и сплошные нервы. То ли дело моя работа. Сиди себе за баранкой. Ходи вслед за шефом или впереди него да внимательно смотри вокруг. Опыт есть. Пистолет пристрелян. Глаз наметан. Никакого риска.
— Это заслонять его своим телом, если вдруг что — никого риска? — не поверил Стас. — А в живого человека стрелять?
Саша-водитель пожал плечами:
— Первое — что было, то было. И не раз. Но ничего, привыкаешь, как и к любой другой работе. А вот в человека, слава Богу, ни разу не доводилось стрелять. И, дай Бог, чтоб никогда не пришлось!