Задача воспитателя: не испортить характер собаки
Многие представляют себе психику щенка как чистый лист бумаги: что захотите, то там и нарисуете. В определенной мере это так, вы, как боги, творите свою собаку по своему образу и подобию. Но не на чистом листе бумаги. Каждый щенок получает в наследство генетическую программу, отвечающую не только за его экстерьер, но и за поведение, и эту программу не можете изменить радикально, что бы вы ни делали. Психику щенка лучше сравнить с непроявленной фотографией. Насколько качественное будет изображение – зависит от вас, но вы не можете никакими процессами вложить то, что не обусловлено генами. Поэтому так важен выбор породы и, в рамках породы, выбор определенных линий, если вы хотите видеть в вашей собаке специфические свойства характера и наклонности к тому или иному виду обучения. Из колли никогда не получится жесткий силовик, а с чау-чау вы не добьетесь выдающихся результатов в аджилити. Наследственный потенциал можно реализовать, скажем, на пятьдесят процентов, на семьдесят пять, девяносто или, теоретически, на сто процентов, но нельзя его реализовать на сто один процент.
Задача воспитателя: реализовать наследственную программу на сто процентов. К сожалению, подавляющему большинству владельцев не удается даже приблизиться к этой цифре. Причиной являются не только ошибки воспитания. Сама по себе ошибка еще не приводит к непоправимым последствиям и даже может быть в определенной мере полезна (помните: на ошибках учатся). Ошибку можно исправить, и процесс исправления приносит вам и вашему воспитуемому новый опыт, создает иммунитет на стресс и способность переносить неблагоприятные впечатления. Ведь не все в жизни белое и пушистое.
Хуже всего недостаток опыта – и позитивного, и негативного. Неумеренное ограничение и запрет. Ограничивая и запрещая, вы лишаете собаку возможности узнать что-то новое и применить потом новый опыт, новые знания в обыденной жизни и в нестандартных ситуациях. Вы обделяете собаку, заключая ее в вольер, сажая на поводок и делая ее жизнь стандартной и однообразной. Постоянными запретами и ограничениями вы подавляете ее инициативу – касается ли это ее самостоятельных действий при решении жизненных ситуаций или при коммуникации с людьми. Собака становится замкнутой, пассивной и неспособной самостоятельно размышлять, проще говоря, тупой.
Нужно вам это? Нужен вам послушный и подавленный автомат? Собака от природы имеет прекрасный характер, унаследованный от волка и усовершенствованный многовековой селекцией. Собака, как вид, обладает высокоразвитым интеллектом и исключительной способностью к коммуникации с людьми, эмпатией и социальным чутьем. Невозможно в ней все это воспитать насильно путем запретов и принуждения. Помогите развивать эти замечательные свойства, заложенные эволюцией, вместо того чтобы ломать характер собаки или переделывать его. Вам не нужно, по сути, ничего делать. Достаточно не мешать собаке неправильным воспитанием. Не портить ее характер.
Дрессировка – средство или самоцель?
Занявшись нашей дрессировкой, иначе говоря, образованием, сперва разберитесь, чего хотите этим достигнуть. Нужен вам просто домашний любимец, спортсмен или рабочая собака, которая будет выполнять конкретную работу? Разберитесь, кому в самом деле нужна дрессировка: вам или собаке? И какая?
Не так все просто: при правильном выборе вида и методики дрессировки, индивидуальном, бережном подходе к собаке, дрессировка является огромным плюсом и для нас, и для вас. Это – увлекательное занятие, которое открывает новые возможности сосуществования человека и собаки, обогащает наше взаимное общение. Собака – активное существо. На прогулке мы с радостью включаемся в процесс обучения. Если в основе обучения игра или иная позитивная мотивация (не важно, лакомство или ласка хозяина), собаки учатся с огромным удовольствием. Похвала создает особую эмоциональную близость, которая возникает, например, у людей при совместном выполнении работы. Чувство сотрудничества, взаимопомощи. Кроме того, занятия дрессировкой играют у собак ту же роль, что и развивающие игры у детей. Вы ставите перед собакой задачу, меняя ситуации, а она старается находить решения, самостоятельно или с вашей помощью. В процессе обучения и тренинга и вы лучше, нежели при пассивном сосуществовании, учитесь понимать свою собаку. Не говорю о том, что навыки, которым вы обучите своего пса, можете потом применить на практике. Важно только, чтобы в дрессировке был смысл и чтобы она доставляла радость обоим сторонам. В этом случае дрессировка – не самоцель, а средство к достижению высших целей.
А если высшей целью дрессировки является диплом? Диплом сам по себе не гарантирует, что ваша псина будет образцом поведения в обществе. Знаю сколько угодно примеров, когда обладатель дипломов высших степеней, оказавшись на улице без поводка, становился стихийным бедствием. И не меньше примеров, когда дипломированные собаки оказывались совершенно непригодными для выполнения своей реальной работы именно потому, что привыкли действовать точно по нормативам испытаний.
Беда, если диплом и баллы становятся самоцелью, а дрессировка теряет для собаки смысл и превращается в муштру. Для вас погоня за баллами – средство самореализации, спорт. А для нас? Надо это нам?
Прусская система муштры
Основы служебного собаководства и дрессировка служебных собак в частности закладывались на базе прусской системы дрессировки военных и полицейских собак, основанной еще в конце XIX века. В почти неизменном виде система просуществовала целое столетие и, принципиально не изменившись, существует до сих пор. Главный принцип дрессировки, а точнее, дрессуры или муштры звучит примерно так: солдат не должен думать. Солдат должен выполнять приказ. Голова нужна солдату для того, чтобы носить каску.
Собаки (и животные вообще) представлялись не мыслящими созданиями, а живыми машинами, функционирующими с помощью рефлексов. Не предполагалась у собак способность самостоятельно оценивать ситуацию и искать оптимальное решение задачи, способность к высшим формам обучения и абстрактному мышлению. Задачи собаки сводились к выполнению простых приказов. Нормативы испытаний не требовали высоких интеллектуальных способностей собаки и тесного эмоционального контакта с дрессировщиком. Собака должна была действовать по схеме, не проявляя самодеятельности, по определенным нормативами правилам, даже если правила противоречили логике. Нарушение правил, пусть даже противоречащих логике, наказывается снятием баллов.
Чтобы не быть голословным, приведу в пример нормативы IPO, распространившиеся в России в конце 90-х годов. Вначале нам показалось, что наконец-то закосневшей системе дрессировки служебных собак приходит конец. Как мы ошибались! Взять, к примеру, упражнение «Защита». Точнее, поиск преступника, спрятанного в укрытии. По правилам испытаний пес должен обыскать все укрытия, оббежав их зигзагом. Обнаружив преступника, вы должны его облаять, притом не нападая. Наконец, при спровоцированном преступником нападении вам нужно крепко схватить его за рукав и удерживать, не обращая внимания на удары хлыстом, не делая перехват, пока фигурант не перестанет сопротивляться.
Все это невероятно оторвано от реальности, искусственно, нелогично. Как проходят испытания (соревнования) по IPO? Укрытия представляют собой ширмы, расставленные на стадионе. Это вы думаете, что собака не знает, за каким укрытием находится преступник. Нам обычно не составляет труда издалека распознать, где именно скрывается преступник. Но если пес прямиком отправится к тому укрытию, проигнорировав остальные, последует снятие баллов или даже дисквалификация. Поэтому правильно выдрессированная собака дисциплинированно проверяет пустые укрытия, зная заранее, что там никого нет. Обнаружив неподвижного человека в одном из укрытий, вам следует его облаять. Зачем? Чтобы дать знать дрессировщику: преступник найден. В случае, если собака работает в лесу и не имеет прямого зрительного контакта с дрессировщиком, это оправданно. Но зачем, скажите, гавкать, когда дрессировщик находится вблизи собаки, в прямом зрительном контакте, и явно знает о том, что собака злодея обнаружила? Неужели человек не догадается об этом по напряженной позе собаки, ее зафиксированному (на преступнике) взгляду? Именно так себя вели интеллигентные ротвейлеры, по природе не склонные лаять столько, сколько овчарки. Обнаружив искомое, первым делом бросали быстрый взгляд на хозяев: видят ли, что они нашли искомое? Убедившись, что дрессировщик с ними находится в зрительном контакте, фиксировали взгляд на будущей жертве и молча ждали, что та будет делать. Естественно, теряя баллы за то, что не обозначили находку лаем.
И наконец, ягодка на торте: задержание фигуранта. Собаку, которая бы стала работать против вооруженного человека точно по правилам испытаний IPO, нельзя назвать иначе как камикадзе. Наиболее эффективно обезвредить человека без того, чтобы тот собаку ранил, – вот главная (логически) задача защитной собаки. Если же псина мертвой хваткой вцепится в левую руку вооруженного бандита, не обращая внимания на оружие в правой руке (например, нож или кусок железной трубы) и не отпуская даже при ударах, такой защитник, скорее всего, погибнет быстро и бесславно, не выполнив задачу, так как после его смерти или ранения защищать хозяина будет некому. Тем не менее, если пес попытается сделать перехват или, скажем, хватку за горло, его дисквалифицируют или по меньшей мере лишат баллов за это упражнение. Вопреки логике, поскольку именно эти действия могут по-настоящему обезвредить преступника и обезопасить самого пса.
И наконец, ягодка на торте: задержание фигуранта. Собаку, которая бы стала работать против вооруженного человека точно по правилам испытаний IPO, нельзя назвать иначе как камикадзе. Наиболее эффективно обезвредить человека без того, чтобы тот собаку ранил, – вот главная (логически) задача защитной собаки. Если же псина мертвой хваткой вцепится в левую руку вооруженного бандита, не обращая внимания на оружие в правой руке (например, нож или кусок железной трубы) и не отпуская даже при ударах, такой защитник, скорее всего, погибнет быстро и бесславно, не выполнив задачу, так как после его смерти или ранения защищать хозяина будет некому. Тем не менее, если пес попытается сделать перехват или, скажем, хватку за горло, его дисквалифицируют или по меньшей мере лишат баллов за это упражнение. Вопреки логике, поскольку именно эти действия могут по-настоящему обезвредить преступника и обезопасить самого пса.
Несерьезно это. Как если бы на вояку профессионала натянули балетную пачку и приказали «Лебединое озеро» танцевать. Но вопреки здравому смыслу так и получается, и первые места в соревнованиях и высокие степени дипломов на испытаниях получают не самые интеллигентные собаки и не собаки, наиболее пригодные для практического использования, а собаки, стереотипно действующие по бессмысленным непрактичным нормативам. Собаки фактически дрессируются не для того, чтобы быть пригодными для реальной службы, а для получения наибольшего количества баллов.
Вот типичный навык общего курса дрессировки – «Подход». По команде «Ко мне» собака должна быстро подойти и сесть возле вашей левой ноги (параллельно!) или по нормативам IPO сесть перед вами. Даже если слякоть или грязь. Помните, сколько нервов было потрачено на то, чтобы собака, подойдя, села, причем как положено! В возне вокруг правильности посадки (параллельно, не заваливаясь!) терялась суть навыка: подход к вам. Или другая команда «Место». По необъяснимой причине собака должна лежать в неестественной и неудобной позе, не сметь заваливаться на бок, подложив под себя лапу. Попробуйте так полежать пятнадцать – двадцать минут у магазина на холодной земле, на снегу! Очень легко заработаете цистит. Это требование казалось мне особенно абсурдным, явным наследием армейской дрессуры, где каждого стремились поставить навытяжку. Пятки вместе, носки врозь. Еще счастье для собак, что от них не требовали втянуть живот и смотреть в глаза военачальника, отдавая честь!
Работа
В недалеком прошлом остались представления о том, что собаки должны быть либо охотничьими, либо служебными. Собака, живущая в доме просто так, как домашний любимец, воспринималась многими как блажь. Не случайно декоративное собаководство долгое время находилось в пеленках, племенная работа с декоративными породами не велась и клубы декоративных собак не существовали.
На площадках на полном серьезе дрессировали по ЗКС (защитно-караульной службы) колли, утверждая, что при достаточном усилии можно от этих мягких, деликатных собак добиться злобности. И добивались. Что с того, что большинство защитно-караульных собак (не только колли) были на практике к защите не способны!
Дрессировка служебных собак все еще функционировала в духе сталинской эпохи, где каждый мог оказаться врагом, служебная собака должна была быть недоверчивой к врагам народа. Шок пришел позднее, когда стали меняться правила испытаний. Вместо преследования пассивно убегающего нарушителя, от собак стали требовать борьбу с преступником, который активно сопротивлялся и переходил в контратаку. Десятки собак, имеющих высокие степени дипломов ЗКС, позорно проваливались на испытаниях по новым правилам. Столкнувшись с активным сопротивлением и контратакой человека, собаки убегали с поджатым хвостом. Недоверчивые и злобные служебные собаки часто оказывались на проверку злобно-трусливыми.
Кроме того, значение служебной собаки, как полицейско-репрессивной силы, постепенно убывало. Начали распространяться совершенно новые гуманные профессии собак, требующие высокого интеллекта, способности самостоятельно принимать решения в меняющейся, часто нестандартной обстановке. Способность адекватно вести себя в обществе людей, часто незнакомых, способность к чувству эмпатии и ответственности. Говорю о собаках-поводырях, собаках-сиделках. Скажем, такая сиделка при обездвиженном пациенте должна не только уметь выполнять множество сложных навыков: открыть и закрыть двери, принести нужную вещь, сообщить, что звонит звонок, или поднять и подать упавший предмет. Главное – она должна слушаться своего тяжелобольного хозяина не по принуждению и не из страха перед наказанием. Как бы слабый, парализованный человек мог наказать ее или принудить выполнить команду? Нет, такая псина чрезвычайно ответственно опекает больного человека и счастлива, когда видит его благодарность и ласку.
Ни одно домашнее животное не способно усвоить столько профессий, как мы, собаки. Собаки-сиделки, собаки-спасатели, собаки – диагностики раковых заболеваний. Люди все чаще отказываются от использования нашей грубой силы, агрессивности и острых зубов, используя наш интеллектуальный потенциал, острое чутье и способность к бескорыстному сотрудничеству. Только собаки способны работать в течение долгого времени не за кусок еды (хотя это делу никак не повредит) и не по принуждению, а за похвалу и ласку.
Этим и отличается работа от муштры. Неумелая дрессировка неправильно выбранными методами не подготовит вашу собаку к работе, а, наоборот, может испортить ее природные данные. Привыкнув действовать стереотипно, пес потом в нестандартной ситуации теряется. Не научившись проявлять инициативу, ждет команд от хозяина там, где бы должен принять решение сам. Еще хуже, если в результате неправильных методов дрессировки собака потеряла интерес к работе как таковой. Есть дисциплины, где грубое принуждение и торопливость просто противопоказаны. Вы можете грубо затащить собаку на снаряды, но не можете под угрозой наказания заставить ее идти по следу. Так, как и в вашей жизни, теория и практика могут сильно отличаться, и диплом вовсе не гарантирует, что вы в самом деле будете иметь надежную рабочую собаку.
Примечание переводчикаБольшинство наших собак – и ротвейлеры, и бернские зенненхунды – имели дипломы с испытаний, хотя бы старый добрый ОКД. Но в жизни мы практически не использовали официальные нормативные команды. Например «Ко мне» заменили командой «Иди сюда», при которой не требовались посадка и обход. Собака просто приблизилась, скажем, для того, чтобы на ходу снять с нее репейник. У магазина никто не заставляет собак лежать в неудобной позе: по команде «Стой тут» собаки должны были всего лишь оставаться вблизи указанного места. Интересно, что все неформальные команды закрепились не в ходе упорной муштры, а как-то естественно и незаметно, сами от себя.
Спорт
Активная деятельность, не имеющая практического значения, называется спортом. Нет, вы не подумайте, я вовсе не против спорта как такового. Просто, в отличие от работы, спортом вы занимаетесь от нечего делать. Он выматывает вас физически и психически больше, чем работа, но почему-то считается забавой. Суть спорта – соперничество. Это чувство знакомо и людям, и собакам. Гонки собачьих упряжек – живой пример. Собаки бегут, напрягая все свои силы, не потому, что боятся свистящего над ними бича, – кстати, на соревнованиях запрещено грубое обращение с собаками. Бегут потому, что их, как и погонщиков, охватывает азарт, стремление быть первыми.
Примечание переводчикаРотвейлер – не хаски, не любит бегать просто ради бега, но и азарт не чужд. Зимой мы регулярно катались на санках. Точнее, на собаках, которые эти санки тянули. Фрэнк, с его короткими лапками, не относился к самым быстрым собакам стаи, но ревностно бился за первое место в гонках. Бежал не за страх, а за совесть, и, если кто-то из собак в азарте бега осмелился поравняться с нами, на правах вожака свирепым рыком требовал держаться позади. На старте приплясывал от нетерпения, а если старт задерживался, укоризненно рявкал на меня: мол, чего возишься!
Чисто собачьи виды спорта: бега борзых, вейт-пуллинг и им подобные – не требуют специальной дрессировки, в них используются естественные инстинкты и естественная потребность собаки к движению. Более сложны виды спорта, где требуется тесное и слаженное содействие двух партнеров: человека и собаки. Это требует специальной дрессировки, одними инстинктами здесь не обойтись. Выбор видов спорта богатый: от прикладных, заложенных на практическом использовании (чемпионаты пастушьих собак, собак-следовиков) до чисто забавных шоу (аджилити, танец с собакой).