— А сколько хлореллы вообще надо, чтобы нас обеспечить? — спросил Данила.
— Чем? — уточнил Николай. — Если кислородом, то килограмма три-четыре на человека. Но мы с запасом повесим. На расплод. Я бы хотел потом уже с живой культурой наверху эксперименты проводить. Предельные концентрации углекислоты, ну и прочее. Так вот, пусть четыре килограмма. На литр, если не сдохнет раньше, она набирает до десяти грамм. В контейнере — десять литров, значит — ста грамм на контейнер. Тридцать этих кишок на человека. Нормально. Повесим пару сотен, лишь бы гибнуть не начала…
Николай отвлекся, заметив второго кибера, притащившего воду.
— Грег, — попросил он, — лень компьютер включать. Спроси его, вода обработанная?
— Обработанная, — тут же откликнулись сверху Лиза вместо Грега. — Минеральная фильтрация, потом кипячение. Хотя зачем ее здесь кипятить… Пока мы тут сами же нашей флорой все не заразим, можем пить воду хоть прямо из луж.
— Да, — Николай вешал уже третий контейнер. — Лишь бы при этом не отравиться. Данила, заливай в них воду начинай. Аккуратно только, они конечно прочные, но все равно побереги. Так о чем это я? Лишь бы гибнуть не начала. Я вот боюсь, что если ей углекислоты не хватит, но она совсем захиреет.
— А если двуокиси будет много, то мы быстро захиреем, — ответил Василий. Приноровившись, он клеил светящуюся пленку перед тем, как Николай вешал контейнер, а лишь потом подключал к сети нагнетатель воздуха.
— Ну да, вот эти качели меня и волнуют, — согласился Николай. — Поэтому нам все-таки надо нормальные многолетние растения. И хлореллы с запасом. Она хорошо размножается, если культура чистая. Пока здесь ее вроде действительно и загрязнять то шибко нечем. А если наверх выйдем, то там, с той концентрацией углекислого газа, ей только воду подавай.
— И азот, — угрюмо добавил Василий.
Николай закивал:
— Да, с азотом сложнее. Ну ничего. Так вот — дня через три-четыре она здесь дойдет до пиковой концентрации, можно будет сливать на расплод, если понадобится. Все, что будет гибнуть, и часть живой — пустим потом вместо почвенного слоя. Хотя — у меня больше надежд на лишайники. Посмотрим, как пойдет, в общем.
***
Они закончили развешивать контейнеры, разливать в них воду, подключать освещение прочее лишь через несколько часов.
— На каждый блок из десяти контейнеров условия я буду чуть менять, — сообщил Николай, — по нагнетанию воздуха, по освещению, может, и по температуре позже получиться. Пока же — запускаю обычную низкотемпературную культуру и посмотрим, как она приживется в марсианской воде.
Николай начал кидать к контейнеры крошечные ампулы, которые горстями брал из чемоданчика.
— Можно, я потом туда запущу? — спросил Данила. — Тоже один на десять? Работают в воде, ресурс не ограничен, отслеживает температуру и цвет воды. Может передавать.
— Больше ничего? — спросил Николай.
— Не, ничего, иначе пришлось бы укрупнять или думать о других моделях. Здесь этого не надо, если только вы не захотите, чтобы настоящие наниты тут за вашей хлореллой как за овцами на пастбище ходили. По цвету воды сможете определить уровень выживаемости, что еще надо.
— Ну запускай, — согласился Николай.
Когда они уходили, часом позже, биолог обернулся напоследок, и сказал:
— Если нормально будет расти, то кислородом через пару-тройку дней она нас обеспечит. А заодно — и материалом для наземных исследований. Возни только много. Через три дня придется все здесь чистить, выгружать, загружать заново.
— Работа у тебя такая, — приободрил его Василий. — Мужайся, теперь ты в терраформерах, брат.
Джек у него на плече согласно закивал. Не сказав при этом ни слова. Это, однако, не спасло его от еще одного неодобрительного взгляда.
Глава 11. Т: минус 16. 2050 год н. э. Ремонтник
— У меня для вас две плохие новости, — заявил Грег прямо с утра.
— Погода не улучшилась и ты будешь надоедать нам целый день, вместо того чтобы ехать за контейнером? — предположил Василий.
— Во-первых, в масках я вас наверх не пущу, забудьте. Одевайте скафандры.
Грег сделал паузу, ожидая возражений, прежде всего от Василия, но все молчали, меланхолично продолжая доедать завтрак.
— Во-вторых, если вы хотите землеройки поднять для ремонта, то идти вам придется втроем. Двое внизу, один вверху, будет поднимать с киберами. Техника безопасности.
— А наверху не тоже двое должно быть?
— Тоже, — согласился Грег. Но мы вдвоем будем в пути, а хотелось бы, чтобы хоть кто-нибудь был на базе. Поэтому Лиза остается на хозяйстве, вы берете Николая и лезете в шахту.
— Да я только почвы натаскал, — попытался возразить Николай. — Сажать хотел начать. И за хлореллой следить надо…
— И лабораторию для исследований открывать, тоже надо. — Продолжил Грег. — Поэтому чем быстрее разберетесь, что там к чему в пятой, чем быстрее землероек отремонтируете, тем быстрее получишь полноценные помещения.
— Помещения-то есть, — уточнил Николай.
— Ладно, — поднял ладонь вверх Грег. — Там работы на час-другой, дольше разговариваем.
Так что им пришлось облачаться в скафандры и уже в них подниматься к шлюзовой камере.
Василия успокоило лишь то, что вместе с ними шел и Грег с Леонидом. Так что всем, кроме Лизы, сегодня пришлось одевать скафандры.
Прежде чем зайти в камеру, Василий посмотрел показания маленького табло, которое киберы, по старинке, приделали прямо у шлюза.
— Давление внутри стабилизировалось, — сообщил он. — На три процента больше, чем снаружи. Так что могли бы и не возиться со всеми этими шлюзами.
— Техника безопас…, - начал Грег.
— Ну да, ну да. — Прервал его Василий. — Но могли хотя бы по сокращенному варианту через шлюз проходить. А то все это обеззараживание — какой-то детский лепет. На Земле с точки зрения биоугроз опасностей на порядок больше, чем здесь. Даже не на порядок, так как деление на ноль дает что-то, близкое к бесконечности.
— А вдруг не ноль? — спросил Грег.
— Теперь-то уж точно не ноль, — вступил в разговор Николай. — Думаю, что все, что мы принесли с собой, рано или поздно просочится на поверхность. И, конечно же, попытается выжить. Вопрос лишь в том, сумеет ли?
— Ну а что, — поддержал Василий. — Пара микробов вполне может попасть на поверхность и залечь там в летаргических сон до лучших времен. Но сейчас по комплексной шкале МакКея наверху им ничего не светит. Может, они сумеют не загнуться, эти два микроба, но размножиться они уж точно не смогут.
Они ждали, пока шлюз закончит процедуры безопасности, так что можно было поболтать. Не то чтобы Василия что-то останавливало делать это в любое другое время, но сейчас он еще и имел в наличии слушателей, которым уж точно некуда было деться
— Ну я не про микробы, — уточнил Грег. — Но может же выжить флора?
— Не может, — поддержал Василия Николай. — Сейчас — не может. Параметры обновленной шкалы рассмотрены достаточно скрупулезно. По совокупности параметров температуры, состава воздуха и состояния грунта даже из простейших растений размножаться не будет никто. Вчера получил от ребят с Земли обновленный пакет — они выделили несколько сортов лишайника, водорослей и мхов, которые, в теории, могут иметь не стопроцентную летальность сразу после высадки. Но размножаться не будут.
— А мутанты? — Василий словно переметнулся на другую сторону.
— Сорта? — уточнил Николай. — Вот сделаете мне лабораторию — буду разбираться. Мы подтащили сюда десяток перспективных сортов лишайников. Может, что и выйдет, надо пробовать. На Земле результаты были обнадеживающими, то есть ненулевыми. Но здесь все может оказаться иначе.
Наружные створки шлюза начали открываться, выпуская их к внешнему лифту.
— Я пешком — тут же сказал Василий. — Хочу посмотреть, как он теперь выезжает наверх.
Лифт он все-таки переделал, беззастенчиво воспользовавшись ресурсом киберов. Данила не видел, но вроде как теперь лифт должен был подниматься прямо наверх, на площадку под куполом.
***
Долго они не прощались — Грег с Леонидом должны были вернуться “засветло”. К тому же — они постоянно оставались на связи, поэтому трепаться можно было хоть целый день.
Смысла прощаться не было. Они просто разошлись в разные стороны, лишь только открылись двери ангара. Вездеход поехал точно по прочерченной уже не единожды колее, а трое “ремонтников”, сопровождаемые двумя киберами, двинулись в сторону люка, прикрывающего пятую шахту.
— Мы спускаемся. Николай, подвесь точку связи прямо рядом со скобой. Чтобы мы внизу из зоны доступа не выскочили.
Скобы аварийной лестницы располагались на расстоянии тридцати сантиметров одна от другой. Будь Данила налегке, это оказался бы совершенно тривиальный и несложный спуск.
— Мы спускаемся. Николай, подвесь точку связи прямо рядом со скобой. Чтобы мы внизу из зоны доступа не выскочили.
Скобы аварийной лестницы располагались на расстоянии тридцати сантиметров одна от другой. Будь Данила налегке, это оказался бы совершенно тривиальный и несложный спуск.
Но в скафандре, пусть и легком, все становилось сложнее. Упасть с высоты третьего этажа ему не хотелось, поэтому, даже понимая, что его страхуют киберы сверху, Данила переставлял ноги медленно, каждый раз пытаясь убедиться, что ботинок действительно во что-то уперся, а не савис, по ошибке, в воздухе.
Первые девять метров шахты были готовы. Сплавленный в монолит камень, украшенный лишь вот этими самыми скобами. Сплавленный не везде — лишь там, где землеройки посчитали, что камень недостаточно прочен и монолитен сам по себе.
Дальше, на дне колодца, застряли в неподвижности две землеройки. Наверное, их можно было поднять наверх, даже с Земли, но дистанционщики решили, что, раз уж команда на подлете, дождаться их, чтобы люди смогли посмотреть на ситуацию вживую.
Выведение оборудования из состояния аварийного останова всегда сопряжено с риском потерять это самое оборудование безвозвратно. К тому же, в здешних условиях ремонт землероек без присутствия людей как-то никем не предусматривался.
Как и наличие вкраплений сверхтвердых пород в местном грунте.
Спускаться было непросто. Хотя, если бы не набившая оскомину техника безопасности… Данила думал, что при этой высоте он бы мог просто спрыгнуть в шахту прямо с поверхности, и ничего бы с ним особенно и не случилось. Все же притяжение было слабее.
Кто бы ему позволил такие вольности. Сделай Данила подобную глупость, Грег, наверное, специально для него создал бы на базе карцер и заточил бы преступника в нем надолго.
Поэтому приходилось спускаться по скобам лестницы, внимательно, согласно полученным инструкциям и многочисленным земным тренировкам, очень внимательно проверяя каждый раз, куда встает нога, хорошо ли держится скоба, за которую только что взялся рукой.
Последние метр стены будущей шахты остались необработанными. И скоб, соответственно, тоже не было. Поэтому Данила со вздохом облегчения спрыгнул и тут же отступил в сторону — над ним уже нависал Василий.
Шестиметровое дно шахты позволяло здесь развернуться. Василий сразу опустился на одно колено, присев над выключившейся после аварии землеройкой. А Данила посмотрел наверх — на Николая. Похоже, врач уже сидел, держась за страховочные веревки, которые, в случае чего, должны были вытащить двух “ремонтников” наверх.
Данила помахал рукой и увидел, как Николай машет ему в ответ.
— Ну, бур тут конечно накрылся, — сообщил Василий. — Надо менять, но менять пока нечем. Даже на грузовике запчастей не будет. Теперь только следующим рейсом, два года ждать.
— И из-за чего мы тут два года баклуши будем бить? — спросил Николай сверху.
— Ну, не преувеличивай. Может, я ее еще и починю. Или из двух одну соберу. Или последнюю сюда запустим… Посмотрим, что тут блестело… Или, поменяем конфигурацию коридоров, и замкнем тебя на четвертую шахту… Или на первую чуть глубже.
— Ну и что там? — не выдержал Данила, садясь рядом.
— Глинозем, — Василий положил портативный сканер на камни, и теперь смотрел на экран компьютера, на который сканер перебрасывал данные. — Глинозем тут мог быть, его предсказывала спутниковая разведка. Ага…
— Ага — что? — поторопил сверху Николай.
— Ага, — повторил Василий.
Данила потер перчаткой развороченную землеройками поверхность, сметая песок и убирая пыль.
— Не знаю, что “ага”. — Наконец сказал Василий. — Показывает, что здесь чуть ли не плита из корунда. Не шибко большая и не больно то и широкая, но шахту неудачно спланировали именно над ней. Десять метров вправо-влево, и землеройки бы даже ничего не заметили.
Заметив блеск на куске поверхности, что ему удалось очистить, Данила включил увеличение шлема, чтобы рассмотреть это место получше. Но ничего нового не увидел — просто что-то темное блестело прямо в камне. Как кусок оплавленного стекла, может быть, только пыльного и почему-то впрессованного в камень. Или — в плиту из корунда, как сказал Василий.
— Корунд нам не обещали, — сказал Василий. — И о корунд землеройки могли сломать зубы. У него же твердость по Моосу — девятка. Могли сломать, если, конечно, спешить. Говорил же, что надо задавать режим максимальной осторожности.
— Помнится мне, — уточнил Николай сверху, — что ты говорил как раз наоборот, что на максимальном режиме мы тут ко второму пришествию ничего не выкопаем.
— Так это то же самое, просто надо правильно меня понимать. — Отбрыкнулся Василий.
— Подтверждаю, — проснулся Джек. — Режим максимальной осторожности и режим блиц-крига — это практически одно и то же.
— Ну ты хоть помолчи, — взмолился Василий.
— Умолкаю, повелитель.
Данила, воспользовавшись молотком-топориком, наподобие альпинистского, попытался сковырнуть блескучий камешек. Не с первой попытки, но ему это удалось. Еще сложнее было взять это стеклышко пальцами в перчатке.
— А это что? — спросил он, держа камень на раскрытой ладони, на перчатке скафандра.
Василий наклонился, чтобы посмотреть. После того, как камень оказался вынутым из своего ложа, он оказался темно-синим.
— Не уверен, — сказал Василий. — Сделай снимок и перешли Леониду.
Пока снимок уходил наверх и потом к вездеходу, пока Леонид его рассматривал и выспрашивал подробности по тому, где они нашли камень и что там есть еще, Данила с Василием успели наковырять еще с дюжины таких же камней. Некрупных, различающихся по размеру, но полностью совпадающих по цвету.
— Сапфир. — В конце концов дал заключение Леонид. — Надо, конечно, в руках подержать, на преломление проверить, но из того что я вижу — сапфир.
— Сапфиры, — уточнил Данила, держа в ладони горсть одноцветных синих камней.
— Связь с базой, — вслух произнес Василий, — и, когда Джек молча подключил их к коммуникатору на базе, спросил:
— Лиза, слушай. Мы тут по дороге в магазин заглянули. Но рубинов не было. Сапфирами брать?
***
Специалистов по огранке у них не было. Но имея приборы, базу данных и возможность проконсультироваться, пусть и с задержкой, с Землей, можно стать подмастерьем и в ювелирном деле. Особенно, если недостатка в материале нет.
А пока что Лиза одевала к ужину бусы из неограненных камней. А Леонид обещал, в перспективе, все-таки научиться и огранке.
Часть камней из найденных в первый заход и несколько последующих забрал Василий, пытаясь их приспособить вместо алмазных резаков, впрочем, не слишком удачно.
Больше сапфиры применить было негде. Никакой ценности для продажи они не представляли, просто потому, что ближайшие покупатели находились так далеко, что цена этих камней стала бы воистину космической. Впрочем, новость о находке разошлась по всему Марсу (и орбитальным базам), и многие на них просили, с оказией, передать хоть один камешек. Но, только с оказией, которая могла случиться очень нескоро.
Василий починил одну из землероек, и с ее помощью пробивка пятой шахты продолжилась. Впрочем, уровень для Николая решили пробить все же в другом месте, чтобы ему не пришлось ждать слишком уж долго.
Химические методы получения и очистки воздуха на базе постепенно, день за днем, замещались хлореллой, подрастающим в подземных садках лишайником и растениями, которые далеко не всегда удачно высаживал на своем уровне Николай.
Можно было сказать, что нулевой шаг они сделали. База работала, в основном, по расписанию. В сообщение с Земли Тимур даже выразил общее мнение компании о том, что никто из оставшихся в офисе не ожидал, что все пройдет настолько планово.
Грузовик пришел по расписанию, на три месяца позже. И на этот раз три контейнера сбросили даже ближе, чем раньше. Теперь им не стоило ждать ни единой детали, ни единого высокотехнологичного гвоздя с Земли еще целых два года.
Как-то вечером, за ужином (дамы в рабочих комбинезонах и украшениях), Николай заявил:
— Пора сажать помидоры. И давайте выбираться уже на поверхность.
Часть третья. “Все не так и кое-что не этак”3
Глава 1. Т: минус 15. 2051 год н. э. Консерватор
— Отрицай все, — наклонившись вперед, к проекции собеседника над столом, приказал Администратор. — Все это сплошь газетные выдумки, не имеющие под собой никакой почвы. Мы можем только сожалеть о времени, которое тратят люди на эту чепуху.
Собеседник выглядел просто великолепно. Отличный костюм, галстук, косая сажень в плечах, короткая стрижка ежиком, да в придачу еще и стальные серые глаза. Мускулы, ни грамма лишнего жира… И ни грамма лишних мозгов.