Решение об активном отрицании предположения о самолете Путина воодушевило Полковника, вселило уверенность и подняло настроение. В таком состоянии его застал звонок адмирала:
— Подлетаю к Нью-Йорку. Хотел бы срочно встретиться. Где будешь?
— В кабинете. Кажется, что сегодня мне не уйти отсюда.
— Из-за сообщения о борте…
— Да. Очень удачно, что ты в Нью-Йорке. Поговорим.
Часа через три адмирал вошел в кабинет в сопровождении адъютанта и Саманты. Она пропустила гостей вперед, оставаясь у двери, спросила:
— Что приготовить?
Адмирал посмотрел на нее с нескрываемым восторгом, потом кивнул Полковнику и заметил:
— Мне бы такого сотрудника, не только работа, но и жизнь показалась бы удавшейся. Неудобно каждый раз пользоваться вашим гостеприимством. Вот, кое-что прихватил.
После этих слов адъютант передал Саманте увесистый пакет и вместе с ней удалился из кабинета.
— Сам решил прилететь или Майкл посоветовал? — спросил Полковник.
— Думай как хочешь. Главное, что я здесь.
Как только они сели на диван, адмирал сообщил:
— Я в курсе, что ты интересовался маршрутом самолета Путина, запрашивал данные самолетов слежения AWACS.
— Генерал доложил?
— Точно. С каким удовольствием он сообщил, что ты первым поинтересовался, — адмирал изобразил на лице ехидную улыбку.
— А ты?
— Я сказал, что ты все задумал, тебе и первому все знать.
— Ты отыгрался.
— Не скрою, что я был доволен.
После этого вступительного разговора они непосредственно приступили к обсуждению информации агентства «Интерфакс».
— У меня есть подозрение, что произошла утечка на Украине. Кто-то из киевских силовиков слил информацию, — признался адмирал.
— Я тоже прихожу к такому выводу, — согласился Полковник.
— Что будем делать?
— Контрмеры я уже принял. Роджер в Интернете объявит, что русские специально придумали историю с президентским самолетом, чтобы снять с себя подозрения. Эта мысль будет доминирующей, учитывая, какое количество пользователей сегодня будут в теме. Завтра утром наши печатные тяжеловесы, ссылаясь на Интернет, преподнесут эту версию как бесспорную. На газеты будут ссылаться телевизионщики, а на телевизионщиков будут ссылаться интернет-сайты. В информационном поле не останется места для другого мнения.
— Лихо у вас получается. Любую правду можете изничтожить, коварные вы люди.
Вошла Саманта, принесла поднос с едой и бутылкой старого виски.
— Это мне прислали знакомые из Шотландии, возраст двадцать четыре года, особая выдержка, — сообщил адмирал.
Саманта подождала, пока адмирал сообщит возраст виски, потом обратилась к мужчинам:
— Адъютант спрашивает, что ему делать?
— А что Вы предлагаете? — весело переспросил адмирал.
— Он может подождать у меня в кабинете. Когда будете уходить, он присоединится к Вам.
Адмирал с улыбкой на лице предположил:
— Лишить человека такой радости в рабочее время — моральное преступление. Не возьму на себя такой грех.
Саманта улыбалась. Ей понравилось, что адмирал обратил на нее внимание, и это польстило ей. Полковник же думал о том, как мало нужно женщине внимания, чтобы она почувствовала свою исключительность в жизни.
— Если что-нибудь понадобится, я у себя, — предупредила Саманта, глядя на Полковника.
Адмирал налил себе виски, а Полковнику предложил:
— Надо предполагать, что тебе сегодня предстоит тяжелая ночь, поэтому сам налей себе, чтобы я не стал причиной катастрофы.
Полковник последовал его совету, потом сделал большой глоток, словно весь день страдал от жажды.
— Предлагаю обсудить два аспекта сложившей ситуации. Первый: кто слил? Второй: что нам делать?
— Согласен, могу сказать свое мнение, — сказал адмирал. — Слил информацию кто-то из высокопоставленных сотрудников СБУ или минобороны Украины.
— Причем слил не за деньги. Скорее всего, это лояльный Кремлю человек.
— Поэтому они его не сдали, хотя это могло спутать нам всем карты.
— Знаешь, первое впечатление от полученной информации было на уровне предстоящей катастрофы. Потом, подумав, я пришел к выводу, что у русских безвыходное положение, — заметил Полковник.
— Что так?
— Предположим, что они узнали о нашем плане. Объективных и реальных доказательств нет. Только разговоры, а их не приложишь в дело.
— Так, — подтвердил адмирал.
— Раскрыть своего человека Путин никогда не согласится, тем более не представив достоверных документов. Остается только намекнуть, что они знают о нашей игре.
— Что и было сделано.
— Только и всего. А мы не обращаем внимания на этот намек, обвиняем их в том, что они этим хотят скрыть свое участие. А все претензии к украинской стороне, а что с них возьмешь? — спросил Полковник.
— Действительно, русские могут только украинцев обвинить, но делать это без решения международной комиссии они не будут. Вынуждены будут ждать решения.
— Если это решение когда-нибудь будет. Да, русские вынуждены будут защищаться или бездействовать в отдельных вопросах, связанных с решениями комиссии. Так сложилась ситуация, что развязывает нам руки.
— Когда я ознакомился с сообщением, то очень напрягся. Теперь вижу, что все обстоит иначе. За тебя, проектировщик. За твою непотопляемость.
Адмирал был искренним. Они поговорили еще минут двадцать, когда пришел Роджер, чтобы сообщить, что в Интернете уже вовсю распространяется весть, что русские преднамеренно вбросили версию о самолете российского президента Путина.
— Ладно, с сожалением покидаю вас, но не буду вам мешать, у вас сейчас очень много дел, — засобирался адмирал и стал прощаться с Полковником и Роджером.
«Испанский диспетчер», 18 июля 2014 годаСаманта приехала на работу рано утром. В кабинете она застала уставшего Полковника, его воспаленные глаза свидетельствовали о том, что он не спал.
— Роджер не приходил? — задала она вопрос.
— Я отправил его поспать пару часов.
— Может быть, и ты отдохнешь немного?
— Придет Роджер, тогда воспользуюсь твоим предложением. Если позвонит Майкл, сразу же сообщи, — попросил Полковник.
— Что-нибудь приготовить?
— Сделай крепкий кофе.
Она ушла, а Полковник стал вспоминать все, что произошло после ухода адмирала. Разница во времени, казалось, могла дать несколько часов передышки, но все уплотнилось до невозможного. Сокращение ночных новостей с Европы компенсировалось нарастанием информации в самой Америке.
Новый день, 18 июля, в Москве начался с заявления Генсека НАТО Андерса Фога Расмуссена, требующего немедленного начала международного расследования крушения малазийского лайнера. Прочитав текст заявления руководителя НАТО, Полковник удивился наивности этого человека, далекого от многих скрытых механизмов мировой политики. Полковник весьма негативно относился к личности Генсека НАТО, какое-то внутреннее невосприятие не позволяло ему причислить Расмуссена к личностям, хоть как-то формирующим международную политику. Он лишь безропотно исполнял чужую волю и распоряжения. Знал бы Расмуссен, что задумал Полковник и как далеки его слова от реальности.
Поток информации Полковник фильтровал, перестал обращать внимание на перепечатки. Но информация, несмотря на то, что в Европе глубокая ночь, постоянно поступала.
«The Star опубликовала предварительный список жертв катастрофы».
«Президент Путин считает, что Украина несет ответственность за крушение Boeing-777».
«Канцлер Германии Ангела Меркель требует независимого расследования».
«Россия, возможно, подвергнется новой «санкционной атаке» со стороны США, считает пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков».
«Украинские военные противовоздушной обороны малоквалифицированны, поэтому могли сбить пассажирский лайнер, сообщил телеканал Russia Today, ссылаясь на члена Российской академии космонавтики».
«Boeing-777 был преднамеренно сбит, считает вице-президент США Джозеф Байден».
Это заявление Байдена обрадовало Полковника. Для него все стало ясно — Байден выступил тем раздражителем, что будет выводить из себя президента Обаму, настраивая его на агрессивные действия и высказывания в адрес России и лично Путина.
Новостные строчки продолжали выплескивать сообщения, от которых у Полковника периодически возникало ощущение дежавю, настолько были похожи отдельные сообщения. Но читать приходилось все подряд, чтобы не упустить что-то очень важное.
Саманта вернулась с крепко заваренным кофе и двумя чашками. Полковник подумал, что она собирается составить ему компанию, но Саманта опередила его:
— Роджер идет, просил приготовить кофе.
Полковник сделал только пару глотков, как появился Роджер — отдохнувший и рвущийся в работу.
— Роджер идет, просил приготовить кофе.
Полковник сделал только пару глотков, как появился Роджер — отдохнувший и рвущийся в работу.
— Может быть, пойдешь и отдохнешь немного? — посочувствовал он Полковнику, садясь на диван. — А я буду на боевом посту.
— Обсудим пару тем, тогда пойду отдохнуть.
— Тогда я пошла, — повернулась уходить Саманта. — Хотите, на ланч я закажу что-нибудь вкусное?
— Конечно, — обрадовался Роджер. — Моим серым клеткам нужна еда, вкусная и не всегда полезная. Прошу это учесть.
Как только Саманта исчезла за дверью, Роджер поинтересовался:
— Что интересного сообщили за время моего отсутствия?
— Российский телеканал Life News сообщил, что малайзийский лайнер отклонился от безопасного курса.
— Русские вывернутся наизнанку, чтобы добыть информацию, подтверждающую, что они не причастны к авиакатастрофе.
— А мы будем постоянно подкидывать очередные ребусы, расширяя их круг поиска причин, пока у них не иссякнут ресурсы, — Полковник предсказал ход дальнейших действий.
— В потенциале они когда-нибудь дойдут до истины.
— Вот тогда наш журналист опубликует свой труд о небрежности и низкой квалификации украинских военных, вспомнит случай, когда в 2001 году случайно сбили российский пассажирский самолет и не извинились.
— Тогда это будет последний гвоздь в гроб украинских политиков.
— Тебе их жалко? — удивился Полковник.
— Политиков — нет.
— А женщины останутся, можешь не переживать.
— В этом случае можем вернуться к нашим делам, — предложил Роджер.
Допив кофе, они приступили к обсуждению поступивших новостей.
— Выступил премьер-министр Австралии Тони Эббот, начавший атаку на Путина. Похоже, что он рвется в лидеры в колонне обвинителей России, поставив под сомнение ее участие в саммите двадцатки.
— Дорвался, Австралия всегда на задворках международной политике, а так — внимание мировой прессы и возможность нарываться на Путина без страха о последствиях, — с саркастической улыбкой произнес Роджер.
— Странное заявление сделал генеральный прокурор Украины Виталий Ярема. Он утверждает, что у сепаратистов нет зенитно-ракетных комплексов «Бук» и С-300.
— С чего его понесло? Возможно, что он не был в курсе нашего проекта, но политический нюх надо иметь.
— Поэтому будем ожидать его отставки. Дальше. Сепаратисты предлагают ввести гуманитарное перемирие на время проведения расследования.
— Вот этого делать нельзя. Своим предложением они показывают, что не имеют к авиакатастрофе никакого отношения.
— Думаю, что в Киеве никак на это не отреагируют.
— И добавят огня, — предположил Роджер.
— Reuters сообщило, что украинские спасатели обнаружили второй «черный ящик».
— Интересно, территория под контролем сепаратистов, а украинские спасатели нашли ящик.
— Не напишут же, что сепаратисты хотят выяснить правду. Скоро Reuters и другие агентства будут писать, что сепаратисты не позволяют международной комиссии вести расследование и собирать останки пассажиров самолета.
— Предполагаешь, что так будут писать?
Полковник не отреагировал на вопрос Роджера. Он что-то искал среди бумаг, лежавших на столе. Найдя нужную, он подошел к Роджеру и показал ее. Роджер с удивлением смотрел на них:
— Что за странные паспорта?
— Паспорта, найденные на месте падения малазийского самолета. А паспорта действительно странные, в этом я согласен.
Роджер взял в руки лист ксерокопии снимка, внимательно стал его рассматривать, после чего пожал плечами:
— Какая-то чертовщина. Новые голландские паспорта, новые, но с дырками. Странно.
— Дырки делают при погашении паспорта. Почему они возникли в этом самолете?
После глубоких раздумий, происходивших в глубокой тишине, Роджер высказал предположение:
— Возможны два варианта. Первый. Голландские коллеги нашего адмирала проявили собственную инициативу и подложили эти погашенные паспорта в багажное отделение.
— Цель?
— Пусть русские ломают голову и потратят время на поиски объяснений.
— Не очень убедительная версия, но принимается. Учитывая, что международная комиссия не будет заниматься паспортами — это не входит в ее компетенцию, паспортами будут заниматься те, кто будет искать доказательства непричастности России к крушению авиалайнера, — Полковник принял первую версию Роджера. — А вторая?
— Кто-то из пассажиров перевозил данные паспорта для создания их копий где-то в Юго-Восточной Азии. В случае их обнаружения — это не документ, так, сувенир.
— Криминальный след? Хотя почему бы и нет?
— Как будем реагировать? — спросил Роджер.
Полковник задумался, потом медленно, словно продолжает обдумывать ответ, стал излагать свое решение:
— Никак. Это тупиковая ветвь в построении причины катастрофы, пусть такой и остается. Но это знаем мы, а русские нет. Чем больше материалов, тем больше будет версий и обсуждений в Интернете, тем больше времени будет потеряно впустую.
Роджер долил себе кофе из кофейника, там его было всего на полчашки.
— Прости, это все. Если хочешь, я попрошу Саманту, чтобы она приготовила еще?
— Нет, сейчас скажу тебе еще одну интересную новость и пойду отдохну часок.
Роджер сосредоточился и приготовился слушать Полковника, зная его привычку самое главное оставлять на конец беседы.
— В Интернете появилась информация от «испанского диспетчера». Кто он на самом деле, никто не знает. Во всяком случае, я не смог сходу вычислить его. Будем считать, что это некая загадочная личность.
— Можно поподробней, — попросил Роджер, — я совсем не в курсе.
— В Twitter некий «испанский диспетчер» из киевского аэропорта Борисполь написал, что Boeing-777 сбили украинские военные летчики, которые три минуты следовали за малазийским самолетом, после чего он исчез с экранов радаров.
После минутной паузы Роджер задал вопрос:
— А что делал «испанский диспетчер» в киевском аэропорту Борисполь?
— В этом-то и загадка. Полеты отслеживала Украэрорух, диспетчеры из Днепропетровска.
— Что ты думаешь? Ведь ты, пока меня не было, не один раз анализировал ситуацию с сообщением загадочного диспетчера?
— Да, этот диспетчер напряг меня. Я постарался сделать анализ его небольшого текста в Twitter. Посмотри, — Полковник протянул Роджеру распечатку текста, — он пишет, что знают они, диспетчеры, и контроль воздушного движения. Какого? Мы с тобой знаем, что малайзийский рейс MN 17 вели авиадиспетчеры днепропетровского авиаузла. И еще, он пишет, что военные подтверждают, что сбили украинцы, но не знают, кто отдал приказ. Какие военные? Откуда он их знает, и почему они с ним общались по этой теме? Согласись, что трудно представить, чтобы военные, понимая ситуацию и последствия, просто обменивались информацией с иностранным диспетчером.
— Какому выводу ты пришел?
— Думаю, что это кто-то из военных, каким-то образом имевший контакт с лицами, участвующими в операции, или с информацией. Он не русский агент, иначе просто передал бы им сведения. Он просто ответственный человек, для кого гибель стольких людей — преступление, и постарался сообщить то, что знает, хотя понимает, чем рискует.
— Что будем делать?
— Ничего, каждый из нас мог в Интернете опубликовать сообщение, что мы видели на радаре, как малайзийский авиалайнер атаковали два российских истребителя. Прежде всего, нужны объективные технические данные, потом свидетели. Но не наоборот. Сегодня такой расклад.
— Знаешь, мне почему-то жаль «испанского диспетчера». Опубликовал сообщение, рисковал, но никакой пользы от его поступка.
— Ты пожалей себя в первую очередь, а потом его. Если его информацию начнут раскручивать, то могут выйти на тебя.
— Мне это не грозит. Все придумали украинцы, все они сами осуществили и несут полную ответственность. Как ты сказал? Прежде всего, нужны объективные технические данные, потом свидетели. Но не наоборот. Сегодня такой расклад.
— Ладно, и дальше разбирайся с украинской ответственностью, а я пойду отдохну часок.
Роджер, оставшись один в кабинете, недолго томился мыслью, чем заняться. Он взял распечатки новостных лент и стал их просматривать, пытаясь выловить что-то интересное, что не отметил Полковник.
«Минобороны России утверждает, что в районе катастрофы малазийского лайнера средства российской ПВО не работали, самолеты военно-воздушных сил не выполняли полетов в приграничных с Украиной областях».
Кто бы сомневался, что это правда, подумал Роджер, но как мало людей об этом знают. И их число не должно увеличиться в ближайшие дни — это задача его и Полковника. Прежде всего, конечно, Полковника.
«США подумают об отправке на место крушения Boeing-777 специалистов из американского Совета национальной транспортной безопасности, заявил вице-президент Джозеф Байден».