Часть 1. Все носят маски
Глава 1
Три дня назад боль казалась невыносимой.
Прошло время, и постоянный дискомфорт притупил чувства. Уже этим утром она думала, что привыкла к боли. Потом судороги усилились. За целый день она устала от все учащающихся приступов. Наступила ночь, но она не позволяла себе заплакать.
Новая вспышка ударила в живот, быстро распространилась по телу, скручивая внутренности и причиняя адские мучения. Несмотря на запрет самой себе, она, все же, громко застонала. Новая вспышка оказалась сильнее предыдущей. Как только боль утихла, она глубоко вздохнула, приходя в себя. Стон, несомненно, выдал ее. Медленно и мучительно, она перешла в более темную часть заброшенного здания, где единственной компанией было ее горе. Издавая стоны от боли, что возникала при каждом шаге, она еле переставляла ноги, поднимаясь по лестнице. Если не удастся уйти достаточно далеко, этой ночью ее найдут. В животе стала зарождаться новая вспышка. Как только ударит, она упадет прямо на лестнице и уже вряд ли поднимется. Одной рукой обхватив живот, другой она оперлась о стену.
Она успела подняться на два этажа прежде, чем ослабела окончательно. Сидя у стены, она проклинала навалившуюся слабость. Орки, как предполагалось, были выносливы. Физическая сила, которой она обладала весь последний год, была единственной компенсацией за изменение. И теперь эта сила оставляла ее. Точно так же, как ее оставил Хью, а перед ним Кен. Даже брат бросил ее, чтобы не связываться с измененной сестрой. Пусть все они горят в аду!
Разведенный еще днем костер почти погас, но оставшиеся угли давали достаточно тепла. Боль уходила и она почувствовала ломоту в костях. Дрожали уставшие после подъема мускулы. Кожа оказалась липкой от обильно проступившего пота. Она почувствовала зуд и тошноту.
Место у потухшего костерка предлагал ей хороший вид в соседнюю комнату. Через окно той комнаты виднелось темное, звездное небо, искрились огни Гонконга, формирующие сплав ультрасовременной архитектуры и ядовитой красоты. Послышался далекий вой полицейской сирены. Впрочем, он прозвучал достаточно далеко, и надежды на спасение не было никакой. Полиция никогда не заглядывал в этот, окруженный стеной, район. У отрядов служб корпоративной безопасности тоже здесь не было никаких дел и даже за деньги мало кого можно было соблазнить появиться здесь. Особенно ночью. Этим, окруженным стеной от остального города, районом заправляли местные банды и почти все они, ради забавы, охотились на измененных.
Внизу послышался шум шагов, она замерла. Боль исчезла, ее заменил страх. Вспоминая молитвы, она прислушалась в надежде услышать хоть что-то еще. Снова прозвучали шаги. Сомнений не осталось — кто-то поднимался по лестнице.
Помогая руками, она поднялась на ноги. Мир вращался в глазах, но удалось не упасть, более того, она сумела выйти в коридор, пройти чуть дальше и заглянуть через выбитую когда-то дверь в соседний номер. Там все было завалено мусором и хламом, как и в предыдущем. Несколько номеров, кстати, имели запертые двери, что означало — здесь еще кто-то жил. В надежде, что охотники не будут ломиться в закрытые двери, она выбрала один из номеров с уцелевшей, но не запертой дверью и подошла к нему. Когда попыталась протиснуться внутрь, неожиданно ударилась головой о притолоку. Он неожиданности, и от укола боли, она непроизвольно вскрикнула.
Шаги внизу затихли и наступила тишина.
Она прислушалась, но больше ничего не услышала. Наверняка охотники тоже прислушивались.
Прошла пара долгих минут.
У орков хорошее зрение. Если бы она смогла подойти к лестничной площадке и посмотреть вниз, наверняка увидела бы того, кто затаился внизу. Но она даже думать боялась, чтобы сделать это. Даже если бы удалось справиться с головокружением, она этим сразу выдаст себя. Ведь были и другие, те, кто в темноте видит лучше, чем она.
Снова задрожали ноги, и она почувствовала, что появившаяся из-за страха сила испарилась. Она не могла долго стоять в напряжении. Осторожно, краем глаза, она выглянула в коридор, потом схватилась за ручку двери и медленно ее закрыла. Не прозвучало никакого скрипа или другого звука. Это хорошо. Если она не услышала, то преследователи его и подавно не услышали.
Вместо замка в двери зияла большая дырка. Наверное, преследователи и раньше сюда заглядывали. Впрочем, это не имеет большого значения. Даже если замок был бы цел, вряд ли он остановит охотников. Единственная надежда в том, что они пройдут мимо.
Номер выглядел свинарником, приютом для бездомных бродяг. По всем полу рассыпаны упаковки от одноразовых чипов электронного наркотика «Лучше, чем жизнь». Для тех, кто тут живет, или жил, эта свалка была целым миром, где они проводили все свое время. Теперь и для нее? На всю оставшуюся жизнь?
Она осмотрелась и не увидела ничего, что можно применить в качестве оружия. Правда, это имело бы значение, если б у нее была сила. Сейчас же, с оружием или без, она легкая добыча. Немного поколебавшись, она побрела через груды мусора к дальней стене и, достигнув ее, ноги лишились последних сил. Она прислонилась к стене в раздумьях, шумела ли, когда шла и когда падала. По крайней мере, в коридоре пока не мелькали лучи от фонарей. Нетерпеливые охотники орки побежали на верхние этажи. Может, ее кончина протекала тихо. Может, охотники не захотели искать жертву в этом номере. Может, появится шанс вернуться к нормальной жизни?
Этот приступ был самым ужасным. Таким диким, что она приготовилась умереть. Если б у нее осталась хоть капля силы, она бы заплакала.
Вдруг из коридора послышался слабый шум. Кто-то мягко ступал по полу, подошел к двери. Ее нашли. Потом прозвучало слабое фырканье, будто за дверью притаилась собака. Сразу за этим кто-то поцарапал когтями о дерево, после чего неизвестный снова фыркнул. И снова все затихло.
Кто бы там ни был, вряд ли он ушел. Скорее, терпеливо стоит у двери и прислушивается, ожидая звука, по которому сразу поймет, что здесь кто-то есть. Если бы у нее оставались силы, она рискнула бы доползти до окна и притаиться на крошащемся фасаде. Еще неделю назад она была достаточно сильна, чтобы лазить по стенам без страховки. Сейчас мускулы ослабли. Сильным остался только страх.
Когда она увидела, как ручка двери отжимается вниз, поняла — одурачить охотников не удалось. Хотя странно: ручка двигалась медленно, словно тот, кто за ней, сам боится. А может, специально так делает, чтобы не спугнуть добычу. Ведь хищники охотятся именно так: подкрадываются медленно, с нарочитой тщательностью.
Стоит задуматься, что это не те охотники, которых она опасается. Те бандиты охотятся быстро, злобно и жестоко. Так тихо подкрадываться не в их стиле. Охотничьи банды не заботятся о том, что могут потревожить кого-то. Они вломились бы куда угодно и, убедившись, что жертвы в номере нет, пошли бы вышибать другие двери. Подобное же поведение выдает охотника, который не хочет тревожить посторонних. Такой охотник намного хуже орко-ненавистников. Такой охотник преследует всякого представителя Пробужденного мира.
Защелка отошла до конца, дверь медленно открылась и она смогла увидеть часть коридора. За дверью никого не оказалось.
Беспомощная перед любым преследователем, она, все же, всмотрелась и уловила движение с левой стороны дверного проема. Потом там появилась голова. Судя по всему, ее хозяин присел, чтобы осмотреть помещение прежде, чем войти в него. А также обнаружить цель, если она тут есть.
Голова оказалась узкой и удлиненной. Бледная кожа обтягивает череп, темные навыкате глаза кажутся темными, бездонными бассейнами, изредка закрываемые бледными веками. Нос повел по комнате, внюхиваясь в здешние ароматы, и она снова услышала фыркающий звук. Скрытень, наконец, выпрямился, встал в дверях и осмотрел номер уже смелее. Когда его взгляд наткнулся на нее, он усмехнулся. Между зубов сверкнули длинные клыки.
«Боже Всемогущий, ты привел меня к вампирам!»
С другой стороны дверного проема появилась еще одна голова. Существо было тоже худым, кожа плотно облегает череп. От первого его отличал разрез глаз, но, как и у того, в бледном цвете кожи преобладает болезненно-желтый цвет.
Второй подражал движениям первого: голова, как радар, обвела комнату полукругом и застыла на месте, когда обнаружила ее. Убедившись, что здесь больше никого нет, вампир вошел внутрь. Крупная особь заполнила почти весь дверной проем. Его движение взволновало застоявшийся воздух, поднял с пола пыль, в результате чего она почувствовала запах гнили. Первое существо вошло в номер следом.
За их спинами она увидела еще вампиров, с любопытством всматривающихся в происходящее, но только эти двое шли к ней с осторожностью, словно ожидали, что она на них нападет. Несколько дней назад так бы и случилось. Она уничтожала людей и нелюдей, зарабатывала соответствующую репутацию. Единственное, что она смогла сделать сейчас — сесть, прислонившись спиной к стене. Не осознавая, насколько жертва беспомощна, оба вампира отпрянули назад. Маленькая победа, правда, недолгая. Не было сил сопротивляться. Руки и ноги горели огнем.
Когда вампиры увидели, что она больше не шевелится, они предприняли вторую попытку. Достигнув подошвы выпрямленной ноги, большой вампир остановился. Тот, что поменьше, выглядывал из-за его спины. Большой присел. Маленький что-то предупреждающе зашипел и те, кто наблюдал из коридора, тоже встревожились.
Большой протянул руку и коснулся пальцем ее стопы. Когда реакции не последовало, он провел ладонью по ноге и заговорил с маленьким. Почти все, что он говорил, воспринималось китайской тарабарщиной, правда, проскакивали знакомые японские и английские слова. Акцент, с которым он говорил, отметал последнюю возможность понять, о чем он говорит. Наконец, маленький вампир, поднялся и начал отступать, не отрывая от нее настороженного взгляда.
На какое-то время их оставили наедине. Она лежала неподвижно, лишь изредка тело дергалось в кратковременной конвульсии. Оставшийся вампир дождался, пока маленький выйдет в коридор и закроет за собой дверь. Некоторое время он неотрывно за ней наблюдал и чего-то ждал. Наверное, когда здесь соберется все гнездо, чтобы попировать на славу. Такая участь ее уже не заботила. Ее убьют, боль прекратится и будет уже не важно, что происходит с телом. Сдавшись отчаянию, она решила, что это даже к лучшему. Стоит предаться забвению, чтобы перестать чувствовать, но волнение и боль не давали ей провалиться в забытье.
Это было больно, но она повернула лицо в сторону окна. Это была та же ночь или уже следующая? Сейчас она ни в том, ни в другом уже не была уверена. Крупный вампир еще не покинул номер, но он больше не стоял над ней. Вскоре вернулся и маленький. Вслед за ним вошло еще одно существо. Вампир это был или нет, она не различила, хотя попыталась сфокусировать на нем взгляд. В какой-то момент он казался огромным и пушистым, в другой — небольшим, худым человеком, одетым в кожаную куртку и штаны.
Он уверенно прошел к ней, не боясь окружавших вампиров. Опустившись возле нее на колени, он взял ее за руку, приложил ладонь к ее запястью. На удивление, от него не исходило ощущения брезгливости. Так же как одно время и от Хью. Незнакомец мерил пульс, взглядом в это время осматривал ее саму. Потом поймал ее взгляд и улыбнулся.
— Не бойся, — сказал он по-японски. — Здесь тебе не причинят вреда.
— Почему ты говоришь на японском? — спросила она. Ей не хотелось верить этому человеку, ведь любой, кто водится с вампирами — преступник. Правда, если следовать этой логике, теперь она сама стала преступницей.
— Я вырос в Йоми, — прежде, чем ответить, он взглянул на показания каких-то приборов.
Возникла небольшая пауза. Что тут можно сказать? Любой, кто был в Йоми, знал что такое боль и страх. Внезапно она почувствовала себя в надежных руках. Не все преступники выбирали этот путь добровольно. Может, этот незнакомец «теневик», один из борцов с корпоративным миром, борющихся с несправедливостью. Он мог быть и убийцей. Откуда ей об этом знать?
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Дженис.
— А фамилия?
— У меня нет семьи.
— Понятно. Меня зовут Широи, Дженис. Я рад с тобой познакомиться.
Его вежливость казалась неуместной в это время и в этом месте, тем не менее, она почувствовала себя слегка смущенной своими короткими, на грани грубости, ответами. Однако сомнения оставались, а подозрения управляли языком.
— Почему это?
— Нет надобности быть настолько недоверчивой. В длинной очереди желающих отправить тебя на Йоми я бы, наверное, был бы самым последним.
— Я и не думала, что ты джиокуши.
— Уверяю, я не имею ничего общего с этими отвратительными расистами.
Нет, не был. Широи слишком красив, чтобы быть джиокуши. Но если нет, тогда кто он?
— На кого ты работаешь? — поинтересовалась Дженис.
— Я работаю один.
Вот как. В таком случае наверняка потребует оплату за услуги. Дженис уже сталкивалась с подобным.
— У меня нет денег.
— Не нужно никаких денег, Дженис. В какой-то степени, я филантроп. Мне в радость помогать людям найти себя в их новой жизни и надеюсь, что помогу тебе в этом.
Ему можно верить?
— Все, что мне сейчас нужно, так это избавиться от боли и выбраться из этой мусорной свалки.
— В этом я могу тебе помочь.
Он начал тихо петь. Подчиняясь мягкому ритму песни, Дженис забыла о боли и подозрениях, закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон исцеления.
Глава 2
Пассажиры нервничали и у них на то были основания. Сэм Вернер тоже нервничал по тому же поводу. Испуганные служащие корпораций притихли на своих местах, тревожно наблюдали за «теневиками», ожидая от них в любой момент, что те без всякой причины набросятся на честных людей. Честно говоря, они были недалеко от истины. По крайней мере, так казалось Сэму.
Один Джейсон Стоун чего стоил. Ему не нужен был даже мощный «Сандлер ТМР», чтобы излучать опасность. Мощные мышцы и нервные движения могли о многом рассказать. Он из тех, кого называют уличными бойцами, наемником с многочисленными киберимплантами. Как и многие бойцы его типа, Джейсон с удовольствием менял собственную плоть на различные устройства, увеличивающие силу и мощь. В холодном взгляде изредка проскакивало что-то, что можно принять за остатки души, но холодная улыбка не оставляла сомнений — этому парню нравится убивать.
Напротив расположились Джордж Фишфейс и Оттер Грей. Они тоже числились уличными бойцами и выглядели так же грозно, хотя не дотягивали до лидера по обоим пунктам. Да и здравомыслия у них было немного больше. Это было даже хорошо. Сэму нужна силовая поддержка и он не хотел иметь дело больше чем с одним бойцом, в безрассудности не уступающим Джейсону.
Сэм обошел Джейсона, таким образом заблокировав тому некоторый обзор салона. Впрочем, остальные продолжали контролировать зону. У них работа такая. Они могут не нравится Сэму, как и наоборот, но пока гонорар не выплачен, будут его охранять.
— Две минуты, сэр Твист, — прошипел в ухе приемник.
Сэм бессознательно кивнул, чего Додгер, само собой видеть не мог. Он был далеко, и единственным способом связи была компьютерная система вертолета. Додгер мог внедрить сюда программу, так что личное внимание указывало на его беспокойство. Все ожидали, что дело будет легким, однако Додгер все равно действовал осторожно. Если что-то пойдет не так, эльф смоет предоставить Сэму небольшое преимущество, предупредив о состоянии дел вокруг. О хакере в киберсети в качестве страховки мечтает каждый «теневик».
Через две минуты вертолет Азтехнолоджи взлетел, как и полагалось по расписанию. Он должен был лететь в международный аэропорт СиТэк. Если бы «теневики» задержали взлет хоть на пару секунд, об этом узнали бы диспетчеры, контролирующие воздушное движение над мегаполисом. По плану, вертолет должен стартовать строго по графику. Уже в воздухе последует перехват управления и машина полетит к нужному «теневикам» месту. Экипаж вертолета о «теневиках» пока не знал. «Черный ящик», прилепленный Сэмом к борту кабины вот-вот должен начать работать. Додгер наверняка давно отключился, а человек, который должен присоединиться к индейцам в вертолете, пока что себя не выдавал. При этом кодовая фраза была произнесена сразу, как только индейцы и Сэм вломились в салон. Время текло быстро. Кто из этих людей Рауль Санчес?
В то время, когда между Сэмом и Призраком получился небольшой разлад, Вернеру в его делах помогал Джейсон. Индеец постоянно утверждал, что ничем не хуже Призрака, но Сэм не видел никакого сходства. Призрак, летящий на крыльях ночи, настоящий воин, стремящийся выглядеть точно так же, как древние герои своего народа. Призрак был достоин называться настоящим самураем в отличии от этого полукибернетического отморозка. Призрак убивал только тогда, когда это было необходимо и это единственное, но главное различие между двумя индейцами. Джейсону никогда не понять принципов Призрака, он всегда ослеплен только одним — не засыхающей репутацией бойца, защищающего свой народ. Сэм не мог отрицать, что и Призрак дружил с насилием, но только в качестве последнего средства, в то время как для Джейсона насилие было основным инструментом.
Для самого Джейсона это ничего не значило. Он использовал жизни людей для того, чтобы чувствовать себя сверху, главным. Что это значит для Сэма? Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем жизнь Санчеса. Если Сэм отступит хоть немного, то потеряет контроль над Джейсоном. У того слишком развились рефлексы на убийство. Сэм выпрямился и навис над индейцем. Единственное преимущество перед этим индецем — рост.
— Мы не будем его убивать, — сказал Сэм, постаравшись говорить твердо и уверенно. — Мы заберем его с собой.
Джейсон безучастно смотрел на Вернера. Сэм знал, что индеец надеется на пугающий эффект холодного взгляда. Будучи преисполненным решимости не реагировать на это, Сэм тоже безотрывно смотрел на индейца, пока движение в хвосте салона не отвлекло его внимание. Какой-то мужчина поднялся со своего места, поднял правую руку. В ладони сверкнул блестящий ствол пистолета.