– Твои, возможно, кончились, – поправил его вор, – а мои только начинаются.
– Может, все-таки скажешь, – дав ему сигарету, спросил капитан, – зачем ты приехал в Хабаровск?
– Знал, что ты здесь, – насмешливо ответил Отмычка, – и решил тебе отпуск испортить.
– Командировку, – улыбнулся капитан. – И, надо сказать, тебе это удалось. Слушай, возьму грех на душу перед начальством, поеду с тобой, куда ты хотел. Мешать ни в чем не буду.
– Так с тебя же шкуру спустят, – помолчав, вздохнул Отмычка.
– Это уже мои проблемы. Согласен?
– Нет, – снова помолчав, ответил домушник. – Если честно, я от тебя дернуть хотел. А сейчас…
– Что-то ты темнишь, Замков.
– Точно, начальник! – Отмычка засмеялся.
– Ну, как хочешь. Я думал, раз завтра улетаем, то сегодня мы съездили бы – и на самолет. Тут уж не знают, как от нас избавиться.
– Ты в натуре отвезешь? – быстро спросил Отмычка.
– Конечно, а то ведь мы тебя в камере вроде как незаконно держим.
– Слушай, начальник, – Отмычка вздохнул, – если ты в натуре предлагаешь…
– Далеко ехать? – спросил Ларионов.
– Да здесь, в Хабаровске. Я ж тут не бывал ни разу. Адрес имеется, вот туда и хотел.
– К кому? – вроде бы без интереса спросил капитан.
– К делу это не пришьешь, – усмехнулся вор.
– Это утешает. Ладно, поедем. Но предупреждаю: что-нибудь не так, и я тебя пристрелю.
– Понятное дело, – пробормотал Отмычка.
– Отоварили и укатили, – вздохнул участковый. – Я им успел удостоверение показать и получил…
– А что Скворцова говорит? – спросил его майор милиции.
– Так она уже не раз заявляла, что ей угрожают. Мы дождемся, – потрогав синяк на подбородке, предупредил он, – что и она изменит показания, а потом…
– А что мы можем сделать? – с досадой перебил майор. – Нет у нас закона о защите свидетеля. И ведь сколько из-за этого преступников выпустили!.. – Он выматерился.
– Так все равно надо что-то делать, – сказал участковый.
– Что? Предложи. Бери, например, на себя ее охрану. Это единственное, что мы можем предпринять. Я только заикнулся об этом начальству, так меня чуть не сожрали.
– Вот откажется она от показаний, тогда запоют по-другому.
– А с этим домушником вообще что-то непонятное. Москвич, словно нянька, ходит в отдел, жрать ему носит. Санкцию на арест не дали, а он сидит. Собираются в столицу отправлять и никак не отправят.
– А мне-то вы зачем это говорите? – удивился Камышев.
– Да, тебе это действительно не нужно. Об этом все говорят, вот я и продолжил. Ты, Петр, мужик неглупый и понимаешь, что к чему. Сейчас на тебя вся надежда, можно сказать. Так что ты уж почаще около Скворцовой…
– Послушайте, товарищ майор, – вздохнул тот, – но ведь…
– Короче, вот что, – заявил Грушев, – сделаем так: когда она будет из дома уходить, пусть с тобой свяжется. Если сам буду свободен, я за ней присмотрю. Нельзя допустить, чтобы Алимов отвертелся. Тут дело крупным пахнет.
– Тебе легко говорить, – раздраженно сказал участковый. – А тут…
– Слушай, – хмыкнул Грушев, – а не обидно, что тебе морду набили? Я бы, например, только из-за этого не дал им Скворцову тронуть.
– Понял, – кивнул Петр. – Я думал, что у нас есть закон и мы все ему служим. А выходит…
– Закон-то имеется… – Майор махнул рукой.
– Ладно, я договорюсь с ней.
– В общем, ты согласен присматривать за Скворцовой?
– Конечно, согласен.
– Ну и отлично, – облегченно проговорил майор.
– Ясно, – сказал Вячеслав. – Ну что ж, – помолчав, пробормотал он, – значит, будем и здесь воевать. А что в милиции ей говорят? – спросил он сестру.
– Пишите заявление, разберемся, – недовольно ответила Маша.
– Понятно. В общем, ты ее к нам позови. Пусть поживет, пока дело в суд не попало.
– Не пойдет она, – уверенно заявила Маша. – И показаний не изменит. Ленка смелая женщина. Вот я бы, конечно, сразу сделала все так, как сказали. А она – нет.
– От кого у нее сын? – спросил Вячеслав.
Сестра взглянула на него и засмеялась.
– Ты чего? – нахмурился он.
– Да просто так. – Она вышла из кухни.
– Погоди, – брат двинулся за ней, – ты не ответила.
– Дурак ты, Славка! – Маша засмеялась.
– Это почему же? – удивился он.
– Потом поймешь.
– Погоди-ка… Когда она родила?
– Ее спроси! – Маша расхохоталась.
– Ты чего ржешь, как лошадь? – раздраженно осведомился Вячеслав. – Если знаешь что, скажи.
– Славка, ты действительно только в войне и разбираешься.
– Да иди ты! – Он вернулся в кухню.
– А вот грубить, – рассердилась Маша, – вовсе не обязательно!
– Ты вот что, – брат вернулся, – говори яснее. Терпеть не могу загадок. Ты, как я понял, наводишь меня на мысль…
– Никуда я не навожу, – улыбнулась Маша. – Просто, насколько я знаю, после тебя Ленка уехала к родителям и вернулась с сыном. Я об этом совсем недавно вспомнила. И знаешь, ну что хочешь делай, но мальчик на тебя похож…
– Да я вроде и сам так думаю, – признался Вячеслав. – Но почему она-то молчит?
– А ты знаешь, что о тебе тут говорили? Якобы у тебя женщин в каждом городе полно, а детей еще больше, даже в Чечне наделал.
– Слушай, Машка, – вздохнул Слава, – ты бы поговорила с Ленкой и узнала обо всем. А то вдруг все-таки…
– Да если бы она хотела, то сразу сказала бы. А Ленка слишком гордая. Но я все-таки попробую что-нибудь выяснить.
– Узнай день рождения мальчика, и тогда прикинем…
– Значит, ты допускаешь, что Ленка могла родить от другого?
– Так она мне не жена, чтоб верность соблюдать. Хотя я думал, что вернусь и предложу ей руку и сердце. А приехал, сын у нее. У меня желания нет воспитывать чужих детишек. Хотя, собственно…
– Дурак ты, Славка. Когда любишь…
– Свой ребенок все равно лучше. Ты, может, сейчас съездишь к Ленке и переговоришь с ней? Если задержишься, я Ваньку заберу. Он пацан хороший и смышленый. И я ему вроде по душе пришелся.
– Мальчишке отец нужен. – Маша вздохнула.
– Воспитаем, – сказал брат. – А ты всем и в первую очередь мальчишке объясни, что его отец в Чечне погиб. Как говорится, ложь во спасение…
– Я так и делаю.
– Молодец.
– Жути гнал, – усмехнулся сидевший за рулем темно-зеленого джипа Локоть. – И все спрашивал о…
– Знаю, – не дала ему договорить сидевшая на заднем сиденье Илина. – Ему наверняка Хамелеон позвонил. Или Верка, эта сучка, тоже строит из себя великую мыслительницу. Надо ноги уносить, пока не поздно. Я почти все приготовила, и оборудование цеха собрано. Сейчас главное – переправить все это…
– Не верю я Химику, – сказал Локоть, – он и сдать может. Ну а если прижмут его, этот сучонок сразу расколется. Надо к нему парочку парнишек приставить, чтобы, если что, отмазать могли. Ну а не получится – шлепнуть.
– Хорошая мысль, – согласилась Илина, – так и сделай. Пошли к нему кого-нибудь из своих. А что там с поисками старателей? Как бы не опоздать. Ведь если их арестуют, то…
– Да они и сами могут в ментовку нырнуть. Все-таки они не при делах, можно сказать. Просто нанимали их, вот и мыли золотишко. А о трупах вообще могут не базарить.
– Тайга и Палач там крутятся, но найти их не могут. А если они уже в милиции?
– Тогда бы уже всех нас вязать начали. Да и не пойдут они, пока у них есть уверенность, что сумеют отсидеться. Конечно, золотишко у них есть, бабки тоже наверняка имеются. Вот и мыслят, суки, что сумеют отсидеться и ноги сделать из этих мест. Про них говорить вам невыгодно, так что менты их и искать не станут, не за что.
Раздался вызов сотового телефона.
– Да? – поднесла его к уху Илина.
– Москвичка с Хамелеоном встретилась, – услышала она взволнованный голос Быка, – и они куда-то укатили.
– Куда?! – не сдержавшись, закричала Илина. – Неужели трудно было узнать?
– Хамелеон сразу нас срисовал бы, – недовольно ответил Бык. – Но я звякнул одному спецу, он найдет тачку Хамелеона и узнает, куда они поехали.
– Сразу сообщи мне, куда они отправились.
– Понял.
Илина отключила телефон.
– Что там? – спросил Локоть.
– Тебя это не касается.
– Нормально сказано, – криво улыбнулся он. – Когда что-то надо, то сразу ко мне: убери того, припугни другого, а если…
– Это мое личное, – не дала договорить ему Илина. – Просто эта сучка что-то крутить начала.
– Ты про Кристину?
– Про кого ж еще?
– Барон с ней встретился?
– Хамелеон куда-то с ней уехал. А она просто так к нему не явилась бы, что-то задумала, значит. А может, и он сам что-то затеял.
– Так звякни Верке, она враз все эти кроссворды решит. Сама знаешь, Верка за Андрея кому хочешь пасть порвет.
– Точно. Ты гений! – Илина улыбнулась Локтю.
– И что ты от меня хочешь? – Хамелеон посмотрел на сидевшую сзади Кристину.
– Почему до сих пор жив Алимов? И домушник этот?
– А что я могу? Алимова держат в одиночке, он сам настоял на этом. Домушник числится за муровцем – крутится здесь некто Павел Ларионов, мать его!.. Поэтому и к Алимову не подобраться. Муровец в управление каждый день заходит и спрашивает про Гарика. Тот сейчас в СИЗО сидит. А домушника вообще без санкции на арест держат…
– Слушай, Андрюша, – вздохнула она. – Я не знаю, как и что ты будешь делать, но Алимов должен умереть. Ты не смог, побоялся. Тогда вот что. Найди тех, кто в тюрьме сможет убрать Алимова. Предложи любые деньги. Понял?
– Да я же говорил, – раздраженно напомнил Хамелеон, – ничего не выйдет. Муровец постоянно интересуется Алимовым.
– Следователь Генеральной прокуратуры уже встречался с Гариком?
– Он простудился и сейчас в гостинице. Пару дней будет отлеживаться. Да и трусоват этот деятель. Все боится, уж не атипичная ли у него пневмония. – Хамелеон рассмеялся. – Чихнул пару раз, и все: поймал, говорит, китайскую заразу. Но это и хорошо. А было бы замечательно, если б он действительно подхватил эту китайскую хворобу. А заодно и Гарика наградил бы этой хреновиной.
– Глупости городишь, – недовольно заметила Кристина.
– А ты зачем заявилась-то? Неужели решила Леньку у этой…
– Спасти тебя хочу. Я с тобой потому и встретилась. Есть предложение.
– Вот как? Я весь внимание.
– Ты наверняка узнаешь раньше всех, если против нас будут что-то предпринимать. И я хочу, чтобы ты сообщил мне об этом сразу же.
– Хорошо. Но ты ведь понимаешь, что мне тоже нужно будет уносить ноги?
– За информацию я заплачу тебе десять тысяч.
– Я ценю себя в пять раз больше, – засмеялся Хамелеон.
Кристина тоже рассмеялась:
– Хорошо, пятьдесят.
– Евро.
– Разумеется.
– Как только что-то начнется, сообщу тут же. Как мне на тебя выйти?
– Я сама буду периодически звонить.
– Можешь опоздать, все-таки органы наши работать умеют, а я не стану собирать вещи, когда узнаю, что начались аресты.
– Хорошо. Вот номер моего сотового.
– В случае тревоги я тебе позвоню.
* * *– Просто сыпани ему что-нибудь в воду, – сказал Зверь полной женщине средних лет, – и все дела. Ты ничем не рискуешь. Яд этот подействует не сразу. Тем более если ему это после отбоя дать. И заработаешь…
– Думаешь, это легко?
– Было бы легко, я бы не давал тебе десять тысяч. Деньги не маленькие, и тебе эти бабки очень пригодились бы.
– Ладно, – помолчав, согласилась женщина. – Давай бабки и…
– Эй, подруга, сначала дело, потом плата. Аванс вот держи! – Он положил перед ней тысячу евро. – Если в течение недели ты не сделаешь Алимова, я тебя сам кончу. Пока! – Не дав ей ответить, Зверь быстро вышел.
– Гад!.. – шепнула толстая и взяла деньги.
– Ну и что тут у вас? – спросил Палач.
– Да ничего такого, – огрызнулся сидевший на поваленном стволе Тайга, – что требовало бы твоего вмешательства. Если не считать мусорка, который возомнил себя лихим следопытом и ползает по сопкам с утра до вечера. Искушает, сука! – сплюнул он. – Когда будем уходить, я его, сучару легавую, лично на кусочки разрежу!
– А Суслика с остальными вы, значит, не нашли? – Палач криво улыбнулся.
– Не будем же мы поселок прочесывать, – недовольно отозвался Тайга.
– Ну что ж, – усмехнулся Палач, – я узнаю, кто их мог пригреть. Смотри, с участковым пока не воюй.
– Ладно, не буду.
– Черт знает что! – отмахнулся капитан милиции. – Грибники и бабы, которые по ягоду ходят, видели нескольких вооруженных людей. Детвора на озерках тоже замечала. А я, сколько ни хожу, даже на след выйти не могу. Вроде и в тайге не первый год, и рос в этих местах, но все бесполезно.
– А почему в райотдел не сообщишь? – спросил пожилой мужчина в поношенном камуфляже.
– Да боюсь, засмеют. Ведь, кроме рассказов тех, кто якобы видел вооруженных людей, у меня нет ничего. Тут нашли два трупа, приезжали опера, но ничего не выяснили. Побыли пару суток и умотали. Я весь поселок прочесал. Можно сказать, в каждый дом заглядывал и не видел чужих. В общем, не знаю, что делать. Вот и обращаюсь к вам. Вы старые охотники, может, чего подскажете.
– Да уж стары мы для разведки, – рассмеялся пожилой.
– Так вы хотя бы просто вокруг поселка прошвырнитесь. Ну вроде как грибы собираете или ягоды. Или что-то вроде пикника. Я вас коньячком снабжу, пивка куплю и закуску. Или на рыбалку своих приятелей пригласи. Все необходимое – от меня.
– Слушай, ты ж вроде старшим лейтенантом был, – пожилой взглянул на его погоны, – а сейчас капитан.
– Да повысили меня в звании, но это к делу не относится. Так что, Викторыч, поможете?
– Потолкую я с мужиками. Но обещать, что пойдут, не стану. Все-таки старые мы стали, и умереть хочется дома. Однако переговорю кое с кем.
– Послушайте, – спросила Птаха, – вы, может, скажете, сколь еще будете у меня торчать-то?
– А ты, Птаха, вроде как выгонять нас собираешься? – усмехнулся куривший у окна Суслик.
– А ты думаешь, легко мне вас тут содержать? Ведь все ж трое мужиков. Вас и накормить надо, и обстирать, и в то же время не выказать, что вы тут сидите. К тому же деньги ваши почти кончились.
– Хорош щебетать, Птаха, – недовольно проговорил Лука. – Твое счастье, что Крот моим кентом был, а то бы дал по черепушке, и весь разговор. Мы тебе отвалили…
– Вот что, Лука, только еще раз рот открой, я такой шум подниму, в Хабаровске услышат. В общем, вот что, мужички, за каждый день по десять долларов. Согласны – платите. Нет, – Птаха указала на дверь, – выметайтесь. Ко мне вчера участковый подходил. Жмуров нашли где-то поблизости, вот он и интересовался, не видела ли я кого из посторонних. Так что думайте, мужики! – Она вышла.
– Сучка! – буркнул Суслик. – Она в натуре нас сдать может, а если ей бабок предложат, и Барону на нас укажет. Надо отсюда валить, ночью потихоньку ноги делать. Конечно, сейчас тут парни Тайги крутятся, я в этом больше чем уверен, но нам больше ловить нечего. Ну и баба у кента твоего, – посмотрел он на Луку. Играя желваками, тот опустил глаза.
– Да пузо ей вспороть, сучке, – процедил Филин, – вот и все дела.
– Слушай, Филин, – ожег его взглядом Суслик, – не строй из себя крутого!
– Закрой свой поганый рот! – рванулся к нему Филин.
Суслик выхватил нож.
– Хорош вам, – попытался остановить Филина Лука. И, охнув, присел. Обхватив ладонями живот, опустился на колени и ткнулся лбом на пол.
– Лука, – отбросив охотничий нож, Филин присел рядом, – хорош тебе, да я же…
– Сука! – крикнул Суслик и, прыгнув вперед, всадил нож в шею вскинувшего голову Филина. Потом ударил его еще дважды. Филин с криком свалился на пол. – Сука! – Суслик стал беспорядочно колоть ножом не пытавшегося защищаться подельника.
– Что тут у вас? – услышав крик, недовольно спросила Птаха.
Увидела лежащего Луку и медленно расползавшуюся возле его правого бока лужу крови и ахнула.
– Кто его? – взглянула она на вскочившего Суслика. Заметив в его руке окровавленный нож, взвизгнула и отпрыгнула к двери.
Суслик метнул нож. Рукоятка его ударила Птаху в затылок, она упала лицом вперед. Суслик подхватил стоявший на гладильной доске утюг и саданул Птаху по голове. Отбросив утюг, посмотрел назад. Лука зашевелился. Суслик кинулся к нему и помог встать.
– Шкуру попортил, – простонал тот.
Отняв руки от живота, приподнял окровавленную рубашку. Чуть выше пупка был затекающий кровью порез.
– Кожу вспорол, и все, – выдохнул Лука.
– Что делать будем? – быстро спросил Суслик. – Филина я замочил и ее тоже…
– Птаху? – взглянув в ту сторону, встрепенулся Лука.
Суслик молча кивнул.
– Очумел?! – зло посмотрел на него Лука.
– Она заверещала, и я просто нож бросил, в голову ей ручкой попал. Потом утюгом по черепушке…
– Точно крыша съехала, – вздохнул Лука. – Давай оттаскивай жмуров в кладовку. Может, пару дней никто ничего не поймет и ее шарить не станут. А мы выберем момент и попытаемся свинтить отсель. Рана несерьезная, надеюсь, за пару деньков полегчает. Бабки есть, у нее не забудь еще взять. Шмон по хате наведем и сдернем из этих мест.
– Что? – спросил в сотовый Палач. Выслушав, усмехнулся. – Ништяк. Ты мне адрес подруги этого землеройца не подкинешь?
– Через час, – ответил ему мужчина.
– Годится, – согласился Палач. Отключив сотовый, посмотрел на Тайгу. – Кент Луки здесь подругу имел. Так что скорее всего Лука со своими приятелями у этой бабы. Кента Луки Кротом дразнили.
– Я знал Крота, – сказал крепкий молодой бородач, – и шкуру, с которой он жил, знаю, Пташку-Наташку.
– Вот и ништяк! – Палач оскалился в усмешке. – Все путем, значит. Вечерком занырнем к ней и решим все дела.
– Куропатка приходил и новость принес, – сообщил длинноволосый парень. – У Желтого распадка солдаты ВВ кого-то брали, но не получилось, замочили там четверых или пятерых.
– Скорее всего это люди Князя, – сказал Тайга. – Он со своими золотоискателей-одиночек и небольшие старательские артели колпашат. Редко кого живым оставляют. Наверное, парнишек из банды Князя этого и угрохали. Они от солдат отстреливались?
– Пытались, – кивнул парень.
– Твою мать! – услышал подошедший к двери в комнату Станислав. Остановился. – Кто-нибудь жив остался? – спросил Лев Игнатьевич.