Саймон топтался около манокарского вездехода, с неприязнью глядя на облезлые старые машины, покрытые сетью трещин гигантские купола, неприветливых, плохо одетых людей. У него мерзли руки и ноги, но Шидал велел ему ждать здесь, снаружи. Должно быть, из опасения, что Саймон начнет болтать с водителем и заразит его инопланетной «скверной». Сам Шидал пытался нанять проводника, хорошо знающего местность, но старатели не проявляли энтузиазма. Саймон видел, что манокарец понемногу теряет терпение.
– Нам нужно туда, – втолковывал он небритому мужчине в меховой куртке с полуоторванным капюшоном, показывая на северо-восток. – Туда полетели бандиты, человек и женщина-киборг. Они уже ограбили один поселок, и вас всех тоже разорят! Я хорошо заплачу!
– Я согласен, если надо лететь туда или туда, – небритый указал на север и на северо-запад. – А в эту сторону нельзя, там черти водятся.
Шидал с чувством выругался по-манокарски.
– Сколько ты хочешь?
Небритый заколебался – жадность боролась со страхом. Наконец произнес:
– Пятьсот галов, и деньги вперед.
Шидал начал торговаться. Вот идиот, подумал Саймон, энергично притоптывая; пятьсот галов за то, чтоб избавиться от Тины Хэдис, – это же совсем немного! Наконец сошлись на трехстах пятидесяти. Проводник пересчитал деньги и предупредил:
– Вы должны привезти меня сюда до того, как стемнеет! Говорят, что эта самая нечисть нападает на спящих, но это враки – она даже средь бела дня кого хошь слопает.
– Кто-нибудь из вас, дураков, ее видел? – с расстановкой спросил Шидал.
«На эту тему можно поговорить и в машине!» – стуча зубами, мысленно простонал Саймон. У него не было ни теплых перчаток, ни ботинок на меху, как у Шидала и старателей.
– Те, кто видел, уже ничего не расскажут. Один старик только выжил – он малость чокнутый был, просто так по горам болтался. Все трепался, что горы, мол, красивые, а он, мол, геолог и хочет возле них помереть, а не в больнице. Оно у него на глазах троих ребят заглотило, а его жрать не стало – решило, видать, что невкусный. Кидается, говорит, и сразу всего обволакивает…
– Сколько лет было старику? – процедил Шидал.
– Да под двести, наверно… Я ж говорю, он сюда помирать прилетел. И правда скоро помер.
– Значит, маразматик. Мужчина ты или нет? – Шидал, прищурившись, смерил взглядом проводника. – Поверил в дурацкие россказни! Ладно, пошли.
– Он был малость того, но не маразматик, – буркнул проводник. – В камешках разбирался.
– У вас одни камешки на уме… Сюда, лезь живее!
Оказавшись в тепле, Саймон съежился и прикрыл глаза, чувствуя, как выходят из тела ледяные иглы. Сейчас даже твердое откидное сиденье показалось ему не таким неудобным, как раньше. От проводника, устроившегося напротив, неприятно пахло; Саймон, как и Шидал, презирал этого безмозглого суеверного парня. Машина взяла курс на северо-восток.
– Раос, – Шидал говорил по-манокарски, – вы сказали, что Риган и Тина Хэдис преследуют террориста?
– Да, ваше превосходительство. Его кличка – Гонщик, он устроил взрыв на «Сиролле» и насолил «Галактическому лидеру».
– Вот как… – Шидал задумчиво усмехнулся. – Раос, у вас есть шанс доказать на деле свою лояльность!
– Я готов, ваше превосходительство, – стараясь не морщиться – закоченевшие ступни болели, как ошпаренные, – заверил Саймон.
– Я попытаюсь завербовать этого Гонщика, а вы мне поможете. Судя по всему, это разрушительная натура, лишенная руководства… Надо объяснить ему, что нам можно доверять, что манокарцы – его друзья, что он от такого союза только выиграет. Вы оба – люди внешнего мира, вы должны найти с ним общий язык.
– Постараюсь, ваше превосходительство!
Задание не из трудных – Саймон тут же начал прикидывать, что скажет Гонщику: «Ты хочешь развалить этот прогнивший мир? Если будешь действовать в одиночку, тебя в конце концов прихлопнут – но у тебя есть единомышленники, всегда готовые протянуть руку помощи!» Что-нибудь в этом роде… А также стоит добавить, что манокарцы спасли его от киборга-убийцы, то есть продемонстрировали чистоту своих намерений.
– Можете считать, ваше превосходительство, что Гонщик у нас в руках! – заверил повеселевший Саймон своего покровителя. – То есть это… наш человек.
– Хорошо, Раос. Манокар никогда не забывает ни заслуг, ни проступков.
Последняя фраза показалась Саймону пугающе многозначительной, но потом он успокоился: после успешной обработки Гонщика Шидал поймет, что Родгева Раоса (то есть Саймона Клисса) надо ценить, и пересмотрит свое отношение к нему.
Проводник опять начал бубнить, что внизу полно чертей, манокарец велел ему заткнуться. Вдруг водитель издал тихое восклицание. Шидал приподнялся, подавшись к лобовому стеклу, Саймон тоже: посреди небольшого плато стоял звездолет – быстроходная космическая яхта класса DS-014, для маскировки накрытая сверху белым полотнищем. Остроумно – с большой высоты это должно выглядеть как громадный сугроб. Рядом, на утрамбованном снегу, застыл вездеход.
– А, хозяйство террориста… – губы Шидала искривила удовлетворенная усмешка. – На посадку.
Обнаружить Гонщика так и не удалось – то ли он заперся внутри своего корабля, то ли куда-то отлучился. Саймон, которого опять выгнали на мороз, с беспокойством подумывал, что не стоит торчать здесь, теряя без толку время и рискуя упустить Тину Хэдис, – он не смел сказать это вслух, но, к счастью, манокарца посетила схожая мысль. Вызвав из общего салона двух механиков, Шидал приказал им снять с чужого вездехода антиграв. Тут уже Саймон не вытерпел:
– Ваше превосходительство! Вдруг он подумает, что мы его ограбили, – тогда с ним трудно будет договориться!
– Мне его антиграв не нужен, Раос. Мне нужен он сам. Кедлин!
Из салона выбрался манокарец с невыразительным болезненным лицом и замер перед Шидалом, превратившись в живую статую.
– Кедлин, вы – администратор четвертого уровня девятнадцатого ранга, мой младший заместитель. Я хочу поручить вам ответственное задание. Вот это – имущество террориста по кличке Гонщик. Вы останетесь здесь и дождетесь его. Когда он появится, скажете, что антиграв мы забрали временно. Подчеркиваю, временно, потому что хотим контакта. Скажете также, что мы, манокарцы, – его братья по духу, предлагаем ему поддержку и финансовую помощь. Пусть он придет к нам за антигравом, тогда поговорим. Еще скажите, что мы готовы субсидировать его будущие теракты, направленные на расшатывание дрянного внешнего мира. Как только наш звездолет приземлится, я с вами свяжусь и сообщу координаты, куда ехать. Все запомнили? Повторите!
Кедлин повторил. Механики тем временем демонтировали и утащили во чрево манокарского вездехода антиграв. Саймон опасался, что Шидал оставит его здесь вместе с Кедлином – уламывать Гонщика, – но этого не случилось, и он с облегчением вздохнул, вновь устроившись на своем месте в кабине.
– Вы с ним побеседуете потом, Раос, – бросил Шидал. – На борту нашего звездолета, когда Гонщик придет за антигравом.
– Ваше превосходительство, вы просто замечательно все придумали! – Саймон искренне восхищался изобретательностью манокарца: пожалуй, из него получился бы эксцессер. – Этот парень обязательно клюнет!
Шидал сдержанно усмехнулся: видно было, что лесть инопланетянина ему приятна.
– Вашего человека съест оно! – опять подал голос проводник. – Здешние черти! Оно уже съело парня, у которого вы уперли антиграв.
Побледневший от бешенства Шидал повернулся к нему, старатель сменил позу и напрягся. Саймон рывком распахнул теплую куртку (сработали рефлексы эксцессера: назревает драка – значит, надо приготовиться к съемке), но тут же спохватился: ссора между рядовым манокарским чиновником и рошегенским бродягой никого не заинтересует. Дешевка. Овладев собой, манокарец отвернулся и развалился в кресле.
– Здешний народ – последняя сволочь, ваше превосходительство, – извиняющимся тоном произнес Саймон по-манокарски. – Этот тип не заслуживает тех денег, которые вы ему заплатили!
– Деньги заберем потом, – вымолвил Шидал, на скулах у него играли желваки. – Сейчас нам все еще нужен проводник. Он посмел обвинить манокарского гражданина в воровстве, и он за это ответит. Весь ваш внешний мир – выгребная яма!
Ну конечно, дурак-старатель, который не знает манокарского языка, просто не понял, что они не «уперли» чужой антиграв, а взяли на время, чтобы пригласить Гонщика на переговоры. Саймон подумал, что перед стартом Шидал, наверное, пристрелит проводника – или же бросит замерзать в горах, одного, без транспорта, – и ощутил согревающее душу злорадство.
Дойдя до конца ущелья, Тина оглянулась: черный вездеход застыл посреди черных валунов, под нависающим скальным козырьком. На снегу виднелась одинокая цепочка следов. Ее следов. Погода стояла безветренная, туманный морозный воздух слегка размывал очертания гор, и самые дальние из них казались блеклыми, полустершимися. На западе, на фоне полосатого желто-лилового облака, ползли по небу две темные точки – чьи-то машины.
Дойдя до конца ущелья, Тина оглянулась: черный вездеход застыл посреди черных валунов, под нависающим скальным козырьком. На снегу виднелась одинокая цепочка следов. Ее следов. Погода стояла безветренная, туманный морозный воздух слегка размывал очертания гор, и самые дальние из них казались блеклыми, полустершимися. На западе, на фоне полосатого желто-лилового облака, ползли по небу две темные точки – чьи-то машины.
Выбравшись на склон и осмотревшись, Тина увидала тропинку, протоптанную Гонщиком, – та вела к заброшенной желийской шахте. Вероятно, террорист добывал здесь минералы, которые потом сбывал на внешнем рынке. По словам Ригана, пеленг показывал, что сейчас он находится в шахте, и Тина направилась в ту сторону. Ради маскировки она надела белый комбинезон и белый шлем, на бедре висела кобура с бластером, тоже белая. Подошвы ботинок «Счастье альпиниста», выпускаемых «Галактическим лидером», легко скользили по плотному насту, и Тина подумала, что на этот раз реклама не врет. На поясе болтался брелок – пульт управления ботинками: подчиняясь команде, те меняли коэффициент сцепления – когда надо, намертво прилипали к поверхности или же, наоборот, скользили. Тина спросила у Ригана, что произойдет, если микропроцессор брелка выйдет из строя. Агент «Лидера» ответил, что чудо-подошвы тогда автоматически отвалятся и на их месте останутся обычные, рифленые. Пришлось поверить на слово, но пока усовершенствованные ботинки оправдывали свою репутацию.
Тина лихо – как на лыжах – обогнула торчавшую впереди скалу и чуть не проехалась по «одеялу», которое еле успело убраться в сторону. Еще одно, лежавшее поперек тропинки, проворно отползло, уступая дорогу. Она сбросила скорость, не желая давить этих безобидных тварей.
«Одеяла» (так их про себя называла Тина – ей до сих пор не удалось выяснить, есть ли у них научное название) были местной формой жизни. Обитали они в горах, поблизости от заброшенных шахт. Впервые Тина наткнулась на колонию этих существ случайно, во время своего прошлого посещения Рошегена. Полупрозрачные, на первый взгляд лишенные каких бы то ни было органов чувств, они инертно лежали на снегу или на камнях и действительно напоминали расстеленные одеяла. Каковы они на ощупь, Тина так и не узнала – при попытке физического контакта они уворачивались, отдергивались, уползали, демонстрируя завидную скорость реакции. Чем они питаются, тоже оставалось загадкой (надо полагать, каким-нибудь воздушным планктоном или рассеянной энергией).
Никто из тех, кто жил в городке около космопорта, об «одеялах» ничего не слыхал. Местный инженер и заезжий торговец, с которыми Тина однажды разговорилась, склонялись к мысли, что в горах Рисахэи, скорее всего, есть какие-то хищники, об этом все старатели в один голос твердят; они сообщили ей несколько леденящих душу легенд о неведомой твари, которая пожирает спящих, и о поселках, обезлюдевших за одну ночь. В желийской энциклопедии «Система Раксы: Рошеген» нашлось упоминание о неком хищнике из шестимерного пространства, который «в трехмерном пространстве – область Рисахэи – находится лишь частично и кормится охотой на спящий разум» (с пометкой: «гипотеза Силсакэйра, основанная на непроверенной информации; точных данных нет»), – но ни слова об «одеялах»!
Старатели, наверное, могли бы много чего порассказать о рошегенской живности, но наладить с ними контакт Тине так и не удалось – препятствием для нормального общения был ее пол. Впрочем, это ее не расстраивало: она хорошо переносила одиночество и не считала, что плохое общение лучше, чем никакого. Она бродила по горам Рисахэи, лазила по заброшенным шахтам и нередко натыкалась на «одеяла»; поведение последних позволило ей сделать вывод, что никаких хищников – ни шестимерных, ни обыкновенных – тут нет и в помине: безобидные, неагрессивные животные не чувствовали бы себя так вольготно, если б у них имелись естественные враги.
За поворотом открылась скальная стена, посреди которой темнела громадная арка – вход в шахту. Здесь тропинка обрывалась. Из недр скалы доносились отдаленные звуки работающего механизма. Значит, в распоряжении у Гонщика имеются автоматы-бурильщики и прочая дорогостоящая техника… Изменив сцепление подошв, Тина вошла в туннель. Она неплохо видела в темноте и потому не стала включать укрепленный на шлеме фонарь. Заметив мерцающий впереди свет, направилась туда.
Хоть она и двигалась бесшумно, застать Гонщика врасплох не удалось – он ее ждал. Он стоял посреди просторной, тускло освещенной пещеры, точь-в-точь такой, как на голограмме, которую Тине показывали в офисе «Галактического лидера»: худой, длиннолицый, в круглом шлеме с поднятым щитком. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Тина прыгнула вперед, целясь в горло. Гонщик успел отклониться и одновременно попытался достать ее боковым ударом, но Тина вовремя среагировала. То, что этот тип способен двигаться в таком же бешеном темпе, как она, тергаронский киборг, ее не удивило: он ведь андроид. Она знала, как устроено большинство андроидов: электронный «мозг», защищенный бронированными пластинами, спрятан в груди, а не в голове. Поэтому, даже лишившись головы, андроид будет драться вслепую. Зато в голове находятся сенсоры, определяющие местоположение окружающих объектов, расстояние, скорость и т. п.
В течение некоторого времени противники кружили по пещере, не сближаясь; потревоженные «одеяла» в панике шарахались от них то в один угол, то в другой. Вдруг Гонщик метнулся к Тине – та нырнула под удар и, выпрямившись, полоснула его по предплечью лезвием, выскочившим из ребра ладони. Она рассчитывала повредить его нейрокабель, но Гонщик увернулся, так что лезвие всего лишь разрезало ткань куртки и рассекло кожу. Через несколько секунд рукав потемнел от крови. На мгновение Тина растерялась: в квазисосудистой системе андроидов циркулирует не кровь, а бесцветный геларонин; значит, она заблуждалась и Гонщик – не андроид! Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы террорист атаковал. Мощный удар швырнул ее в угол, прямо на «одеяло». Извернувшись, Тина приземлилась на четвереньки, а «одеяло» брызнуло в разные стороны. Именно так, в разные стороны: она очутилась в центре кольца, которое через секунду разорвалось, и напуганное животное кинулось наутек.
Вот теперь удивленным выглядел Гонщик. Тина усмехнулась: он что же, рассчитывал, что падение на пол окажется для нее смертельным?.. Она вновь бросилась в атаку, противник отпрыгнул назад.
– Почему ты хочешь меня убить?
Это были первые произнесенные им слова. Голос звучал хрипло, глуховато. Тина не ответила.
– Давай разберемся, в чем дело! – Он парировал очередной удар. – Ты же вполне разумный человек! Тебя нанял Генлаор?
– Да. Но я бы сделала это и бесплатно.
– Почему?
– Ты убил людей на «Сиролле».
Тина наступала, лезвия тускло сверкали в свете зависшего под потолком пещеры мобильного прожектора.
– Я никого не убивал на «Сиролле». Настоящий убийца – Генлаор!
Она совсем уже изготовилась полоснуть по горлу, но Гонщик, отскочив, схватил валявшийся на полу металлический лоток и подставил ей под руку. Тина еле успела втянуть лезвия обратно: еще не хватало затупить их здесь, вдали от тергаронских лабораторий… Лоток загудел от удара, эхо отразилось от сводов пещеры, и паника среди «одеял» усилилась.
– Послушай, тот взрыв устроил не я!
Тина молчала. Теперь они переместились в самый темный угол пещеры. Белки глаз Гонщика блестели за прозрачным щитком шлема.
– Тебе заморочили голову!
Она почти достала его, но он опять увернулся, да еще и врезал ей ребром подошвы под колено. Сломать сверхпрочную кость киборга он не смог, но этого оказалась достаточно, чтобы Тина на секунду потеряла равновесие. Гонщик нанес новый удар, и опора ушла из-под ног. В тот момент, когда Тина приземлилась, наверху что-то лязгнуло. Наступила полная темнота. Осознав, что произошло, она сквозь зубы выругалась: Гонщик столкнул ее в один из колодцев дополнительной вентиляционной системы и закрыл люк. Не будь наверху крышки (их функция состояла в том, чтобы перекрывать доступ воздуха, если в шахтах начнется пожар), она выбралась бы отсюда одним прыжком, но сейчас ей придется карабкаться по отвесной стене и в придачу резать металлическую крышку лучом бластера.
– Эй, счастливо оставаться! – долетел до нее голос Гонщика.
Что ж, он выиграл время… Тина выпрямилась, ощупала стенки колодца: совершенно гладкие, никаких скоб, рассчитанных на людей. Впрочем, желийцы ведь не люди. Опустив щиток своего шлема, она вытащила из кобуры бластер, отступила к противоположной стене и нажала на спуск. В темноте заплясали искры, брызнуло раскаленное крошево. Тот участок, куда упирался луч, налился малиновым светом. Тина вырубала в каменной поверхности выступы – методично, один за другим. Скоро в колодце стало жарко, и пришлось сделать передышку. Остывающий камень тихо потрескивал. Наконец малиновое свечение погасло, и Тина опять взялась за работу.