– И все?
– А чё еще-то? Потом я домой его вез, Гену этого.
– А потом, это когда?
– Ну… Это когда уже баба от хахаля своего выходила и снова в тачку ту садилась.
– А с чего вы решили, что она была у хахаля?
– Я ничего не решал, – скривился Стас. – Я работал! Мне платили, я ехал. Мне платили, я стоял и ждал. Если честно, то я вообще-то думал, что Гена ее муж. За хрена ему тогда было за ней следить-то?
– А он именно за ней следил, а не за тем, кто за рулем сидел?
– Ну и за ним катались. Только там странность одна имелась… – нехотя, все через не хочу, вспоминал Стас. – За рулем той тачки постоянно водители менялись. То мордастый какой-то мужик, неприятный такой. Ручищи во!
И Стас, сжав кулак, вторую ладонь навесил над ним много выше, показывая тем самым размер кулака мордастого мужика.
– То молодой паренек за руль садится. Короче, мог один ее с работы забирать, а уже после свиданки мог другой домой везти.
– Ага! А куда потом машина та возвращалась?
– Ну… Она могла опять к тому дому на окраине поехать, где свиданка была. – И Стас послушно продиктовал адрес. – Могла к панельке поехать. Гена еще говорил, что там мордастый вроде прописан.
– Итак, что у нас имеется. – Симаков начал зачитывать протокол, распечатав его на принтере: – Гражданку Карпову время от времени встречал на машине то один мужчина, то второй. Они везли ее в старый дом на окраине, откуда ее отвозил потом домой снова то один водитель, то второй… Из чего следует, что свидание у нее могло происходить с кем-то третьим. Могло такое быть?
Симаков спросил это скорее у себя, но Стас неожиданно удивил, воскликнув:
– Так все и было. Они ее к кому-то еще возили туда.
– А откуда такая уверенность? – улыбнулся догадливо Симаков.
– Так пока девка эта на хате была, водилы ее могли в магазин прогуляться. Или по двору ходить с сигаретками. Ясно же, что она не пустые стены там караулила. Да и держалась она с водилами этими немного высокомерно. Как с чужими!
– Понятно, понятно, – закивал довольный Симаков.
На Глеба он не смотрел, прекрасно понимая его чувства. Но не стал бы утверждать, что не испытывает тайного удовлетворения от его душевного негодования.
Конечно, Карпов негодовал, конечно! И по той причине, что Симаков устроил тут показательные выступления в присутствии дамы его сердца. И по той, что публично заклеймил Глеба рогоносцем. А что такого? Разве необыкновенные аналитики не могут быть рогоносцами? Могут, еще как могут! И беседа с таксистом – тому подтверждение.
Симаков старательно гасил улыбку, внося дополнения в протокол.
Да, мелкая, да, может, и недостойная, но все же месть. И она доставляла Симакову удовольствие. Не все же ему от стыда сгорать и от чужого гнева корчиться. Должна быть и у него минутка триумфа.
– Теперь обсудим все, что касается вашего пассажира. Зовут его, как вы уже сказали, Гена?
– Он так представился, а кто он там на самом деле, я не знаю, – выпятил нижнюю губу Стас и помотал головой. – Я у него паспорт не спрашивал. Забирал, откуда велено, адрес я вам назвал. Высаживал потом там же. Правда, во второй раз он попросил остановиться возле гаражного кооператива. Он там совсем рядом с его домом.
– Там он вышел? – заинтересовался Карпов.
– Да, там. И ключами сразу загремел.
– Больше вызовов у вас не было от него?
– Нет. – Стас выдержал въедливый взгляд Симакова. – Точно нет!
– Ладно, и последний вопрос! – Симаков снова занес руки над клавиатурой, как пианист. – Государственный номер автомобиля, за которым вы следили? И не вздумай мне сказать, что ты его не запомнил!
Стас даже говорить ничего не стал, молча вытащил из кармана кожаной куртки свою странную визитку, содержащую всего лишь его имя и номер телефона, и положил ее на стол перед Симаковым.
– Там вон карандашом в углу записано.
– Записал все же? Молодец. А почему записал-то?
– Да хрен его знает, – подергал тот плечами. – Странно все как-то с Геной этим. Сначала за бабой следил. Потом за мужиком. Потом ехал по другому адресу. Если это его жена, то чего он ей не предъявил? И жил в другом месте. Пока сидел, дремал, чего не передумаешь! Записал номер на всякий случай. Вдруг, думаю, бабу ту прибьют, буду знать точно, кто.
– А кто? – вдруг оживился Симаков и с улыбкой подпер подбородок кулаком. – А вот если бы ее убили, кого бы вы обвинили в ее смерти?
– Я? Ну… Ясно кого – Гену этого.
– А почему? Вот почему? – снова пристал к нему Игорь Сергеевич и тут же поклялся, что не для протокола его вопрос, а просто так. – Если бы ему ее убить, он бы после первого свидания ее убил. К тому же он не раз караулил ее у фирмы, правда, был с другими таксистами. Почему Гена-то?
– А кто еще-то? Любовник, что ли? – фыркнул недоверчиво Стас. – Любовнику-то, ему что? Сегодня одну полыхает, завтра другую. – Он виновато глянул на Карпова: – Извини, брат, но так ведь все и есть.
Глеб ничего не ответил, сидел, не шевелясь, и не смотрел ни в чью сторону. Щеки и уши у него по-прежнему горели огнем.
– Да и любовник тот, ясно, не из простых. Тачка приметная, затонирована на глушняк, хотя менты сейчас все обдирают. Номера козырные, такие тоже по очереди. И водила у него не один… Такой не станет о бабу руки марать, я думаю.
Тут вот с ним Симаков совсем не согласился, тут же вспомнив сломанную челюсть одной из бывших сожительниц Рамзина Григория Васильевича. Хоть бабы его и любили за приметную внешность, тот с ними особо не церемонился. Одна молодая девушка, по слухам, связавшаяся с Рамзиным, до сих пор числится пропавшей без вести. И куда она пропала, одному богу и Рамзину известно.
Конечно, у него не было никакой уверенности, что любовник Светланы Карповой, которого она называла Жоржем, и Рамзин Григорий Васильевич – одно и то же лицо. Но…
Но он, если честно, очень на это надеялся. Очень!!!
Ведь тогда бы, господи, у него вся картинка бы сложилась. И он тогда бы мог докладывать руководству о своих успехах. И тогда бы, возможно, он сумел выкроить воскресенье на загородный поход с Эмилией. И он даже сегодня себе в спортивном магазине лыжный костюм присмотрел. Вполне приличный и не слишком дорогой.
Только бы картинка сложилась, только бы не подкачала ситуация, а с ней вместе Геннадий Сошкин, которого теперь он точно знает, где искать. И с ними вместе Светлана Карпова, которую тоже пора брать. А так же Карпов с Кристиной. О чем-то они в коридоре шушукались? Что-то, значит, есть у них для него.
Итак…
– Давайте подведем итоги, ребята, – вполне миролюбиво произнес Симаков, когда протокол Стасом был подписан и самого его отпустили.
Кристина оживилась и с зажатой в ладошке бумагой пересела поближе к столу Игоря Сергеевича.
Глеб остался недвижим. Ему еще предстояло все услышанное осмыслить и переварить. Но не делать же это при Кристине и тем более при Симакове.
Внутри-то все клокотало и плавилось, выплеска требовало незамедлительного. А выплеск мог быть громким и сквернословным. При Кристине никак нельзя.
Нет, ну Светка, ну сука!!! Как ловко все обделывала! Как виртуозно его обманывала! И пока он давился пирогом с луково-рыбной начинкой у ее мамы, пока он жертвовал своим досугом и свободой ради нее и ради семьи, она строила планы о встречах на окраине города в полуразвалившейся избе, по-другому не скажешь. Карпов знал, что там за дома и какая публика обретается. И все заверения таксиста о том, что любовник Светки мог быть очень авторитетным, Глеб всерьез не воспринял.
Какой, к хренам собачьим, авторитет?! Чмо подзаборное!
– Глеб, мне нужно твое внимание! – вдруг окликнул его Симаков и тут же снова, гад такой, не сдержался, съязвил: – Ты ведь в порядке? Да, конечно, в порядке! Она ведь твоя бывшая жена.
– Ну?
Глеб тоже пересел поближе. Осторожно покосился на Кристину. Хвала небесам, хоть теперь ему досталась умная женщина. С пониманием улыбнулась, поймала его пальцы, слегка сжала. Одними губами произнесла, что любит его и что все будет хорошо.
Хоть бы так и было!..
Игорь Сергеевич Симаков тем временем убрал протокол допроса таксиста в папку, старательно стянул веревочки аккуратным бантиком. Убрал дело в сейф. Разложил на столе лист большого формата и принялся чертить на нем стрелки, рисовать кружки, заполнять кружки текстом.
– Итак… – удовлетворенно пробормотал он, закончив графические работы. – Давайте сообща разбираться, граждане. Одному мне, как ни крути, не под силу. Что там у вас в ладошке-то зажато, Кристиночка?
Кристина разжала пальцы, расправила на столе бумагу.
– Я встречалась с тетей Леной, – начала она пояснять. – Это мама моей погибшей подруги Симы.
– Так, и что?
Симаков явно приуныл. Возвращаться мыслями к смерти ее подруги он бы повременил. На руках такие факты, только успевай, действуй по нарисованной им самим схеме! А тут снова распыляться?
– Она призналась мне, что видела Симу в день ее исчезновения. Видела, как дочь садилась в машину к какому-то мужчине. Стекла у машины были тонированными, лица она не видела.
– Она призналась мне, что видела Симу в день ее исчезновения. Видела, как дочь садилась в машину к какому-то мужчине. Стекла у машины были тонированными, лица она не видела.
– Ага! – подхватил с кислой улыбкой Симаков. – И поэтому утверждать, были ли у парня скулы великолепно вылепленными, не может, так?
– Не может! – возмутилась Кристина. – Но она запомнила и записала номер машины, вот он.
Симаков принял из ее рук бумажку с величайшей неохотой. Наверное, просто потому, что обязан был это сделать. Да и Глеб пожирал его глазами, попробуй тут не возьми! Но, разумеется, он не собирался тут же начинать отрабатывать номер машины.
Начни он его отрабатывать, потеряет уйму времени, а вдруг окажется, что это добропорядочный гражданин, который в субботний вечер решил провести время с девушкой, не отягощенной принципами. Он с ней его провел, потом на углу дома высадил. А она тут же снова нашла приключений на одно место.
Симакову такая работа казалась расточительством. Расточительством времени. Его ему никто не восполнит, а сегодня уже четверг! И воскресенье скоро, а…
Он вытаращил глаза, уставившись на неровные буквы и цифры, написанные на скомканном листке.
– Что это?! – сипло выдавил он, тут же позабыв обо всем.
– Это номер той машины, на которой…
– Я понял! – жалобно проскулил Симаков и скорчился, как от зубной боли. – Черт побери все на свете!!! Глеб, ты только посмотри!!!
Симаков дернулся к сейфу, загремел ключами, достал папку, нервно дернул за бечевочный бантик. Достал протокол допроса.
– Вот номер машины, на которой встречали с работы твою жену. Ну, бывшую, бывшую, не скрипи зубами! А вот номер машины, на которой увезли в день ее исчезновения Серафиму! Они же совпадают!!! Это одна и та же машина, Глеб! Ты что-нибудь понимаешь?!
Тот тупо покачал головой, в которой все тоже плавилось и клокотало.
– Зато я понимаю! – закричала Кристина и, вскочив с места, потянула Глеба за рукав. – Светка твоя в величайшей опасности! Вы разве забыли, что эти страшные люди сделали с Симой?! Что им помешает сотворить подобное с твоей женой, Глеб?!
– Любовь! – Он хрипло и зло рассмеялся. – Им помешает любовь! Она же на свидание к Жоржу этому ездила, и почти каждый день ее встречали с работы на…
– Вчера не встречали, – вставил Симаков. – Она второй день не появляется там. Позвонила начальнице и сказала, будто у нее болен ребенок.
– Врет! – в один голос закричали Глеб и Кристина. Потом он продолжил один: – Я ездил к родственнице, где сейчас живет Ванька. Светка там не появлялась, да и с ним все в порядке, не болен он. Я созваниваюсь ежедневно.
– Тогда, тогда, тогда… – забубнил Симаков, снова пакуя дело в папку и убирая его в сейф. – Тогда я с Кристиной согласен. Баба твоя, Глеб, в опасности. Наверное, наверное, наверное, водилы усекли за собой слежку, и… Короче, гавриков этих надо брать, я буду звонить сейчас начальству. Вы… Вам придется проехаться до гаражного кооператива, где, предположительно, прячется Гена Сошкин.
– Что, его тоже брать? – воскликнула удивленно Кристина. – Но как? У нас даже нет оружия, Игорь Сергеевич! У меня его нет по определению, а Глеб сдал табельное на время отпуска. А если он окажет сопротивление?
– Сошкин? – Симаков на время оторвался от телефона, по которому названивал начальству. – Он сам сейчас сидит и трясется, как мышь. Как только до него все дошло…
– Что все?
– То, каким порохом пахнет вся эта история, так он сразу и спрятался. Неспроста же мы с Глебом не могли его отыскать нигде. Прячется наш бывший инкассатор в своем гараже, наверняка там прячется. И трясется осиновым листом. Не будет никакого сопротивления. Не будет…
Глава 16
Гена Сошкин приложил ухо к металлической гаражной двери. Каждый раз, как кто-то проходил мимо, ему казалось, что идут именно к нему, точнее, за ним. Он бы уехал куда-нибудь, если бы было куда и на что.
Не было денег, не было возможности, да и вряд ли бы его спасло расстояние. Когда он понял, во что влип, следуя день за днем на такси по пятам за машиной, увозившей с работы Светлану Карпову, то первым желанием стало зарыться с головой в землю и не вылезать уже оттуда никогда. Потом он понял всю глупость своего желания. Его-то как раз выполнить охотников очень много окажется. Одного такого он уже знал.
Кто бы мог подумать… Кто бы мог подумать…
Когда он его увидел первый раз?
Правильно, первый раз он столкнулся с ним на лестнице. Совершенно случайно столкнулся, как потом понял. Парень просчитал режим движения по подъезду с точностью до минуты. И точно знал: в это время никто по подъезду спускаться или подниматься не станет. Он же не знал, что Гену Сошкина уволили и что именно в тот момент ему вздумается пойти побродить по городу, предаваясь меланхолии.
Нет, он знал про Гену Сошкина очень много. Много больше того, что ему надлежало знать. Кто просветил? Да Нинка дура и просветила. Это ведь именно тот парень забирал ее от кафе, где она встретилась с Геной в последний раз.
Сначала-то до Гены не дошло. Он просто увидал мельком лицо мужчины, уловил, как тот шлепнул Нинку по губам или по носу за то, что она рукой своему бывшему мужу помахала. И все!
А потом понеслось, поехало. Времени для сопоставлений и воспоминаний оказалось предостаточно, вот он этим и занялся.
И что же получилось?
Получилось страшное…
Итак, первый раз он с этим парнем столкнулся в своем подъезде. Совершенно случайно вознамерившись прогуляться, Гена увидал его выходящим из дверей Натальи Ивановны, соседки со второго этажа. Он еще тогда удивился мимоходом. Чего это молодой парень делает у старухи? А потом, услыхав вороватый поцелуй, все понял. Ее дочь на квартире матери встречается тайно с любовником.
Любовник проскочил мимо Гены, старательно пряча лицо. Гена не стал таращиться. Неудобно парню, да и ладно. Может, он женат, потому и лицо прячет?
Второй раз он рассмотрел его чуть лучше из своего окна. Высокий, черноволосый, с небольшими залысинами. Их бы не было видно, если бы парень не зачесывал волосы назад и не убирал их в хвост. Модная щетина приятно обрисовывала симпатичное лицо, красивый подбородок. Глаз его из окна Гена не рассмотрел, конечно, но понимал, что взглядом тот может похвастаться именно таким, который сшибает с ног всех баб наповал. Вот и Светка не устояла.
Он и забыл почти об этом ее увлечении. Если бы не цепь последующих событий, после которых ему жить стало тошно.
В день очередного дерзкого налета на инкассаторов Гена возился в гараже. Набрал полную сумку картошки, капусты, банок каких-то. Он любил этим запасаться загодя, чтобы зимой и весной ранней не мотаться по магазинам и не покупать все это втридорога. Купил загодя по дешевке, поставил все в подвал в гараже. А гараж-то, вот он – рукой подать от подъезда, в тапках можно добежать.
Так вот в тот день он пополнял продовольствие. Денег особо не хватало на гастрономические изыски, вот и приходилось запасами из собственного подвала подкрепляться. Он забил сумку под завязку. Собрался уже уходить, как услыхал характерные стрекочущие звуки.
Автоматная очередь!!!
Тут же вспомнились криминальные сводки. И то, что у них почти под самым носом банковское отделение. И еще вспомнилось, что бандиты действуют как будто по его указке.
Он ведь, когда его уволили, злился очень и Нинке своей по пьяной лавочке рассказывал, как можно легко и просто ограбления инкассаторов устраивать. И даже время ей указывал, когда, где и кто выручку снимает. А потом вдруг преступления начали происходить точь-в-точь по его сценарию. Он поначалу переполошился. На Нинку подумал. Может, разболтала кому? Потом успокоился. Кто станет глупую бабу слушать? Просто люди основательно готовились и…
Звук скорых шагов заставил его очнуться от размышлений. Гена понял, что кто-то бежит со стороны отделения банка. И снова не подумал ничего такого, поэтому и припал глазами к щели в гаражных воротах. Имелась у него такая щель чуть ниже верхней левой дверной петли. Если бы мог он тогда подумать, что все так сложится, то влез бы в подпол, зарылся бы в бурт картофельный и пролежал там до весны…
Он увидал! Совершенно точно увидал, как мужчина, бежавший со стороны банковского отделения, сдергивает с головы черную маску с прорезями для глаз, как на ходу стаскивает с себя камуфляж, сует все в сумку и…
Тут бандит как раз повернулся в сторону его гаража и глянул настороженно. Может, Гена, нервно переступая ногами, хрустнул чем-то. Может, просто у мужика нервы были накалены, а может, чутьем тот волчьим обладал, но он уставился именно на гараж Сошкина. Тот замер, боясь дышать.
Выстрелить ведь в его сторону грабителю ничто не мешало, так ведь? Тем более что от оружия он еще не успел избавиться.
Мужик не задержался и снова побежал. Потом Гена услыхал звук взревевшего автомобильного мотора, и все стихло.