Переводы с собачьего, или Этология собаки в картинках - Фрэнк Перехрюкин-Заломай 19 стр.

В естественных условиях мы чаще учимся не на классических условных рефлексах, а иными методами, например подражанием или методом проб и ошибок. Обучение подражанием у некоторых этологов вызывает сомнение. Например, обучение молодой собаки при растравливании в кругу этологи не считают подражанием, говоря в этом случае о простом переносе эмоций. Они считают, что настоящее подражание – привилегия высших приматов и человека. И что собака, как вид, к истинному подражанию не способна. Какая самонадеянность! Вернемся к обучению хождения по буму. Для собаки и волка хождение по бревну не совсем естественная деятельность, в природе мы не пользуемся бревном при переходе над ручьем. Или перепрыгнем, или перейдем вброд. Для нас очень тяжело координировать точные движения всех четырех лап, мы же не кошки и не обезьяны, которым движение в трех измерениях не составляет труда. Поэтому собакам обучение дается нелегко. Если опытные собаки преодолевают препятствие без проблем, другая собака постепенно отваживается вступить на препятствие тоже. При этом она внимательно и эмоционально наблюдает за тем, как это делают другие. Еще более неестественным для собаки является лазанье по вертикальной лестнице с перекладинами. Вот тут без обучения подражанием просто не обойтись. Причем некоторые собаки начинают подражать сами, без принуждения. Наша Верка по собственной инициативе забралась по лестнице на крышу, которую ремонтировали рабочие.

Подражание в жизни стаи играет достаточно большую роль. Многие виды деятельности осуществляются по принципу «делай как я». Попытки в лабораторных условиях научить собак повторять действия экспериментатора провалились потому, что экспериментаторам долго не удавалось объяснить собаке, чего от нее хотят. Профессор Чаньи упоминает в своих исследованиях одного из владельцев, которому удалось объяснить своей собаке принцип «делай как я», после чего этой двойке удалось показывать фантастические вещи. Нечто подобное я видела в выступлениях одной из пар в танце с собакой. Бордерколли копировала движения хозяйки, не отрывая от нее взгляда, и ее движения были для собаки часто неестественны. Танец явно не был просто механически выучен от начала до конца, поскольку через несколько дней эта пара показывала уже совершенно новую комбинацию, научиться которой механическим повторением за такой короткий срок просто невозможно.

Метод проб и ошибок: скажем, закрыли псину в вольере, где ей вовсе не хочется оставаться. Она после ухода хозяина начинает метаться, пробует зубами дергать сетку, пытается перепрыгнуть ограду, скребет когтями дверь, скачет и ударяет в нее лапами. Наконец, после получаса суматошной возни ей удается случайно подцепить когтями шпингалет, и дверца открывается. Псина радостно выскакивает на свободу, бежит, полная счастья, воссоединиться с любимым хозяином. Но любимый хозяин не рад ее появлению. Ворча, ведет собаку обратно и снова закрывает в вольере. Думая, что небрежно закрыл в прошлый раз защелку, в этот раз закрывает как следует и снова уходит.

Пес опять начинает беспорядочно метаться, но, помня, что в прошлый раз ему удалось открыть дверь царапаньем, меньше внимания уделяет попыткам разорвать сетку или перескочить ограду. Сосредотачивается на двери. Толкает ее, царапает со всех сторон, тянет и грызет зубами. Ура! В этот раз ему удалось процарапаться из плена за пятнадцать минут!

Хозяин, в убеждении, что дело в некачественной защелке, снова возвращает собаку в узилище и опять тщательно закрывает вольер. В этот раз изобретательной псине не понадобилось и пяти минут, чтобы вырваться на свободу: она запомнила, что царапать дверь надо справа, приблизительно на уровне глаз. Если продолжать опыт, со временем она сообразит, в чем соль, и научится открывать защелку единственным точным движением, подцепляя крючок когтями, как опытный взломщик отмычкой. В этом заключается обучение методом проб и ошибок. Постепенно число ошибок сокращается, все меньшее число проб приводит к положительному результату, потому что собака способна учиться на негативном опыте и действий, не ведущих к позитивным результатам, не повторяет.

При обучении этим методом первый успех в большей степени случайный. Да, собака не совсем беспорядочно билась во все углы вольера, а сосредоточилась на двери, но защелку открыла случайно и сама не поняла, каким способом. Поэтому, закрытая в вольер снова, опять начала бестолково ломиться в дверь и только путем многократного случайного успеха научилась открывать дверь сознательно. В какой-то момент до нее дошло: дверь держит вон тот гнусный крючок! Этот момент нахождения истины называется озарением. Иногда случаются ситуации, когда озарение приходит сразу, без предварительной стадии проб и ошибок. Этот способ обучения, присущий только высокоорганизованному мозгу, называется ОЗАРЕНИЕ, или ИНСАЙТ.

В жизни не так уж редко случаются сложные нестандартные ситуации, когда вам не помогут ни врожденные инстинкты, ни приобретенные навыки. Когда собака не найдет решение стандартными методами (пробы не привели к успеху), она прекращает суетиться. Наступает момент сосредоточения (собака задумалась), и потом вдруг ее осеняет: решение найдено! От этого момента найденное решение нестандартной задачи укладывается в памяти, и собака целенаправленно может использовать его при решении подобных задач в будущем.

Разумеется, озарение не появится на ровном месте. Жизненный опыт играет в этом огромную роль. Чем чаще собаке приходится сталкиваться с незнакомыми вещами и ситуациями и самостоятельно решать пусть даже мелкие проблемы, тем больше вероятность, что она проявит способность к инсайту. Собаки, слишком привыкшие действовать по стереотипным командам, даже и не пытаются искать решения задачи, пассивно полагаясь на человека. Способность к высшим формам обучения вообще очень индивидуальна, зависит не только от воспитания, но и от врожденного интеллекта. Об особенностях мышления собак поговорим в следующей главе.

Озарение возникает лишь на краткий миг. Это момент, когда напряженная сосредоточенность проясняется мигом понимания. Это момент, когда человек (или в данном случае собака) принимает решение. Тогда состояние ступора сменяется активным действием: решивший внутреннюю задачу идет реализовывать решение. Иногда приходится видеть этот момент во время напряженной борьбы. Во время столкновения с гораздо более крупным и сильным противником Фрэнк, поняв, что обычными методами ему победить не удастся, неожиданно принял решение действовать иначе. Выражение напряженной злости на его морде сменилось злорадным ехидством, он перестал пытаться схватить высокого кавказца за короткое ухо, а вместо этого быстро нагнул голову и схватил зубами его ногу. Впервые использовав в бою этот отнюдь не джентльменский приемчик (Фрэнк только оправился от ранения и был тогда слаб), впоследствии не раз применял его при схватке с более крупными соперниками.

Абстрактное мышление у собак

Стэви у нас самая мудрая.

Поскольку у нее болят ноги, бегать она не любит и на прогулках обычно тянется в обозе. На знакомых трассах особенно. Ну зачем утруждаться? Ведь все равно рано или поздно они повернут обратно, и тогда Стэви окажется ближе всех к дому. Глядишь, и сэкономит с полкилометра. На незнакомых маршрутах она себе этого не позволяет: черт их знает, какой дорогой они пойдут обратно? Короче, абстрагирует во времени программу прогулки и соответственно поступает.

Показали Стэви несколько предметов и каждый несколько раз четко назвали: палочка, мячик, кошелек. Потом сложили предметы в кучку и приказали принести мячик: «Стэви, апорт мячик!» Стэви приносит мячик. «Стэви, апорт кошелек!» Стэви приносит кошелек. Значит, Стэви соотносит название с конкретным предметом. Причем для этого не требуется многодневное вдалбливание через условные рефлексы, все происходит экспромтом. Точно так же показывают Стэви двоих людей и внятно несколько раз называют имена: Надя и Оксана. А теперь новая команда: «Стэви, апорт палочка Надя». Стэви относит палочку Наде. «Стэви, апорт мячик Оксана», и Стэви несет мячик Оксане. Обычная команда «Апорт» видоизменяется, но Стэви сумела стандартную команду приспособить к нестандартной ситуации. Обладает способностью к анализу.

Стэви с детства вгрызалась в науки. Аккурат одолела и математику

А если попробовать ее обмануть? Скажем: «Стэви, апорт палочка, кошелек». Что будет делать? А вот что: берет и палочку, и кошелек и приносит оба предмета. Эка невидаль! Значит, Стэви обладает способностью к синтезу, способностью соединить действия.

Эксперимент продолжается. Стэви показывают несколько самых разных предметов, единственной общей чертой которых является красный цвет. Причем неодинаковых оттенков. Каждый раз внятно повторяют слово «красный». Сумеет Стэви выделить (абстрагировать) общее свойство предметов?

Эксперимент продолжается. Стэви показывают несколько самых разных предметов, единственной общей чертой которых является красный цвет. Причем неодинаковых оттенков. Каждый раз внятно повторяют слово «красный». Сумеет Стэви выделить (абстрагировать) общее свойство предметов?

Стэви уводят из комнаты и на полу раскладывают пять разных предметов, среди них один красный. Но такой, который ей перед этим не показывали. Стэви снова входит в комнату, звучит команда «Красный апорт». Секунду-другую Стэви стоит в нерешительности: перед этим она делала выборку вещи по запаху, но тут ей ничего нюхать не дают. Потом поднимает красный предмет и приносит. Случайность? Стэви хвалят и уводят, а на полу опять раскладывают предметы, и среди них один красный, и опять такой, который она раньше не видела. Теперь Стэви по команде «красный апорт» без колебаний берет и приносит красный предмет. Подумаешь, задача!

Похоже, собаки не такие уж дальтоники. Впервые это мне пришло в голову, когда я видела реакцию собак на синее пальто моей мамы. Выйдя из дома вместе, некоторое время мы с ней шли, а потом расходились – каждая своей дорогой. Еще довольно долго потом собачня бросалась проверять каждую встречную женщину в пальто подобного оттенка: не мама ли?

Впоследствии я увидела, как Бианка, оставленная у входа в магазин, побежала к вышедшей из него девушке в таких же синих джинсах и красной водолазке, как у меня. Подбежав ближе, убедилась, что это не я (я как раз вышла из другого входа), и разочарованно вернулась обратно.

Попробуйте сами. Знает ваша собака команду «Место»? Стандартная ситуация: по команде «Место» собака УХОДИТ на обозначенное место. Знает ваша собака команду «Апорт»? Стандартная ситуация: по команде «Апорт» собака ПРИНОСИТ ВАМ брошенный предмет. А теперь создайте нестандартную ситуацию. Уложите собаку на обозначенное место, потом ее подзовите, а потом вручите апортировочный предмет, скомандуйте «АПОРТ!», «МЕСТО!» и пошлите ее ОТНЕСТИ ОТ ВАС апортировочный предмет на означенное место. Обычная среднестатистическая собака с этой задачей справится с первого раза и без затруднений. Нет для нее проблемы соединить две знакомые команды в одну новую. Главное, чтобы это было логически и физически возможно.

Философ против крестьянина

И у нас бывают свои философы и свои тугодумы. Одни быстро бегают, другие быстро думают. Знаете, какая разница между ротвейлером, немецкой овчаркой и ризеншнауцером?

Ротвейлер сначала думает: куда и зачем, а потом бежит. Овчарка сначала бежит, а потом думает: куда и зачем? Ризеншнауцер побежит, а куда и зачем, так и не придумает.

Люди при изучении умственных способностей животных часто делают ошибку: тесты предлагают односторонние, без учета их практического значения для собаки и без учета ее жизненного опыта. Кто из вас, людей, умнее? Философ, способный читать египетские иероглифы и который при том не знает, почем в магазине хлеб и где его купить в час ночи? Или крестьянин, который знает, как вырастить и испечь хлеб, но который не догадывается, что омолаживающий крем мажут не на хлеб, а на физиономию?

Привяжите нашу мудрую тетю Стэви к батарее и положите перед ней кусок мяса так, чтобы чуть-чуть не доставала передней лапой. Любая цепная шавка знает, что надо делать: повернуться к мясу попой и подтянуть его задней лапой. Ну может, через часок-другой Стэви и додумается, если вообще не обидится насмерть и не скажет: «Плевала я на ваше мясо!» А если мясо привязать на кусок шпагата и в пределах досягаемости собаки оставить только кончик этого шпагата? Попробуйте интереса ради: сколько ваших квартирных собак догадается, что надо сделать, и, главное, сколько времени им на это потребуется? Притом притянуть за веревочку кусок сала, чтобы удобнее клевать было, догадается обыкновенная синичка, у которой мозгов-то с горошину. Для собаки, всю жизнь просидевшей на цепи, это не проблема. Но вот догадается такой барбос перенести свою подушку летом под кондиционер, а зимой поближе к радиатору? Вряд ли. Он же подушку в глаза не видел и считает, что этот предмет служит для выдергивания перьев.

Для образования первичного условного рефлекса у собаки необходимо пять – двадцать повторений. Где-то я слышал, что именно по этому признаку собак делят на эйнштейнов и тупиц. Дескать, чем больше повторений требуется конкретной собаке для образования условного рефлекса, тем она глупее. Казалось бы, логично. Но знаете ли вы, уважаемые люди, что взрослому человеку на образование условного рефлекса требуется аж сорок– шестьдесят повторений? Говорит это о том, что человек глупее собаки? Нет, говорит это о том, что чем выше развитие мозга, чем интеллигентнее данный индивидуум, тем меньшую роль в его жизни играют условные рефлексы. Тем выше роль иных способов обучения, более прогрессивных и эффективных. К чему это я? К тому, что нужно осторожнее и вдумчивее оценивать способности каждого индивидуума. Одни мыслят поверхностно, другие в глубину. Одни имеют практическую сметку, другие постигают философские проблемы. Все мы разные.

Понимают ли собаки человеческую речь?

Все без исключения книги, не важно – консервативные или либеральные – твердят: собаки не понимают человеческую речь. Дескать, реагируют на жесты, мимику, интонацию, но слова для них ничего не значат.

Не совсем так. В статье об абстрактном мышлении говорилось, что собаки соотносят название (имя) с конкретным предметом (человеком). Многие владельцы вам подтвердят, что собаки безошибочно приносят десятки предметов по названию, знают точно, о ком из знакомых людей идет речь. Псина прекрасно знает, когда речь идет о ней, не важно, произнесли ли вы ее кличку, сказали «собака» или «этот старый мешок». Опыты показывают, что одаренные собаки способны запомнить несколько сотен команд-слов, обозначающих предмет или действие. Ну а пришло вам в голову, что в обычной бытовой речи люди используют всего около пятисот слов, причем наиболее часто повторяются двести– триста, не более. Поэтому неудивительно, что собаки (мы же от природы наблюдательны), проживая несколько лет в тесном и постоянном контакте с людьми, начинают со временем узнавать многие слова и соотносить их с конкретными предметами или действиями.

Если в семье живет несколько собак, все знают свою кличку и клички других собак, без проблем понимая, о ком конкретно речь. На обращение к конкретной собаке реагирует именно та собака, остальные или не реагируют вовсе, или проявляют мимолетный интерес: ну-ка, ну-ка, чего там от нее хотят? На сообщение типа «Марк никуда не пойдет» в панику ударится только Марк, а остальные весело продолжают собираться на прогулку. Но на обращение общее (у нас это было слово «зверье») реагируют все, понимая под ним всю стаю как одно целое. «Зверье никуда не идет» – все сникают и расходятся по местам…

В принципе понимание речи собаками ничем не отличается от понимания речи иностранцем, который без подготовки оказался в чужой языковой среде и начинает учить язык «на слух». Ведь и вы, слыша чужую речь и понимая, скажем, каждое пятое – десятое слово, не способны понять точный смысл сказанного. Можете лишь (призвав на помощь интонацию, мимику и жесты) приблизительно сказать, о чем идет разговор.

Поскольку собаки способны, в определенной мере, к синтезу, и они могут соединять знакомые понятия и понимать смысл простых, коротких, конкретных фраз. Маленький ребенок, начиная говорить, использует очень ограниченное количество слов. Первые слова в его словаре – существительные (названия предметов, имена) и глаголы (названия действий). Несколько позднее появляются прилагательные, потом и другие части речи, причем долго существительные, глаголы и прилагательные решительно преобладают в речи ребенка (и в бытовой речи их доля явно преобладает). Мышление и речь ребенка довольно долго остаются конкретными, в них отсутствуют сложные абстрактные понятия. Но сомневается кто-либо в способности трех-четырехлетних детей понимать человеческую речь?

Собаки в понимании людской речи всегда остаются на уровне маленьких детей. Или на уровне иностранца, начинающего учиться «на слух». Иностранец, собирая все больший и больший словарный запас (тоже поначалу состоящий из конкретных понятий), со временем путем синтеза и ассоциаций начинает понимать все более абстрактные понятия. А потом, соединяя их, способен понимать сложные отвлеченные мысли. Этого собаки не могут. Могут понять, что это «мячик» или «палочка», «красный» или «синий» или даже «красный мячик». Но понятие «цвет» им не объяснишь. Для собаки не так сложно понять и запомнить «право» или «лево», «большой» или «маленький», но им не понять, что это «направление» или «величина». Могут усвоить значение приставки «не»: не ходи, не бери, но никогда не поймут значение слова «отрицание».