За все удовольствия нужно платить. В данном случае плата – мастурбационная тревожность и порождаемые ею страхи.
Как всякий нерепродуктивный секс, мастурбация осуждается религиозным сознанием. В требниках XIV–XVI вв. часто повторяются вопросы: «Если в свою руку блудил или в чужую?» «Или ручной блуд сотворил?» «Или сам своею рукою блудил?» «Или свой проход рукою щупал, или у парубков?» «Или ниц лежа, а мысля блуд?» «Или колотил удом своим до истечения?» «Или уд свой сдвигал рукою на блуд?»
Осуждению мастурбации способствует и распространенное мнение, что «настоящий мужчина» не нуждается в самоудовлетворении, онанист – «слабак», не способный завоевать женщину. Кроме того, мастурбацию нередко сближали с гомосексуальностью, подчеркивая, что они одинаково бесплодны и связаны с влечением к смерти. Во многих языках самоубийство и мастурбация описываются одним и тем же эвфемизмом – «наложить на себя руки».
Особенно много таких страхов существовало в XVIII–XIX вв. Мучительная рефлексия по этому поводу представлена в дневниках и автобиографиях многих великих людей XVIII–XIX вв.
В конце XX в. мастурбационные страхи ослабели, подростковую мастурбацию стали считать нормальной и безвредной. При опросе 15-18-летних французов наличие мастурбационного опыт признали 93 % мальчиков и 45 % девочек, причем у двух третей мальчиков первая мастурбация предшествует первому поцелую и является первым явным знаком пробуждения сексуальности. Вместе с мастурбационными страхами ослабло и связанное с ними чувство вины. Во французском национальном опросе 1992 г. четыре пятых 18-19-летних юношей сказали, что никогда не испытывают по поводу онанизма чувства вины, видя в нем нормальный способ сексуального удовлетворения. Среди опрошенных в 1996 г. немецких студентов 77 % мужчин и 86 % женщин считали мастурбацию не заменой чего-то недостающего, а самостоятельной формой сексуального удовлетворения.
Тем не менее, для многих подростков мастурбация остается проблемой. Американские сексологи в течение двух лет четырежды обследовали 99 мальчиков (средний возраст в начале исследования 13,2 лет). Через несколько лет, когда испытуемые достигли возраста 21,5 год, 59 из них опросили вторично, чтобы проверить, насколько подростковые самоописания совпадают с ретроспективным самоотчетом молодых взрослых. Вопросы касались мастурбации, ночных поллюций, полового акта, вандализма, краж, пьянства, конфликтов с полицией, употребления марихуаны и курения. Молодых людей спрашивали, был ли у них такой опыт, и если да, то в каком возрасте это произошло впервые. По большинству показателей разница оказалась статистически незначимой: молодые люди рассказывали о своем проблемном поведении более или менее то же самое, что и подростки. В некоторых поступках (пьянство) подростки признавались даже чаще, чем взрослые. Единственное исключение – мастурбация. В ретроспективном самоотчете почти 70 % опрошенных признались, что начали мастурбировать до 16 лет, а когда их спрашивали раньше, в этом призналась только одна треть мальчиков (Halpernetal., 2000). Даже в самой доверительной ситуации мальчики стесняются признаться в «дурной привычке» и способны сделать это, лишь став взрослыми.
В России, где сексуальное образование отсутствует, мастурбационная тревожность сильнее. Хотя известный советский педагог П. П. Блонский уже в 1930-х годах доказывал безвредность подростковой мастурбации, официальная педагогика этого не признавала. В ироническом романе Игоря Яркевича «Как я занимался онанизмом» классный руководитель дает мальчику на один день «почитать научно-популярную книжку о половом воспитании в старших классах средней школы с грифом „Совершенно секретно“, где было сказано, что онанизм – это не то чтобы плохо, но и не то чтобы хорошо, а заниматься им не надо».
Подростки и верили, и не верили этому. Мастурбация занимала видное место в советском школьном фольклоре, включая литературные пародии. Однако юмор скорее ослабляет, чем отменяет мастурбационные страхи. Пытаясь бороться с «дурной привычкой», подросток, как миллионы людей до него, терпит поражение. Это вызывает у него сомнение в ценности собственной личности и особенно своих волевых качеств, снижает самоуважение и побуждает воспринимать трудности и неудачи в учебе и общении как неизбежные следствия своего «порока».
В начале 1970-х годов в лагере для старшеклассников под Ленинградом я разговорился с рослым, красивым, развитым десятиклассником. В его ответах о будущем сквозила какая-то обреченность, грустная неуверенность в себе, контрастировавшая с общим обликом парня. Я спросил его: «У тебя есть какие-то личные проблемы? Может быть, я могу тебе помочь?» – «Нет, мне никто не поможет, к тому же это не по вашей специальности» (ребята знали, что я социолог, о моих сексологических занятиях им никто не говорил). Что ж, насильно в душу не полезешь. Но поговорить о себе парню хотелось. В следующий раз он упомянул, что у него ухудшается память, а когда дошел до признания, что «теряет много белка», все стало ясно. После того как мы выяснили главный вопрос, я спросил: «А в чем проявляется ухудшение памяти?» Оказалось, что в 9-м классе у него возникли трудности с математикой. «Ну, дорогой, – сказал я тогда, – дело твое совсем хана. Если, дойдя до 10-го класса, ты не понимаешь, что математика не тот предмет, который берут памятью, налицо общая деградация умственных способностей, о чем и говорится в тех глупых брошюрах, которых ты начитался!» Он засмеялся и убежал играть в баскетбол, а я написал для «Советской педагогики» статью о подростковой сексуальности, которую редакция не печатала полтора года, опасаясь, что «нормализация» подростковой мастурбации может вредно повлиять на подростков. Как будто они читают педагогические журналы!..
Эта тема не потеряла значения и сегодня. Среди вопросов, которые задают мальчики-подростки во всем мире, на первом месте стоят вопросы типа: «Правильно ли я мастурбирую?» «Не слишком ли часто?» «Не повредит ли это моему здоровью?» При опросе 1 343 студентов Северного государственного медицинского университета (г. Архангельск) наличие мастурбационного опыта признали 82,5 % мужчин и 62,3 % женщин. В среднем эти юноши начали мастурбировать в 13,7 лет, причем свыше 30 % из них после этого мастурбировали ежедневно. Тем не менее, 26 % 17-18-летних юношей и 14,3 % девушек сказали, что относятся к мастурбации отрицательно, и только 3,7 % юношей и 17,8 % девушек – положительно.
В подростковой сексуальности отчетливо представлены общие противоречия маскулинности. Для мальчика-подростка «секс» не только удовольствие, порой запретное и стыдное (например, при мастурбации), но и работа, которая обязательно требует успеха, завершения, достижения чего-то. Собственное тело для него – своего рода «сексуальная машина», которая оценивается по ее работоспособности и эффективности. Вследствие инструментальности и соревновательности их стиля жизни многие юноши не доверяют собственным переживаниям, им нужны объективные подтверждения своей сексуальной «эффективности». Самое весомое подтверждение своей маскулинности мальчик получает от женщины, именно поэтому для него так важен первый сексуальный опыт. Но мальчик, стремящийся прежде всего доказать свою силу, невольно превращает интимную близость в экзамен, на котором он часто проваливается именно потому, что не чувствует себя достаточно свободно и раскованно. Одно из самых распространенных мужских сексуальных расстройств – так называемая исполнительская тревожность, сомнение в своем «мастерстве». В последние десятилетия этот синдром, похожий на те трудности, которые порой испытывают актеры, встречается значительно чаще.
Традиционная модель сексуального поведения склонна приписывать всю активность в этом деле, начиная с ухаживания и кончая техникой полового акта, мужчине, оставляя женщине пассивную роль объекта. Строго говоря, эта модель никогда не соответствовала действительности – отношения полов в постели всегда были скорее партнерскими, хотя часто неравноправными. Но в обществах, где безраздельно господствовал двойной стандарт и женская невинность до брака тщательно оберегалась, в этой модели все-таки был некоторый смысл. Свой первый сексуальный опыт юноши обычно приобретали с проститутками или женщинами значительно старше себя; положение «ученика» в подобных ситуациях не роняло их мужского достоинства. В современном мире положение изменилось, это сталкивает мальчиков с новыми проблемами.
Сексуальный дебют: куда они торопятся?
Сегодня первый сексуальный опыт подавляющее большинство юношей приобретают со сверстницами (доля проституток в нем составляет в США и в Западной Европе менее 3 %).
Несмотря на женскую сексуальную революцию, в большинстве стран, включая Россию, сексуально искушенных мальчиков во всех возрастах больше, чем девочек. По данным международного опроса студентов (2003 г.), к 15 годам опыт полового акта имели 17,5 % юношей и только 6,4 % девушек. К 17 годам гендерная разница увеличивается, но затем начинает сокращаться. Средний возраст сексуального дебюта студентов в России 17,0 лет у юношей и 18,3 у девушек. Опережают их только французы и болгары.
Однако гендерная разница в возрасте сексуального дебюта и предшествующих им форм сексуальной активности неуклонно уменьшается. Систематический анализ 35 важнейших американских лонгитюдов последних лет (Zimmer-Gembeck, Helfand, 2008) показывает, что сексуальное поведение мальчиков и девочек становится все более похожим, а сохраняющиеся различия связаны не столько с полом, сколько с социально-экономическими, этническими и культурно-религиозными факторами. В некоторых странах девочки уже систематически опережают мальчиков. Например, среди 14-17-летних немцев в 2005 г. половой акт пережили 39 % девочек и только 34 % мальчиков, причем девочки опережают во всех возрастах. Процентное соотношение сексуально искушенных девочек и мальчиков составляет в 14 лет – 12:10, в 15 лет – 23:20, в 16 лет – 47:35 и в 17 лет – 73:66. По разным формам петтинга девочки тоже опережают мальчиков (Youth Sexuality, 2006). Тем не менее, многие поведенческие и мотивационные различия сохраняются.
Как и другие сферы жизни, мужская сексуальность характеризуется крайностями. Мужчин, начинающих сексуальную жизнь очень рано (в 15 лет и моложе), значительно больше, чем женщин. В Дании, Исландии, Англии, Греции и Португалии таких мужчин около 25 %. Но доля «ретардантов», вступающих в сексуальные отношения сравнительно поздно (старше 19 лет), среди мужчин также больше, чем среди женщин. В Бельгии, Германии, Нидерландах, Норвегии и Швейцарии такие мужчины составляют 25 %. Это говорит о большем разнообразии мужских сексуальных сценариев.
Существенные различия мужской и женской мотивации показывает опрос молодежи Левада-Центром (2006 г. 1 775 респондентов от 16 до 29 лет). На вопрос: «В связи с чем вы прежде всего пошли на ваш первый сексуальный контакт?» – «сексуальное влечение» назвали 44 % мужчин и 16 % женщин, «любопытство» – 29 и 14 %, желание «быть как все» – 16 и 5 %, самоутверждение – 10 и 1 %, потребность повышения самооценки – 10 и 2 %. Мужская мотивация выглядит более эгоцентрической и инструментальной, чем женская, стереотипно объясняющая все «любовью».
Половому акту, естественно, предшествуют другие формы сексуальных контактов (поцелуи, ласки и т. д.) – Среди опрошенных в 2003 г. российских студентов подобным опытом обладали более 89 % юношей и 87 % девушек. По сравнению со студентами других стран, российские юноши начинали свои сексуальные контакты позже других, за исключением американцев, поляков и японцев. Зато время перехода от первого поцелуя к первой половой близости у российских юношей оказалось самым коротким во всей интернациональной выборке – только один год.
Первый сексуальный опыт большей частью не означает ни страстной любви, ни начала регулярной половой жизни.
Среди опрошенных в 1995 г. 16-19-летних россиян 35 % девушек и 15 % юношей сказали, что были влюблены в своего первого сексуального партнера. Остальные довольствовались симпатией или вообще ничего романтического не чувствовали (так ответил почти каждый четвертый юноша). 21 % юношей и 11 % девушек начали свою сексуальную жизнь с человеком, которого до этого вовсе не знали, 19 % юношей и 9 % девушек были знакомы около недели. Только 22 % юношей и 34 % девушек были знакомы со своим избранником год или больше, у многих первая связь сразу же прервалась. Это подтверждает и международное обследование студентов: почти у каждого третьего юноши и каждой десятой девушки первый сексуальный партнер был малознакомым человеком. Почти 15 % российских юношей указали, что пользовались услугами проституток (в Европе эти цифры значительно ниже).
Независимо от мотивации, бытовых условий (главная трудность для подростков – где найти уединенное место) и нравственной оценки, первая сексуальная близость нередко напоминает экзамен. Хотя это событие многократно предвосхищается и проигрывается в мечтах и ему, как правило, предшествует подготовка (ухаживание, ласки и т. п.), оно сопряжено с психологическими трудностями. Опыт мастурбации и даже краткосрочный сексуальный контакт еще не делают мальчика мужчиной. Юноша боится отсутствия эрекции или преждевременной эякуляции, ему стыдно признаться в своей неискушенности. Обилие незнакомых ощущений и сама ситуация «проверки», «испытания» заставляют молодых людей больше прислушиваться к своим собственным переживаниям, чем к чувствам партнерши. Если партнеры одинаково неопытны, у них нередко возникают трудности, причем далеко не все молодые люди догадываются обратиться за помощью к специалисту.
Юноши нередко чувствуют себя более неуверенными, чем девушки, отсутствие четких правил ставит их в трудное положение. У них больше страхов сделать что-то неправильно, и они больше заботятся о том, что думают девочки. Либерализация половой морали облегчает положение мальчиков в том смысле, что им легче добиться сексуальной близости. Но партнерские отношения психологически намного сложнее субъектно-объектных. Между тем примитивная модель «настоящего мужчины» молчаливо предполагает последовательный ряд упрощений и вульгаризации: маскулинность сводится к сексуальности, сексуальность – к половому акту, а половой акт – к семяизвержению.
Несмотря на то, что сексуальность свободно обсуждается в подростковой среде, и даже при наличии (к России это не относится!!!) школьного сексуального просвещения, первый половой акт часто бывает спонтанным и неожиданным. По данным немецкого национального опроса 14-17-летних школьников, «полной неожиданностью» он оказался для 24 % девочек и 37 % мальчиков. Чем младше мальчик, тем неожиданнее для него это событие (так ответили 36 % 15-летних и 54 % 14-летних мальчиков (Youth Sexuality, 2006).
Это сказывается и на ретроспективной оценке сексуального дебюта. 73 % юных немцев сочли свой первый раз приятным, 13 % сказали, что «ничего особенного», 13 % испытали угрызения совести, а 7 % этот опыт показался неприятным.
Четыре пятых опрошенных в 1995 г. российских юношей и больше половины девушек оценили его положительно. Однако 13 % юношей и 24 % девушек затруднились оценить его, а у 6 % юношей и 24 % девушек он оставил в целом неприятные воспоминания. Объясняя свою неудовлетворенность, юноши чаще называют неблагоприятные внешние условия, то, что им не понравился половой акт или что они сами действовали неправильно. У девушек главная причина разочарования – отсутствие удовольствия от акта, чувство, что сближение произошло слишком рано или что это был «не тот» партнер (юноши называют последний мотив в три с половиной раза реже). Оценка сильно зависит от чувств, испытываемых к партнеру до сближения.
Кроме того, мальчикам труднее найти интимных друзей, которым можно рассказать все как есть, ничего не приукрашивая.
«Как ты лишился девственности? Расскажи об этом в трех предложениях»
Было раннее утро. Мы пришли с дискотеки. Обоим очень хотелось.
Выпил. Заснул. Проснулся мужчиной.
Вечер. Мама за стенкой. Приятно!
Врал. Кряхтел. Уснул.
Все произошло у нее на квартире. Мы лежали на ковре, я был сверху. После акта долго смеялся.
Глупо. Даже и не понял, что совершил. Так, поставил галочку в «списке жизни» – сделал.
В гостинице «Домбай». Ей 15, мне 16. Было так себе.
Быстро, приятно, энергично.
Пришел. Увидел. Лишился.
Потрогал. Потрогала. Тепло» (Men's Health. Август 2005. С. 18).
Хотя в целом мальчики довольны своей сексуальной инициацией, «первый раз» нередко сопряжен с трудностями.
О первом разе от первого лица:
«Когда я в первый раз оказался с девушкой в постели, возникли следующие проблемы: 1. У меня была плохая эрекция; 2. После введения члена я практически сразу же кончил (в презерватив). Нормально ли это для первого раза, и что вы можете посоветовать на будущее?»
«С эрекцией все в порядке, когда я знаю, что секса не будет, но когда я знаю, что у меня будет секс, то что-то происходит в моем мозгу, и нет эрекции»
«Все началось с первого раза. Долго мы с подругой шли к этому, и когда она мне дала понять, что вот сейчас все и произойдет, в моей голове промелькнула вдруг шальная мысль, а вдруг не встанет? И не встал, несмотря на все ее старания. Со второй попытки кое-как все-таки получилось. Дальше – лучше, в конце концов, когда я переставал об этом думать, все шло замечательно. Если задумывался опять – проблема возвращалась. Получалось, что если секс происходил спонтанно, буквально сбросив одежды, придя с улицы, то все получалось, а если же это ожидалось, к этому надо было подготовиться, то я терпел фиаско. Поцелуи, прелюдия – стоит, вылез из штанов – опал».