— Почему?
— Ты уже сказал о пропасти между поколениями. Иван Иваныч старше меня на четверть века. А Анжела моложе его на целых сорок пять лет! У них вообще нет ничего общего, кроме секса. И быть не может. Она нужна ему исключительно как сосуд, в котором можно вырастить оплодотворенную яйцеклетку. Возможно, он хотел подсунуть ей брачный контракт, как и мне. А она увидела черновик. Я не знаю, что она там увидела, но кто-то надоумил ее прочитать эти бумаги. Или даже нанять консультанта по юридическим вопросам. А дальше… Она решила исчезнуть. Хотя я не понимаю, почему ей так дорог этот ребенок? Ах да! Муж же сказал мне, что составил в его пользу завещание! Черт возьми, я ничего не понимаю! Понимаю только, что в избушке у братьев Анжелы не было. Там нет ни ее крови, ни вообще каких бы то ни было следов. А вещи… Их подбросила Анисья. Версия с похищением всех устраивала. Похоже, меня использовали. Но какой во всем этом смысл? А мулатка, которую нашли в лесу, не беременна.
— А как ты догадалась, что Анжела жива?
— Пушкин сказал.
— Какой Пушкин? — вытаращил глаза Ян.
— Александр Сергеевич, — сказала я на полном серьезе.
Он посмотрел на меня как на сумасшедшую. Видимо, в школе у него по литературе была тройка.
Я вскочила и метнулась в прихожую, где лежали мои сумки. Выхватила оттуда томик поэта и вернулась на кухню.
— На. Читай. «Сказка о мертвой царевне и семи богатырях».
— Ты это серьезно?!
— А что не так? Даже королевич. «И жених сыскался ей…» Правда, не Елисей, а Куприян, но тебе не кажется, что разницы особой нет?
— Да, напоминает, — задумчиво сказал Ян. — Елисей, Куприян… В тему.
— А еще меня пытались отравить. Точь-в-точь как в сказке. Мне принесли отравленный кусок мяса. Но моя собака… — Я судорожно сглотнула. — У меня была Кики. Очень умная. Она сразу учуяла яд. И буквально выхватила у меня из-под носа отравленную еду. Я чудом осталась жива. Скажи на милость, кому понадобилось меня травить?
— Да, задачка.
— На меня необходимо списать убийство. Мертвая я уже не буду этому сопротивляться. Братья не в счет, они законченные алкаши. Признались во всем. Денег на адвоката у них нет, посему получат они по полной. Анисья… Вот главная загадка! Но ей пообещали, что она получит срок условно. Хотя с этой записью вряд ли. — Я полезла в сумочку. Мои вещи преспокойно лежали в прихожей, я об их сохранности и не заботилась, но вот с сумочкой не расставалась ни на минуту. Потому что там лежало самое ценное, что у меня было. Диктофон.
— Что это? — с опаской спросил Ян.
— Признания Анисьи. Она признается в том, что стреляла в Анжелу. Но меня это не спасет. Потому что она опять-таки ссылается на мой приказ. Мол, это я велела убить беременную девушку. Значит, нам нужна Анжела, — уверенно сказала я. — Живая, здоровая. Это мой единственный шанс на спасение.
— И где искать этого Эрика?
— Есть одна мысль. — Я опять полезла в сумочку. — Господи, только бы она оказалась здесь!
— Кто — она?
— Визитка.
В наше время у каждого есть визитка, даже у дворника и у того она есть. И всяк норовит совать ее всем без разбору, надо, не надо. А вдруг повезет? В нужном месте в нужное время именно твоя визитка попадется на глаза тому, кому надо. И, о чудо! Тебя пригласили на… На кастинг в модный сериал, на новую работу, разумеется, халявную и денежную, в круиз вокруг света, на неделю моды в Париж… Да куда угодно! Под лежачий камень вода не течет, на пути у счастья надо оставлять маячки, чтобы оно не заблудилось. Эти маячки и есть визитки. Но чаще всего ваш телефонный номер попадает в базу данных, и по нему начинают звонить день и ночь, навязывая какие-нибудь услуги. А то и пытаясь развести вас на деньги.
Наверное, я добрая, потому что всегда их беру, эти визитки. Причем с улыбкой. И никогда не выбрасываю. У меня есть коробка, куда я их складываю. А некоторые просто запихиваю в кошелек и там забываю. Он уже раздут до неимоверных размеров и похож на удава, наглотавшегося всякой дряни. Эту дрянь мой удав все никак не переварит, да это и невозможно. Мне давно пора навести там порядок, но сегодня я обрадовалась, что так и не сделала этого.
Когда мой муж познакомился с Анжелой…
О, я разве не рассказывала вам эту историю? Просто не было времени. Вкратце: Иван Иванычу после больнички прописали массаж. Папаша Анжелы — классный массажист и даже мануальный терапевт. К нему на прием можно попасть только по звонку и по солидной рекомендации. Во-первых, он самый настоящий афроамериканец родом с Мадагаскара, черный, как мадагаскарская ночь, во-вторых, у него золотые руки, даром что такие же черные, в-третьих, к нему нельзя попасть с улицы, а вы уже знаете, что Иван Иваныч коллекционирует все элитарное. Для него очень важно подчеркнуть свой социальный статус: я вам не кто-нибудь, я Царев. И пришел я к вам не от кого-нибудь, а от Сергея Сергеича. Поэтому мой муж не пошел в клинику, чей адрес легко найти в Интернете. Фи! Он стал наводить справки через своих влиятельных знакомых. И те посоветовали ему папу Анжелы. Только сказали: предварительно позвони, скажи от кого и запишись на прием.
Обязанности личного секретаря при Иван Иваныче отродясь исполняла я. В офисе у него, само собой, была секретарша, но занималась она исключительно работой. А бытовые проблемы лежали на мне. Я организовывала мужу отдых, обеспечивала ему медицинское обслуживание, следила за его диетой и изо всех сил подтверждала его социальный статус, занимаясь собой. Поэтому Иван Иваныч сунул мне добытую с таким трудом визитку и велел:
— Разберись с этим, Зинаида.
«Разобраться» значило договориться о приеме и гонораре. Я все это сделала и первый раз лично отвезла мужа в апартаменты отца Анжелы. Эти апартаменты оказались за городом, в глухой деревне. Там отстроили шикарный коттедж и устроили элитный салон массажа. Аюверда, шиатсу и все такое, чего с первого раза и не выговоришь. В цокольном этаже расположились сауна, турецкая баня и целый комплекс бассейнов. Один с настоящей морской водой, другой с настоящей пресной, из озера Байкал, а третий, как мне сказали, с целебной водой из Мертвого моря. На дне его был толстенный слой морской соли, и все стенки в соли, ее можно было черпать со дна огромной ложкой и натираться хоть до ушей. Якобы искупавшись в этих трех водах, живой, мертвой и никакой, и содрав кожу солью из Мертвого моря, можно скинуть лет десять, а после сеанса массажа с каким-нибудь заковыристым названием так и все двадцать. Поэтому салон этот пользовался у ООМ и их женщин бешеным успехом.
Сама Анжела выполняла в этом омолаживающем заведении обязанности релаксанта. Экзотика к экзотике. Я сейчас объясню, в чем ее работа заключалась. Она надевала купальник, спускалась в бассейн к клиенту, клала ему под голову резиновый валик и советовала расслабиться. После чего начинала «катать» его по бассейну на своих руках. За это ей платили ошеломляющие деньги, плюс чаевые. Но этого ей оказалось мало.
Дела они вели по-черному (да что ж такое!). Я просто хотела сказать, что без кассы: брали черный нал и не платили налоги. Потому и шифровались. Иван Иваныч сразу нашел родственные души, потому что он тоже это дело не любит: налоги платить. Короче, я сдала его с руки на руки темнокожей Анжеле, которая сказала мне, что беспокоиться не о чем. Дальше о моем муже позаботится она. Так и вышло. Пару недель она катала Иван Иваныча по бассейну на своих руках, после чего прочно села ему на шею.
А визитка с адресом релаксирующего рая осталась у меня в кошельке. И теперь я принялась лихорадочно ее искать. Мобильного телефона у меня больше нет, а там номер массажного салона наверняка сохранился, да и не могу я заявиться на массаж к Анжелиному папаше под именем Зинаиды Царевой. Это должен сделать Ян. Войти, попытаться втереться в доверие, а если не получится, то прибегнуть к пыткам, чтобы узнать адрес Эрика. А может статься, и самой Анжелы. Раз они на пару это затеяли, то наверняка и живут вместе.
— Есть! — радостно закричала я, выхватив из кошелька визитку.
— Что это? — поежился Ян. — Ты меня пугаешь.
— Это номер телефона, по которому ты должен позвонить. — Я положила перед ним визитку. — Запишись на массаж, скажи, что срочно. Я, мол, от Иван Иваныча. Если это не поможет, намекнешь, что Игорь Анатольевич настоятельно рекомендовал. В крайнем случае сошлешься на Сергея Павловича.
— А кто они?
— О! Это великие люди! ООМ! Их имена, как отмычки, открывают любые замки.
— ОО… как ты сказала?
— Неважно. Давай, звони!
Если бы на том конце эфира могли видеть телефон, по которому звонили в святая святых! Мобильник за тысячу русских рублей. Это при том, что прием там меньше ста долларов не стоит. И это только за вход! Купание в омолаживающих бассейнах оплачивалось отдельно, равно как и услуги темнокожей модели в мокром купальнике.
— Алло… Здравствуйте. Я от… Иван Иваныча.
— Увереннее, — прошептала я.
— Кто я? Э-э-э… Клиент. Мне Игорь Анатольевич вас настоятельно рекомендовал…
В общем, как я и предполагала, на Сергее Павловиче они сломались. Яна записали на массаж на завтра, сеанс длится полтора часа. Этого нам должно хватить.
— Послушай, — сказал он, дав отбой. — А где мы возьмем деньги?
— Если я пойду с тобой, тебе не придется платить, — заверила я. — Семейство Свиридовых должно мне столько, что им вовек не расплатиться. Завтра едем. Ах да! У тебя же работа!
— Я позвоню и договорюсь. Скажу, что потянул спину.
— Ну вот, я уже научила тебя врать! Эдак ты со временем станешь человеком. Может, даже бизнесом займешься.
— А ты прикольная, — рассмеялся Ян. — Посуду помоешь?
— Конечно!
И я принялась мыть посуду. А что вы удивляетесь? Это не труднее, чем растопить русскую печь. Как-то незаметно наступил вечер. Я немного забеспокоилась: не придется ли нам с Яном спать вместе? Я еще была к этому не готова, я ведь фригидная, как сказал сексопатолог. Мне надо настроиться. На первую брачную ночь я настраивалась три месяца, ровно с того момента, как мы с Иван Иванычем подали заявление в загс. Я четко представляла себе в деталях, что именно делать и в какой последовательности. Мама смотрела на меня так, словно провожала на плаху, а не на брачное ложе. В глазах у нее плескался ужас, так что я старалась на нее не смотреть. Видимо, у нас это наследственное. Я имею в виду фригидность. Но все кончилось хорошо. Иван Иваныч и сам был со странностями, поэтому спать со мной ему понравилось. А вот что касается Яна…
— Не беспокойся, я лягу на кухне, — сказал он.
— Нет, на кухне лягу я. Здесь диван очень маленький. Ты на нем не поместишься.
— Прекрасно помещусь, — заартачился он. — Я не хочу тебя стеснять. Ты — дама.
— Ну, как хочешь.
Мне уже надоел этот сюрпляс. Мы не на велотреке, а в крохотной однушке, и золотая медаль за благородство мне не светит, зато светят боли в спине, потому что диван на кухне не только маленький, но и очень жесткий. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это и не диван в том смысле, в каком ему положено быть диваном, а топчан, сколоченный из досок. Поверх них лежал жиденький матрасик, и наутро массаж Яну в самом деле не помешает. Но это его выбор. Он всегда будет оставлять все самое лучшее бывшим женам. Мне придется либо самой проявить благородство, либо использовать Яна, как и все остальные женщины…
Да уж не собираюсь ли я стать его женой?! Почему такая мысль пришла мне в голову?! Пушкин сказал?! Ведь королевич Елисей сыграл-таки свадьбу со своей избранницей. Спасибо тебе, мама!
Часов в десять мы, усталые, улеглись спать. Я была уверена, что Ян даже не попытается войти ко мне в комнату. Ведь мы люди одного поколения, состоявшего большей частью из людей закомплексованных. Для нас заняться сексом — не зубы перед сном почистить. Это накладывает определенные обязательства. Ян хорошенько все обдумает, потом обсудит это со мной и, только когда я дам свое согласие, переберется на мой диван. А пока я могу чувствовать себя совершенно спокойно. Так и вышло.
Мы устроились каждый на своем диванчике, я на нормальном, он на топчане, и стали ждать утра. Сон ко мне долго не шел. Я лежала и думала о том, что буду делать, когда с меня снимут обвинение в убийстве. Похищение я планировала, от этого никуда уже не деться. Но если его не было, это подпадает под статью «неоконченное преступление». Товарки в СИЗО меня на сей счет просветили. Вообще по части уголовной грамотности я там стала докой. Минус отягчающие, и остается половина минимального срока. Года четыре, да разделить пополам. Получается два условно. Я ведь ничего страшного не совершила. Надо только найти Анжелу.
Я вздохнула и перевернулась на другой бок.
Ну а что касается личной жизни, к Иван Иванчу я не вернусь. Надо будет хорошенько подумать: может, устроиться на работу? Я ведь окончила Институт русского языка имени все того же Пушкина. Интересно, как мне это может пригодиться?
С этими мыслями я и уснула.
…А утром мы поехали искать Анжелу. Сначала, конечно, Эрика. Через его отца, который мануальный терапевт. Я уже знала, что на въезде в массажный раек стоит охрана, но понадеялась, что они не запомнили меня в лицо. К тому же замаскировалась: на голову надела платок, под которым спрятала волосы, да еще нацепила огромные солнцезащитные очки. Они завалялись у меня в сумочке еще с лета. Там много чего завалялось, и все эти вещи мне пригодились. В таком виде я и вышла из машины, имитируя утомленную гламуром. Следом не очень уверенно шел Ян. А ведь это он записался на массаж!
— Что вы хотели? — вцепился в меня охранник. Оно и понятно: машина у Яна была вовсе не как у олигарха.
— У нас вчера угнали «Порше», — томно вздохнула я и поправила очки. — Пришлось взять напрокат эту консервную банку. — Я небрежно кивнула через плечо. — Пока не выплатят страховку и мы не купим какое-нибудь еще «Инфинити». Я вчера записала мужа на прием к Зафиру. По рекомендации Иван Иваныча, Игоря Анатольевича и Сергея Павловича. И еще мы хотели искупаться в ваших замечательных омолаживающих бассейнах, о них по Москве ходят легенды. Проверьте ваши списки гостей на сегодня, — повелительно сказала я. О! Будучи замужем за Иван Иванычем, я прекрасно усвоила этот тон! Тон барыни, которая остается барыней, даже если придет пешком и в рубище.
— Тогда конечно! — засуетился охранник. — Раз по рекомендации таких людей! Проходите, пожалуйста. Но машину придется оставить здесь, — он льстиво заглянул мне в глаза.
— Ничего. Пешие прогулки на свежем воздухе полезны для здоровья, — величественно кивнула я. И томно протянула: — Любимый, идем.
«Любимый», втянув голову в плечи, двинулся за мной.
— Я чувствую себя неловко, — прошептал он мне в затылок.
— Тогда просто молчи и надувай щеки. Ты — вип. Чем меньше говоришь, тем больше вип.
В общем, через первые кордоны мы прорвались. В приемной нас перехватила вертлявая девчонка, ничем не похожая на Анжелу, на встречу с которой в этом райском местечке я, признаться, рассчитывала. Здесь ведь прекрасно можно спрятаться, в этой глуши с омолаживающими бассейнами. Любовницу моего мужа отличала замедленная реакция, порой даже казалось, что она не живет, а дремлет. Эта же особа скакала, как резиновый мячик, у меня скоро в глазах начало рябить.
— Проходите сюда! Нет, сюда! Присядьте! Ой, чай! А может, кофе? Вы записывались? Да, конечно, записывались! Вас сейчас примут! Ой, чай!
Мне хотелось заткнуть уши. Ян неуверенно замер на пороге.
— Что же вы стоите? Проходите! Садитесь! Вас сейчас примут! Ой, чай!
— Кофе, — сквозь зубы процедила я. — Принесите, пожалуйста.
— Ага! Сейчас! — Она исчезла.
— Это не Анжела? — спросил Ян.
— Ты разве не видишь, что она блондинка?
— Ну, может, перекрасилась.
— Не до такой же степени. У нее белая кожа, и вообще она на вид типичная славянка. Они, видать, сделали ребрендинг[1].
— Мне как-то не по себе.
— Ты передумал меня спасать?
— Нет, но…
— Ваш кофе! — Несносная девчонка опять принялась тараторить без умолку: — Учтите, все наши массажисты ни слова не говорят по-русски! Это коренные жители Филиппин!
— Чего? — уставилась на нее я.
— Ну, кто-то из Туниса, а лучший наш массажист, тот, к которому вы записались, вообще с Мадагаскара! В общем, они все азиаты!
— И он тоже ни слова не говорит по-русски, наш э-э-э… Зафир? — с иронией спросила я.
— Ни единого!
— Но, по крайней мере, понимает?
— О! Далеко не все! Но он гениальный массажист — клянусь! Он вообще мануальный терапевт! Учился на Мадагаскаре у индийских йогов! — продолжала она нести пургу. Я решила пропустить это мимо ушей. И индийских йогов, облюбовавших для постоянного проживания Филиппины, и тунисцев, внезапно оккупировавших Мадагаскар. Эпидемия повального обучения массажу, видать, охватила весь мир, что лежит чуть повыше экватора. Едва освоив какую-нибудь аюбурду, все они валят в Россию рубить бабло. — У нас тут все элитное! — вопила девчонка.
— Я в курсе. Мы ведь по рекомендации.
— Вашему мужу понравится!
Я увидела, как Ян покраснел. То ли от смущения, то ли ему приятно. Вот уже полчаса он был моим мужем, так и до постели недалеко.
— Вы не возражаете, если мы войдем вместе? — тихо спросила я. — Мне надо убедиться, что все так, как я хочу. Деньги немаленькие. — Я строго посмотрела на секретаршу. — Я хочу знать, за что плачу.
— Любой каприз за ваши деньги! — выпалила та. — Вы можете посмотреть на гениальную работу Зафира, и вам самой захочется, гарантирую!
— Не сомневаюсь.
— Многие наши клиенты в восторге: это даже здорово, что массажисты не говорят по-русски! Так расслабляет! А еще…