Мальчик – отец мужчины - Игорь Кон 29 стр.

Сроки полового созревания и уровни сексуальной активности подростков сплошь и рядом не совпадают.

Например, при обследовании (Ямпольская, 1999 г.) 1 000 учащихся московских ПТУ (средний возраст 15,5 лет) каждый третий (31 %) из них имел показатели полового созревания ниже нормативных для мальчиков своего возраста, а 2,6 % подростков имели выраженную общую задержку физического развития. Большинство из них достигает нормального уровня развития только к концу профессионального обучения (средний возраст 18,5 лет). В то же время сексуальную жизнь учащиеся ПТУ начинают значительно раньше обычных школьников. По данным нашего опроса 1995 г., к 16 годам сексуальный опыт имели 44,1 % мальчиков-школьников и 62,7 % учащихся ПТУ. Подобная тенденция – подростки из бедных и менее образованных семей позже созревают, но раньше начинают сексуальную жизнь – наблюдается и в других странах.

Чрезвычайно важна субъективная сторона дела: как сам подросток воспринимает, переживает и оценивает пубертатные события, такие как ночные поллюции и изменение своего телесного облика, подготовлен ли он к ним, вызывают ли они у него испуг или радость. Мальчик-подросток вынужден заново оценивать, а иногда и переоценивать свою половую/ гендерную идентичность с точки зрения своего соответствия или несоответствия принятым в его среде представлениям о маскулинности. Мальчики, которые отстают в физическом развитии, испытывают беспокойство и с завистью смотрят на более маскулинных сверстников. Но бывает и обратное. Некоторые мальчики стесняются своих эрекций, возникающих в самых неподходящих ситуациях, им кажется, что все их замечают. Бестактные шутки и замечания взрослых или сверстников по этим поводам переживаются болезненно.

Хотя мальчики охотно говорят о сексе, многие из них более скрытны в этом отношении, чем девочки. Мальчики особенно стесняются собственной девственности. В одном американском исследовании (было опрошено 52 тысячи человек) молодые мужчины предположили, что девственников среди них только 1 %, а фактически таковых оказалось 22 %. В России в 1995 г., по данным нашего опроса, 22 % 19-летних юношей еще не имели сексуального опыта. По данным международного опроса по единой анкете нескольких тысяч студентов от 18 до 24 лет в девяти странах мира – Австралии, Болгарии, Италии, Польше, России, Румынии, США, Франции и Японии (2003 г.), среди россиян к 20 годам оставались девственными 19,9 % юношей и 31,1 % девушек (Денисенко, 2006). Не зная этой статистики, такие мальчики считают себя белыми воронами и стыдятся этого.

Интересно изменение нормативных представлений о девственности. Для женщин ее сохранение всегда было значительно важнее, чем для мужчин. Отчасти такое представление остается и теперь, но изменился его смысл. Если многие молодые американки рассматривают свою девственность как подарок своему партнеру или возлюбленному, то юноши видят в ней стигму, от которой нужно скорее избавиться. Мысль, что друзья одобрили бы сохранение юношей девственности до брака, поддержали лишь 9,5 % опрошенных российских студентов (самая низкая цифра в международной выборке, в полтора раза ниже, чем у французов, и в 4 раза ниже, чем у американцев). Доля девушек, согласных с этим мнением, еще ниже – 5,4 %! Не удивительно, что парни торопятся с этой стигмой расстаться, даже если им не больно-то и хочется.

Подростковая сексуальность

Характерная черта подростковой и юношеской сексуальности, отмеченная еще 3. Фрейдом, – разобщенность чувственного и нежного влечения, своеобразный дуализм «любви» и «секса». Прообразом возлюбленной для мальчика часто бессознательно служит мать, мысль о сексуальной близости с ней для него равносильна святотатству. В то же время подросток находится во власти сильного диффузного эротизма. Образ, на который проецируются его эротические фантазии, нередко представляет собой только «сексуальный объект», лишенный всех других характеристик. Иногда (в двенадцать-четырнадцать лет) это групповой образ, общий для целой компании мальчиков. Похабные разговоры, сальные анекдоты, порнографические картинки вызывают повышенный интерес, позволяя «заземлить», «снизить» волнующие эротические переживания, к которым они психологически и культурно еще не подготовлены.

В этом нет ничего патологического (Korobov, 2005). Обсуждение запретных тем со сверстниками позволяет подростку снять эмоциональное напряжение и отчасти разрядить его смехом. Невозможность выразить в словах эротические переживания из-за застенчивости или отсутствия общества сверстников может отрицательно повлиять на развитие личности. Мальчики, не способные выразить и «заземлить» волнующие их смутные переживания, иногда оказываются наиболее впечатлительными и ранимыми. То, что у других выплескивается в циничных словах, у этих отливается в глубоко лежащие устойчивые фантастические образы.

Наряду с мальчиками, гипертрофирующими физические аспекты сексуальности, есть и такие, которые всячески стараются отгородиться, спрятаться от них. Их специфическая психологической защита – подробно описанный Анной Фрейд аскетизм, подчеркнуто презрительное и враждебное отношение к чувственности, которая кажется такому подростку низменной и «грязной». Идеал «строгого юноши» – не столько умение контролировать свои чувства, сколько их подавление. Другая юношеская защитная установка – интеллектуализм. Если «аскет» пытается избавиться от чувственности, убедив себя в том, что она «грязна», то «интеллектуал» находит ее «неинтересной». Хотя моральная чистота и самодисциплина сами по себе положительны, их гипертрофия влечет за собой искусственную самоизоляцию, высокомерие, нетерпимость, в основе которых лежит страх перед жизнью.

Отличная художественная иллюстрация тому – образ Чарльза Фенвика из романа Торнтона Уайдлера «Теофил Норт». Выросший в изоляции от сверстников в строгой религиозной семье, подросток смущается при малейшем намеке на любые телесные отправления. Это вынуждает его к самоизоляции, которую окружающие принимают за снобизм и высокомерие. Когда Чарльз неожиданно вспыхнул, залился краской при упоминании названия музыкального инструмента – пикколо, молодой учитель понял, в чем дело:

«Для маленького мальчика слово «пикколо», благодаря простому созвучию, полно волнующе-жутких и восхитительных ассоциаций с «запретным» – с тем, о чем не говорят вслух, а всякое «запретное» слово стоит в ряду слов, гораздо более разрушительных, чем «пикколо». Чарльз Фенвик в шестнадцать лет переживал фазу, из которой он должен был вырасти к двенадцати. Ну конечно! Всю жизнь он занимался с преподавателями; он не общался с мальчиками своего возраста, которые «вентилируют» эти запретные вопросы при помощи смешков, шепота, грубых шуток и выкриков. В данной области его развитие было замедленным» (Уайлдер, 1976. С. 191).

Выбранная учителем, с согласия матери мальчика и умного домашнего священника, терапия заключалась в том, чтобы понемногу вводить в разговор с Чарльзом неприличные «взрывчатые» слова, приучая подростка к тому, что обозначаемые ими вещи вполне естественны, их нечего стыдиться или бояться. По мере того как мальчик осваивается с этой сферой жизни, он становится терпимее и мягче с окружающими.

В подростковых увлечениях много нарочитого, придуманного. Влюбленность, ухаживание, обмен записочками, первое свидание, первый поцелуй важны не только и не столько сами по себе, как ответ на собственную внутреннюю потребность, сколько как социальные символы, знаки взросления. Как младший подросток ждет появления вторичных половых признаков, так юноша ждет, когда же наконец он полюбит. Если это событие запаздывает (а никаких возрастных норм здесь не существует), он нервничает, старается заменить подлинное увлечение придуманным и т. д. Собственные переживания, воспринимаемые в свете стереотипной гендерной роли, на первых порах важнее, чем объект привязанности. Отсюда – постоянная оглядка на мнение сверстников собственного пола, подражательность, хвастовство действительными, а чаще мнимыми «победами».

Бурный темп полового созревания опережает у мальчиков темп развития тонких коммуникативных качеств, включая способность к сопереживанию. Кроме того, сказывается влияние традиционного стереотипа маскулинности, согласно которому мужчина подходит к женщине с «позиции силы». Подросток этой силы в себе не ощущает, попытки симулировать ее только увеличивают его затруднения. Жажда любви часто сочетается со страхом «потерять себя», «подчиниться». Девочки, которым «сила» не предписана, свободны от этой заботы, зато вынуждены скрывать свои увлечения, оберегая девичье достоинство и репутацию. Разрешение этих противоречий во многом зависит от того, как складываются взаимоотношения юношей и девушек в более широком кругу.

По мере взросления у мальчиков закономерно усиливается интерес к эротике. Доля московских подростков, сказавших, что им нравится смотреть эротические сцены на телевидении, повышается от 7-го до 11-го класса с 31,5 до 50,1 % у мальчиков и с 3,7 до 19,2 % у девочек. А доля тех, кто сказал, что такие сцены им не нравятся, уменьшается у мальчиков с 17,4 до 5,1 %, а у девочек с 42,9 до 12,6 %. В целом по выборке, 41,4 % мальчиков и 11,4 % девочек признали, что им «нравится видеть обнаженные тела». Специально выбирают передачи с большим количеством эротики 11,7 % мальчиков и 2,6 % девочек (Проблемы толерантности…, 2003. С. 273).

На самом деле интерес подростков к эротическим вещам, вероятно, еще выше. Так было, есть и будет всегда. Если официальные СМИ не будут давать пищу эротическому воображению подростков, они без труда найдут ее в другом месте.

В полном соответствии с предсказаниями эволюционной психологии и нормами мужской культуры мальчики проявляют свои сексуальные интересы значительно откровеннее и грубее, чем девочки. Некоторым девочками это не нравится, но для многих это увлекательная игра.

Это хорошо видно в ответах подростков школьников на американском интернет-сайте http://www.misterpoll. com/ results. 37158338

Мальчики:

Как часто ты смотришь девочке под юбку, находясь сзади нее на лестнице? Всегда, когда это удается – 75%

Иногда -12%

Никогда – 5%

Редко – 5%

1 221 ответов

Мальчики: Как часто ты смотришь девочке под юбку, если она сидит с расставленными ногами?

Всегда, когда это удается, – 81%

Часто -10%

Редко – 3%

Никогда – 3%

1 213 ответов

Девочки: Как часто, по-твоему, мальчики смотрят тебе под юбку, когда ты идешь по лестнице?

Все время – 72%

Часто -15%

Никогда – 6%

Редко – 7%

797 ответов

Девочки: Что ты чувствуешь, когда мальчики смотрят тебе под юбку?

Я люблю это! Это позволяет мне чувствовать себя сексуальной! – 61%

Мне нравится внимание – 11%

Я не возражаю – 10%

Чувствую себя немного неуютно – 8%

Чувствую себя очень неуютно – 4%

Я ненавижу это! – 4%

776 ответов

Разнообразные сексуально-эротические игры, в том числе с элементами насилия, были широко распространены и в советской школе.

Элементарные «генитально-ознакомительные практики» достаточно широко распространены уже у дошкольников и младших школьников. Их инициаторами, как правило, бывают мальчики. Чаще всего это происходит в спальнях или туалетах. Многие девочки охотно соглашаются, но возможно и принуждение.

«После школы Андрей, Дима, Лена и я пошли к Димке в гости. Сначала все хохотали, обзывались. Потом Андрей повалил Елену на кровать, лег на нее и начал ощупывать ее руками. Ленка громко визжала. Димка стоял около меня, краснея. По дороге домой Ленка мне рассказывала то, что я видела своими глазами, пытаясь разжечь во мне зависть. А я проклинала Димку, который не осмелился то же самое сделать со мной».

«В дошкольном возрасте с мальчишками мы часто играли в догонялки, придумывая разные правила. Одно из них: мальчишки – «разбойники», девчонки – «принцессы». "Разбойники" ловят «принцесс», завязывают руки веревкой сзади, а потом каждый «разбойник» пытает выбранную «принцессу», чтобы она сказала ему, где лежат драгоценности. «Пытки» представляли собой поцелуи, объятия и чаще всего щупанье груди. Во время этой игры я испытывала двоякие чувства. С одной стороны, было приятно, если меня выбирал тот мальчик, которому я нравлюсь и который мне нравится; но было противно, если это кто-то другой и по тебе лазают грязными руками».

Иногда в ролевых играх имитируют коитус. Чаще его инициируют мальчики, но порой это делают и старшие девочки.

«Я и моя подружка, обеим по 10 лет, «заставляли» ее младшего брата (ему около 4 лет) ложиться на нас по очереди и тыкать свою письку нам в низ живота. Идея была не моя, но казалось интересно».

У подростков такие игры становятся более разнообразными и откровенно эротическими. Советские школьники часто играли в фанты: проигравший должен был кого-то поцеловать или признаться в чем-то интимном. Более продвинутой, особенно у старших подростков, была игра «в бутылочку» на раздевание. Общим правилом детских учреждений было подсматривание мальчиков за девочками, и обратно. В детском саду это чаще всего происходило в туалете, а в школе – на уроках физкультуры.

«В школьные годы у нас сильно было распространено подглядывание. Это происходило в спортивных раздевалках, когда все переодевались на урок физкультуры. Обычно мальчики подглядывали за девочками, те в ответ очень сильно визжали, а потом подсматривали за ними.

Подглядывание проходило по очереди: посмотрел сам – дай посмотреть и другому.

На уроках физкультуры мы наблюдали за мальчиками, как они прыгают через «козла». У кого были облегающие спортивные трико, то присматривались, не выделяется ли что-либо. Парни чувствовали себя неловко.

В то время, когда девочки спускались или поднимались по лестнице, мальчики стояли на нижнем пролете и просто выворачивали головы, чтобы заглянуть под юбки.

Любимая мальчишеская игра – задирание девочкам юбок. Мальчики подбегали, неожиданно задирали юбку и говорили: "Московский зонтик!", "Магазин открылся!" или "С праздником!" Сами девочки чаще всего считали это знаком внимания и формой ухаживания. В ответ на это девочки, в свою очередь, пытались сдернуть с мальчиков брюки или трико.

В средних и старших классах часто практиковалось групповое «зажимание» и «тисканье» девочек, объектами которого чаще всего становились полные, раньше вступившие в половое созревание девочки и те, кому это доставляло удовольствие.

Хотя при самом процессе тисканья они и выражают свой протест, но после всего происшедшего девчонки собирались, хихикали, бурно обсуждали, кто и что ощупал, у кого что задели и как…

Некоторые девчонки гордились этим, им нравилось, что парни так обращают на них внимание».

Другие девочки этого не хотят, воспринимают такое поведение как оскорбительное и насильственное.

«Зимой мы ходили кататься вечером к Дворцу культуры на горку. Моя дорога шла через лес. Задержавшись как-то один раз, я попала "в пробку" (так называлось у нас скопище парней, которые подкарауливали девчонок и щупали, тискали их). На меня навалилось человек 10–12. За 1–2 минуты я почувствовала чужие ищущие и шарящие по моему телу руки. Они проникали даже под одежду, во все "тайные места". Мне было и стыдно, и обидно, и неприятно. Я отбивалась, как могла… Когда пришла домой, у меня стучала в голове мысль: "Ну, всё, теперь я щупаная". Я сразу же залезла в ванну смывать с себя эти назойливые руки, как будто грязь. Мне было нехорошо, текли слезы. Я была потрясена. Мне было 12 лет. Мне казалось, что и мама, и отец видят на мне эти руки, которые обшарили все мое тело. До сих пор помню это, как будто это было только вчера» (Цит. по: Борисов, 2002).

Первая и самая массовая форма сексуального удовлетворения в подростковом и раннем юношеском возрасте – мастурбация. Многие мальчики начинают мастурбировать задолго до наступления пубертата.

«Началось все, еще когда мне было четыре-пять лет. Можете не верить, – хотя думаю, для многих это покажется вполне естественным, – именно тогда я научился мастурбировать. Правда, я не знал ни этого слова, ни слов «онанировать» или «дрочить». Для себя я называл это «трясучка». Когда я забирался под одеяло, у меня неизбежно вставал мой членик, и я не мог заснуть, не потерев его изрядно ладонью через ткань трусиков, либо приспустив их, или вообще сняв. Дома это замечал мой папа и, заходя в мою комнату, вынимал мои руки из-под одеяла и складывал их поверх него. Мне это никак не давало уснуть, и, когда он выходил, руки оказывались на прежнем месте».

Между двенадцатью и пятнадцатью годами мастурбация становится массовой, достигая «пика» в пятнадцать-шестнадцать лет, когда ею занимаются 80–90 % мальчиков. Подростковая мастурбация служит средством разрядки сексуального напряжения и стимулируется психическими факторами: примером сверстников, желанием проверить свою потенцию, получить удовольствие и т. д. Мастурбация часто сопровождается яркими эротическими образами и фантазиями, в которых подросток может выбирать любых партнеров и ситуации.

За все удовольствия нужно платить. В данном случае плата – мастурбационная тревожность и порождаемые ею страхи.

Как всякий нерепродуктивный секс, мастурбация осуждается религиозным сознанием. В требниках XIV–XVI вв. часто повторяются вопросы: «Если в свою руку блудил или в чужую?» «Или ручной блуд сотворил?» «Или сам своею рукою блудил?» «Или свой проход рукою щупал, или у парубков?» «Или ниц лежа, а мысля блуд?» «Или колотил удом своим до истечения?» «Или уд свой сдвигал рукою на блуд?»