Крик возмущения разнесся по всему миру. Крайняя жестокость возмутила даже тех, кто вообще-то втайне злорадствовал, что проклятые туристы-толстосумы попались в лапы грязным арабам. Но одно дело, когда их там побили и обобрали, другое – когда вот так отрубают головы, будто в Средние века. В департаменте США с запозданием ответили, что направляют на Ближний Восток ударную группировку, которая окончательно возьмет под контроль эту взрывоопасную область и больше оттуда не уйдет.
Звякнуло, президент и директор ФБР оборвали разговор и повернулись в сторону лифта. Створки раздвинулись, вышли Олмиц, Гартвиг, Бергманс, Герц и Ваучер. Олмиц произнес с улыбкой:
– Снова этот лис пролез вперед для каких-то каверз!
– Еврей потому что, – сказал из-за его спины Ваучер. – Чего от них ждать?
Файтер пожимал всем руки, улыбался, широким жестом указывал на расставленные вокруг стола стулья. Бульдинг тоже обменивался со всеми рукопожатием и делал вид, что это он все организовал, а Олмицу еще и подмигнул заговорщицки, тот надулся и отодвинулся.
Когда все заняли места и молча смотрели на него с ожиданием, Файтер сказал деловым тоном:
– Итак, продолжаем работать над операцией «Эллинизация». Напоминаю еще раз, это не значит, что она будет осуществлена… Возможно, оказываемого давления будет достаточно, чтобы сопротивление Израиля было сломлено. Но мы должны вести себя так, словно в самом деле собираемся ввести в Израиль свои войска. И говорить так, словно это неизбежно.
В глазах Олмица увидел нечто такое, что можно истолковать как желание в самом деле ввести войска в эту проклятую страну, Гартвиг чуть улыбнулся уголками рта, только Ваучер воспрянул и посмотрел на президента с надеждой.
Малькольм Герц, начальник Управления национальной безопасности, взглянул на Файтера с вопросом в глазах.
– Господин президент, у меня напрашивающееся предложение…
Файтер кивнул поощряюще:
– Слушаем вас.
– Нужно безотлагательно подготовить и осуществить одновременную зачистку всех иудейских общин, – сказал Герц. – Не евреев, понятно, а иудеев. Ортодоксальных. Которые живут обособленно и не желают вливаться в общую семью народов.
Президент некоторое время раздумывал.
– Вы представляете, сколько понадобится сил?
– А на что у нас Национальная армия? – спросил Герц. – Все сделаем их руками, войска даже не понадобятся. Ну разве что предоставят грузовики. Гораздо важнее обеспечить лагеря для интернирования…
Президент криво усмехнулся:
– В разных лагерях труднее устраивать… несчастные случаи. А еще лучше катастрофы.
– Вы правы, господин президент, – согласился Герц почтительно. – Лучше, чтобы все произошло один раз. Во всяком случае, я абсолютно согласен с вами, что ортодоксальных евреев не должно остаться вообще. Если уж они сумели сохраниться в нашем расовом и этническом котле, то после уничтожения Израиля укрепятся еще больше в своем… в своих заблуждениях.
Мерзавец, подумал президент без особой злобы. Это ты сказал, а не я. Я тоже боюсь произносить такие слова вслух… так что это не ты со мной, а я с тобой согласен. Впрочем, когда все закончится, я, видимо, впервые даже не буду пытаться приписать всю заслугу в этой последней войне себе.
Олмиц поглядывал то на президента, то на Герца, обронил многозначительно:
– Вот уж вони будет!.. Пресса взбесится.
Рядом засопел Гартвиг, сказал злым голосом:
– Это точно. Ты помнишь неудачу с «Колумбией»?
Олмиц кивнул, потемнел, он в числе молодых, но уже достаточно высокопоставленных сотрудников в тот роковой день был допущен к запуску, гордился оказанной честью, и тем больнее был удар.
– Я несколько суток не мог спать, – ответил он угрюмо.
– Я тоже, – ответил Гартвиг. – Но хотя экипаж состоял из семи человек разных рас, наций и вероисповеданий, после просмотра всех телепередач о трагическом крушении челнока у меня начало складываться странное впечатление, что там погиб только еврей.
Бульдинг прислушивался, зло бросил:
– А разве не так? По их доктрине только евреи – люди. Так что они так и считают. Остальные – не в счет.
Ваучер горбился, вздрагивал, смотрел несчастными глазами. Воспользовавшись паузой, сказал почти жалобно:
– И все-таки я верю, что Израиль осталось дожать совсем чуть-чуть. Я сам видел, все семинары в израильских университетах, а также в институтах и технионах идут на английском языке! То есть иврит уже не в ходу. Почти узаконено, что израильский ученый проводит за границей не меньше сорока процентов своего времени, так что, господин президент, иврит скоро останется языком только грузчиков и водопроводчиков.
Файтер слушал внимательно, чуть улыбнулся, кивнул довольно, но тут же его лицо погрустнело.
– Хотелось бы, чтобы все шло так. Не люблю силовых решений! Вообще не выношу…
– Так вполне может быть, – сказал Ваучер уже осторожнее.
Файтер услышал смешок Олмица.
– Вот именно, – сказал он, – «может быть». А нам нужно, чтобы наверняка. В последнее время ставки все возрастают и возрастают. Это раньше одна страна ничего не решала. А мы подошли к такому ужасному времени, когда все может решить один человек!
Ваучер сказал быстро:
– По большому счету, Израиль вполне демократическая страна! Религия в самом деле отделена от государства. Если не слишком присматриваться, там уже «несть ни эллина, ни иудея»… ну, почти, почти! Во всяком случае, к этому стремительно идет ситуация. Вот свежее сообщение: в Центре гуманистического скотоложства Шуламит Алони совершает торжественную церемонию бракосочетания Яэли Даян с Ханан Ашрауи… Как видите, ортодоксальные евреи не имеют власти, иначе бы этот Центр скотоложства разнесли бы по кирпичику!
Госсекретарь усмехнулся:
– Я бы и сам его разнес, но ирония в том, что поддерживать секс-меньшинства приходится обеими руками, как символ демократических ценностей.
Ваучер всплеснул руками:
– Да какое кому дело, кто как получает сексуальное удовольствие? Но если это поможет разрушить твердыню Израиля, надо поддержать и гомосеков!.. Главное, что Израиль уже разваливается. Его нужно чуть-чуть подтолкнуть…
Президент покачал головой:
– Сомневаюсь. Вот взгляните на книжечку… «Созидание еврейского будущего». Нет, автора нет, это сборник статей, как написано в предисловии, «явившийся результатом беспрецедентной по составу конференции, состоявшейся в канадском городе Торонто. С одной стороны – академически мыслящие ученые: историки, философы, теологи и социологи, а с другой – руководители североамериканских еврейских общин вместе обсуждали проблемы настоящего и будущего еврейского народа в рамках общинных структур американской диаспоры… роль Государства Израиль в жизни диаспоры – вот краткий перечень вопросов, которые обсуждались на конференции».
Госсекретарь развел руками:
– Это говорит только о том, что они встревожены за будущее Израиля. Я бы на их месте еще как был бы встревожен! Особенно после того, как мы сумели именно в Иерусалиме провести международный съезд гомосексуалистов, который тщетно старались запретить местные хасиды…
Файтер поморщился:
– Да что вы про этих гомосеков, как будто это такая уж наша великая победа! Будь моя воля, я бы их всех сам бросил под танки. Я из этой конференции вынес как раз обратное: они не просто уверены, что выживут, но и стараются подчинить себе уже и всю Америку.
– Господин президент, – воскликнул госсекретарь скорее обрадованно, чем встревоженно, – да где это?
Президент отчеркнул ногтем большого пальца.
– Вот, читайте! В предисловии просто упомянуто про роль Израиля в жизни диаспор, а вот на двадцатой странице прямо говорится о захвате ключевых постов… с благой целью, разумеется! А это уже не просто вызывает раздражение.
– Да, – сказал Гартвиг с двусмысленной улыбкой, – это вызывает другое чувство.
Госсекретарь углубился в чтение, Файтер не торопил, сам чувствовал себя гадко и тревожно, однако до конца президентского срока еще два года, отсидеться и переложить решение на плечи нового президента не получится: силовики жмут, разведка бьет тревогу, еврейское лобби в сенате и конгрессе фактически уже правит страной. Последнее бы ничего, если бы оно оставалось только еврейским и не было слишком связано, как пуповиной, с израильским правительством.
Глава 19
Бульдинг, насупившись, поглядывал на всех, как громадный бульдог на растерянных щенков, кашлянул, привлекая внимание.
– Никогда, – сказал он недовольным голосом, – не считал господина Герца великим стратегом, но сейчас признаю и целиком поддерживаю его своевременную идею о наведении порядка внутри страны.
Герц отвесил ему иронический поклон:
– Благодарю.
– Не за что, – ответил Бульдинг невозмутимо. – Вы брякнули очень хорошую мысль… Наверное, жена подсказала, а я поддерживаю все правильное и своевременное. Евреи в стране, все мы понимаем, практически ею рулят… прошу не обижаться нашего дорогого президента, и, тоже признаю, рулят неплохо. Но на них оказывают сильнейший нажим ортодоксы, постоянно обвиняя, теребя, заставляя, требуя денег… и те, я говорю о наших евреях, время от времени вынужденно делают движения… не совсем, скажем так, лояльные нашей стране.
– Никогда, – сказал он недовольным голосом, – не считал господина Герца великим стратегом, но сейчас признаю и целиком поддерживаю его своевременную идею о наведении порядка внутри страны.
Герц отвесил ему иронический поклон:
– Благодарю.
– Не за что, – ответил Бульдинг невозмутимо. – Вы брякнули очень хорошую мысль… Наверное, жена подсказала, а я поддерживаю все правильное и своевременное. Евреи в стране, все мы понимаем, практически ею рулят… прошу не обижаться нашего дорогого президента, и, тоже признаю, рулят неплохо. Но на них оказывают сильнейший нажим ортодоксы, постоянно обвиняя, теребя, заставляя, требуя денег… и те, я говорю о наших евреях, время от времени вынужденно делают движения… не совсем, скажем так, лояльные нашей стране.
Герц снова ответил поклон:
– Спасибо. Вы тоже высказали неплохое понимание. Видимо, вам внук растолковал эти нехитрые премудрости.
Файтер, чуть повеселев, вместе с другими наблюдал за перепалкой силовиков, а Бульдинг сказал громко и со вкусом:
– Сейчас уникальное время! СМИ настолько сильны, что среднему человеку можно вбить в голову буквально все, что заблагорассудится достаточно умному и умелому человеку. В данное время, как я заметил, уже целое поколение евреев оболванивается историями о подлости и вероломстве неевреев. Я как раз имею в виду, что наших евреев, которые вполне вписались в нашу жизнь, оболванивают либо ортодоксы, либо по заказу ортодоксов. Сперва в холокосте обвиняли только немцев, обвиняли долго и со вкусом, всячески сгущая краски, сейчас, когда это вдолбили в их головы, расширили географию, виноватыми стали уже правительство Штатов, католическая церковь и папа римский, а завтра станет уже и весь христианский мир. Ну, про ислам уже молчим, а Индию и Китай сионистские проповедники оставили на третий, завершающий этап. Те тоже окажутся в чем-то да виноваты…
Уильям Бергманс сказал с раздраженным высокомерием:
– Да вы, господин Бульдинг, антисемит!
Бульдинг не испугался, не обиделся, не начал оправдываться, а только кивнул с самым довольным видом, словно госсекретарь подтвердил его слова.
– Вот-вот! Я давно заметил, что даже простое повторение слов еврейских лидеров является антисемитизмом. Не странно ли?.. Значит, что-то в их словах существует очень нехорошее, не так ли?
Бергманс смолчал, но быстро и взволнованно заговорил Ваучер, министр экономики:
– Нет, все не так!
– А как? – спросил Бульдинг коварно.
– Вы не так трактуете!
Бульдинг покачал головой:
– Я на всякий случай никак не трактую. Просто цитирую слово в слово. Кстати, если вы еще не заметили, цитирую только отцов сионизма, а не каких-то гитлеров. Не понимаю вашего возмущения, господин Ваучер!.. Вроде бы не хасид… или хасид? Ладно, вот еще прелестная книжица «Антисемитизм», автор – Бернар Лазар. Вот у меня закладка на любопытнейшем месте… Читай: «…при такой враждебности, если бы это отвращение проявлялось бы в отношении к евреям только в какой-либо момент времени или в отдельной стране, то было бы легко учесть локальные причины такого отношения. Но данная раса всегда была объектом ненависти со стороны всех наций, среди которых они селились. Но поскольку враги евреев принадлежали к различным расам… то должно было быть так, что общие причины антисемитизма всегда таились в самом Израиле, а не в тех, кто противостоял им».
Ваучер слушал, нахмурившись, наконец кривился, словно слушал пьяную ругань портового грузчика.
– Знаете, все эти цитаты ничего не доказывают. Вы беретесь цитировать отцов сионизма, которые закладывали краеугольные камни Государства Израиль, но это не значит, что государство построено именно таким, как хотели они. Да и они, создавая его, прибегали иной раз к несколько, скажем так, преувеличениям. Образности! Художественным гиперболам. Вы бы еще Тору процитировали, как любят делать антисемиты! Там вообще ох и ах, но надо же делать поправку на время, когда создавалась Тора, и нынешний век!
Он говорил уверенно, с пренебрежительной насмешкой, полностью подавляя оппонента, растаптывая, вбивая в землю и растирая сверху подошвой, однако Бульдинг ну никак не соглашался на роль недоумка, слушал спокойно, тоже с усмешкой. Острые глаза неотрывно следили как за лицом взволнованного Ваучера, так и за выражением его глаз.
– Хорошо сказано, – признал он.
– Наконец-то я вас убедил, – сказал Ваучер с облегченным вздохом. – Вы не совсем безнадежны, господин Бульдинг.
– Нет уж, – ответил Бульдинг, – на меня пафос не действует. Факты как раз в том, что иудаизм становится все опаснее и жестче в отношении неевреев. Посмотрите Еврейскую энциклопедию, что вышла в этом году. Там добавлены очень любопытные статьи! Посмотрите-посмотрите… А еще я уже говорил о мощи кино. Сейчас мир заполонили тысячи и тысячи великолепно сделанных фильмов, в которые вложены огромные, просто баснословные деньги, о том, как неевреи преследуют евреев. Сейчас к ним, правда, прибавились еще и фильмы, в которых превозносится ужасающая мощь МОССАДа, которая может достать любого на любом конце земли. Запугивание началось с фильмов, где МОССАД отыскивает по всему миру боевиков, убивших олимпийских спортсменов, и самих убивает их без суда и следствия, а сейчас уже раскручивается новый виток, на котором обывателя должны запугать так, что он начнет трястись при одном слове «еврей».
Герц, как и Файтер, посматривал с интересом на перепалку директора ФБР с министром экономического развития. Ему едва ли не проще всех пришлось в работе над подготовкой к операции «Эллинизация». Все материалы у него под рукой, собирал не один год, вообще начинал как молодой сотрудник с изучения растущей роли преступных корпораций и трестов, потому и сейчас, будучи директором ФБР, лучше всего знает мир этнических преступных групп.
В отличие от рядовых обывателей он прекрасно знал, что это только по гангстерским фильмам Аль Капоне, Джон Диллинджер и Лански – величайшие гангстеры мира, итальянцы, а самая могущественная мафия в США – итальянская коза ностра, на самом же деле все лидеры преступного мира были и остаются евреями.
Само создание и существование Израиля во многом состоялось благодаря деятельности преступных организаций, из которых выделялся огромный синдикат с базой в Нью-Йорке, который был одним из самых могущественных и жестоких в истории США. Он специализировался на заказных убийствах, и на его счету были сотни смертей, кражи сотен миллионов долларов. Газета «Ньюсуик» сообщала: «Каждый год Лански и его сообщники вкладывают огромные суммы денег в израильские фонды. Правительство боится потери миллионов долларов незаконных денег, которые сначала отмываются бандитами, а затем переправляются в израильский бизнес и промышленность».
Журналист Джек Ондерсон поднимал этот вопрос в «Вашингтон пост»: «Это взятка мировых размеров, она берется из нечестных предприятий в США и отмывается перед тем, как попадает в Израиль». Герц собрал и коллекцию фильмов, из которых не самое последнее место занимает голливудский хит «Багси» о самом жестоком и кровожадном убийце, правой руке Лански, в котором еврейского гангстера играет Уоррен Бетти с его чисто англосаксонской внешностью. Естественно, это приятнейший молодой человек, привлекательный романтик с самыми чистыми идеалами. Сценарий к фильму написал Джеймс Тобак, а режиссер – Барри Левинсон.
Разумеется, все данные на этих сценаристов, режиссеров и прочих-прочих, хасиды они или нет, вот в этой папочке. И когда операция все-таки начнется… а она начнется, иначе Бога нет, то всех их свезут в хорошо охраняемые лагеря. А сейчас уже надо продумать меры, чтобы они из этих лагерей не вышли.
Уже знакомый сержант принес кофе, соки, молоко. Каждый взял свое, только Ваучер запросил минеральной воды. Гартвиг, демонстрируя знание предмета, напомнил веско, что во всех пророчествах каббалы сказано, что тот, кто в последние дни Иерусалима будет им управлять, станет властелином мира. И все израильтяне живут этой мыслью, этой идеей. А если учесть, что иудеи – люди идеи, в отличие от людей вещей Запада, то нужно не только захватить Иерусалим, но и, увы, стереть с земли.
– Мы должны смотреть в будущее, – сказал он твердо. – Будущее – это звезды, это города на всех планетах, это расцвет всех возможностей человека… Какие камни древности? Для них в том чистом сверкающем мире науки и техники места нет, это точно.
Ваучер бледнел, краснел, покрывался синими пятнами. Остальные держались лучше, однако напряжение в помещении сгущалось так, что под потолком начали собираться тучи.
Бульдинг, непоколебимый, как австралийский континент, проговорил упрямо:
– Мы не можем игнорировать факт, что практически все банковские махинации контролируются евреями. Евреями и целыми еврейскими организациями. В том числе отмывание преступных денег, торговля наркотиками… и кое-что похлеще, похлеще! Не надо на меня смотреть такими глазами, не надо. Я знаю, что говорю. И на каждое мое слово – вот ссылка. Еврейская мафия правила всем преступным миром Америки в старые времена, правит и сейчас. Но сейчас в руках преступных организаций такие средства, что превышают бюджеты некоторых европейских стран! Это уже не просто беспокоит в преддверии, так сказать, возможной операции «Эллинизация».