— Капитан, мы не можем больше идти со скоростью 8 единиц, давление подходит к критической отметке.
— Расстояние до цели, мистер Чехов? — спросил Кирк.
— 0,04 световых года, сэр. Вне пределов досягаемости наших фазеров.
— Капитан, — сказал Спок, — мы почти не приблизились к нему, мы можем преследовать его несколько дней.
— Если это необходимо, — начал капитан и отвернулся. — Сделайте все возможное, чтобы увеличить скорость, Скотти.
— Есть, сэр.
— Давайте взглянем на него, — сказал Кирк. Чехов нажал на кнопку.
— Увеличение двадцать крат. Вот оно, сэр!
На экране появилось “нечто”, оно напоминало вытянутую спираль, окутанную вихрем испарений.
— Что скажете, Спок?
— Противоречивые показания, сэр. Пограничное состояние между материей и энергией. Возможно, оно использует для передвижения гравитационные поля.
— Вы не считаете, что это слишком сложно, Спок?
— Это высокоэффективно, — сказал Спок и на секунду замолчал. — Другое дело, указывает ли это на присутствие разума.
У Чехова на пульте загорелась красная лампочка.
— Открыт люк второго импульс-двигателя, сэр. Скотти проводил там очистные работы.
— Отключите тревогу, — сказал Кирк, — мы не будем использовать импульс-двигатели.
— Капитан, — повернулся от своего пульта Скотти, — если мы будем продолжать преследование на такой скорости, корабль в любую минуту может взорваться.
Кирк проглотил пилюлю реальности и сказал:
— Снижайте скорость до шести единиц.
В каюте Гарровика раздался звонок, и появилась сестра Чапел, в руках она держала поднос с ужином.
— Спасибо, — сказал Гарровик. — Но я не голоден.
— Приказ доктора Мак-Коя.
— Что происходит? — спросил Дэвид.
— Преследуем ли мы еще это “нечто” через всю галактику? Да, преследуем. Потерял чи капитан чувство реальности? Может быть. Готова ли команда взорваться? Определенно. Вам повезло, что вы не участвуете в этом, энсин.
— Не участвую? — с горечью сказал Гарровик. — Я причина всего этого.
Сестра Чапел спокойно переставила посуду с ужином на стол.
— Вы ведь знаете, что это так, не правда ли? — продолжил энсин. — Если бы я сумел выстрелить на Аргусе-10 в нужный момент, ничего этого бы не было.
— Жалость к себе — не лучшая закуска, — сказала сестра. — Попробуйте лучше суп.
— Мне не хочется.
— Если вы не будете есть, — сказала она ему, — доктор Мак-Кой будет вынужден отдать распоряжение о переводе вас в медчасть, и там вас накормят внутривенно. Мне совсем не хочется этим заниматься.
Гарровик ответил ей слабой улыбкой, согласно кивнул и начал ковырять вилкой у себя в тарелке. Как только дверь за сестрой Чапел закрылась, Дэвид схватил чашку с кофе и изо всей силы швырнул ее об стену. Чашка попала в панель с измерительными приборами, от удара включился вентиляционный выключатель.
В тот же момент раздался пронзительный сигнал тревоги. Включилась трансляция и по всему кораблю зазвучал голос Кирка:
— Боевая готовность! Всем палубам — боевая готовность! Противник снижает скорость! Это не учебная тревога! Всем палубам — боевая готовность!
На мостике Чехов почти кричал:
— Сэр, оно совсем остановилось! Увеличение один, визуальный контакт!
“Нечто” находилось прямо в центре экрана, теперь оно было гораздо меньше и пульсировало.
— Привет, моя прелесть! — сказал Кирк, взглянув на экран, и повернулся к Чехову. — Подойдем поближе, снижайте скорость до 0,25.
Чехов колдовал за своим пультом, когда дверь лифта открылась, из нее вышел бледный и напряженный энсин Гарровик и направился прямо к Кирку.
— Прошу разрешить мне вернуться на пост, капитан.
— Оно уже в пределах досягаемости фазеров! — крикнул Чехов.
— Цель, Чехов, — спокойно сказал Кирк.
— Цель поймана, сэр!
— Огонь из основных фазеров!
Лучи фазеров прошли через центр “нечто”. Кирк не мог поверить своим глазам.
— Фазеры неэффективны, капитан!
— Фотоновые торпеды, Чехов! — скомандовал Кирк.
— Есть, сэр!
— Огонь!
Корабль слегка накренило, цель испустила ослепительную вспышку, и “Энтерпрайз” содрогнулся.
— Посмотрите на экран! — крикнула Ухура. — Оно все еще движется в нашу сторону!
“Нечто” становилось все больше и плотнее.
— Поднять отражатели! — приказал Кирк.
— Отражатели подняты, сэр.
Наступившую тишину первым нарушил Спок:
— Отражатели не остановят его, — сказал он. — Если оно способно использовать для продвижения гравитацию, оно сможет пройти и через наши отражатели.
— Есть какой-нибудь способ остановить его, Спок?
— Нет, капитан. Кажется, оно измерило пульсацию нашего силового поля и расположилось на долю секунды впереди и позади него.
— Контакт через пять секунд! — рапортовал Чехов.
Кирк нажал кнопку внутренней связи:
— Всем палубам! Тревога, вторжение!
— Все люки и воздушные клапаны перекрыты, сэр, — рапортовал Чехов. — НЕТ! ЛЮК ИМПУЛЬС-ДВИГАТЕЛЯ НОМЕР ДВА! СЭР, ГОРИТ КРАСНЫЙ СИГНАЛ!
Кирк подскочил к экрану. Облако было уже над кораблем, потом исчезло.
— Капитан! — крикнул Скотти. — Что-то проникло через вентиляционный клапан номер два!
— Отрицательное давление по всей вентиляционной системе, мистер Чехов. Тревога всем палубам!
По всему кораблю загорелись красные огни и пронзительно взвыли сирены.
— Ну что ж, докладывайте, — сказал Кирк.
Хотя за столом в комнате совещаний сидели еще Мак-Кой и Спок, Скотти понял, что Кирк обращается именно к нему.
— Сэр, “нечто” проникло на корабль через клапан номер 2 и перед тем, как скрыться в вентиляционной системе, напало на двух членов экипажа.
— Боунс?
— У одного еще есть очень слабый шанс, другой умер. На твоей охоте это становится обычным делом!
— Достаточно, Боунс.
— Нет, недостаточно! Тебя не волнует, что происходит и будет происходить во время твоей охоты, главное — повесить на стену трофей! Но он не на стене, капитан! Он в стене!
— При отключенной вентиляционной системе нам хватит воздуха только на два часа, — добавил Спок.
У них есть все основания, чтобы обвинять меня, подумал Кирк, пощады ждать не приходится. И как бы подтверждая его мысли, Мак-Кой сказал:
— Я предполагаю, дела наших пациентов на Тете-7 также обстоят не лучшим образом.
Как ни странно, только Спок, получеловек, проявил сочувствие.
— С вашего позволения, я хотел бы предложить прекратить дискуссию о том, продолжаем мы или не продолжаем преследовать это существо. Всем ясно, что оно уже преследует нас, а не мы его.
— Существо, Спок? — спросил Мак-Кой.
— ОНО РАЗВЕРНУЛОСЬ И АТАКУЕТ, ДОКТОР. Такая манера поведения признается разумной, — ответил Спок.
— Поверьте, джентльмены, мне не доставляет особой радости моя правота, — очень медленно говорил Кирк. — В данный момент оно должно было бы быть в нескольких световых годах от нас, но вместо этого оно решило остановиться. Почему? Почему? Почему?
— Я должен подождать, — сказал Спок, — пока смогу сделать более точный анализ существа.
— У нас есть два часа, Спок, — сказал Кирк и обратился к Скотту. — Попробуйте выбросить радиационные отходы в вентиляционную систему, может, оно почувствует себя не очень комфортно.
— Есть, сэр.
Мак-Кой вместе со Скотти направился к выходу, но в дверях остановился:
— Джим, извини за предыдущее. Ты был прав, решив преследовать его.
Оправдание должно было что-то значить, но для Кирка оно не значило ровно ничего. Если тебя не преследует осуждение других людей, вполне достаточно чувства вины.
— Капитан, — сказал Спок, — если “нечто” способно десинхронизировать, то есть находиться где угодно в момент выстрела фазеров, у вас нет оснований в чем либо винить себя. Если бы двадцать лет назад вы выстрелили без малейшей задержки, эффект был бы тот же, что и час назад. Капитан Гарровик все равно бы погиб.
— Теории о чувстве вины, правоте и неправоте, прошлом и будущем… Мне кажется, я уже перерос их, теперь передо мной стоит задача сохранить мой корабль и команду.
— Это была не ваша вина, капитан, никто не был виноват.
Кирк встал:
— Если ты собираешься разыгрывать из себя психиатра, — а я должен признать, что эта роль тебе не очень-то подходит, Спок, — займись энсином Гарровиком, а не мной. Спасибо, — сказал Кирк и, не оглядываясь, вышел из комнаты.
Спок понял капитана однозначно. Он подошел к каюте энсина, позвонил и вошел внутрь. Гарровик вскочил со стула.
— Вы можете сидеть, энсин. Я хотел бы поговорить с вами.
Дэвид немного удивился:
Дэвид немного удивился:
— Да, сэр.
— Энсин, насколько я понимаю, вы обеспокоены тем, что в нужный момент вы, как вы считаете, не смогли повести себя должным образом?
— Ну, я бы не сказал, что я горжусь собой, сэр.
— Может быть, это слишком эмоциональное умозаключение.
Гарровик покачал головой:
— Нет, сэр. Я основываюсь на фактах, а они таковы: люди, которыми я командовал, погибли, потому что я растерялся, засомневался и вместо того, чтобы действовать, начал анализировать. Я виновен в смерти моих людей, мистер Спок.
— Энсин, самобичевание — характерная черта вашего рода.
— Вы говорите об этом, как о болезни, сэр.
Они смотрели друг другу в глаза и не заметили, как из вентиляционного отверстия появился маленький клубок испарений.
— Вы хотите сказать, — нетерпеливо говорил Дэвид, — “не стоит беспокоиться, энсин, это случается с каждым из нас, мы просто хороним погибших и больше о них не думаем”. Я прав, мистер Спок?
— Не совсем. Раскаяние — полезная вещь, оно меняет людей в лучшую сторону, но чувство вины — пустая трата времени. Ненависть к самому себе, почти всегда незаслуженная, разрушает человека, — Спок вдруг замолчал и принюхался. — Вы ничего не чувствуете? — спросил он. — Мне показалось, что я…
В ту же секунду он увидел, как из вентиляционного отверстия постепенно появляется “нечто”. Гарровик рванулся в его сторону:
— Сэр, это оно!
Спок за руку оттащил его к двери:
— Уходите отсюда, живо, я попробую изолировать его!
Вулканит подскочил к искореженному выключателю и попытался перекрыть клапан. Облако увеличилось, стало плотнее и постепенно окружило Спока.
В коридоре Гарровик подбежал к ближайшему стенному коммуникатору:
— Капитан! “Нечто”! Оно в моей каюте, сэр! Там Спок!
Кирк вскочил с кресла:
— Иду, Гарровик! Скотти, поменяйте давление в каюте 341! Лейтенант Ухура, опасность в каюте 341! Медицинская тревога!
Кирк оказался прав: когда давление изменилось, облако стало засасывать обратно в вентиляционную систему. Возле двери капитана встретили Мак-Кой и люди из службы безопасности. Мак-Кой потянулся было к дверной ручке, но Кирк остановил его:
— Погоди! Посмотрим, что покажет трикодер!
Один из офицеров стал настраивать свой трикодер.
— Джим! Может быть, сейчас умирает Спок! — не выдержал Мак-Кой.
— Если мы выпустим это существо из каюты, у него будет большая компания, — резко сказал Кирк.
Лицо Гарровика стало пепельно-серым.
— Капитан, это я виноват, я кинул чашку о стену и, видимо, попал в выключатель.
— Проверьте, затянуло его в вентиляцию или нет, — обратился Кирк к офицеру безопасности.
— Он спас мне жизнь, сэр, — срывающимся голосом говорил энсин. — Это я должен лежать там мертвым, а не он.
Из-за двери послышался голос Спока:
— Я очень рад, энсин, что мы оба живы, — он открыл дверь. — Изменение давления сработало, капитан, клапан закрыт.
Кирк остолбенел:
— Спок, не пойми меня неправильно, но почему ты жив?
— Это из-за его зеленой крови! — воскликнул Мак-Кой.
Спок кивнул:
— Мой гемоглобин основан на меди, а не на железе. Кирк подошел к двери и принюхался.
— Запах стал другим. Да… Да, теперь понимаю.
— Надеюсь, теперь ты не думаешь, что вошел с ним в контакт?
— Я не знаю точно, что это, Спок. Но вспомни, я говорил, что знал, что это “нечто” — живое существо. Может быть, это не обычный контакт в нашем понимании, но я действительно знал, что оно живое и разумное. Теперь я знаю кое-что еще.
Пискнул сигнал коммуникатора:
— Мостик вызывает капитана Кирка.
— Кирк на связи.
— Это Скотти, сэр. “Нечто” опять направилось к клапану номер два, возможно, радиационный выброс подействовал на него.
— Открыть клапан, — сказал Кирк. — Иду к вам. Конец связи. — Он быстро пошел по коридору, остановился и повернулся к Гарровику:
— Энсин Гарровик!
— Да, сэр.
— Вы были на мостике, когда “нечто” атаковало нас.
— Виноват, сэр. Я знаю, что должен был оставаться в своей каюте, но, когда прозвучала тревога, я…
— Весьма похвально, энсин. Каково ваше впечатление?
— Не понял, сэр.
— Меня интересует ваша оценка того, как сработали наши боевые системы.
— Они были неэффективны, сэр, — твердо сказал Гарровик и быстро добавил. — Я хочу сказать, капитан, что вы сделали все возможное, просто этого монстра ничего не берет.
— А какова ваша оценка собственного поведения на Аргусе-10?
— Я задержался с выстрелом.
— А если бы вы выстрелили вовремя? — Кирк замолчал и посмотрел Дэвиду в глаза. — Это ничего не изменило бы, энсин. Ни один вид известного нам оружия ничего бы не изменил. Тогда… Двадцать лет назад.
— Простите, сэр? Не понимаю.
— Я сказал — приступайте к своим обязанностям, Гарровик.
Энсин засиял от радости:
— Есть, сэр. Спасибо, капитан.
Он хотел добавить что-то еще, но двери лифта закрылись, и капитан уже не услышал бы его.
На мостике Кирка ожидали новости. Чехов уступил ему место за пультом Спока и нетерпеливо сказал:
— Результаты положительные, капитан. Существо покинуло корабль и на большой скорости ушло в космос, оно уже почти за пределами досягаемости наших сканеров.
К ним присоединился Спок.
— Направление, Спок?
— 127–9, но я почти потерял его, сэр.
Кирк включил селекторную связь:
— Скотти. Мне нужна вся скорость, какую ты только можешь выжать из своих двигателей, удерживай ее, пока не начнем разваливаться на части. Конец связи, — он повернулся к Споку. — Кажется, я знаю, куда оно направилось.
— До этого оно не раз изменяло курс, чтобы запутать нас, сэр. Логичнее было бы…
— Я руководствуюсь интуицией, а не логикой, Спок. Мистер Чехов, просчитайте курс к звездной системе Тикос.
Все отвернулись от своих пультов и посмотрели на капитана. Чехов, стараясь скрыть удивление, проложил курс.
— Курс просчитан, сэр.
— Полный вперед.
— Есть полный вперед, сэр.
— Лейтенант Ухура, свяжитесь с “Йорктауном” и Звездной эскадрой, информируйте их о том, что мы преследуем существо, которое движется в направлении планеты 4 системы Тикос. В этом месте оно двадцать лет назад атаковало “Феррагут”.
— Не понимаю, капитан, — сказал Спок.
— Помнишь, после того, что с тобой случилось, я сказал, что запах стал другим? У меня в ушах вдруг прозвучало: “Рождение… Деление… Умножение…” Оно сказало: “Домой”.
Спок приподнял брови:
— И вы знаете, где этот “дом”, сэр?
— Да. Его дом там, где оно уже когда-то атаковало корабль. Лейтенант Ухура, опишите им всю ситуацию, передайте, что я намерен уничтожить это существо. Мы встретимся с “Йорктауном”… — Кирк повернулся к Чехову, — продолжительность маршрута, мистер Чехов?
— 1,7 дня, сэр.
— Мы встретимся с “Йорктауном” через сорок восемь часов.
Планета 4 Системы Тикос имела весьма унылый и безжизненный вид. На мостике Мак-Кой с отвращением разглядывал ее на экране.
— Надо понимать, ты тоже считаешь, что мы должны преследовать это “нечто” и уничтожить его? — спросил он Спока.
— Безусловно, доктор.
— Ты с нами не согласен, Боунс?
Мак-Кой пожал плечами:
— Оно собирается стать матерью. Я не получаю удовольствия от уничтожения матерей.
— Если оно собралось метать икру, — сказал Спок. — Я хочу сказать, что оно, несомненно, будет размножаться делением, и не просто на две части, а на тысячи.
— Антиматерия — наша единственная возможность, — сказал Кирк, посмотрев на него.
Спок кивнул:
— Одной унции будет вполне достаточно, мы можем выделить ее из наших двигателей и в вакуумном магнитном поле переправить на планету.
— Энсин, свяжитесь с медицинским складом, — сказал Кирк Гарровику, стоявшему у него за спиной. — Мне нужно столько гемоплазмы, сколько они могут дать. Я жду ее в отсеке телепортации через пятнадцать минут.
— Есть, сэр.
— Ты собираешься использовать гемоплазму как приманку? — спросил Мак-Кой.
— Мы должны как-то заманить его к антиматерии. Раз уж его так привлекают красные кровяные шарики, ничего лучше гемоплазмы не придумать.
— Но останется одна проблема, капитан.
Кирк кивнул Споку:
— Взрыв.
— Именно. Взрыв снесет половину атмосферы планеты. Если наш корабль будет на орбите, не учитывающей взрывную волну…
— Мы должны использовать этот шанс.
— При таких условиях никто не может гарантировать, что наш транспортер сработает точно. Если человек будет телепортироваться в момент взрыва, мы можем потерять его, капитан.