– Я… В общем-то, я не рядовой клерк. Я адвокат.
– Квиты. Ключи вы мне дадите?
– Ах, да.
Ехали молча. Он только подсказывал дорогу. Скромный домик больше походил на виллу, где жениха с невестой ждала прислуга – мужчина в смокинге и три женщины.
– Здравствуйте, уважаемые господа. Меня зовут Лилия. Если ваш хозяин не передумает, то я буду жить в этой скромной хижине. За сегодняшнее утро мы сделали немало сюрпризов друг другу и боюсь, что они еще не кончились. Я прошу помнить, что мое имя Лилия, а не Ребекка из известного романа Дафны Дю Морье, а перед нами не замок «Мэндерли», а обычная усадьба.
Неожиданно жених захлопал в ладоши. Прислуга присоединилась к овациям. Он ожил, он улыбался. Похоже, адвокат начал выходить из шока.
– Вот… Опять это дурацкое «вот». Одним словом… Нет, не одним. Принимайте хозяйку дома. Если Лилия даст к завтраку согласие, то в воскресенье празднуем нашу свадьбу.
– Зачем же ждать завтрака. Можешь созывать гостей. Я не имею привычки менять свои решения. Малюсенькая деталь. У меня нет свадебного платья.
– Завтра же портной будет здесь.
– Лучше если мы будем у него. Мне хотелось бы ознакомиться со здешними достопримечательностями, запереть меня в башне ты еще успеешь.
– Прошу вас в дом, Лилия, – сказал престарелый интеллигент в смокинге и открыл тяжелую резную дверь.
12
День восьмойВ комнате стояла невыносимая вонища. Все продукты, лежащие на полу, протухли, окна были закрыты. Проснувшись, Лилия не знала, сколько сейчас времени. На улице светло, небо затянуто тучами, погода подстать обстановке. Платье помялось. Вчера она не в силах была даже раздеться, так и рухнула в грязную кровать, успев скинуть с себя только пальто.
Первым делом она заглянула под матрац. Сумочка лежала на месте. Лилия достала ее и заглянула внутрь. Пакет с деньгами никуда не делся. Она хотела узнать время по мобильному телефону, но у обоих сели батарейки.
Лилия встала и распахнула окна. С улицы подул холодный осенний ветер. Все. Бабье лето кончилось. О солнце пора забыть.
Надев пальто, она вышла из квартиры. В кармане нащупала картонку и достала ее. Визитная карточка.
«Игорь Трофимович Огородников.
Генеральный директор отеля „Медитеран“.
Сеть отелей „Континенталь“ в России».
– Почему бы не пожить в престижных номерах своего бывшего партнера? За его счет, разумеется, – Лилия рассмеялась.
Выйдя на улицу, она буквально столкнулась с Олесей. У девушки были опухшие от слез глаза. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Олеся бросилась Лилии на шею и обняла ее.
Как ни странно, женщине понравилась нежность девочки. Возможно, она успела к ней привязаться, сама того не подозревая. О материнских чувствах речи не шло, но то, что в тебе кто-то нуждается, грело душу.
– Как ты меня нашла?
– Ты же называла улицу, где жила раньше. Я не знала номера дома и потому ищу тебя уже третий день, стучась в чужие квартиры. Бог вознаградил мое терпение и настойчивость.
Лилия отодвинула девушку от себя.
– И что дальше? Зачем я тебе?
Олеся достала из сумочки конверт.
– Прости меня. Вот деньги, пятнадцать тысяч. Я опять заполнила бар. Только не пей много. Я хочу, чтобы ты вернулась домой. Нам вместе так хорошо. Теперь я сама буду готовить ужины. Даже на кулинарные курсы записалась и накупила уйму книг с рецептами приготовления блюд.
Лилия взяла конверт с деньгами.
– Ладно, я вернусь. Еще одна выходка с твоей стороны, и ты меня больше не увидишь.
– Клянусь, я буду вести себя хорошо.
– Теперь надо где-то поесть, я голодная.
– Я знаю много мест, где хорошо готовят. А где твоя машина? – спросила Олеся. – В гараже ее нет.
Лилия вздрогнула. Машину она оставила возле дома, но совсем забыла о ней. Сейчас ее на месте не было. Да и вчера, когда приезжал Петраков, она не видела ее.
– Угнали. И, видимо, давно. Если ты гуляешь здесь три дня, то нашла бы нужный дом по машине. Она стояла здесь, у подъезда.
– А документы на машину?
Лилия порылась в сумочке.
– Права, ключи и документы на месте.
– Тогда поехали.
Автомобиль Олеси стоял на другой стороне улицы, они проехали в Управление Внутренних дел города.
Идти в милицию добровольно, когда ты находишься в розыске, по меньшей мере, глупо. Олеся схватила мать за руку и чуть ли не силком затащила в здание. А что? В этом был своего рода вызов. У нее права на другое имя и документы на машину. Кто чего докажет? В конце концов ее признали хозяева города.
Их принял старший оперуполномоченный Кулешов.
– Как вас занесло в тот район, Ксения Михайловна? И почему вы молчали трое суток? Ваша машина уже где-нибудь на Кавказе или в Средней Азии.
– Заблудилась. Мне было нехорошо в тот день. Потом потеряла сознание. Я ничего не помню. Мне помогли местные жители. Очевидно, в том районе не только воры живут. Но какое вам до этого дело? Я назвала номер машины, цвет, марку, откуда и когда ее угнали. Надеюсь, этого хватит?
– Мне понадобятся ключи от вашей машины, документы на нее и заявление. Сделаем все, что сможем. Но я не гарантирую успеха. Машина застрахована?
– Нет, к сожалению. Все руки не доходили.
– Дайте мне ваш паспорт.
У Лилии похолодели руки. Где взять паспорт покойницы? Влипла!
– Кажется, я забыла его дома.
– Нет, я взяла его с собой, на всякий случай, – сказала Олеся и подала его оперативнику.
Он сделал выписку и положил паспорт на стол. Лилия тут же забрала его. Сев в машину, быстро пролистала. Выписан на имя Ксении Чебрец и фотография Ксении.
– Как он у тебя оказался?
– Не у меня, а у тебя. Когда ты выходила замуж за Краснопольского, решила сохранить свой старый паспорт. Сказала, что потеряла. Тебе дали новый, в нем поставили штамп в ЗАГСе, а потом ты сменила его, уже на другой, с фамилией Краснопольская.
– Но он не действителен?
– Он бессрочный. По нему ты получала загранпаспорт, и никто подвоха не заметил. Зачем тебе это было нужно, я сказать не могу, ты не посвящала в свои тайны пятнадцатилетнюю девчонку.
– Что еще тебе досталось в наследство?
– Ключ от сейфа, к которому у меня был допуск в банке. Ты знала, что я ничего у тебя не украду. Там лежали деньги и твой паспорт. Деньги до сих пор лежат. Остальные документы у тетки Регины. Всякие там свидетельства о браках, разводах и прочие бумажки. Она забрала из дома все, кроме твоих вещей. Я защищала их, вооружившись шваброй. И даже треснула ее один раз по рукам. А бумажки меня не интересовали.
– Хотела бы я на них взглянуть.
– Сходи и посмотри. Она все бумаги хранит в чулане. В старом чемодане, среди груды фотографий.
– Ты ей рассказала о моем возвращении?
– Зачем. Старая карга уверена, что ты лежишь в могиле. Ее не переубедишь. Черт с ней. Обе сестры верили только своему брату, моему сгоревшему папочке и Аркадию Попову, мужу Алевтины. Гнусный тип. Всю жизнь прожил на взятках и несчастье других. Он вел следственный отдел в прокуратуре и имел большую власть.
– Тот, что попал на днях в аварию?
– Да. Тоже ныне покойничек. Других авторитетов для старух не существовало.
– Уголовное дело завели?
– О чем ты?
– Об аварии на Скале смерти. Их спихнули в пропасть.
– Маловероятно. Старик заснул за рулем, других версий нет. Зачем прокуратуре лишний «висяк». Если их сбросили в пропасть, то надо искать убийцу. Дело чести. Начальник следственного отдела погиб. Следов нет, от машины и трупов ничего не осталось. Кого и где искать? Нет. Им это не нужно. Падают люди часто, а на дне пропасти находят мокрые пятна. Опознавать нечего, если нет документов в ошметках одежды, и ни одного уголовного дела не было возбуждено.
– Удобное местечко.
– Местная мафия того же мнения. Но все молчат. На эту тему писал один журналист. Раскудахтался. В конце концов туда же и его сбросили. Теперь эту тему никто не поднимает.
– Заснул за рулем? А жена не видела, как Аркадий носом клюет? Она же рядом сидела.
– Алевтина совсем ослепла за последние два года. Без поводыря ни шагу. Что она могла видеть?
Машина остановилась возле кафе с нежным названием «Фиалка».
– Здесь можно вкусно позавтракать, а потом я отвезу тебя домой.
– Нет. Я вернусь к ужину, который ты приготовишь сама. У меня еще есть дела.
Лилия сделала любопытный вывод – Аркадий ее больше не боялся. Слепая старуха не могла увидеть порнушку с участием ее мужа. Возвращение Ксении кто-то подстраховал. Кто же ее благодетель?
13
После завтрака Олеся поехала на работу, а Лилия отправилась в ломбард, выкупила заложенную шубу и вернулась домой. Девчонка не заметила пропажи, вероятно, не заглядывала в шкафы матери. Повесив шубу на место, Лилия заглянула в бар. Он был полон. От разнообразия и количества напитков рябило в глазах. Она ни к чему не притронулась и закрыла дверцу. Сейчас надо иметь свежую голову и подобающий вид. Лилия столкнулась с глыбой авантюрного мира, который ей был непонятен, что ущемляло ее тщеславную натуру. Чем Ксения лучше? Один в один, только старше на четыре года. Но это не значит, что она умнее и хитрее в тысячу раз. Пока Лилия принимала ванну, переодевалась, ее телефоны подзарядились, и она смогла дозвониться до Петракова.
– Я вернулась. Ты не ошибся, девчонка меня нашла. Есть новости?
– Полный воз и маленькая тележка.
– Когда увидимся?
– Через час я буду готов к встрече. Предлагаю кафе «Салют», напротив входа в центральный парк. Там тихо и уютно.
Через час они встретились. Уютный зальчик кафе с настольными лампами, диванами, гравюрами на стенах. Петраков сидел за столиком в дальнем углу, пил пиво и смотрел на экран ноутбука. Лилия прошла через зал и присела рядом на диван.
– Привет, дорогая. Выпьешь что-нибудь?
– Обязательно. Большую чашку крепкого кофе.
– Ты умеешь удивлять.
– Посмотрим, как это получится у тебя.
– Показываю. На первой пленке мы видели француза с разными шлюхами. Шесть лет назад он работал здесь при создании межотраслевого банка в качестве главного консультанта. Он же купил у Ксении картины и, как мы знаем, не прогадал.
– Выгодный партнер. Зачем ей нужен был компромат на него?
– Партнеры разные бывают. Мне перевели статью из «Фигаро». Полный текст в конверте. Скажу кратко. Роже Лотнер рекламировал Ксению изо всех сил. Новое имя – открытие мирового масштаба и тому подобное. Во Франции Лотнер известен как коллекционер современного авангардного искусства, часто устраивающий показы частных коллекций в галерее Помпиду и других престижных залах. Ничего, кроме пяти известных нам картин, в Интернете я не нашел. Они куплены американским галлерейщиком и на данный момент оцениваются в три миллиона каждая. Других следов Ксении Чебрец я не обнаружил.
– Сомнений нет, бабу завалили и она в могиле. Если не на кладбище, то в болоте или на дне ущелья под Скалой смерти.
– Никогда не торопись делать выводы, не имея фактов. Есть цепь событий, мимо которых трудно пройти. Ксению похоронили. Но на этом рано ставить точку. Ровно через сорок дней после похорон, когда Краснопольский уже сидел за решеткой, погибает Кирилл Чебрец. Сгорел. У меня возникает вопрос. Куда подевалась натурщица? Некая дама, имеющая очень большое сходство с Ксенией. И еще один очень любопытный факт. В то же самое время Лилия, по первому мужу Бирюкова, попадает в аварию. Сын погибает, а она попадает в больницу. Ей делают операцию и переводят в психушку. Женщина теряет память. Через полгода муж забирает ее из больницы и увозит на лечение в санаторий. Домой она не возвращается. Оформляет развод и уезжает в неизвестном направлении. Дальше ты сама все помнишь. Скитания, брачные аферы, пару лет колонии и твое последнее бегство от очередного мужа. Может, и не последнего, если твоими поисками занялась прокуратура. Я связался с Нижнекамском. У меня там есть друзья.
– Что это? Город?
– Место, где ты попала в аварию.
– Далеко?
– Километров двести.
– А теперь объясни мне, дуре, зачем моему мужу понадобилось хоронить ребенка за двести верст от дома? Могила мальчика здесь. На том же кладбище, где похоронена Ксения. Там меня и нашла Олеся. Таких совпадений не бывает.
– Ты права. Этот вопрос легко решаем. Двух часов хватит. Не будем буксовать на месте. Теперь поговорим о Краснопольском. Он во всех случаях спал с женами иностранцев. Консул Норвегии, нефтяной магнат, ювелирный делец – те, кому он наставлял рога. Кроме следователя и мэра везде фигурируют иностранцы. Зачем они Ксении нужны – не ясно, но факт остается фактом. А теперь вернемся к мысли о могиле. Ответь мне на такой вопрос. Какому идиоту понадобится весь этот хлам вместе с газетой, чтобы его прятать под могильной плитой? Мусор. Только Ксения знала секрет этих записей и их настоящую цену. Могу еще понять цену кадров со следователем, но сейчас и они гроша не стоят.
– Надо найти Краснопольского. О пленках и картинах он должен знать. О смерти жены или кого-то другого понятия не имеет, сидел уже, но с кем и зачем спал, имеет представление.
– За деньги, естественно. А раз так, то сейчас у него их не прибавилось. За те же деньги и расскажет. Вот только найти его непросто. По месту прописки он не живет. Я уже был там. Нужны деньги, Лиля.
Она положила конверт на стол.
– Я же обещала. Здесь пять тысяч. Шикуй, сыщик. Появятся новости, звони.
Похоже, они так и не сдвинулись с места. Что за город! Здесь все предпочитают молчать, а она не в том положении, чтобы расспрашивать. Любой неосмотрительный жест с ее стороны может привести к разоблачению.
Лилия решила вернуться домой и хорошенько порыться в вещах. Что-то где-то должно заваляться. Тем более что Олеся не прикасалась к вещам матери.
Шел четвертый час, когда она вошла в свою квартиру. Теперь она считала ее своей, вот только не знала, где что лежит, какие ее вещи, а какие дочери.
Лилия раскрыла все шкафы, забитые дорогими вещами. Тут наверняка есть тайник. Где? Надо поставить себя на место Ксении… Зазвонил городской телефон. Лилия сняла трубку.
– Ксения Михайловна? – спросил мужской голос.
– Да. Кто говорит?
– Вы сегодня подали заявление в милицию. У вас угнали машину.
– Нашелся такой наглец.
– Не беспокойтесь, он будет наказан. Ваша машина стоит на площади Победы у кондитерского магазина. Можете забрать ее в любое время. Извините за беспокойство.
В трубке послышались короткие гудки.
Лилия достала визитную карточку оперуполномоченного Кулешова.
– Вам звонит Ксения Чебрец.
– Слушаю вас, Ксения Михайловна.
– Я оставила у вас ключи от машины и документы на нее. Машина нашлась. Она стоит у кондитерского магазина на площади Победы. Буду вам очень признательна, если вы ее пригоните к моему дому.
– Без проблем. Как вы ее нашли?
– Я ее не искала. Позвонил мужчина, извинился и сказал, где она находится. Минут пять назад. Причем он знает, что я подавала заявление на розыск автомобиля.
– Ничего похожего в моей практике не случалось. Вам крупно повезло. Я выезжаю прямо сейчас.
– Спасибо.
Лиля вернулась к своим делам. В первую очередь решила проверить полы во встроенных шкафах. Они покрыты ковролином, а под ним может быть что угодно. По ходу дела она заглянула в коробки, лежавшие в шкафах, но кроме бесконечного количества туфель ничего не нашла. Ковролин пришлось отрывать, за пять лет он сросся с паркетом. В данном случае это сыграло положительную роль – три дощечки поднялись вместе с ковролином, под ними было небольшое углубление. Лилия просунула руку и нащупала коробку, подцепила ее и выволокла на свет божий. Коробка была деревянная, продолговатой формы с каким-то вензелем на полированной крышке, замки-кнопочки, позолоченные. Лилия нажала кнопки с обеих сторон, крышка поднялась. В футляре лежал ключ. Небольшой, с позолоченным колечком, на котором висела бляшка, тоже позолоченная, без рисунка, с цифрами 2866.
– Теперь надо искать Папу Карло и очаг с ковром, за которым спрятана потайная дверца.
В дверь позвонили. Лиля положила футляр в тайник, где он дожидался ее пять последних лет, быстро накинула ковролин на пол, закрыла шкафы и пошла открывать. На пороге стоял Кулешов и улыбался, помахивая ключами от машины. Утром он больше походил на неотесанный чурбан, с которым бесполезно разговаривать, но сейчас казался вполне симпатичным мужиком.
– Вы позволите зайти, Ксения Михална? Я ненадолго.
Она взяла у него ключи, распахнула дверь и посторонилась. Кулешов вошел и присвистнул.
– Вот это квартира!
– Что вас интересует? Как вас…
– Кулешов.
– А имя и отчество есть?
– Никита. Отчество не обязательно. Не привык.
– А звание?
– Уже майор. Но форму не ношу. Надеваю только на концерты по случаю Дня милиции.
– Проходите. – Лилия указала на дверь, ведущую в гостиную. Майор растерялся: его в лучшем случае приглашали на кухню. Он указал рукой на обувь.
– У нас не принято снимать обувь. Заходите, вы тратите мое время.
Кулешов прошел в комнату на цыпочках. Ему предложили кресло, он сел, хозяйка – напротив.
– Слушаю вас.
– Мне интересно знать, за что вас так уважает криминалитет города? Мы по горячим следам не можем найти машину, а вы опомнились через три дня, но машина нашлась, и перед вами еще извинились. До сих пор не могу поверить.
– Я знакома со многими высокопоставленными людьми города и края, но с криминалом дел не имею.
– Значит, сработал испорченный телефон. Мы дали наводку на вашу машину всем постам ГАИ и патрульно-постовой службе. Сигнал сработал. Но почему они вас боятся?
– А может, уважают? Как и все остальные.
– Тут вот еще какая петрушка получается. Даже не знаю, как вам объяснить…
Он достал листок бумаги, сложенный вчетверо, и протянул Лиле:
– Гляньте сами.
Она развернула бумагу. Обычная листовка из серии «Их разыскивает милиция». Приятно было смотреть на свою фотографию, наконец-то ее растиражировали. Правда, Лилия мечтала увидеть свои портреты на обложках глянцевых журналов, с другими подписями. В углу красным карандашом было написано: «Запрещаю!», после чего стояла размашистая подпись.