— Мы идем максимально быстро.
— Я знаю. Спутник следит за тобой, и мне систематически передают сводки наблюдения. Думаю, банда Харунова такой темп выдержать не сможет. Если бы смогла, тогда можно было бы не ждать Олимпиаду, а любоваться вашим соревнованием. Однако в любом случае он дойдет. Цель его возвращения на родину — Людмила Николаевна. А ты будь готов встретить его с распростертыми объятиями. Против твоих двадцати семи бойцов у Харунова сейчас насчитывается тридцать один человек, не считая его самого. Основной костяк банды составляют иностранные наемники, возможно, есть несколько профессиональных спецназовцев из других стран. Даже наверняка есть. Я говорю про представителей заказчика. Но и остальные не подарок. Они и на Кавказе повоевали, и в Сирии. Опыт боев имеют. Будь готов к серьезным испытаниям.
— Спасибо за предупреждение. Я не думаю, что Харунов опасается встретить здесь целый взвод спецназа ГРУ. Это будет для него моим личным подарком.
— Не могу знать, чего ожидает Харунов, но есть еще одно предупреждение, более серьезное. Вокруг маршрута движения Харунова проводится постоянный биллинг. Зарегистрирован звонок в банду, возможно самому Харунову, но у него или у кого-то другого, кому звонили, карта оператора из Саудовской Аравии. Этот звонок можно было прослушать только с помощью саудовского оператора. У нас нет возможности воздействовать на оператора ни коммерческими, ни силовыми способами. Но спутник точно зафиксировал место, откуда звонили эмиру…
Подполковник выдержал артистическую впечатляющую паузу.
— Я слушаю, товарищ подполковник, — вынужденно напомнил старший лейтенант о своем существовании.
— Звонили ему с территории туристической базы. Сейчас ФСБ республики проводит биллинг звонков местных операторов. Надеюсь, мы сможем понять, кто с базы общается с бандитами, и попытаемся узнать, что передали Харунову. Хотя предположить можно.
— И какие предположения, товарищ подполковник?
— Самые безрадостные. Ему сообщили, что Людмила Николаевна там, на плато, сидит над обрывом, свесив ноги. Сообщить мог только кто-то знающий. Иначе Харунов не стремился бы туда. Вполне допускаю, что он знает и о твоем передвижении в сторону плато, и даже знает об имеющихся у тебя силах. Такое предупреждение со стороны «крота» было бы вполне естественным. Вот так вот, Виктор Юрьевич. У меня все. Будут новости, я позвоню.
— Буду ждать, товарищ подполковник.
— Вопросы есть?
— Относительно вертолетов хоть что-то слышно? Смогут вылететь?
— Пока нет. Еще вопросы есть?
— Никак нет.
— Тогда до связи…
— До связи, товарищ подполковник…
* * *Нельзя сказать, что звонок комбата сильно расстроил старшего лейтенанта Ослябю. Взводу была поставлена задача: уничтожить банды эмира Батырби Темболатовича Харунова и защитить Людмилу Николаевну. Вторую часть задачи взвод выполнял в настоящее время. А выполнить первую часть старшему лейтенанту стремился помочь сам эмир Харунов. Наверное, как все эмиры кавказских банд, он излишне самоуверен и считает себя великим полководцем или бандоводцем, Ослябя не знал, как правильно такого деятеля назвать. Уверен в своих силах, как были уверены в своих силах многие из тех, кто набирал три десятка человек и вел своих людей на уничтожение, не понимая сути того явления, с которым ему предстоит столкнуться. А спецназ ГРУ, по большому счету, это не просто армейское подразделение — это явление!
Последнее препятствие и серьезным препятствием назвать было нельзя. Это было скопление разваленных, хотя некогда и крупных скал. Просто идти предстояло не по тропе, которая уходила на шестикилометровый круг, а по острым камням разного калибра. Сложность здесь состояла в одном — не оступиться и не сломать себе ногу. В таких местах бандиты обычно с удовольствием устанавливают мины с «нажимными» взрывателями. Увидеть мину под камнем невозможно. И поймешь, на что наступил, только после того, как полетишь вместе с камнями вверх на скорости, близкой к космической. Но Харунов сюда еще не добрался. Других банд в районе в последнее время не замечалось. Значит, и установить мину некому. Кроме того, Мараучу утверждал, что спасатели туристической базы много раз проходили по этим камням и ни разу не взорвались. При прохождении препятствия темп, естественно, упал. Здесь главное заключалось в том, чтобы преодолеть каменные нагромождения и не повредить ноги. Это и определяло темп. Правда, трижды на каменном поле вырастали вдруг такие же каменные стены, которые приходилось все же преодолевать. Но высота этих стен нигде не превышала трех метров, а щелей и трещин было столько, что забраться и спуститься не составляло труда. Даже необходимости прицепляться к «страховке» не было. Наконец и каменное поле осталось позади. Дальше тропа круто полезла вверх.
— До Сарматского плато три километра, — почти торжественно сообщил Мараучу.
— Без тебя вижу, — сказал Ослябя, как раз в этот момент смотревший в монитор своего планшетника.
Виктор Юрьевич в это время пытался найти на карте другие тропы, ведущие к Сарматскому плато. Менять направление он, понятно, не собирался. Его, конечно, интересовал путь, которым шла банда эмира Харунова. Но путь интересовал только потому, что он должен был закончиться перед выходом на плато. И именно там необходимо было выставить сильное охранение, способное сдержать банду, если сам старший лейтенант с несколькими помощниками будет занят спасением Людмилы Николаевны. Как будет осуществляться сама операция по подъему женщины, командир взвода еще не представлял, но надеялся что-то придумать на месте.
Другие тропы на 3D-карте видны не были. Чтобы их найти, требовалось проложить маршрут из какой-то точки на плато в какую-то другую точку, а Виктор Юрьевич, еще не зная всех возможностей системы «Оператор» и не обладая необходимыми навыками, не умел это делать. Свой маршрут он прокладывал от точки, которую спутник определял как месторасположение компьютера. И потому пришлось опять прибегнуть к помощи Мараучу.
— Иди сюда, бандит…
Мараучу заулыбался. Ему, видимо, нравилось, когда его звали бандитом. Абреки на Кавказе всегда пользовались незаслуженной славой, хотя только абреки стреляли в спину, тогда как честные воины в спину стрелять не желали. А бандит и абрек — понятия почти равнозначные.
Молодой бандит подошел сразу, как только его окликнули.
— Покажи-ка мне, в каком месте плато твой друг Ногай решил, что он умеет летать.
Ослябя развернул планшетник. Мараучу какое-то время всматривался в макет местности, потом ткнул пальцем, уже не касаясь самого сенсорного экрана.
— Где-то вот здесь. Над пропастью.
— Понятно. Значит, Ногай упал в ущелье.
— Да, прямо здесь и свалился.
— И донизу долетел.
— Конечно. Куда ему еще долететь. У него крыльев не было.
— А вы каким путем к ущелью спускались? Покажи мне.
Мараучу начал уверенно показывать, но дальше стал путаться и не смог найти место, где спасатели повернули в сторону ущелья. То ли он просто не помнил маршрут и шел за чьей-то спиной в связке, то ли не хотел что-то там показывать, то ли просто путался в непривычной, пусть и зрительно удобно воспринимаемой, карте. Человек, в принципе плохо разбирающийся в картах, едва ли сможет когда-то показать пройденный маршрут даже на такой наглядной карте, как «3D», где с помощью возможностей компьютера можно каждую горку, каждый пригорок рассмотреть с нескольких сторон.
Но было известно главное — где находится тропа, по которой Мараучу с собратьями-бандитами выходил с плато, и было известно, что они очень спешили. И можно было предположить, что эмир Харунов тоже выберет этот путь, как самый короткий. Тем не менее, не зная точно тропы банды эмира Харунова, было необходимо выставить несколько постов, каждый из которых должен предупредить соседей, если заметит бандитов. Соседи быстро проведут переформирование и закроют подступы к самому плато.
Ожидая появления бандитов, старший лейтенант не стал утомлять своих солдат чрезмерным темпом. Солдатам еще предстояло вести бой и стрелять. А какая стрельба, если дыхание сбито и не можешь перевести его! О прицельной стрельбе тут и речи идти не может. И было неизвестно, как скоро банда Харунова пожалует на плато, но и тот темп, который Ослябя поддерживал во взводе, казалось, убивал Мараучу, не имеющего такой подготовки, какую имели солдаты…
* * *Плато уже стало видно. Сначала, при взгляде издали, когда только-только вышли на прямую тропу, оно казалось кратером старого вулкана. Но на Кавказе нет вулканов. Когда-то, в незапамятные времена, наверное, и были, и именно они, возможно, образовывали и формировали эти горы. Но со временем вулканы потухли, а кратеры сгладились. Хотя отдельные горы своими очертаниями создавали обманчивое впечатление. И только с более близкого расстояния можно было понять, что это плато, представляющее собой большую вершину в виде круглого и непомерно толстого столба. Верхняя часть этой вершины была ровно срезана когда-то не известным истории катаклизмом, и осталось обширное и практически ровное высокогорное пространство. Может быть, в результате этого катаклизма вершина обрушилась внутрь горы, закрыв какие-то внутренние пустоты, а потом ветром и временем на поверхность было нанесено много пыли, песка и земли, и поверхность горы стала ровной, заросла травой и кустами, семена которых тоже приносил ветер.
Плато уже стало видно. Сначала, при взгляде издали, когда только-только вышли на прямую тропу, оно казалось кратером старого вулкана. Но на Кавказе нет вулканов. Когда-то, в незапамятные времена, наверное, и были, и именно они, возможно, образовывали и формировали эти горы. Но со временем вулканы потухли, а кратеры сгладились. Хотя отдельные горы своими очертаниями создавали обманчивое впечатление. И только с более близкого расстояния можно было понять, что это плато, представляющее собой большую вершину в виде круглого и непомерно толстого столба. Верхняя часть этой вершины была ровно срезана когда-то не известным истории катаклизмом, и осталось обширное и практически ровное высокогорное пространство. Может быть, в результате этого катаклизма вершина обрушилась внутрь горы, закрыв какие-то внутренние пустоты, а потом ветром и временем на поверхность было нанесено много пыли, песка и земли, и поверхность горы стала ровной, заросла травой и кустами, семена которых тоже приносил ветер.
На подходах к плато Ослябя раз за разом обращался к планшетнику, который уже не выключал, чтобы определить вероятные пути банды Харунова и лучшие места для перекрытия этих путей. В результате командир взвода посчитал возможным выставить семь постов по три бойца в каждом. Банда эмира Харунова все равно не будет атаковать широким фронтом. Наверняка она будет двигаться колонной или даже просто толпой, как обычно ходят большие банды. И, как только будет замечена, все семь групп сконцентрируются на одном направлении, которое предстояло еще и дополнительно защитить. Решение было принято. Оставалось воплотить его. А для этого требовалось взойти на само плато. Последний рывок был произведен на самом крутом участке тропы, уже выводящей непосредственно на Сарматское плато. И только там, наверху, поднявшись и осмотревшись, Виктор Юрьевич ненадолго остановил взвод, потому что уже от края хорошо были видны лежащие вразнобой тела людей. Это, как понял старший лейтенант, были расстрелянные бандитами-спасателями туристы. Отправив младшего сержанта Задонского с солдатом на край, покричать и поискать, где находится Людмила Николаевна, и оставив остальных бойцов взвода на краю, сам Виктор Юрьевич подошел к месту убийства. Он сразу обратил внимание на бумажные прямоугольники, приколотые к груди каждого убитого. Наклонился, чтобы посмотреть. Прочитал надпись: «Познакомься с Бешеными псами». Обернувшись к взводу, громко крикнул:
— Эй, Бешеный пес, а ну-ка, двигай сюда…
Мараучу пошел беспрекословно, но без радости, словно чувствовал, что ему предстоит выслушать. Обращение «бандит» парню нравилось откровенно больше, нежели «Бешеный пес». За ним двинулся и старший сержант Матюшин, не выпускающий из рук веревку. При приближении, посмотрев на тела убитых туристов, старший сержант зло сощурился и сжал зубы так, что на скулах проступили и заиграли желваки. А сам Бешеный пес Мараучу стоял, глядя куда-то в сторону, и тел словно бы и не видел.
— За что вы их расстреляли?
— Ограбили… — вяло признался бандит, причем говорил он как о чем-то несущественном.
— А убивали зачем?
— Они с нашей базы. Могли узнать нас.
Старший сержант увидел чуть в стороне, рядом с разрезанными и распотрошенными рюкзаками, маску «ночь». Поднял и показал командиру взвода.
— В масках, как я понимаю, были туристы?
— Зачем туристы. Мы были. Чтобы не узнали. Обронил кто-то…
— Ладно. Подойдем с другого конца, — сказал Ослябя. — Почему одних расстреляли, в том числе двух женщин? А одну женщину не застрелили?
— Ногаю она нужна была. Понравилась ему. Он спортивных любит. Потом…
— Что потом?
— Просили его эту женщину поймать и передать.
— Кому передать?
Мараучу пожал плечами и промолчал. Но старшему лейтенанту показалось, что он просто не желает отвечать на этот вопрос.
— Кому передать?
— Не знаю. Кто-то просил его. Ногай с братом советовался, не со мной.
— Харунову?
По испуганному вздрагиванию бандита Ослябя понял, что попал в точку.
— Ты… Вы знаете Харунова?
— Откуда ты его знаешь?
— Он у нас в поселке жил. Харунов из «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами». Им отказывать нельзя, говорил Ногай, убьют. Ногай эмиру Батырби угодить хотел.
— А как получилось, что Людмила Николаевна сбросила Ногая?
— Откуда ты… Откуда вы знаете?
— Людмила Николаевна рассказала.
— Где она?
— Сейчас увидишь. Встретишься. — Ослябя заметил, что младший сержант Задонский, стоя у края пропасти, делает ему знаки.
— Она Ногая убила.
— А ты считаешь, она должна была вам, псам, дать возможность себя убить?
— Ногай был моим другом… — уперся Мараучу. Глаза опустил в землю и нахмурил брови.
— Ногай был псом. Бешеным псом, которого следовало убить. И ты — ты тоже пес. Не зря тебя на веревке водим. Хорошую собаку водят на поводке. А Бешеный пес ничего, кроме веревки, не заслужил. Может быть, еще пулю. И ты получишь ее, как только попросишь. Я чувствую, что ты напрашиваешься…
Командир взвода кивнул старшему сержанту, одновременно предупреждая того взглядом. Матюшин в знак согласия кивнул, прочувствовав ситуацию, и крепче сжал в руке веревку. Они оба пошли к краю плато, а Матюшин потащил за собой и Бешеного пса. Тот, впрочем, шел покорно, но смотрел по-прежнему в землю и вид имел довольно странный, словно что-то задумал. Это заставило насторожиться…
Глава шестая
— Здесь она, товарищ старший лейтенант, — доложил Задонский, лежа на животе на краю обрыва и заглядывая за край, в пропасть. Голова у Задонского тоже не кружилась. На его счету, если старший лейтенант Ослябя правильно помнил, было более сотни прыжков с парашютом. При таком количестве прыжков легко перебарывается страх высоты.
— Готовьте две веревки. Я буду спускаться. Скажи Людмиле Николаевне, что мы готовимся. Пусть держится.
Младший сержант громко предупредил женщину внизу, а старший лейтенант побежал к взводу, где отдал распоряжение о подготовке брустверов в местах возможного появления банды. Впрочем, здесь особенно и стараться не следовало, потому что по самому краю Сарматского плато природой был уже создан бруствер. Осталось только каждому для своего удобства добавить по паре камней, чтобы позиция не вызывала неудобства при стрельбе. Кроме того, Ослябя распределил солдат по местам, которые предстояло контролировать. Виктор Юрьевич не просто отдал команду, как вести себя в случае появления банды Харунова, а в подробностях все обрисовал, чтобы не возникло неувязок. Трех бойцов, свободных от постов, старший лейтенант забрал с собой, чтобы держали веревку и страховали при спуске и при подъеме. Шесть человек всегда в состоянии вытащить двоих. На обратном пути к обрыву Виктору Юрьевичу позвонили. Номер телефона был неизвестен старшему лейтенанту, но все же он не видел причины, чтобы не ответить.
— Старший лейтенант Ослябя. Слушаю вас.
— Виктор Юрьевич, — сказал голос с акцентом, и Ослябя голос узнал. — Капитан Тотуркулов беспокоит. Не мешаю вам?
— Нет-нет, Чамма Пашаевич, все нормально. Говорите.
— Мы с вами собирались осмотреть рюкзаки бандитов-спасателей, но не успели. Я тут один сходил. Ничего странного или постороннего в рюкзаках не нашел. Но обнаружил пустой магазин от автомата АК-74. Новенький, без царапины. Значит, мы можем предположить, что у этих негодяев было оружие. Только где оно? Можете допросить по этому поводу Мараучу?
— Через несколько минут, товарищ капитан. Мы уже на плато, и я готовлюсь к спуску с обрыва за Людмилой Николаевной. Как поднимем ее, я допрошу задержанного.
— Договорились. Если что-то будет интересное, звоните мне. Если ничего не скажет, можете не звонить, я так догадаюсь. Удачного вам спуска.
— Спасибо. Я постараюсь. Но лучше пожелайте мне удачного подъема…
— Желаю…
Виктор Юрьевич отключился от разговора и убрал телефон в карман. Еще через двадцать шагов старшему лейтенанту позвонил комбат.
— Слушаю вас, товарищ подполковник.
— Что у тебя нового, Виктор Юрьевич?
— Готовлюсь к спуску с обрыва. Будем поднимать Людмилу Николаевну.
— Сам решил спускаться?
— Самому действовать лучше и легче, чем стоять наверху и беспокоиться за солдата, которого отправишь на дело. Предпочитаю всегда идти первым, товарищ подполковник. В себе уверен, подготовка у меня более качественная, чем у солдат, горного опыта у меня больше.
— А если, не приведи Господь, что случится? Взвод без командира оставишь?
— Старший сержант Матюшин, мой замкомвзвода, будет в состоянии меня заменить. Не знаю, как по полной программе, но на один бой его хватит. И остальных выведет, если что.
— Ладно. Это все на твое усмотрение. Ты сам командуешь своим взводом. Я тебе ничего навязывать не буду. Я по другому поводу звоню. Кажется, банда эмира Батырби Харунова передумала идти на плато. У нас такое ощущение, что банда движется на турбазу, которую некому защитить. Но и этого мало. Спутники зарегистрировали еще два звонка. Теперь уже из банды. С того же мобильника, который уже засветился, — с сим-картой саудовского оператора. И звонили кому-то, находящемуся неподалеку от туристической базы. Звонок определен с помощью биллинга задним числом, иначе была бы возможность прослушать хотя бы одностороннюю речь, потому что второй мобильник от российского оператора, как и в первом случае, когда эмиру Харунову звонили с туристической базы. Трубки российских операторов взяты под контроль. Потом был еще звонок из банды на турбазу. На новую трубку. Разговор тоже не засекли, но и этот номер теперь под контролем. Сейчас проверяют, на кого зарегистрированы номера. Подожди, мне вот еще одно сообщение принесли. Сейчас посмотрю. Так… Так… Это интересно. Сим-карта того, кому звонили из банды, быстро движется в сторону туристической базы. Возможно, на автомобиле. Предположительно на грузовике, потому что легковые автомобили здесь ездят быстрее. Проконтролировать визуально возможности нет, поскольку из-за тумана в долинах нулевая видимость. Сейчас запрашивают посты ДПС. Но почему Харунов не пошел на плато? Твои догадки?