Ещё одно модное идиотическое паразит-словечко из числа тех, какими столица регулярно одаривает общество: имплементация. Первоначальное значение уже забыто, лепят его где придётся, и это смешно.
Так вот, включение Светки в стаю имплементировано, но не финализировано.
Хотя практически в ней уже уверен.
Беда вот в чём — карты не совсем полные. Мирные карты.
Да, там обозначены закрытые для полётов малой авиации зоны. Их настолько много по пути следования, что по правилам вырисовывается сложный многоколенный зигзаг. Но такой маршрут категорически не подходит, в идеале нужно добраться до конечной точки на одной заправке, а вилять реже. Посадка на «ой!» не нужна. Я даже представлять не хочу, как мы аварийно плюхнемся на крошечную ВПП где-нибудь под Бухарестом и начнём метаться по тучным полям кукурузы в поисках авиатоплива… А кругом злые румынские пейзане с вилами. Или с румынскими же «калашами».
На штабном совещании наш пилот думал иначе:
— Ты себе представляешь, Гош, что такое управлять самолётом несколько часов? Это большая нагрузка, устаёшь… Да и мелочи всякие неприятные.
— Какие?
— Туалета на «Бонанзе» нет.
— Ерунда какая! Пустые бутылки возьмём! — я легко решил проблему.
Одинцова посмотрела на меня с материнской грустью, и спросила у подруги:
— Ани, он вообще знает, как женщины устроены? Я предпочту памперсы.
По-моему, я покраснел. Анька тоже. Ох, выслушал потом…
— Простой ты, Егор! Беспосадочный ему подавай! Ну, мужчины… Вряд ли получится. Лучше садиться в проверенных местах. Там и подзаправиться можно будет, если понадобится, канистры с собой возьмём. Например, в Салониках. Полосу 10/28 сейчас удлиняют в сторону моря, в восточном конце есть площадка авиации общего назначения. Кроме частников, стоят и двухмоторные пожарные гидросамолёты, базы и сервисы наверняка остались. Вообще-то на такой машине можно присесть куда угодно, например на автодорогу. Мальчики налево, девочки направо. Можно переждать грозу, которую нельзя обойти. Короче, нужен окончательный маршрут.
Я терпеливо кивал, мол, сядем, птица, сядем, когда прижмёт, а как же, — а сам думал: где стоят военные базы и что там находится?
Чисто лётные сложности меня не парили, ей видней, беспокоила военщина и беспредел.
Если в закрытой зоне стоят части ПВО, то опасную поляну надо обходить на мягких лапах, большим зигзагом. Заинтересуем мы их? Не знаю. Не велика цель, чтобы ракету тратить, не десант везём. У ребят работы навалом — супостата гоняют. Сейчас, как я понимаю, все народы и племена имеют уникальных супостатов, каждый заранее подобрал себе плохого соседа — ближнего или дальнего, которому при случае хорошо бы вставить в репу. Так что настороже будут оставшиеся в живых зенитчики.
Да ещё и НЛО их постоянно взбадривают…
Совсем другое дело — ППД бригады спецназа, накрытый невидимым куполом запрещённой для полётов зоны. Остатки бригады давно ушли из пункта постоянной дислокации и гоняются чёрт знает где за остатками другого спецназа. Отдельная тема — базы НАТО, на Крит мы не собираемся.
Ну, я как-то так себе тему представляю, уверен, что фатально не ошибусь.
В который раз вспоминаю инет… Не ценили ведь: залез в сеть и моментально про те базы разузнал! Я вообще не понимаю, зачем были нужны такие огромные разведслужбы, если всё лежит в открытом доступе?
Сейчас такую информацию можно получить только в библиотеке.
На столь свежую мысль меня натолкнуло случайное посещение пришкольной библиотеки в окрестностях Керкиры. Искал на полках литературу по катерам и яхтам, а нашёл журнальчик, в котором вкратце рассказывалось о структуре греческих вооружённых сил, должны же детки знать, кто и как их охраняет!
Даже такой источник сообщает много интересного. Я, понятное дело, зацепился за ВМФ и вскоре узнал, что основные базы флота находятся в порту Пирей, на Крите, в Патрах и много ещё где. Брошюрка сообщала о делении на округа, рассказывала, где находятся штабы, описывала структуру командования, матобеспечения и обучения… К своему изумлению, я узнал, что командование НАТО намеревалось использовать греческие ВМС при блокаде Черноморских проливов! Далее шли перечисления имён судов, их численность по типам. Много чего шпионского.
Что же тогда может предоставить любопытствующему серьёзная библиотека!
Надеюсь, сегодняшний визит в Лефкимми поможет прояснить маршрут, на карте появятся важные пометки.
Есть и другие проблемы.
Не очень понятно, какое время дня выбрать для старта. Лететь высоко — будешь виден всем локаторам, могут снести.
Раз за разом перетирая всё это в голове, я убеждался, что так и не решил: нужно ли настолько бояться подобных рисков? Купленные у нас комплексы «С-300» и на двадцать пять метров высоты отработают. Помню, что они вроде стоят на Кипре или на Крите, на фига бы мне заранее интересоваться такими тонкостями? В континентальной части страны такие комплексы имеются? А остальные средства ПВО, что, менее опасны? «С-200», «Торы», «Буки» и прочая смертоубийственная страсть.
С другой стороны, не будут они палить из пушки по воробьям, наверняка и поинтересней объекты найдутся. «Ну-ну… Летишь, шалун, надеешься проскочить? Кто тебя знает, летунишка дробненький, вдруг ты „G“-химию в подвесном баке тащишь! Получи для профилактики!»
Идти слишком низко — есть шанс попасть на прицел всяким беспредельщикам, желающим на дурку пальнуть из стрелкового.
А ещё, спаси господи, таинственные тарелки могут возникнуть — они же не только над Корфу барражируют! Тоже могут пальнуть, у них есть чем…
Заманчиво было бы полететь именно ночью, с расчётом приземлиться в Одессе на рассвете! Только вот Светка сразу опрокинула мой гениальный замысел, заявив, что в темноте не полетит даже под дулом пистолета. Тогда надо очень прорабатывать маршрут, прокладывая его подальше от сил ПВО, с учётом рельефа: где это возможно, идти невысоко — тут лётчица опять скривилась, сказав, что без постоянной практики долго огибать рельеф на малой высоте невозможно… В горах меняются потоки и направление ветра, там надо повыше забираться, дурень ты, Гош!
Сперва над морем, потом над гористой Грецией, Болгарией и опять в море. Так, что ли? Вероятность попасть на прицел ниже.
Уф-ф, голову сломать можно!
Не нервничай, Света. В лётном деле Гош дилетант, и советы его дилетантские. Остаётся лишь полагаться на здравый смысл, в придачу к которому хорошо бы иметь ещё и знания.
За ними и едем.
Я управлял джипом словно на автомате, записной старожил. Ругаясь на женщин, сам думал вовсе не о дороге.
Странно, уже появилась ностальгия по курорту. Вдруг начал ценить то, на что раньше частенько забивал калёный болт, не желая тратить время отпуска на пляжный отдых. А сейчас никуда не хочется лететь сломя голову, рыться, что-то там галопом изучать, забирать… Окунуться бы в тёплую воду Ионического моря и потом долго лежать на тёплом песочке Сидари или Калами, разглядывая стоящие напротив яхты с живыми шкиперами внутри!
Девчата продолжали общаться. Хорошо, что они сидят позади.
Рядом со мной на свободном пассажирском лежит карабин. Красавец! Он и раньше не очень-то подходил к классическому охотничьему костюму, а после посещения Нового порта окончательно приобрёл милитаристический вид.
Мне же Маркос, добрая душа, натовский магазин подарил! Из шкафа вытащил, где у него хранится неформат и некомплект. К MR-1 подходят магазины от AR-15, M-16 и прочих, а у меня теперь имеется тридцатиместный немецкий G-MAG. Всего один… Карма какая-то у арсенала банды — единичность магазинов. И то радость: тридцать пуль отшмалять в быстром темпе — мало не покажется.
— Егор, человек впереди! — крикнула Одинцова.
— Бинокль возьми!
Я, рефлекторно снижая скорость, подобрался, мгновенно отбросив праздные мысли в урну, и сфокусировался на существенном. Так, карабин поближе.
— Женщина у остановки, — подсказала Ани.
На Корфу автобусные остановки часто выглядят плоскими будками с боковыми выходами. Они словно приклеены к скале — мало, что дороги узкие, так ещё и узости серпантинов мешают. Эта остановка автобусов зелёной линии — нормальная, под большим навесом.
— Оружие! — бросил я. Кто знает, и в засаду попасть можно.
Сканер спит. Впереди чисто. В зеркала! Тоже никого. Справа по-прежнему громоздилась скала, на таком склоне не спрячешься. Слева — жидкие кусты над бордюром и двухметровый обрыв с редкими спусками к диким каменистым пляжам. Здесь тоже не засядешь, осматривал. Говорю же, старожил!
Что она тут делает?
— Бабка! — уверенно сказала Ани.
— Что-о?
Я вздрогнул. Какая бабка?!
Наверное, этот комплекс останется подарком на всю отпущенную жизнь. Само слово… Ассоциации вполне определённые. Есть в английском слово creepy — вполне подходит. Мураши по коже, то самое нервное вздрагивание, медленно ползущие по ночной набережной Лефкимми огоньки масляных светильников, угрожающий жест сухой старческой руки, тяжёлый взгляд и злорадная ухмылка.
Что она тут делает?
— Бабка! — уверенно сказала Ани.
— Что-о?
Я вздрогнул. Какая бабка?!
Наверное, этот комплекс останется подарком на всю отпущенную жизнь. Само слово… Ассоциации вполне определённые. Есть в английском слово creepy — вполне подходит. Мураши по коже, то самое нервное вздрагивание, медленно ползущие по ночной набережной Лефкимми огоньки масляных светильников, угрожающий жест сухой старческой руки, тяжёлый взгляд и злорадная ухмылка.
И плакатик характерный.
Увидел! Фу-у… Терпимо. Старушка была несколько другого типажа.
Короткая стрижка седых волос, белые тонкие брючки со стрелками, на плечо небрежно накинута комплектная курточка-ветровка, серая кофточка с какой-то надписью на груди. Бабулечка-красотулечка… Открытку несколько портил лаковый серебристый клатч. Общая же стилистика такова: престарелая жена парализованного плантатора молодится из последних сил. Местный колониальный стиль, такой часто видишь в южных европейских странах, аборигены которых почему-то часто стараются изобразить колонизаторов, как правило, англичан. Былых, конечно, — и колонизаторов, и бриттов.
А она местная, давно научился отличать.
Не, ну это всё-таки не Чёрная Ведьма из Беницеса…
— Машет, Гош!
Точно машет! Чудны дела твои, День «G»! Автостоп Большого Песца!
Я бы точно так не смог, отвечаю.
Стоять в одиночестве на пустынной трассе и смело голосовать заряженному джипу — тот ещё подвиг. Или полная безбашенность. Или сумасшествие.
Мало того, что отважная на всю голову, так ещё и настойчивая! Бабуська, выставив большой палец кверху, постепенно выползала бочком всё дальше на автостраду, явно не собираясь уступать дорогу. Не давить же её… «Или давить? Мирная, уютная, интеллигентная, как училка литературы — как же я их не любил… Ври больше! Ты лучше присмотрись, Гош, что за надпись у неё на блузке красуется. Не про то ли, что мы все умрём?»
Бред. Выстроилась. Да, таких чудаков естественный отбор скоро сам выпилит. Ладно, главное — безобидная с виду, не чувствую угрозы.
— Останавливаемся, подбираем её! Может, узнаем что-нибудь путёвое. Значтак, ребята, она садится ко мне. Ани, возьми карабин, контролируй её.
— Поняла. — Затвор «беретты» лязгнул. — Пистолет возьмёшь?
— Не надо. — Я перетянул ножны поудобней.
Пусть странная старушка сбоку посидит, под суровой правой рукой. Не хочу иметь за спиной потенциальную угрозу.
Джип остановился напротив остановки, даже подворачивать не пришлось, бабка вылезла чуть ли не под колёса. Да куда ты лезешь, старая!
Нагнувшись, открыл пассажирскую дверь.
— Хай! Кавос? — поинтересовалась она с улыбкой во всю челюсть.
Типун тебе на язык.
— Охи, охи, мадам! Лефкимми!
Бабка сперва заглянула в салон, приветливо помахала рукой девушкам, после чего полезла на сиденье, обдав меня запахом терпких духов.
— Ю инглишмен? Файн! Гоу Кавос!
— Охи, онли Лефкимми!
Только Кавоса мне не хватало. Я и так не люблю на юг ездить, да суровая жизненная необходимость заставляет. На севере местность гористая, больших посёлков мало. Курортные районы, для наших задач непригодные. Зачем туристу библиотека?
Захлопнув дверь, старушка высморкалась, довольно раскинулась на сиденье, потом, подтянувшись повыше, показала рукой — вперёд, шеф, гони, чего тормозишь, клиент опаздывает! Хмыкнув, я включил передачу, бабулька захлопала в ладоши и разродилась длиннющим монологом на греческом, из которого мне уловить удалось лишь одно: по-английски автостопщица лакшит «мало-мало». Единственный в банде знаток греческого языка, Анька слушала бабку внимательно, но пока помалкивала.
— Света, птица, ты тоже следи, — попросил я.
Через километр все успокоились. Девчата попытались втолковать ей, что в греческом не сильны, и вообще, никакие мы не англичане, а русские. Бабушка наконец-то услышала, что-то уточнив, сильно удивилась, на некоторое время замолкнув.
Проехали короткий туннель возле «Марбеллы». Примерно через километр пассажирка неожиданно потребовала остановки. Вокруг — ни виллы, ни мини-отеля.
Резво выскочив из машины, бабка не торопилась закрывать дверь.
Несколько секунд она пристально смотрела мне в глаза.
И вдруг спросила, ласково улыбаясь:
— Рус?
Рус… Сказали уже! Согласно кивнул и близко не представляя, что последует дальше.
— Йехал грека чер-рез риеку…
Я оторопел настолько, что не смог положить руки на баранку.
В салоне тишина — слышно, как пыль оседает.
— Хей, бой?! — С недовольным видом она повелительно махнула кистью.
— А? Это… Продавал он всем ореку, — послушно продолжил я, чувствуя, что потрясённый рассудок чуть стронулся с места.
— Файн, бой, бай-бай! — только что чаевые не дала… Бабка снова взмахнула ручкой и спокойным шагом направилась в сторону узкой лесной тропинки. Так же естественно, как пошла бы в супермаркет на распродажу. С маленькой дамской сумочкой, в которую влезет меньше, чем в карман моих штанов.
Хлоп, хлоп по карманам. Сука, где платок мой!
— Ань, платочек дай…
Однако финализации не произошло.
Отойдя метров на десять, седая ведьма остановилась, оглянулась и бодро крикнула на прекрасном английском:
— Дальше не езжайте! Там опасно!
Пока мы в полном ауте переглядывались, она скрылась за деревьями.
— Что это было? — шёпотом спросила Светка.
— Ведьмовщина, — выдохнул я.
— Оф-фи-ге-еть… Да у неё под каждый кустом явка! Куда она рванула, там же сплошные заросли?!
— Новую ступу вырубать, Ань… Не, так не пойдёт, объявляю технический перерыв, такое перекурить надо. Стоим тихо, смотрим и слушаем.
— Слушай, Гош, может, ну его, этот Лефкимми? Ведь она нас предупредила.
— Значит, вооружила.
— Все они библиотекарши, вот что, это последние хранительницы знаний. — Подруга держала такой тон, что я не понял, серьёзно сказала или нет.
— Ой, да не смешите, в горле делается щекотно! — вмешалась Света. — В нашем театре «Дом клоунов» такая же тётка на гардеробе сидела, чужие плащи мяла. Злая колдунья, библиотекарша… Нашли волшебство, честно слово! Вы таки сходите на Новый рынок, там ведьмы натуральные, по пять штук на минуту, от это огонь! Та поехали уже, ребята, а то вернётся ещё, мозгокрутка.
Поехали так поехали.
И всё-таки что-то мне нехорошо…
— Девчата, отвлечёмся на перекус? Сообразите какую-нибудь хряпу, а то язва желудка от нервов выскочит.
— Хорошо быть женщиной, всегда знаешь, что твоё место на кухне, — забрюзжала Анька, перегибаясь за спинку сиденья. — Свет, корзинку возьми…
После такой встречи и грозного предупреждения очередной корфуанской зловестницы моё спокойствие улетучилось к чертям собачьим, даже еда не помогла.
Делать нечего, теперь покачу осторожненько, всё равно не смогу держать прежний темп, дёргаться буду, поселила-таки старая ведьма зерно сомнения. Что я говорил про обходы ПВО: на мягких лапах? Вот именно. И даже ещё тише!
Уж точно куда внимательней, чем всего полчаса назад.
Мораитика — традиционный греческий посёлок или деревня, кто как называет, расположенный вдоль берега и на холме, с четырёхкилометровым песчаным пляжем, симпатичное курортное местечко — в сезон тут народа хватает. Вокруг оливковые рощи, эка новость. Основная достопримечательность — удивительная морская река, наподобие канала в Лефкимми, и мост через неё, отделяющий Мораитику от рыбацкой деревеньки Мессонги. Особенность Корфу — адская прорва всяких поселений, находящихся через таверну друг от друга. В каждой, естественно, имеется свой Босс, Администрация и Белый дом. Муниципалы, кстати, в полный рост пользуют сиесту, и у них такой же, как у всех греков, сложно-мутный недельный график работы. Короче, хрен в кабинете застанешь. Неудивительно, что греческого бюджета на такую ораву постоянно не хватало.
В Мораитике рыбаки, как встарь, по-прежнему спускаются по речке в море и так же возвращаются домой. И в самой реке ловят. Эти морские реки-каналы — гениальное изобретение, позволяющее жить не на побережье, но всегда иметь к нему выход. Заодно и оригинальное решение канализационного вопроса в древности — дождевые потоки регулярно стекают в канал, частично опресняя воду и вынося нечистоты в море.
Пляж тем не менее хороший, в новейшие времена греки сбросом дерьма не баловались.
Именно здесь автострада сворачивает в глубь острова — путь на юг. В Лефкимми можно ехать и другим путём, но мне надо глянуть в бухту, там стоят катера.
— Как вы думаете, она нам правду сказала?
Специально молчал! Так и знал, что женщины не выдержат, они, даже если показушно декларируют серьёзное отношение к жизни, мистику любят, чем и пользуются производители сериалов. Анька сломалась первая.