Ведь, судя по материалам дела, Алексей Шевкунов – действительно виновник ДТП. Он мчался по улицам города с превышением скорости и пересек переход тогда, когда горел зеленый свет для пешеходов. В тот момент, к несчастью, на этом переходе оказались Тая с Лидусей.
Но как, почему этот гад сумел избежать наказания…
Стиснув зубы, дрожащими от ненависти руками Егор перебирал бумаги.
Что он еще понял? Что Дарья с Таей в то время отчаянно пытались привлечь Шевкунова к ответственности. Но у них не получилось. То ли из-за того, что сам Шевкунов на тот момент являлся несовершеннолетним, то ли из-за того, что некоторые показания свидетелей почему-то признали недействительными и что во время следствия вдруг пропала запись с камер наблюдения, которая и запечатлела трагедию на дороге. Алексей Шевкунов так и не извинился после того и даже не счел нужным выплатить какую-либо компенсацию. Конечно, никакие деньги не вернули бы Лидусю, но сам этот факт невыплаты очень многое говорил о виновнике.
Скорее всего отец этого горе-мотоциклиста постарался, спасая шкуру своего сынка. Шевкунов-старший, в те времена – заммэра одного из подмосковных городов, ныне – бизнесмен, владелец автосалона.
Вот это уже не официальный документ, это Дарья от себя прислала сведения о Шевкуновых – где жили на тот момент, чем занимались. И фото этих двух, папаши и сына.
Вроде лица как лица… «А поубивал бы!» – с тоской подумал Егор. Шевкунов-младший – пацан еще, с сонным и равнодушным взглядом, папаша, Илья Викторович, – вообще какой-то монстр. На фото – огромный мужик с широкой красной мордой, оплывшим подбородком, переходящим сразу в грудь, почти без шеи.
Егор не просто ненавидел этих людей, он жаждал их полного уничтожения. Больше всего, конечно, он желал расправиться с Алексеем, тот главный виновник. Сотворил такое – ребенка убил, и ничего ему, не аукнулось.
…Он все перебирал и перебирал бумаги, до ночи.
Этим вечером специально после работы Егор поехал не к Тае, как всегда, а к себе. Не хотел при Тае заниматься всем этим, не хотел тревожить ее лишний раз. Она уже свое отбыла, набегалась по судам, теперь его очередь привлечь чертового мотоциклиста к ответственности.
«Ладно, завтра Зимину позвоню!» – наконец вздохнул Егор. Лег спать и заснул вроде бы сразу, но глаза открыл ровно в четыре утра.
За окном еще ночь, темно.
Сердце билось ровно и сильно, дыхание глубокое. Мышцы слегка напряжены – словно перед марафоном.
«Что со мной такое? – подумал Егор, привыкший к самоанализу. И сам себе ответил: – Хочу увидеть Алексея Шевкунова. Хочу заглянуть ему в глаза. Хочу понять этого человека».
Больше Егор так и не смог уснуть.
В пять встал, сделал себе кофе. Мужчина думал о том, как ему найти Шевкунова-младшего. Срочно. Немедленно.
И тут, словно повинуясь какому-то голосу, Егор включил компьютер, вошел в одну из популярных ныне соцсетей. Набрал имя Алексея Шевкунова… Да вот он, Шевкунов-младший, его сонная физиономия. Тот самый. И городок тот же, что указан у Даши.
Егор быстро просмотрел все фотографии, которые выложил в Сети на своей страничке этот тип. Да он, он, тот самый. Имя то же, отчество, стоит на фоне то шикарного особняка, то солидного внедорожника… Наверное, на мотоцикле уже не катается, перерос пацанчик свое юношеское увлечение? Это его друзья рядом, золотая молодежь, что б им пусто всем… А вот это он где? Ба, да это он в автосалоне, который, судя по всему, принадлежит Шевкунову-старшему…
А может, автосалон уже его собственный, папаша переписал на сыночка имущество? Фото, кстати, недавнее, всего неделю назад сделано, судя по записи.
Егор вышел из дома в восьмом часу.
До того подмосковного городка часа полтора ехать, если без пробок, прикинул мужчина.
И точно – еще девяти не было, когда Егор оказался почти на месте. Покружился немного по улочкам небольшого города, сверяясь с навигатором, нашел нужный автосалон неподалеку от центральной площади.
Припарковался напротив, принялся следить за тем, что происходило вокруг. Егор настолько изучил физиономию Алексея, что был уверен – узнает этого типчика даже издалека, с первого взгляда.
Мимо проехал троллейбус. Еще один, в противоположную сторону. Несколько легковых машин промчалось. Толпа людей – мимо автосалона. Еще несколько человек – в другую сторону. Вот кто-то вышел из стеклянных дверей салона… Остановился в стороне, закурил. Сердце у Егора забилось учащенно. Нет, это охранник, судя по униформе. Вот какая-то девица прошла мимо охранника внутрь. Еще мужчина, лет сорока, с кейсом нырнул в салон. Все не то, не то.
Часа два прошло, вернее, промелькнуло, очень быстро.
На противоположной стороне остановился большой черный джип, из него медленно выгрузился мужчина солидной комплекции, с красным лицом.
Шевкунов-старший, вот кто это был. Ну, тоже сойдет.
Егор вышел из своего авто, быстро пересек площадь.
Шевкунов-старший (лысый блестящий затылок розового цвета, фиолетовые складки сзади, на шее, черный костюм) уже собирался войти в свои владения, очередной охранник или, скорее, продавец автосалона (черные брюки, белая рубашка с бейджиком на груди) перед ним услужливо распахнул дверь. Как его там зовут, папашу этого?
– Илья Викторович.
– Да? – надменно, мрачно и как будто недовольно произнес мужчина, не поворачивая шеи развернулся, посмотрел на Егора. Он, папаша, точно. – Что угодно?
– Да вот, вашего сына хочу найти.
Шевкунов-старший недовольно, внимательно смотрел на Егора. И ни слова не говорил. Словно инстинктивно чувствуя какую-то угрозу, исходящую от человека, которого не знал.
Охранник, вернее продавец с бейджиком, молодой парень, почуяв недоброе, тоже шагнул вперед к хозяину, но тот остановил его взмахом руки.
– Вы кто? – спросил Шевкунов.
– Я – Егор Сахно. Отец Лидуси. Лиды Сахно. Помните ее?
Пожилой мужчина стоял неподвижно, ничего не поменялось в выражении его одутловатого, налитого кровью лица.
– Где же вы пропадали столько лет, господин Сахно? – наконец без всякого выражения, спокойно спросил Шевкунов.
– Пропадал, да. Но теперь я здесь. И не успокоюсь, пока вашего сыночка не упекут в тюрьму.
– Никто его, как вы говорите, не упечет. Лет-то уже сколько прошло. Опомнились. Уже ничего нельзя сделать.
– Ну это мы посмотрим, – не слыша собственного голоса, сказал Егор.
– Да что там смотреть, – вернее, Шевкунов произнес «чё там». – Опоздали.
– Ну, тогда я сам расправлюсь с вашим сыночком, если на суд надеяться нечего.
– Ой-ой-ой, напугали, – мрачно, уныло и даже как будто устало усмехнулся Шевкунов.
Егор не раз по работе своей сталкивался с личностями, подобными Шевкунову-старшему. Бывало, строил для таких дома, дачи… Мужчины из девяностых, сумевшие заработать свои капиталы благодаря той неразберихе, которая царила тогда в стране.
Люди с особыми характерами. Не столько умные, сколько хитрые. Вернее, бизнесмены без финансового образования, но с мощным животным чутьем. Не злые, но беспощадные к тем, кто стоит у них на пути. Не уголовники в прямом смысле, но явно не брезговавшие криминалом в свое время.
Наверное, Юрка, обладавший похожим звериным чутьем, если бы начинал свой бизнес в девяностые, тоже превратился бы вот в такого «зверя». Но Юрка из-за возраста гораздо позже начал свою деятельность и, к счастью, не покрылся этим мутным, скользким криминальным налетом в отличие от Шевкунова-старшего.
Эх, Юрка…
Егор, еще не понимая, что собирается сделать, двинулся вперед, к хозяину автосалона.
– Пап… – испуганно пискнул парень с бейджиком.
– Вали отсюда, – быстро произнес Шевкунов-старший, но слова эти предназначались не Егору, а этому парню.
И тут Егор понял, что парень – это и есть Шевкунов-младший. Тот самый человек, которому так хотелось заглянуть в глаза…
И Егор сделал это – посмотрел в глаза Алексею Шевкунову. Испуганные, бессмысленные глаза. Глаза молодого идиота, избалованного и безответственного пацана. Представителя той самой «золотой молодежи», наверное, которая сладко живет себе под крылышком обеспеченных родителей и о последствиях своих поступков даже не думает, будучи уверенным – папаша все уладит.
И в этот самый миг Егор понял, кто на самом деле виноват в гибели Лидуси. Шевкунов-старший. Тот, который вырастил этого безответственного инфантила. Тот, который потом покрывал и защищал своего сыночка от наказания.
Да, формально виноват Алексей Шевкунов, он орудие убийства. Но орудие, которое сделал, выточил Илья Викторович Шевкунов.
Замешкавшись, разглядывая Алексея, Егор не заметил, как в следующий момент откуда-то сбоку появились люди – парочка в униформе охранников. Они с обеих сторон схватили Егора за руки, заломили их назад. Откуда они взялись, почему? Вероятно, как собаки, чуяли, откуда опасность, от кого. И бросились защищать своих хозяев. Или хозяин салона подал им какой-то знак…
– Лёха, иди отсюда. Иди. Нечего тут тебе торчать. Не маячь. – Шевкунов, отослав сына, повернулся теперь к Егору: – Вот что, господин Сахно. Не понимаю, откуда вы вдруг вынырнули спустя столько лет… Но зато я вас теперь в лицо знаю. И в город наш вы просто так больше не попадете. И с сыном моим вы ничего не сделаете, кишка тонка.
– Сделаю. – Егор пытался вырваться, лягнул несколько раз охранников.
– Нет, – покачал головой Шевкунов-старший.
– Скотина… воспитал выродка… Думаешь, отмазал его? Суда не боишься? Ничего, есть другой суд, от него ты не уйдешь, – вырываясь, закричал Егор. – И ты потеряешь своего ребенка! Ты поймешь на своей шкуре, каково это… ТЫ ТОЖЕ ПОТЕРЯЕШЬ СВОЕГО РЕБЕНКА, СЛЫШИШЬ?!
Шевкунов поморщился, махнул рукой и вслед за сыном скрылся за стеклянными дверями автосалона. Охранники тем временем оттащили Егора подальше от салона. Ребята молчаливые, серьезные.
– Ну как, дальше бузить будешь? – спросил один. – Или мы с тобой по-своему разберемся?
– Все. Пустите. – Егора отпустили. Он пересек площадь, сел в свое авто.
Некоторое время сидел, пытаясь справиться с дрожью, сотрясавшей все его тело.
«Дурак, в самом деле. Зачем сюда приперся, чего хотел… А то сам не знал, какие они сволочи. Ведь ни раскаяния, ни осознания того, что они натворили. Они. Папаша и сынок!»
Немного придя в себя, Егор тронулся с места.
В третьем часу он оказался в центре Москвы, рядом с Бульварным кольцом. Рядом с тем самым кафе, где увидел Таю в феврале этого года.
Оставил машину в парковочном кармане, зашел внутрь.
Тая сидела на своем любимом месте, возле окна. Егор взобрался на стул рядом.
– Я так и знала, что ты сейчас придешь, – не оборачиваясь, произнесла она. Улыбнулась, покачала головой, словно сама себе удивляясь.
Глядя на нее, Егор постепенно успокаивался.
Тая – его радость. Нет, она не являлась его утешительницей. Наоборот, она – строптивая и упрямая в отличие от гибкой, ускользающей Лизы.
Но только с Таей он жил – жил настоящей, человеческой жизнью, а не существовал, подобно персонажам сетевых хроник.
И это даже удивительно, как он умудрился провести целых семь лет рядом с Лизой! Прямо наваждение, дурман. Если уж кто и околдовал его, приворожил, так это именно Лиза. Их ничего не связывало на самом деле. И именно потому, что не связывало – отношения Егора и Лизы и развалились столь быстро, в один момент.
Тая заправила прядь волос за ухо, вновь взялась за ложку, склонившись над тарелкой. Егор хотел выправить прядь обратно, но потом передумал.
Ну подумаешь, мелочь. Наверняка у него самого куча мелких, раздражающих Таю недостатков, но она не говорит ему об этом.
– Ты красивая, – вместо этого сказал Егор, вытянулся, полулежа на столе, подперев голову ладонью. Он смотрел на Таю, как она ест свой суп. Молодая женщина никак не отреагировала на эти слова. Спросила, хмурясь:
– Где ты был?
Лиза никогда не спрашивала о таком. Потому что некомильфо. Современные высокодуховные и интеллектуальные девушки не терзают своих мужей лишними вопросами. А вот Тае было плевать на то, комильфо или нет – расспрашивать своего возлюбленного. Только Тая беспокоилась о нем, о Егоре. Она всегда желала знать, где он и с кем. И что делает. Она все время о нем думала, ставя его в центр своего внимания.
Кого-то, вероятно, несвобода угнетала бы, но Егору это внимание, порой чрезмерное и утомительное, оказывается, было необходимо.
– По одному делу ездил. Не понимаю, надо ли тебе знать… Да, конечно, надо, – возразил он сам себе. – Я сегодня виделся с Шевкуновыми, отцом и сыном.
Зазвенела ложка, упав на кафельный пол… Тая побледнела и смотрела на Егора широко открытыми неподвижными глазами.
– Я хочу попробовать засудить этого типа, Алексея Шевкунова. Помнишь, я уже говорил тебе?
– Помню. Но зачем ты с ними встречался?
– Не знаю. То есть знаю… В глаза хотел посмотреть, – с досадой произнес Егор.
– Посмотрел? И что?
Он только рукой махнул. Потом сказал:
– Сейчас домой поеду, своему знакомому юристу позвоню. Ты ведь не будешь против, если в отношении Алексея Шевкунова будет возбуждено уголовное дело?
– Нет. Не буду.
– Ну тогда почему ты смотришь сейчас на меня, словно на привидение? – поинтересовался Егор.
– Я все равно не понимаю, зачем ты встречался с этими людьми, – прошептала Тая. – Пусть все будет идти через юриста, через адвоката… Официально то есть.
– Согласен, – вздохнул Егор. – Ладно, я не прав.
– Что ты им сказал?
– Да ничего я им не сказал… Вернее, сказал. Так, в порыве чувств. Пожелал Шевкуному-старшему кое-что… Пообещал, что он тоже потеряет своего ребенка.
Тая закрыла лицо ладонями.
– А что? Ты не желала этому типу смерти? Ты уже готова его простить? – рассердился Егор, но не на Таю, а на себя, наверное.
– Никого я не простила и никогда не прощу. И желала я им всем… тоже желала разное, – тихо отозвалась она. Опустила руки. – Конечно, я надеюсь на наш, земной, человеческий суд. Конечно, я верю, что сама жизнь накажет этих людей… Да я и тебя, в общем, понимаю, что ты его проклял, этого толстомордого гада. Я ведь его знаю, видела папашу того мотоциклиста. Он, конечно, сынка своего отмазал…
– Тогда что тебя беспокоит? – спросил Егор, взял Таю за руку.
– Ты какое-то страшное проклятие произнес. Вдруг Алексей умрет и правда?
– А ты не желаешь этого? Хочешь, чтобы и дальше этот убогий пацанчик жил?
– Я боюсь страшных проклятий, вот что. Того, что они могут вернуться к тому, кто их произнес. Сейчас я боюсь только за тебя, Егор.
– За меня? Я взрослый мужик! – засмеялся он.
– Ладно, не будем об этом…
Егор потянулся, обнял Таю, она положила голову ему на плечо.
– Давай поженимся, – предложил он.
– Ты еще не развелся.
– Скоро разведусь. А потом – давай поженимся?
– Егор…
– Я люблю тебя. Я люблю тебя так, что даже не могу сказать – как, потому что слов таких не существует, – с жаром произнес он.
– Великолепное признание, – не выдержала, засмеялась Тая. Егор тоже засмеялся, чуть отстранился, покрыл ее лицо поцелуями. – Поехали домой.
– У меня работа, – напомнила она.
– А, ну да. Тогда вот что. Я сейчас к себе, созвонюсь кое с кем, как собирался, а потом к шести за тобой заеду.
– Только поедем ко мне потом.
– Ты привереда! Ну хорошо, хорошо… – покорно кивнул он. Опять обнял ее, чувствуя какой-то невероятный восторг, счастье. – У меня чувство, что я дома. Вот прямо сейчас, здесь. Я дома, потому что я с тобой наконец-то…
– Где же ты так плавал долго, мой Одиссей? – улыбнулась Тая.
Егор опять осыпал ее лицо поцелуями.
– Вечером пойдем в какой-нибудь ресторан, ладно? Ужинать. Назаказываем чего-нибудь необыкновенного, какой-нибудь вкуснятины… Мне кажется, что ты голодная.
– Егор, скажи честно, я похожа на человека, которого долго не кормили? – засмеялась она.
– Да. Да! – Егор опять полез к Тае с поцелуями.
– Ну все, все, мне же пора, я опаздываю! – взмолилась она.
Попрощались наконец.
Егор отправился к себе. Ехал и чувствовал, как губы временами расплываются в улыбке. Потом сжимал их, вспомнив о Шевкуновых.
Тая, конечно, как всегда, права. Не надо было ехать туда, встречаться с этими людьми. Да хотя бы потому, что Шевкунов-старший теперь в курсе намерений Егора. Он может предпринять некоторые упреждающие шаги, этот тип. Вроде толстый, неповоротливый, словно медведь, а нет страшнее зверя… И сына он, судя по всему, любит. По-своему. Готов закрыть, спрятать от всех невзгод.
А сынуля, Алексей этот, – просто никто. Никакой. Невоспитанный и глупый, безответственный раздолбай. Его надо наказать, и хорошо бы его посадили… Может, он тогда хоть немного образумится и перестанет думать, что ему все с рук, любой поступок, сойдет.
Егор оставил машину на стоянке, пошел к дому.
Стройку неподалеку так и не успели завершить.
Грязь, земля распахана, в темном туннеле под лесами пахнет древесной, сладковатой сыростью и затхлым подвалом.
Егор прошел несколько метров вперед и услышал, что сзади скрипят половицы под чьими-то стремительными шагами. Хотел посторониться, пропуская человека, хотел обернуться – но не успел.
Почувствовал удар сзади, по затылку, и мир разлетелся перед ним оранжево-синими брызгами, напоминающими праздничный фейерверк. Еще мгновение, и – темнота.
* * *Сегодняшний разговор в кафе опять вывел Таю из равновесия.
Она, конечно, всегда хотела, чтобы Алексей Шевкунов понес заслуженное наказание, и потому до недавнего времени совершенно логичными считала и гнев Егора, и его желание разобраться с преступником. Но Тая жаждала возмездия, а Егор, получается, – мести.
Хотя Егора можно понять. Ему больно, и он только-только стал осознавать, что потерял. Егор пока еще не в состоянии справиться со своими чувствами – вот и бежит «посмотреть в глаза» преступнику. Тае давно никуда не хотелось бежать, смотреть в глаза Алексею Шевкунову.