– Кошки? – переспросила мать. – О чем идет речь?
И Валя начал каяться. Оказывается, он давно заметил, что умеет проделывать всякие штуки голосом. Ученик Олежко мог легко сорвать урок литературы, стоило ему на повышенных тонах задать училке вопрос, как Ольга Сергеевна хваталась за виски и убегала в медпункт.
– Ты, Олежко, настоящий кот Баюн, – в сердцах заметила как-то раз Ольга Сергеевна, – слышал про такого?
– Нет, – признался мальчик.
– Это герой русских народных сказок, – пояснила Ольга Сергеевна, – милый котик, послушным детям хорошие истории рассказывает, а плохим такую песенку поет, что они умирают.
– Не Баян, – воскликнул я, – Баюн! Он себя так со школьной поры называл!
– Точно, – согласился Женя, – кличка прилипла, она понравилась Валентину, вроде ласковая, но суть мало кто понимал. Это была самая страшная тайна Валечки, умение убивать голосом, он его отточил до филигранности. Сначала тренировался на бродячих кошках, кстати, за этим занятием его и застал отец. Женя не понял, каким образом сын наносит вред животным, но сообразил: тот уничтожает невинных мурок, и хотел выдрать мерзавца ремнем. И тут сын закричал от ужаса! Во всяком случае, именно страхом перед наказанием Валя объяснил матери свой вопль.
Татьяна Карловна категорически велела сыну, в прямом и переносном смысле, молчать, а потом стала использовать его дар. Ни одна живая душа не знала, каким образом «нянечка» убирает детей, заказчики полагали, что она читает заговоры, а на самом деле Татьяна Карловна в нужный момент звонила Валентину и подносила телефон к уху обреченного.
– Слушай внимательно, – ласково ворковала она, – сейчас тебе кот Баюн сказочку споет.
– Телефон! – закричал я. – Он это проделывал на расстоянии! И Олеся, и Маша беседовали с кем-то в минуту кончины.
– Знаешь, как он убил младшую Беркутову?
– Нет, – прошептал я.
– Маша вошла в кафе, она убежала от тебя, но домой не спешила, пакет с деньгами прикрепила к телу, а дома сидит подруга, не дай бог увидит богатство. И тут Галя звонит Маше, Беркутова восклицает:
– Ща перезвоню!
Во-первых, она несет поднос, во-вторых, хочет осуществить кое-что. Сев за стол, Маша вынимает беруши и звонит Валентину.
– Я сестра Олеси, знаю все про ваш голос, – шипит она, – жду в кафе, пиши адрес, Баюн!
Маша хочет денег за молчание, Валентин моментально принимает решение. Телефон дурочки высветился на дисплее, Баюн выходит на улицу, спускается в метро, подходит к автомату…
Маша берет трубку, видит незнакомый номер и, ничего не опасаясь, говорит:
– Алло.
Далее понятно, приготовленные для беседы с Валентином беруши падают на пол.
Убийце не было необходимости стоять рядом с жертвой. Маша, раскопавшая почти все, купила беруши, но они бы ей не помогли. От интеллигентного Вали не было спасения, зря Маша решила его шантажировать!
– Он и в Америке легко мог продолжать такой бизнес, – подхватила Нора.
– Кто бы его заподозрил? – вздохнул Макс.
– Труп в столице, Валентин в Нью-Йорке, у него замечательное алиби, границу не пересекал, – добавил Женя.
– Чудовищно, – прошептал я.
– Эх, Ваня, – грустно отозвалась Элеонора, – «люди гибнут за металл, сатана там правит бал».
На пару секунд в комнате повисла тишина, у меня внезапно заболела голова. Ей-богу, люди порой творят ужасные вещи и пытаются объяснить свое поведение некими объективными причинами: любовью, ревностью, местью, обидой. А копнешь чуть глубже, и вылезает совсем неприглядная правда. Сколько раз я понимал: побудительный мотив преступления – банальные деньги или другие материальные ценности: дома, квартиры, драгоценности, произведения искусства…
Наверное, Нора, Женя и Макс тоже предались мрачным раздумьям, потому что они притихли и сникли.
– Это не честно! – донесся из коридора визгливый голос Ленки.
– Говорил: Лева влезет в блендер, и вот – опля, он там сидит! – перебил ее парень.
– Но ты снаружи, – запищала домработница.
– А кто говорил про меня?
– Ну… Лева…
– На майку смотри!
– Это не честно!
Нора чихнула, мы с Максом вздрогнули, и тут дверь в кабинет распахнулась и ворвался Лева. В руках он держал блендер.
– Во, – заорал нахал, – я выиграл пари!
Макс и Евгений с недоумением уставились на внучка.
– Ну, я прав? – не успокаивался тот. – Вот он, Лева, в стакане!
Я начал внимательно разглядывать нечто оранжевое, засунутое внутрь блендера.
– Это же игрушка, – подала голос Нора, – плюшевый уродец!
– Вполне симпатичная штукенция, – обиделся Гладилин, – я выиграл пари! Лева влез внутрь. Смотрите, на нем майка, а на ней написано: «Я – Лева». Супер. Гоните денежки.
– Но речь шла о тебе! – протянула Нора.
– Э нет, – подскочил профессиональный спорщик, – слов: «Внутри поместится человек по имени Лев Гладилин» вы не произносили! Условие звучало иначе: «В блендер влезет Лева». Я специально подчеркнул эту формулировку. Размер и вид Левы не уточнялись. Не было и обозначено, что он человек! Просто Лева! В блендере! Кладите мой выигрыш на стол!
Пару мгновений Нора хлопала глазами, потом захохотала с такой силой, что по ее лицу потекли слезы. Макс и Евгений, по-прежнему ничего не понимавшие, смотрели на внучка.
– Ваня, – простонала хозяйка, – сделай одолжение, открой сейф и выдай нашему гостю положенное вознаграждение.
Я пошел к картине, за которой прятался железный ящик.
– Лева, – продолжала Нора, – ты – талант, пропадающий зря! Никогда не хотел стать журналистом? Все задатки налицо! Так вывернуть ситуацию!
– Что вы, Элеонора, – с достоинством ответил внучок, пряча купюры, – какая журналистика, я же честный человек, не способен никого обмануть, просто надо быть внимательным, заключая пари.
Я сначала лишился дара речи, а потом посмотрел на Леву с восхищением. Право слово, парень далеко пойдет, он в огне не сгорит и в воде не утонет. Даже, если милейший Левушка окажется на терпящем бедствие корабле, он непременно спасется, просто сядет верхом на «Титаник», в подходящий момент оттолкнется ногами и вынырнет из пучины.
Эпилог
Елену Константиновну, парализованную мать сестер Беркутовых, Нора устроила в хороший пансионат, в котором находятся тяжелобольные люди. Дом, где были прописаны Маша и Олеся, расселили, жильцы получили отдельные квартиры.
Ася Михайловна, очень напуганная арестом, дала предельно честные показания, она в подробностях рассказала о том, как готовилось убийство Риты и маленькой Настеньки. Евгений, беседовавший со старухой, был удивлен наивно жестокой мотивацией преступления.
– Юре не везло, – с видом кающейся грешницы вещала старуха, – нам были нужны деньги. Поймите, Николаша со Светланой совершенные бездари, от них никакого толка, я всю жизнь провела в стесненных обстоятельствах. Легко ли двоих сыновей поднимать? Хотелось на склоне лет пожить не на грошовую пенсию. Это наше государство виновато, дает старикам нищенское пособие, вот и крутись как хочешь. Кстати, Рита получила деньги нечестно, она была при Эдуарде проституткой! Хорошо ли оставлять состояние в руках падшей женщины? Нет, она его по ветру пустила бы!
– Ладно, – кивнул Евгений, – пусть так! Но крохотная девочка!
– Милый мой, – всплеснула руками Ася Михайловна, – зачем жить сиротой! Ну подрастет Настена, поймет, что одна на белом свете, начнет переживать, мучиться! И потом, беззащитную девочку всякий обидеть рад. Я сделала благое дело – избавила ребенка от ужасной жизни!
У Евгения не нашлось слов, чтобы возразить Асе Михайловне, он просто вызвал конвойного и велел увести «добрую» старушку.
Наташу отпустили на свободу, ей могли предъявить обвинение в проживании по чужим документам, но ограничились лишь порицанием в кабинете следователя.
Деньги Риты, из-за которых свершилось столько преступлений, вернулись к семье Альварес, таково было решение судьи.
Николаша избежал наказания, да он и на самом деле ничего не делал, отсиживался в своей комнате и потом твердил:
– Ничего не видел, ничего не слышал, ничего никому не говорил.
Свету обвинили в лжесвидетельстве, дали ей небольшой срок и тут же, прямо в зале суда, освободили.
Татьяна Карловна сидит в сизо, следствию предстоит разобраться со всеми черными делами, которые творились в агентстве по найму прислуги. Евгению надо найти все семьи, в которых служила «нянечка», и проверить: живы ли подопечные Олежко.
Ангелина Степановна скончалась от сердечного приступа, Валентин умер при самых загадочных обстоятельствах.
Когда я поинтересовался у Евгения, как идет следствие, Женя напряженным тоном ответил:
– У меня забрали дело!
– Кто? – поразился я.
– Бывают такие ситуации, – обтекаемо ответил он, – иногда приходят некие люди в черном и уносят все материалы следствия. Баба с возу, кобыле легче. Кстати, мне тут в голову пришла одна мысль. Ася Михайловна ведь тщательно следила за «Ладой», но она не заметила признаков любви между невесткой и секретарем сына. Почему? Да потому, что связи-то не было. Они ведь брат и сестра! Пойми я это раньше, быстрее дорылся бы до истины.
Накануне Нового года я решил отправиться за подарками.
Выбор презентов всегда является для меня сложным делом. Впрочем, для Макса и Жени я легко нашел сувениры, купил им по бутылке коньяка, не было проблем и с Ленкой, ей должна понравиться коробка конфет, на крышке которой изображена девочка со щенком. Леве я, с зубовным скрежетом, приобрел брючный ремень, конечно, не такой дорогой, о каком мечтал внучок, но очень и очень приличный. Но вот что преподнести Николетте?
Слегка поколебавшись, я зашел в парфюмерный магазин, выбрал самую большую упаковку любимых духов Николетты и начал осматривать полки с мужским парфюмом. Поскольку Николетта обзавелась мужем не так давно, я постоянно забываю про отчима-олигарха, а это, согласитесь, неприлично! Может, купить ему вон ту склянку диковинно-изогнутой формы?
Я протянул руку к флакону и неожиданно услышал до дрожи знакомый тенор, произносивший слова чуть нараспев, с сильным аканьем.
– Девушка, духи «Ланком», вон те, новинка?
Я вздрогнул, вместо «л» в начале слова «Ланком», незнакомец произнес «в», получилось «Ванком».
Продавщица не поняла покупателя и переспросила:
– «Ванком»? Первый раз слышу про такую фирму.
– Не выдрючивайся, – произнес другой голос, – ща довыпендриваешься! Он имел в виду «Ланком».
– Простите, – смиренно ответила девушка.
Я осторожно посмотрел в щель между стеллажами и увидал группу из трех мужчин. Двое из них, одетые в черные короткие куртки, явно были охранниками, откуда-то из-под воротников черных пиджаков у них тянулись бежевые витые провода к ушам. А вот третий человек…
По моей спине потек пот. Невысокого роста, щуплый, тонкокостный… Очевидно, почувствовав на себе мой взгляд, человек обернулся, я еле-еле сдержал крик.
Вроде ничего общего с Валентином, волосы темно-каштановые, а не светлые, нос слишком узкий, губы более полные, но глаза! Светло-голубые, прозрачные, наивно беспомощные, похожие на леденцы, а на дне этих детских глаз плещется нечто жуткое, так красивое озеро скрывает омут.
Меня заколотило, и тут мужчина до озноба знакомым голосом сказал:
– Валера, я возьму «Ланком».
Один из охранников кивнул и, вынимая кошелек, пошел к кассе. Второй бодигард, настороженно поглядывая по сторонам, предложил:
– Лучше вернуться в машину.
– Да, конечно, – согласился темноволосый.
Когда они ушли, я дрожащими руками вытащил мобильный, позвонил Евгению и, забыв сказать «здрассте», воскликнул:
– Ты не в курсе, что с Валентином Олежко?
– Он же умер, – ответил Женя, – разве ты забыл?
– Нет, – пробормотал я, – но от чего? Когда?
– Да почти сразу после того, как дело у меня забрали, – пояснил Женя, – вроде он с собой покончил. Мне подробности не сообщили. А что?
– Ничего, – стараясь казаться бесстрастным, сказал я, – просто глупый интерес.
– Не забивай голову ерундой, – велел Женя и отсоединился.
Я продолжал стоять с мобильным в руке. Сколько на свете мужчин, не способных четко произнести звук «л», которые к тому же разговаривают нежным тенором, подчеркнуто акая? И многие ли из них обладают наивно-порочными глазами, похожими на леденцы? Краска для волос – вещь недорогая, вкачать в губы гель можно в любом салоне красоты, ринопластика[8] – давно отработанная операция.
Год назад один мой приятель, Леня Барсуков, попал в аварию, и ему пришлось подкорректировать нос. Увидав Леню после больницы, я долго не мог прийти в себя, его лицо стало другим, а всего-то врачи приподняли кончик носа.
И вообще, стоит ли прятать за решетку человека, который способен убить жертву на расстоянии?
Да такого субъекта надо холить, лелеять и тщательно охранять. Замечательный киллер!
И тут мне стало по-настоящему страшно. Хозяева Валентина небось не любят, когда кто-нибудь знает об их тайнах. Странно, что все, имевшие отношение к делу Олежко – я, Нора, Женя, – живы. Впрочем, по официальной версии Валентин мертв, а наша смерть может вызвать ненужные подозрения!
Пальцы рук свело судорогой, и тут телефон резко зазвонил, я чуть не завопил от ужаса, потом кое-как приложил трубку к уху и проблеял:
– Алло.
– Ванечка! Так и быть! Я согласна выйти за тебя замуж, – раздался нежный голос.
Я вздрогнул.
– Простите, с кем имею честь беседовать?
– Ой, не притворяйся, – кокетливо протянула девушка, – ну ладно, это Катя, твоя любимая!
– Моя кто? – изумился я и тут же вспомнил про красавицу Барби.
– Ванечка! Хватит, – затараторила Катерина, – я уже оценила твою деликатность. Мы расстались с мужем. Я верная девочка, если живу с одним, то ни-ни с другим. Но теперь-то! Вылезай из автомобиля и поднимайся наверх! Ты высидел свое счастье! Ну? Почему молчишь? Опасаешься реакции Коки? Не волнуйся, я сейчас позвоню ей и расскажу, как ты меня любишь! Я живенько разведусь и выйду замуж за тебя. Эй, прекрати молчать! Ты онемел от счастья?
– Пожалуйста, не прикасайся к телефону, – нечеловеческим голосом взвыл я и понесся к машине, забыв про покупку подарков.
Если буйной шизофреничке Кате, с ее навязчивыми зрительными галлюцинациями, придет в голову позвонить Коке и сообщить ей о страстной любви Ивана Павловича, то маменькина заклятая подружка тут же, пища от восторга, кинется к Николетте, а та мечтает о свадьбе. Роскошное платье, шикарные новые драгоценности, цветы, цветы, цветы, роскошный ужин, оркестр, танцы… Не следует думать, что Николетта заботится о будущем счастье сына. Ей просто хочется праздника, а мысль о том, какой ценой заплачу я за это, ее не волнует.
Нежелание превратиться в окольцованного гуся гнало меня во двор к Кате сильнее реактивной тяги. Я редко нарушаю правила дорожного движения, не ношусь по городу на бешеной скорости, не нажимаю на клаксон, сгоняя с пути нерасторопных пешеходов. Но сейчас я проделал все это многократно.
Припарковав автомобиль около знака, запрещающего остановку, я выскочил наружу, схватил мобильный, чтобы позвонить Катерине, и вдруг увидел до боли знакомые «Жигули», прижатые к тротуару.
Не веря своим глазам, я приблизился к машине и осмотрел ее. Цвет, марка и номер совпадали, это были мои старые колеса, отданные по доверенности новому владельцу. Как же звали мужика? Э… э… э… Геннадий! Точно!
– Эй, парень, – заорали из дома, – чего около тачки делаешь?
Я повернул голову, из окна первого этажа высовывался Геннадий.
– Драндулет специально почти в своей квартире паркую, – гневно вещал он, – а то полно любителей… Слышь, мы че, знакомы? Морда твоя вроде не чужая!
– «Жигули» раньше принадлежали мне, – ответил я, – не предполагал их увидеть здесь.
Вот в чем дело! Бывают же такие совпадения! Геннадий живет с Катей в одном доме. Теперь понятно, почему девица считала, будто я дежурю у нее во дворе.
– Ванечка, – завизжала Катя, выбегая из подъезда, – ну что, опять станешь отпираться? Когда ты, сгорая от страсти, подвез меня до дома, я запомнила номер! Сказала его мужу, чтобы тот не волновался, что меня везет маньяк! Было глупо с твоей стороны отрицать свою любовь. Ты так страдал, отсюда уезжал только днем, на службу, а ночью ты всегда был здесь! Похудел, милый! Ничего, теперь я твоя! Навсегда! Знаешь, я верная, супругам не изменяю! Четыре мужа было, и ни от одного налево не сходила! Ну, Ванечка, не стой, словно тебе по голове битой дали, поцелуй скорей свою зайку! Или никак не оценишь своего счастья? Я ТВОЯ!!! А эту ужасную машину никогда не разрешу продавать! Ты купишь мне особняк в Майами, перевезешь драндулет туда, установим его во дворе!
– Слышь, девушка, – ожил Геннадий, – ты офигела? Отвали от Нинкиной тачки!
Катя запнулась, потом с невероятным удивлением протянула:
– Чьей?
– На ней ездит моя баба, – рявкнул Геннадий, – Иван Павлович давно тарантайку продал. Честный человек оказался, хоть и старый металлолом, но в отличном состоянии.
Катя сделала шаг назад.
– Это ваши? – с растерянностью указала она пальцем на ни в чем не повинные «Жигули».
– Ага, – кивнул Геннадий, – че? Сомневаешься? Ща доверенность покажу!
Мужик исчез из окна, Катерина стояла как вкопанная, а я очень быстро, на цыпочках рванул прочь от того места, где через пару секунд начнется истерика. Мне повезло, удивление Кати было настолько огромным, что она забыла про господина Подушкина. Вполне благополучно добравшись до своего нового автомобиля, я сел за руль, завел мотор и покатил домой.
Если на вашем жизненном пути встретилась неразрешимая, фантастическая ситуация, не надо пугаться или отчаиваться. Коли никак не получается справиться с ловушкой, которую расставила судьба, помните: нет такой сложной проблемы, от которой невозможно сбежать.
Примечания
1
Бренд придуман автором, совпадения случайны.
2
Убедительная просьба к читателям: не пытайтесь проделать подобное. Поверьте автору: лизнуть собственный локоть человек с нормальным телосложением не способен.