…В кабине вертолета царила напряженная тишина, периодически нарушаемая потрескиванием рации и доносящимися из динамика голосами:
– …Четвертый пост на связи, у нас все спокойно… докладывает седьмой – пока никого… третий, к сожалению, ничем не могу порадовать… пятый, только что мимо нас проехал байкер на Kawasaki, не наш клиент… – звучали в закрытом радиоэфире неутешительные сообщения.
Прослушивая их, майор Крапивин нервно прикусывал губу, то и дело барабаня пальцами по подлокотнику кресла. И все же он не терял надежды на то, что загадочный мотоциклист, который обвел вокруг пальца целую группу спецназа, вскоре отыщется. Не мог же он сквозь землю провалиться?
А вот прильнувший к иллюминатору кареглазый капитан, который сосредоточенно рассматривал в бинокль раскинувшуюся под брюхом винтокрылой машины местность, был не так оптимистичен в своих прогнозах:
– Товарищ майор, а что, если он свой байк где-нибудь припрятал и попутку поймал? – наконец высказал он предположение. – У нас же даже его фоторобота нет. Единственные зацепки: мотоцикл и одежда. От первого, как я уже говорил, он мог избавиться. Да и переодеться наверняка успел. Тут же дач в округе полно. Стащил у кого-нибудь вещи и…
– Ну не стал бы он бросать свой мотоцикл, – оборвал подчиненного командир отдельного батальона полицейского спецназа и убежденно произнес: – Он же отлично понимает, что вычислить владельца по транспортному средству – раз плюнуть. К тому же времени не так много прошло. Чует мое сердце, что он еще здесь, где-то рядом, в каком-нибудь лесочке затаился. Ждет, пока мы поиски прекратим.
На что капитан возразил:
– А что, если байк ворованный?
– Заткнись, – вспылил Роман Крапивин. – На твоем месте я вообще рта бы не раскрывал и носом землю рыл, чтоб его найти. Это же именно ты его упустил. Так что молчи, продолжай наблюдение и молись, чтоб он объявился.
Спорить капитан не стал, ведь в словах командира спецназа была доля правды.
– Товарищ майор, у нас в запасе еще около часа. А потом на дозаправку лететь надо, – неожиданно подал голос молчавший до этого пилот.
– Найдем, обязательно найдем, – сжал пальцы в кулаки Роман Крапивин.
Внизу проплывали зеленые клочки леса, синие лужицы озер и желтые квадраты полей. Между ними тоненькими ниточками тянулись многочисленные проселочные дороги, которые сплетались в гигантскую паутину. Благодаря мощной оптике бинокля даже отсюда, с высоты птичьего полета, можно было во всех деталях рассмотреть тянущиеся по ним редкие машины и сельскохозяйственную технику. Вот показались старые, изъеденные ржавчиной «Жигули» с прицепом, доверху набитым каким-то барахлом. Угловатый старый джип «Ленд-Ровер» с закрепленными на крыше досками. Энергонасыщенный трактор «Беларусь»…
– Ну что? – спросил майор, теряя терпение.
– Да нету его, – неохотно ответил капитан.
И тут ему на глаза попался мотоциклист, пылящий по пролегающему через бескрайнее поле узкому проселку. На голове шлем с опущенным забралом. Одет в черную водолазку и камуфляжные штаны. Ошибки быть не могло – это был тот самый отчаянный смельчак, который бросил вызов спецназовцам и которого теперь разыскивали чуть ли не все местные сотрудники правоохранительных органов.
– Кажется, нашел, – губы капитана расплылись в широкой улыбке.
– А я что тебе говорил?! – оживился майор и на радостях даже притопнул ногой, после чего обратился к пилоту: – Идем на снижение. Прищучим же наконец этого урода…
…Поначалу Ларин не придал особого значения неразборчивому приглушенному шуму, раздавшемуся высоко в небе. Мало ли что. Может, сельхозавиация или туристов катают? А вот когда гул стал нарастать, целенаправленно приближаться и окончательно оформился в стрекот, Андрею все стало ясно.
«Вертушка. Вот же черт. И какого хрена я этот вариант не предусмотрел? Что-то слишком много проколов на сегодняшний день. Старею, что ли?» – выругался он сам на себя и резко обернулся.
Невысоко над полем несся вертолет. Его серебристый фюзеляж искрился в лучах солнца, отчего складывалось впечатление, что над посевами ржи летит какой-то неопознанный светящийся объект. Пока расстояние до него было приличным – метров пятьсот, а то и шестьсот. Но не стоило сомневаться, что не пройдет и полминуты, как он настигнет Ларина, даже если тот разгонится на своем мотоцикле до ста пятидесяти километров в час, что, впрочем, было невозможно, учитывая состояние дороги: то ямы, то кочки.
Однако выбора у агента тайной антикоррупционной организации не оставалось, и он газанул. Стрелка на спидометре быстро перевалила за отметку «100». Послушный доселе байк мгновенно превратился в дикого строптивого мустанга, а его «наездник» – в техасского ковбоя, приехавшего на родео.
Подпрыгивающий на неровностях проселка Suzuki так и норовил сбросить с себя Андрея. Но тот крепко вцепился в руль, не выпуская его из пальцев. А в это время отражающийся в зеркальце бокового вида вертолет все увеличивался и увеличивался в размерах.
«Главное, успеть до леса добраться. И это у меня определенно получится», – подбадривал себя Ларин, вглядываясь в темнеющую на горизонте лесополосу.
Внезапно за спиной Андрея протрещала короткая автоматная очередь. Сзади что-то зашипело. А следом за этим красноречивым звуком мотоцикл осел на заднее колесо и начал вилять из стороны в сторону. Ларин изо всех сил пытался справиться с управлением, выровнять своего «железного коня». Но в конце концов его занесло.
В мгновение ока мотоцикл развернуло. Не усидевшего в седле Ларина бросило в рожь. Пять, а то и более раз он кувыркнулся через голову, приземлился на спину. Последнее, что увидел Андрей, прежде чем потерять сознание, – зависший над ним вертолет, искрящийся в лучах солнца.
Глава 7
Давненько Ларин не чувствовал себя так отвратно. Мало того, что голова буквально раскалывалась на части, как со страшного бодунища, так еще и правый бок пронзали невыносимые спазматические боли – хоть на стенку лезь. До кучи и руки с ногами были отекшие, ватные, а посему и непослушные. Но что было самым жутким, так это то, что Андрей не знал, на каком свете он находится. Вокруг него царила кромешная темнота, наполненная странными пугающими звуками. То пробирающий до дрожи в коленях неистовый звериный вой раздастся. То далекий перезвон колоколов послышится. То похоронный марш грянет, да так мощно, что не по себе становится. Причем все эти звуки ни на мгновение не смолкали, а как бы плавно перетекали из одного в другой, словно склеенный из нескольких разных треков диджейский сет.
И тут Ларин осознал, что все происходящее с ним не имеет ничего общего с реальностью, а является изощренным бредовым сном-галлюцинацией, порожденным воспаленной фантазией его мозга. И стоит только пробудиться, как все сразу же станет на свои места: боль испарится, а леденящие сердце звуки вмиг стихнут.
«Просыпайся, просыпайся, просыпайся…» – несколько раз, словно заклинание, повторил про себя Андрей.
В темноте неожиданно вспыхнул яркий свет. Ларин сразу же зажмурился. А когда приоткрыл глаза, то увидел, что перед ним стоит не кто иной, как покойный отшельник Серафим, облаченный в одеяние, отдаленно напоминающее римскую тогу. Вот только на покойника монах совсем не смахивал и выглядел значительно бодрее и моложе, чем в последние годы жизни. Лицо просветленное, морщин практически не видно. На губах застыла блаженная улыбка. Он даже не горбился – спина прямая, плечи расправлены. При этом от него исходила невероятной магнетической силы энергия.
«Неужели это не сон, и я умер?.. Точно, все сходится… и перезвон колоколов, и похоронный марш, и этот свет в конце темного тоннеля… а отшельник – мой проводник в иной мир… сейчас он поманит меня рукой и скажет идти за ним…» – От этой мысли Ларину стало не по себе.
Продолжая блаженно улыбаться, монах Серафим покачал головой и изрек:
– Рано ты, Андрей, на тот свет засобирался. У тебя еще много незаконченных дел осталось. А явился я тебе лишь с одним помыслом – благословить тебя в трудах твоих. – Его голос звучал торжественно и возвышенно. – Да пребудет с тобой сила. А теперь мне пора. Заждались меня мои братья. – С этими словами отшельник развернулся и поплыл к бьющему из глубин темноты яркому свету.
Ларин хотел было что-то крикнуть ему вслед, но вдруг кто-то невидимый схватил его за шиворот и принялся трясти, будто какую-то куклу.
– Да приходи же в себя, мать твою! – зазвучало у Андрея в ушах.
Слепящий свет, к которому устремился монах-отшельник, вдруг погас, словно кто-то нажал на выключатель. Вместе с ним улетучились и донимающие Ларина звуки. Во вновь воцарившейся темноте один за другим стали проступать предметы интерьера: простенький стол, металлический шкаф, треснувшие настенные часы. Проявились в ней и двое мордатых мужиков – кряжистый качок и веснушчатый блондин.
Ларин хотел было что-то крикнуть ему вслед, но вдруг кто-то невидимый схватил его за шиворот и принялся трясти, будто какую-то куклу.
– Да приходи же в себя, мать твою! – зазвучало у Андрея в ушах.
Слепящий свет, к которому устремился монах-отшельник, вдруг погас, словно кто-то нажал на выключатель. Вместе с ним улетучились и донимающие Ларина звуки. Во вновь воцарившейся темноте один за другим стали проступать предметы интерьера: простенький стол, металлический шкаф, треснувшие настенные часы. Проявились в ней и двое мордатых мужиков – кряжистый качок и веснушчатый блондин.
– Слышь, Игнат, оклемался, – оскалился последний и заглянул в затуманенные глаза Андрея. – Ну, что, послушничек, доскакался-допрыгался?
– Чё ты, Колян, ему эту хрень вколол? Он же чуть копыта не откинул, – подал голос качок.
– Чё, чё? Через плечо. Наркота, она того, язык развязывает.
До Ларина дошло, что он наконец пробудился, вернулся в реальность.
«Понятно, с какого перепуга я такие глюки ловил. Вот только интересно, чем они меня накачали? Ладно, потом выясним. Сейчас надо думать, как из этой ситуации выбираться». – Андрей повертел головой.
Только теперь он увидел, что сидит в центре какой-то малюсенькой прокуренной комнаты с плотно зашторенными окнами. При этом сидит не на стуле, а на полу, со связанными за спиной руками.
– Итак, вопрос первый, – сразу же перешел к делу блондин. – Кто ты такой?
– Послушник Свято-Покровского монастыря, – пробормотал Ларин.
– Чё, послушник? А я тогда папа римский, – хохотнул из-за спины своего товарища Игнат.
Колян обернулся и зло глянул на качка – мол, совсем не смешно, да и не время шутки шутить. На что Игнат только развел руками, определенно не догоняя, чего от него хотят. Веснушчатый блондин покачал головой, дескать, с кем приходится работать, и вновь повернулся к Андрею.
– Итак, повторяю в последний раз – кто ты в натуре такой? – По раздраженному голосу Коляна было нетрудно догадаться, что произойдет, если ему продолжат вешать лапшу на уши.
Но Ларин, конечно же, не собирался играть по навязанным ему правилам. Он затеял свою игру, основной целью которой было вывести двух парней из себя, посадить их, как говорится, на коня. Ведь иметь дело с неуравновешенным и сорвавшимся с катушек противником пускай и опаснее, но зато гораздо перспективнее, чем с холодно-расчетливым. Как пить дать в какой-то момент у него непременно сдадут нервы, он даст волю своим эмоциям и, как результат, допустит фатальную ошибку. А воспользоваться ею уже дело техники.
Скривив губы в издевательской ухмылке, Андрей произнес по слогам:
– Го-во-рю же – я по-слуш-ник Свя-то…
Но договорить ему не дали. Колян врезал кулаком Ларину в правое ухо – пока вполсилы, словно предупреждал, что это только начало, и если он будет продолжать водить его за нос, следующий удар будет более болезненным, чем предыдущий. И так по нарастающей.
– Доходчиво объяснил? – рассматривая костяшки пальцев, пробубнил себе под нос блондин. – Или повторить для непонятливых?
– Да пошел ты, – сплюнул на пол Андрей, дурной кайф от вколотого еще туманил ему мозг.
Терпение у Коляна было на исходе. Казалось, вот-вот, и он сорвется с цепи, изобьет несговорчивого пленника до полусмерти. Но в тот момент, когда он уже занес руку для очередного удара, дверь скрипнула и в комнатушку вошли Шамиль и отец Меркурий.
– Погуляйте, – даже не посмотрев в сторону мордоворотов, бросил бизнесмен.
Присутствие Меркурия не предвещало ничего хорошего. Если «святой отец» рискнул лично появиться перед Лариным, то у Андрея вряд ли было будущее.
Веснушчатому блондину и кряжистому качку ничего не оставалось, как удалиться. Шамиль закрыл за ними дверь на ключ, приблизился к Ларину. А вот казначей Свято-Покровского монастыря подошел к окну, отдернул штору и приоткрыл форточку. Вместе с золотистым солнечным светом в прокуренную комнату ворвался и поток свежего воздуха.
– Да будет свет! – сказал отец Меркурий, присел на подоконник и сомкнул пальцы рук в замок. – Ну что, Андрей?! Мы ждем от тебя покаяния.
– Судить строго не будем, – пообещал Шамиль и тут же уточнил: – Но при одном условии – если ты сдашь своих работодателей и, само собой разумеется, согласишься с нами сотрудничать. Видишь, все очень просто. И ты цел останешься, и мы благодарны тебе будем. Взаимовыгодное сотрудничество. Так что, по рукам?
Ларин наморщил лоб, делая вид, что и впрямь заинтересовался предложением. Хотя на самом деле просто тянул время.
– Какие гарантии, что меня никто не тронет?
– Это уже деловой разговор, – воодушевился бизнесмен и хищно прищурился. – Вот только таковых я дать не могу. Придется тебе поверить мне на слово.
– Прямо джентльменское соглашение получается, – хмыкнул Андрей. – Правда, мне мало верится, что его будет кто-то соблюдать.
Сидевший до этого на подоконнике отец Меркурий вдруг подскочил и принялся расхаживать по комнате, поглаживая бороду.
– Мы не держим на тебя зла. Поверь. Ведь каждый человек в этой бренной жизни имеет право на ошибку, равно и на то, как возможность искупить свою вину за содеянное. Тем паче что ты совершил ее не по своей воле. Тобой манипулировали извечные враги православной церкви, прислуживающие Люциферу. Я даже догадываюсь, что они тебе внушили. Мол, в меня и многоуважаемого архимандрита Филарета вселился бес окаянный, подчинил себе, заставив заниматься небогоугодными деяниями, – разглагольствовал казначей. – Змей-искуситель действительно предпринимает попытки овладеть нашими телами, умами и душами. Но мы сильны в вере своей и постоянно даем ему отпор. Встречая сопротивление, он находит других, менее стойких и слабых, как отцы Мефодий, Никодим… и через них пытается воздействовать на нас. Прискорбно, но это так. А потому я взываю к твоему разуму, твоей вере – покайся, сын мой, назови тех, кто ввел тебя в заблуждение, натравил на нас. И ты прозреешь, поймешь, что…
Слушая эту ахинею, Ларин все больше утверждался в мысли, что отец Меркурий отнюдь не лукавит, а искренне верит в то, что говорит.
– Да вы настоящий псих! – не выдержал и резко оборвал казначея монастыря Андрей.
Произнесенные им слова заставили отца Меркурия застыть на одном месте и нервно передернуть плечами. Его лицо стало медленно наливаться багрянцем, а ноздри раздуваться, как у разъяренного бегемота. Даже Шамилю стало не по себе – таким своего компаньона по преступному бизнесу он видел впервые.
– Псих?! – нездорово блеснули глаза казначея. – В последний раз мне это говорил отец Мефодий. Какая участь его постигла, ты хорошо знаешь. Так вот, то же самое уготовано и тебе. Пошли отсюда, Шамиль, – проговорил он и обозначил движение к двери.
Бизнесмен удивленно вскинул брови.
– Так ведь это… мы так ничего с него и не вытянули…
– И не вытянем. Он такой же упертый и принципиальный, как и Мефодий, – убежденно произнес отец Меркурий. – А вот с кем стоит поговорить, так это с его сестрицей, которая, как я подозреваю, и не сестра ему вовсе, а подельница. Женщины – народ пугливый, все как на духу выложат. Так мы и узнаем, на кого эти голубки работают.
Такой поворот событий Ларин должен был предвидеть и предвидел. Ему тут же вспомнился разговор с руководителем тайной антикоррупционной организации, состоявшийся на одной из конспиративных квартир. Тогда он чуть ли не умолял Дугина, чтобы тот позволил ему действовать одному, без чьей-либо помощи. Но Павел Игнатьевич был непреклонен и настоял, чтобы к заданию подключилась Лора. Мол, во-первых, одна голова хорошо, а две лучше. Во-вторых, надежно внедриться в монастырь можно будет только через Лору. Но кто ж тогда знал, что все обернется вот таким вот образом? И что было самым обидным – Андрей сейчас ничем не мог помочь своей напарнице.
«Лора! Только этого еще не хватало». – Пальцы сами собой сжались в кулаки.
– О, и впрямь занервничал, – глянув на Ларина, улыбнулся Шамиль. – Значит, верной дорогой идем.
– Покойся с миром, сын мой, – сказал с порога казначей монастыря.
Дверь захлопнулась. Но не прошло и минуты, как она отворилась, и в комнатушке вновь появились веснушчатый блондин с кряжистым качком. Но не с пустыми руками. На этот раз у Коляна был пистолет. Поводив им перед самым носом Андрея, мол, смотри, что тебя ждет, он достал из кармана глушитель и принялся накручивать его на ствол. Делал это не торопясь и с каким-то особым чувством. Было видно, что данная процедура доставляет ему настоящий кайф. Игнат же присел на край письменного стола и с отсутствующим выражением лица закурил сигарету.
Ларин понял, что если ничего не предпринять, то в скором времени он, не исключено, будет лежать с простреленной головой на полу. Та еще перспектива, но все к этому и шло. Хотя, скорее всего, его просто запугивают, надеясь, что он станет сговорчивее. Однако это дела не меняло. Ларин привык играть по своим правилам.