На экране высветилась подробная карта материка Иллудау.
– Он засел вот здесь, – показал Риган. – Вот космопорт. Расстояние порядочное, но мы найдем какой-нибудь транспорт. Вы знаете местность?
– Более или менее. Риган, вы, по-моему, с гримом перестарались.
– Да?.. – он повернулся к зеркалу.
– Я имею в виду себя, а не вас. Накладные ресницы хорошо бы убрать и парик взять попроще. Меня тут уже приняли за проститутку… Прикиньте, сколько народу я покалечу на Рошегене.
– Несущественно. Для нас главное – сделать свою работу. Чем больше вы покалечите народу, тем лучше для нашего имиджа.
– Для какого еще имиджа?
– Мы ведь странствующие проповедники… Если кто-то посягнет на вас, а вы свернете ему шею, это произведет должное впечатление – мол, высшие силы защищают свою пророчицу, и так далее… Количество наших приверженцев сразу возрастет!
Тина вздохнула: кажется, ее напарник слишком увлекся своей ролью.
– Зачем нам приверженцы, если для нас главное – сделать свою работу?
– Для правдоподобия, – не смутился Риган. – Для сбора информации. В общем, на все случаи жизни. Всегда полезно иметь под рукой кого-то, кто может пригодиться для дела.
– Я никому не хочу морочить голову, и никаких приверженцев у нас не будет. А теперь давайте обсудим вопрос о ресницах и парике.
– Лучше так, как сейчас, – тогда меньше риска, что вас узнают манокарские агенты.
– Вы их тут видели?
– На Рошегене есть манокарское торговое представительство, которое скупает минералы у старателей. Оно появилось недавно, в прошлом году по местному летосчислению, – я наводил справки.
– Ясно…
Тина посетила Рошеген раньше, четыре года назад.
– В любой манокарской фирме половина сотрудников – это агенты службы безопасности.
Тина кивнула: уж она-то об этом знала.
– У них наметанный глаз, спецподготовка, – продолжал Риган. – А если они начнут за вами гоняться, Гонщик сразу поймет, кто вы такая. Я знал, что делал, когда гримировал вас.
– Ладно, – сдалась Тина. – Пусть все остается как есть.
Взглянув в зеркало, подмигнула своему бледному отражению, потом состроила гримасу.
– Ни-ни… – встрепенулся Риган. – В присутствии посторонних ничего такого не делайте! Это сразу разрушает образ… Вы нежная, тихая, домашняя девушка, но однажды во сне вы услыхали голос Космического Разума и отправились проповедовать. Положитесь на меня – я обведу своих манокарских коллег вокруг пальца.
Наступило утро, и Саймон понял, что жизнь – ужасная штука. Его колотил озноб, вся кожа зудела, и вдобавок он знал, что стоит выглянуть из номера в коридор, как его тут же растерзает озверевшая толпа. Действие мейцана закончилось, эйфория прошла. Теперь Саймон сознавал в полной мере, в какое опасное положение он попал: на станции находится по меньшей мере один силарец. А вдруг он этот самый… рроов’зен, вроде тех, что вычислили группу эксцессеров на Тадане?.. Нужно бежать отсюда, и немедленно! Пока Саймона Клисса не успели обвинить в убийстве Хемезана.
Проглотив три таблетки метарина, Саймон связался с автоматом-диспетчером и спросил насчет ближайших рейсов. Ответ заставил его уронить лицо в ладони и скорчиться на койке: очередной пассажирский космолайнер прибывает на станцию только через пять суток. Да за пять суток проклятые силарские твари все разнюхают – и ему конец. Им не объяснишь, подумал Саймон, им не объяснишь… Во-первых, Хемезан все равно никому не нужен, он ведь был старый. Во-вторых, на самом деле убили его пьяные подонки, а вовсе не Саймон Клисс. Саймон его даже пальцем не тронул. Он ни в чем не виноват, но им не объяснишь. Его растерзают просто за то, что он эксцессер.
Вдруг в душе у Саймона забрезжила надежда. Он опять связался с диспетчером и спросил, есть ли на сегодня местные рейсы, в пределах системы Раксы? Да, есть. Через два часа – рейс на Рошеген, через три с половиной – на Сот. Воспрянув духом, Саймон заказал билет до Рошегена. Он их перехитрит. Прилетит на Рошеген, радикально изменит внешность, а спустя несколько дней вернется на пересадочную станцию – уже не как Родгев Раос, кинокритик с Ниара, а как Иоган Маховски, торговый агент с Земли. И уберется отсюда на первом же космолайнере, тогда никакие силарцы его не достанут.
Подумав, он еще раз вызвал диспетчера и уточнил, что ему нужно место класса «люкс». Дороже, зато безопасней. Он не хотел лететь в одном салоне с небогатыми искателями удачи: среди них наверняка окажутся бандиты вроде вчерашних, и его могут убить, как Хемезана.
Чуть погодя из щели под экранчиком связи выпал билет – пластиковая карточка с мерцающими цифрами и сложными желийскими значками. Саймон заказал завтрак, без аппетита поел. Лишь бы его не накрыли раньше, чем он покинет станцию… Сжимая билет в потной руке, он сидел на койке и ждал, про себя отсчитывая минуты. Наконец диспетчер сообщил, что посадка на планетолет до Рошегена начнется через четверть часа.
Дверь номера открылась – Саймон вздрогнул, но это был всего лишь робот, который приехал за его багажом. Никаких силарцев в коридоре не видно. Кажется, он спасен.
Салон был облицован пластиковыми панелями под дерево; черный потолок глянцево поблескивал, звездообразные участки на нем сияли, заливая помещение искусственным дневным светом. Тину позабавил такой старомодный дизайн. Вместе с Риганом она устроилась в углу, где стояли мягкие черные диванчики и круглый столик из розанита – минерала, который добывали на Рошегене. Его называли так из-за нежно-розового цвета и разводов, напоминающих очертания лепестков. Впрочем, официальным считалось другое название, которое дали камню желийцы, хозяева системы Раксы: мемоллс – «нежнопламенный». Тина знала, что сейчас на Рошегене мемоллса, или розанита, почти не осталось. Хорошо бы найти кусочек – для Ли (перед отлетом с Неза она навестила девочку в больнице, и та просила привезти ей, если получится, «что-нибудь интересное»).
Потрогав гладко отполированную столешницу, Тина оглядела салон. Людей было немного: трое коммерсантов, две женщины в мешковатых комбинезонах с эмблемами благотворительной больницы, высокий мужчина в экзотическом черно-белом балахоне, с пронзительным взглядом и изможденным лицом аскета (тоже проповедник, но в отличие от них с Риганом настоящий), нервный худощавый парень из числа пассажиров «Аониды» – тот самый наркоман, временное исчезновение которого так всполошило команду звездолета. Дополняли общество четверо серокожих незийцев (судя по одежде – бизнесмены) и двое кесолцев, мужчина и женщина – их кожу покрывал нежный белесый пушок, а форма позволяла сделать вывод, что это инженеры из персонала космопорта.
– Вы еще не знаете, кого убили вчера на станции? – рассеянно спросил Риган, поудобнее устраиваясь на диванчике.
– Нет. Кого?
– Слыхали когда-нибудь о Великом Хемезане?
– Конечно. Я читала его книги, видела фильмы… Так это был он?
– Да.
Тина молчала, потрясенная. Имя Хемезана она знала с детства – в инопланетных передачах, которые она смотрела тайком в кабинете отца, проскальзывали упоминания о легендарном косморазведчике. Потом, вырвавшись на свободу, она не раз заказывала в библиотеках информацию о тех малоисследованных областях Галактики, где он побывал. О Хемезане отзывались с уважением даже тергаронцы, которые привыкли на всех нетергаронцев посматривать свысока, – это что-нибудь да значило.
– Кто его убил, Жарсо? – Она вовремя вспомнила о том, что Ригана следует называть шиайтианским именем.
– Пьяный сброд. Заблудшие вроде тех, кого мы будем обращать на истинный путь.
Мужчина в черно-белом балахоне, услыхав эти слова, смерил Ригана изучающим взглядом.
– Жалко, что нас там не было, – Тина мрачно смотрела на столешницу.
– Почему? – не понял Риган.
– Я бы вмешалась. Черт, мы ведь совсем рядом гуляли по коридору! Хемезан действительно был великим человеком.
– Пусть он покоится с миром. – Понизив голос до шепота, Риган добавил: – Не забывайте о своей роли – поменьше логики, побольше экспрессии!
Тина кивнула. На душе было тяжело. Вчера вечером они с Риганом бродили по коридорам станции, изредка перебрасываясь бессмысленными многозначительными фразами – репетировали перед отправкой на Рошеген. Ей даже в голову не могло прийти, что совсем рядом убивают Хемезана.
– Убийц взяли? – тихо спросила она.
– Да. Полиция поймала этих заблудших, – пристально глядя ей в глаза, Риган повысил голос. – Их отправят на Дукон, в космическую тюрьму, поэтому вы, Элаглия, все равно не сможете добраться до них, чтобы пролить божественную благодать в их сердца. Однако нас ждут другие несчастные на Рошегене, наш долг – достучаться до их сердец, закрытых для добра!
Тина поняла намек и слегка кивнула. С тех пор как они с Риганом преобразились, прошло меньше суток, но роль пророчицы Элаглии уже успела осточертеть ей. Конечно, придется терпеть, поскольку иначе к Гонщику не подобраться… Подавленная известием о гибели Хемезана, она с отсутствующим видом смотрела на изящный розанитовый столик.
– Да. Полиция поймала этих заблудших, – пристально глядя ей в глаза, Риган повысил голос. – Их отправят на Дукон, в космическую тюрьму, поэтому вы, Элаглия, все равно не сможете добраться до них, чтобы пролить божественную благодать в их сердца. Однако нас ждут другие несчастные на Рошегене, наш долг – достучаться до их сердец, закрытых для добра!
Тина поняла намек и слегка кивнула. С тех пор как они с Риганом преобразились, прошло меньше суток, но роль пророчицы Элаглии уже успела осточертеть ей. Конечно, придется терпеть, поскольку иначе к Гонщику не подобраться… Подавленная известием о гибели Хемезана, она с отсутствующим видом смотрела на изящный розанитовый столик.
– Неплохо, – шепнул Риган. – Сейчас вы печальны и погружены в себя – постарайтесь сохранять такой имидж. У вас все-таки есть задатки.
Сбоку подъехал робот-стюард, на экранчике светилось меню.
– Кофе, жареные барконы, сандвич с витаминной пастой номер пять, – распорядился Риган. – Моя спутница есть не будет – она соблюдает пост.
– Кофе – возбуждающий напиток, – вроде бы ни к кому не обращаясь, негромко произнес мужчина в черно-белом балахоне. – Шарлатанов выдают их гастрономические пристрастия! Тот, кто несет людям свет истинного учения, не станет вливать в себя сдобренное сладким ядом нечистое питие!
– Шарлатанов выдает критиканство и отсутствие смирения! – не остался в долгу Риган.
Тина отметила, что ее напарник не лишен остроумия. Подавленность понемногу проходила. Жаль, что она не смогла помочь Хемезану, – но, по крайней мере, Гонщика она остановит.
Саймон скорчился в углу мягкого полукруглого дивана и прикрыл лицо ладонями. Пусть все думают, что он дремлет. На самом деле он не дремал, а пытался совладать с паникой. Киборг хочет его убить – сомневаться в этом больше не приходилось.
«Я бы вмешалась. Черт, мы ведь совсем рядом гуляли по коридору! Хемезан действительно был великим человеком». Он вновь и вновь повторял про себя слова Тины Хэдис. Не просто слова – смертный приговор. Тина на стороне Хемезана; сейчас она жалеет о том, что не смогла убить тех несчастных парней и Саймона Клисса, который тут вообще ни при чем… Он старался не дрожать, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания. Он пропал. От силарцев удалось ускользнуть, но после высадки на Рошегене киборг его прикончит.
Чье-то легкое прикосновение заставило Саймона подскочить. Он посмотрел: перед ним торчал робот-стюард.
– Вали отсюда, – прошептал Саймон.
Тот отъехал. Есть у него шансы или нет? Тина ведь не знает, что он эксцессер… А вдруг теперь уже знает?.. Саймон похолодел: ей могли сказать об этом силарцы. Или Джулия Дис.
Тогда, в кафе, Джулия звала киборга к себе в гости, но Тина сослалась на дела и не приняла приглашения. Ночью Джулия была с Саймоном. На другой день Саймон выпустил обеих из-под контроля: утром он позавтракал в «Маарого» с Геромом Косински и услыхал о таданской трагедии, после чего у него обострился постмейцановый синдром (Саймон Клисс – впечатлительная, ранимая натура), и он, вернувшись в отель, безвылазно просидел у себя в номере целые сутки, до отлета «Аониды». Что в это время делали Тина и Джулия – неизвестно. Они вполне могли встретиться… и Джулия вполне могла рассказать киборгу о Саймоне. Женщины всегда предают.
Саймон подавил глухой стон. Если б не история с Хемезаном, он мог бы по прибытии в рошегенский космопорт обратиться в полицию и объяснить, что его преследует киборг-убийца, – но сейчас этого делать нельзя, потому что силарцы и полиция заодно. Силарцы наверняка зомбировали всю здешнюю полицию, как на Тадане. Если он попросит о помощи, его тут же обвинят в убийстве Хемезана и отдадут киборгу… Или отправят на Дукон, вместе с теми парнями. Полицейские – такие же враги, как и все остальные.
Несмотря на это, Саймон решил, что будет бороться. Нужно найти на Рошегене кого-нибудь, кто защитит его от киборга.
Комплекс космопорта представлял собой типичный образчик желийской архитектуры: белые, зеленые, голубые купола, опоясанные спиралевидными галереями, широкие пандусы вместо лестниц, округлые, сглаженные формы. Его построили полторы тысячи лет назад и с тех пор регулярно подновляли, но ничего не меняли – желийцы были консервативной расой, у них считалось, что внешний облик однажды созданных вещей должен оставаться неизменным. В настоящее время среди персонала космопорта не было ни одного желийца, здесь работали только представители гуманоидных рас, которые подчинялись желийскому руководству, находившемуся на Соте.
На некотором расстоянии от куполов виднелась группа угловатых зданий из бетона и стеклолита – целый городок; там располагались отели, магазины и офисы фирм, которые торговали со старателями. На отшибе, у горизонта, белела благотворительная больница. Вокруг расстилались плантации, кое-где среди грядок возились сельскохозяйственные автоматы.
– Идиллический вид, – заметил Риган, озираясь.
– Первое впечатление, – усмехнулась Тина.
Напарник тут же осадил ее:
– Не усмехайтесь, вам нельзя. А то кто-нибудь подумает, что вы ненастоящая пророчица.
– На нас сейчас никто не смотрит. Идемте, я знаю, где тут можно раздобыть транспорт.
– Покупать буду я. Вы непрактичны и не можете прикасаться к деньгам без дрожи отвращения.
– Не замечала за собой такого. – Щадя нервы Ригана, Тина не стала усмехаться, тем более что с ними как раз поравнялась группа старателей.
– Этот мир мог бы стать раем земным, а погряз в пороках… – скорбно вздохнул, покосившись в их сторону, агент «Галактического лидера».
Тина перехватила чужую руку за секунду до того, как та успела прикоснуться к ее груди, – хрустнула кость, а прозвучавший вслед за этим вопль заглушил очередную сентенцию Ригана.
– Опомнитесь, нечестивые! – Сориентировавшись, Риган выхватил из кармана парализатор.
Старатели враждебно смотрели на них. Пострадавший, кривя губы от боли, цедил ругательства и осторожно ощупывал сломанное запястье.
– Стоять на месте!
Тина подняла голову: над ними завис полицейский аэрокар – через мгновение он снизился, и оттуда выскочил патрульный в бронекостюме.
– Что здесь произошло?
– Мы – мирные проповедники, – Риган спрятал парализатор. – Это дитя, Элаглия, беседует с Космическим Разумом, а вон тот кретин хотел оскорбить ее действием. Высшие силы вмешались…
– Проваливайте отсюда, – оглядев старателей, приказал патрульный. – На первый раз отпускаю. Чтоб через час духу вашего здесь не было, поняли?! Космопорт – это не ваша помойка, это часть цивилизованного мира. Если вы с этим не согласны, вам не будет ни жратвы, ни медицинской помощи! – Он все больше и больше заводился, его лицо побагровело. – У себя за кордоном вы купаетесь в дерьме и убиваете полицейских, но здесь, на нашей территории, будете ходить по струнке! Я даю вам час, мерзавцы! Если через час вы все еще будете болтаться по эту сторону кордона, всех отправлю на Дукон! К тебе это тоже относится! – последние слова были адресованы пострадавшему.
Старатели с ворчанием потащились к далекому приземистому зданию, над которым прямо в воздухе висела громадная белая надпись: «Машины на любой вкус», а патрульный перевел дух и повернулся к Тине и Ригану.
– Извините, что вышел инцидент, – опередив его, заговорил Риган. – Мы не хотели нарушать общественный порядок. Эти парни вели себя грубо, а девочка испугалась…
– Собираетесь за кордон? – смерив Тину хмурым взглядом, спросил патрульный. – Там паршивая обстановка. На днях эти ублюдки убили моего напарника. Улетайте-ка лучше к себе домой…
– Мы – проповедники, – возразил Риган. – Мы должны достучаться до их сердец!
– Да все вы ненормальные, – махнув рукой, буркнул патрульный. – Ваше дело, я предупредил.
Он забрался в аэрокар, аппарат поднялся вверх.
– Нам туда же, – Риган кивнул на строение, над которым висели белые буквы. – Здесь только одна фирма торгует машинами, я узнавал. Монополия. Не будем торопиться – лучше пока без стычек.
Они не спеша двинулись вперед, их обогнали оживленно болтавшие коммерсанты и угрюмый проповедник в черно-белом балахоне. Теплый ветерок шевелил длинные черные волосы Тины и седые кудри Ригана. Несмотря на то что космопорт находился почти на экваторе, было совсем не жарко.
– А если б я начал к вам приставать, что бы вы сделали? – спросил вдруг Риган.
– Сказала бы, что у меня нет настроения.
Мимо проехала длинная платформа, груженная вилками капусты и связками ярко-желтых стеблей млекоры.
– Нужно запастись провизией, – добавила Тина, проводив ее взглядом. – В поселках еда очень дорогая и притом плохого качества.
– Учту. Вы так легко это сделали… Здесь ведь такая среда, такие нравы – пограничная область между криминалом и нормальной жизнью.