— Согласен, подготовьте проект для доклада. Вас вызовут.
Полковник не стал интересоваться, куда и когда его вызовут — это не его дело. Нужные люди сообщат и отвезут. Желательно, подумал Полковник, чтобы обратно и привезли.
Экспозиционный маршрут серпантином спускался с седьмого до первого этажа, что является особенностью данного музея. У отдельных картин Майкл задерживался, на другие просто бросал взгляд. Разговаривали отрывочно, рассматривая и уточняя отдельные блоки проекта. Между шестым и пятым этажами пропустили группу японцев, собиравшихся уделить внимание экспозиции меньше, чем Майкл.
— По первой части проекта могу еще раз подтвердить, что политическая ситуация на Украине полностью контролируется нами. Через Госдеп, спецслужбы и военных мы можем провести любое нужное нам решение. Премьер-министр Арсений Яценюк полностью управляем, спикер и исполняющий обязанности президента Турчинов настолько ненавидит Россию, что его, пожалуй, еще придется придерживать. Поэтому напряжение, нужное нам в определенной области, будет создано.
— Меня беспокоят немцы, они слишком рьяно ставят на Кличко. А с немцами делиться информацией не хотелось бы. Они лояльно относятся к тому, кого мы собираемся отодвинуть, и немцы могут удариться в вопросы морали, если о чем-то догадаются.
Полковник не назвал президента Путина. Майкл опять обратил внимание на удивительную формулировку «отодвинуть». Такое сказать о президенте огромной страны, которую ты хочешь взорвать? Действительно, у Полковника железные нервы и удивительная абстракция — он всего-навсего решает задачу.
— Мы и не собираемся кого-то отодвигать, скорее передвинуть из пункта А в пункт Б, — хладнокровно уточнил Майкл. — Разные люди уже сейчас работают, чтобы окончательно нарушить эту лояльность. Одним из результатов нашего проекта, даже при отрицательном исходе проекта, и будет окончательно вбитый кол в их отношения.
Полковник также оценил опыт Майкла, который легко, не называя президента Путина, определил его путь в небытие. А кол он собирался вбить между дружественными отношениями Ангелы Меркель и Владимира Путина в случае поражения гражданского самолета.
Опять возникла пауза, Полковник терпеливо ждал, когда Майкл вернется к теме разговора.
— Что касается сотрудников Greystone Limited, более известных как Blackwater, они уже находятся на Украине по решению киевских властей, — усмехнулся Майкл. — У них свои конкретные задачи, но все нужные нам поручения они, безусловно, выполнят.
— Это приятная информация, — заметил Полковник, которому усмешка Майкла объяснила слишком много о самостоятельности киевской власти.
— Но есть и неприятная информация, — неожиданно заявил Майкл. — Четыре дня назад русские в Крыму посадили наш беспилотник.
— Сбили?
— Нет, посадили. Хорошо еще, что аппарат оказался израильского производства. Но настораживает, что они это сделали с помощью наземного комплекса радиотехнической разведки. Мы недооценили их технические возможности.
— Мы с Роджером разбирались в беспилотниках, тот, что нам нужен, другого класса и летает на других высотах. Потом, русские не смогут сделать подобное на той территории, где предполагаем его использовать.
— Будем надеяться. Во всяком случае, нужная нам часть уже на Украине.
Ответив еще на ряд вопросов, поставленные Полковником в аналитической записке, Майкл неожиданно посмотрел на часы и повернулся к Полковнику:
— Мне надо поторопиться, а Вы спокойно посмотрите всю экспозицию. Подробности получите завтра с информацией по запросу аналитической записки. Кое-что я добавил. Надеюсь, будет полезно. Не забудьте, что дата выбрана.
Полковник видел, как за спиной Майкла быстро возникли и вскоре затерялись среди посетителей фигуры охранников. Побродив минут десять, Полковник решительно направился к выходу.
АвтомобильТолько Полковник сел в автомобиль, как Роджер задал вопрос. Ему явно не терпелось узнать результат встречи.
— Майкл дал нужную информацию. Проект надо довести до полной кондиции, включая прикрытие. Срок — неделя.
— Уложимся, — заверил Роджер.
— Но есть неприятная информация — русские в Крыму посадили наш беспилотник израильского производства.
— Это может быть MQ-5B Hunter, — предположил Роджер после небольшой паузы. — Не наш клиент.
— Но надо уточнить параметры русского комплекса, с помощью которого русские смогли его посадить, чтобы нам не проколоться.
— Сделаем запрос. Знаешь, на твою неприятность я должен сообщить тебе другую неприятность, — начал Роджер. — Это тоже касается Крыма. Только что передали, что Путин подписал указ о признании независимости и суверенитета Крыма.
Полковник задумался, его мрачное выражение выдавало настроение. Таким Роджер ни разу еще не видел Полковника.
— Можно не сомневаться, что через несколько дней будет принято решение о принятии Крыма в состав России. Эти суки из Госдепа доигрались. Пряники и печенье раздавали на майдане, устроили цирк в мировом масштабе. А теперь нам не видать Крыма, не видать нашей военно-морской базы в Севастополе, — зло говорил Полковник.
Очевидно, что эта новость также завела Роджера, пока он ждал Полковника в машине:
— Представляешь, наша база в Севастополе полностью запирала российский флот на Черном море. Русским оставался бы лишь небольшой участок моря у Новороссийска. А там ни базы нормальной, ни инфраструктуры. Полный конец российскому Черноморскому флоту.
— Надо было немного подождать, не лезть со всякими проектами по обустройству Севастополя. Русские не дураки, сразу прикинули, что к чему. Вот и обыграли нас.
— Да, упустили мы такой интересный вариант. По-моему, у Госдепа от эйфории майдана в Киеве крыша поехала. Проведи спокойно решения, поставь по всей цепочки власти нужных людей и принимай решения о прекращении договора по Севастополю с русскими. Заключи соответствующий договор с нами. И русские ничего не сделали бы. Все так просто.
— В том-то и дело, что просто. Эта простота и подвела Госдеп, решивший, что с русскими можно не считаться, — заключил Полковник.
— Наша разведка полностью проморгала Крым. Русские провернули такую операцию и без утечки информации.
— Ничего не скажешь, все было сделано четко. Надо признать, что наша разведка деградирует, и об этом многие говорят.
— Об этом я говорил с Майклом, — согласился Роджер. — Он встречался с Джоном Бреннаном сразу же после событий в Крыму. Шеф ЦРУ, как говорил Майкл, не мог толком объяснить, как случилось так, что наши агенты наводнили Киев, где все контролируют, а Крым полностью провалили.
— Я употребляю и часто слышу, что разведка деградирует, — признался Полковник, — но по-другому и не скажешь. Хорошо, положим, ЦРУ проморгало Крым. Но где было Агентство национальной безопасности, прослушивающее весь мир, и военная разведка с ее хвалеными кораблями с большими ушами, которые должны знать о любом чихе противника в Крыму? Русские переместили тысячи вооруженных людей, заблокировали украинские военные объекты, а у нас полное отсутствие информации? Как такое могло случиться?
— Вот так и могло. Полное соблюдение тишины в эфире, такого я не могу себе представить. Остается, к сожалению, поздравить русских, как горько это ни звучит, — огорчился Роджер.
На этом разговор неожиданно закончился, и дальше они ехали молча. Картины каких художников в музее Гуггенхайма предпочитает смотреть Майкл, не обсуждалось.
Кабинет, 18 марта 2014 годаСаманта позвонила по телефону и сообщила, что придет с человеком. Человеком оказался спортивного типа молодой мужчина высокого роста. Тренированное тело излучало силу и энергию. Он молча подошел к Полковнику и передал запечатанный конверт. Как начинающий сотрудник спецслужбы, он с уважением смотрел на Полковника, осознавая, что перед ним не простой сотрудник.
Полковник вскрыл конверт и вынул из него флешку. В этот момент курьер достал из бокового кармана лист плотной бумаги и протянул Полковнику, чтобы тот расписался в получении конверта.
После этого Саманта и курьер молча развернулись и вышли из кабинета. Полковник заинтересованно посмотрел на удаляющую фигуру Саманты. С этим надо что-то делать, подумал Полковник, совсем не к месту меня зацепило. Но отметил, что от нее вкусно пахло духами.
Введя пароль, Полковник стал наблюдать, как на экране монитора стали высвечиваться иконки файлов, содержащихся в флешке. Учитывая, что названия файлов ничего не говорили ему, он стал последовательно их просматривать.
Минут через десять подошел Роджер с известием:
— Журналист разродился материалом о самолете.
При этом он показывал толстую папку.
— Ты хочешь сказать, что я должен все это прочитать? — удивленно нахмурился Полковник.
— Ты хочешь сказать, что я должен все это прочитать? — удивленно нахмурился Полковник.
— Не настаиваю, но на всякий случай я сделал выжимку, — успокоил Роджер.
После небольшой паузы он стал читать свое описание, поместившееся на нескольких листах:
— 4 октября 2001 года над Черным морем потерпел катастрофу самолет Ту-154 российской авиакомпании «Сибирь», выполнявший рейс SBI 812 по маршруту Тель-Авив — Новосибирск. Все шестьдесят шесть пассажиров и двенадцать членов экипажа погибли. Техническое описание самолета и его состояние в день вылета я опускаю. Если коротко, то по самолету была выпущена зенитная ракета комплекса С-200В во время военных учений, проводимых на Крымском полуострове.
— Самолет отклонился от международной трассы?
— Нет, он летел на высоте одиннадцать тысяч сто метров в пределах воздушной трассы Б-145, на которую не распространялись ограничения из-за учений Вооруженных сил противовоздушной обороны Украины.
— Тогда как он попал в зону стрельбы?
— Украинцы странно организовали учебные стрельбы на мысе Опук в Крыму — ограничили полеты в радиусе пятидесяти километров, а дальность полета ракеты — около трехсот километров. Стрельбы вели по беспилотному самолету-разведчику Ту-143.
— Спутать беспилотный самолет-мишень и пассажирский самолет? — Полковник был озадачен.
— На полигоне находилось все высшее начальство ПВО Украины и делегации семи стран. Очевидно, оператор С-200В волновался и торопился, поэтому он не произвел расчет дальности. И Ту-154, находившийся на удалении порядка двухсот — двухсот пятидесяти километров, на экране выглядел аналогично малозаметной цели мишени, запущенной с дальности шестьдесят километров.
— С технической стороной вопроса все ясно, теперь приступим к интересующим нас вопросам, — подытожил Полковник. — Когда и как Украина признала, что ее военные сбили самолет.
Роджер достал другой лист бумаги, несколько секунд что-то высматривал.
— Вот, то, что нужно. 12 октября пресс-секретарь министра обороны Украины Константин Хивренко признал, что ракета могла быть причиной гибели Ту-154. На следующий день министр обороны Украины на пресс-конференции в Киеве признался: «Мы знаем, что причастны к трагедии, хотя ее причины до конца пока не установлены».
Через двадцать дней после трагедии по итогам служебного расследования ушел в отставку министр обороны Украины Александр Кузьмук, из армии уволили главкома ПВО генерал-лейтенанта Ткачева, его заместителя, кучу генералов, полковников и так далее.
— Получается, что Украина признала свою вину, — подытожил Полковник сообщение Роджера.
Роджер подозрительно улыбнулся, выждав паузу, приступил к заключительной части своего доклада:
— В соответствии с договором «Об урегулировании претензий», подписанным Украиной и Россией 26 декабря 2003 года, украинское правительство перечислило более семи миллионов долларов для выплаты компенсаций родственникам погибших пассажиров.
— Прямо скажем, негусто, если учесть потерю самолета, — возмутился Полковник. — А самолет?
— Дальше начинается самое интересное.
— До того, как ты начнешь излагать самое интересное, скажи, что стало с бортовыми самописцами?
— Ни бортовые самописцы, ни основные узлы самолета не удалось обнаружить и извлечь. В месте катастрофы сложный рельеф дна и ил глубиной шесть метров.
— А как выяснили, что попала ракета?
— Выловили элементы фюзеляжа с характерными следами поражения.
— По таким следам можно определить тип ракеты, — согласился Полковник.
— Так поступила комиссия. Более того, председатель комиссии Владимир Рушайло заявил, что ракета взорвалась в пятнадцати метрах над самолетом. Но в 2008 году Украина инициировала новую экспертизу силами украинских специалистов, выдвинувших предположение, что самолет пострадал от взрывного устройства, которое могло находиться «между потолком внутренней части самолета и его корпусом».
— Что за бред? — удивился Полковник.
— Бред не бред, а Украина на основе этой экспертизы посчитала, что был теракт, и отказалась выплатить по искам родственников погибших и финансовым претензиям российской авиакомпании «Сибирь».
Полковник с иронией заметил:
— Зачем платить, если можно не платить. Похоже, это лозунг украинского бизнеса. Так они поступают с Россией и сейчас. Потребляя российский газ, они забывают, что за него надо платить.
— Но меня удивила реакция тогдашнего президента Украины Леонида Кучмы, который 10 октября 2001 года на вопрос журналиста о причине катастрофы ответил: «Посмотрите, что творится в мире, в Европе? Мы не первые, мы не последние, не надо из этого делать трагедию. Ошибки бывают всюду, и не только такого масштаба, а гораздо большего, планетарного масштаба. Если мы сами себя не опустим ниже цивилизованного уровня, все будет хорошо. А если мы сами на себя ведро грязи выльем, так милости прошу».
Полковник задумался, потом осторожно задал вопрос:
— А президент Украины не извинился, не принес извинения семьям погибших?
— Нет, он сказал то, что я зачитал.
Полковник встал и стал медленно ходить по кабинету. Роджер молчал. Тишина не раздражала, она как-то естественно заполнила пространство.
— Это то, что я ждал, — признался Полковник. — В капле отражается состав океана, в одном поступке отражается вся временная последовательность поступков. Коррупционная власть Украины жадна, и моральные аспекты не могут затмить желание сделать деньги. Учитывая финансовое положение государства, можно предположить, что не будет упущена возможность заработать.
— К чему мы приложим их жадность? — поинтересовался Роджер.
— Во время военного конфликта на юго-востоке они не закроют воздушное пространство для пролетов гражданских самолетов. Это приносит большие деньги, а нам облегчает осуществление проекта — самолеты будут летать над нужной территорией, а нам надо будет только выбрать подходящий.
Всего-навсего выбрать… Рутина, без эмоций. За много тысяч километров люди живут, надеются, строят планы и не знают, что кто-то уже поставил крест на их будущем. Роджер не хотел об этом думать, поэтому сменил тему:
— Что будем делать с материалом журналиста?
— Пусть полежит. Если русским удастся увернуться от обвинений в подрыве гражданского самолета, виновными будут украинцы с их безалаберностью и низкой боевой подготовкой. Пример имеется. Его и надо будет всемерно раздуть. Чем больше шума и пламени страстей, тем дальше Америка от этого самолета.
ИнформацияРоджер отправился выполнять очередные поручения. Полковник продолжил изучать данные с флешки. В файле «Авиация» приводились подробные данные о ВВС Украины. Несмотря на то, что бланк, на котором был напечатан текст, был изрядно зачернен, Полковник сразу же понял, что это была официальная справка министерства обороны Украины. Возможно, это был ответ на запрос посольства США в Киеве или сотрудников ЦРУ, уютно расположившиеся на четвертом этаже в здании Службы безопасности Украины (СБУ).
По данным этой справки в составе ВВС Украины имелось 20 тяжелых истребителей Су-27, 80 легких истребителей МиГ-29. Ударную авиацию составляют 24 фронтовых бомбардировщиков Су-24 и 36 штурмовиков Су-25.
Отдельно приводились данные по налету летчиков. Средний налет летчиков по ВВС составлял 17 часов, в наиболее боеспособных подразделениях — 40 часов.
С кем они собираются воевать, удивился Полковник, такие ВВС могут считаться мощными где-то в Африке и только к югу от Сахары. Информация его расстроила. Теоретически за штурвал нужного самолета можно было посадить пилота одной из стран НАТО, но это чревато утечкой информации через соответствующие министерство обороны и спецслужбу этой страны. Несколько успокаивало то, что сами украинцы отдельно выделили наличие боеспособных подразделений. Шансы найти пилотов нужной подготовки были, но предстояла работа по поиску и усилению воздушной подготовки.
Но отчет о количестве самолетов вызвал у Полковника сомнения. Недавно он ознакомился с докладной запиской генерального инспектора бундесвера Фолька Викера о состоянии Вооруженных сил ФРГ. Огромное количество боевой техники было непригодно для использования в реальных боевых условиях. И это в ФРГ, а что говорить об Украине, сумевшей за двадцать три года своей независимости незаконно распродать значительную часть военной техники или угробить за счет воровства и коррупции. Данные надо было перепроверить.
Мысль о необходимости перепроверки информации отпала, когда Полковник открыл файл «Авиация-2». Это были данные министерства обороны Украины, скорректированные сотрудниками аналитического отдела ЦРУ. Если они взяли эти данные хотя бы из открытой информации русских, подумал Полковник, тогда им можно верить.