Истекающее дымами, клубящееся ядовитым пепельным туманом, покрытое огнедышащими разломами и коническими, извергающими лаву сопками пространство Пустоши хранило множество тайн.
– Руку давай!
Фигура в бронескафандре высшей защиты показалась над краем одного из тектонических разломов.
Вид сталкера внушал ужас. Казалось, что он побывал в преисподней. Боевая броня, покрытая окалиной, утратила герметичность, местами ее поверхность блестела язвами диких колоний скоргов, внедрившихся в тугоплавкие пластины, гермошлем был похож на помятое, побывавшее в пламени костра ведро, полупрозрачная лицевая пластина змеилась паутиной трещин, перчатки обгорели.
Протянув руку, он помог вскарабкаться наверх еще одному сталкеру, вместе им удалось поднять из глубин тектонического разлома три тела, в такой же оплавленной, покоробленной экипировке.
– Шелест…
– Да? – Сталкер, первым выбравшийся из разлома, присел на корточки подле неспособного самостоятельно двигаться товарища, дрожащими от перенапряжения пальцами стер сажу с забрала его гермошлема, взглянул на обожженное излучением, распухшее лицо.
Потрескавшиеся губы несчастного слабо шевельнулись.
– Шелест… Ты нас вытащишь?..
– Обещаю. – Сталкер отвел взгляд от изуродованного ожогами лица, затем обернулся.
Неподалеку возвышалась исполинская постройка техноса. Брошенное городище скоргов утратило былую симметрию, часть защитных стен, окружавших центр покинутого механического муравейника, оплыла, а местами растеклась озерцами давно застывшего металла. Следы применения мощного энергетического оружия виднелись повсюду, неподалеку высились завалы металлических деревьев, подрезанных лазерными разрядами, а затем сметенных ударными волнами титанических взрывов.
Языки пепельного тумана ползли по ложбинам среди огнедышащих конических сопок.
Легкое покалывание и изредка возникающие в воздухе искажения, сопровождаемые зеленоватым мерцанием, свидетельствовали о близости энергетического поля, группа «адских косильщиков» шумно возилась в металлическом буреломе.
Истощенное «Сердце зверя» постепенно заряжалось, покалывание усилилось, да и дурнота, вызванная предельным напряжением жизненных сил, постепенно отпускала рассудок.
Один за другим включались импланты, последним заработал расширитель сознания, объединивший информацию от различных вживленных датчиков, и Шелест смог рассмотреть брошенное городище в подробностях.
Пустошь не зря получила такое название. Еще до Катастрофы эти земли были пустынны, а после формирования отчужденных пространств главной проблемой данной местности стало практически полное отсутствие нормальных укрытий. Если другие аномальные зоны изобиловали руинами и подземельями, то тут лишь монументальные энергоблоки древней атомной станции да фрагменты зданий, занесенные в Пустошь первой пульсацией, могли дать приют изможденному путнику.
Чуть позже предприимчивые дельцы создали у границы Барьера знаменитый сталкерский рынок, получивший название «Обочина».
«Нет, туда не дойти», – подумал Шелест.
Вариантов немного. Сталкер придирчиво сканировал брошенное городище, чувствуя, как в душе просыпается надежда.
Постройку техноса явно облюбовали люди. Внимание Шелеста привлек мигающий огонек сварочного аппарата, импланты, взяв увеличение, показали, что несколько человек восстанавливают расплавленное ограждение, вырезая секции из других, наименее пострадавших частей исполинского сооружения.
– Похоже, нам повезло, Драйв. Я узнаю это место.
Его напарник нахмурился, молча рассматривая городище.
– Ты бывал тут?
– Да.
– Шелест, ты внимательнее взгляни, кто там обитает! Они на сталтехов похожи… – неуверенно произнес Драйв.
– Верно, подметил, – кивком согласился Шелест. – Это люди Макса.
– Полусталтехи? – Драйв поежился. – Нет, давай другие варианты искать. Тут здание Трущоб недалеко. Митрофан за горсть Н-капсул в помощи не откажет.
Шелест отрицательно покачал головой. С его гермошлема от слабого движения посыпалась окалина, потрескавшийся уплотнитель соединительного шейного кольца начал выкрашиваться.
– Митрофан нам комнату выделит, не больше. А что с ними делать? – Он молча указал на неподвижные тела.
– Можно подумать, Макс нам поможет!
– Поможет. Я с ним договорюсь.
– Да ладно. – Драйв безнадежно махнул рукой. – Он тебя и слушать не станет. Всем известно, крыша у Макса набекрень, после того, что с ним Хистеровские мнемотехники сотворили.
– Ты здесь оставайся, а я пойду. Нам все равно их не дотащить до городища. – Шелест взглянул на наиболее пострадавших бойцов его немногочисленной группы. – Вернусь с помощью, – пообещал он.
– А если не вернешься?
– Тогда сам решай, что делать. – Шелест хлопнул его по плечу. – Но я вернусь, – повторил он.
* * *Процесс реконструкции в городище скоргов шел полным ходом. Внутри периметра стен огромной постройки трудилось около сотни сталкеров, причем далеко не все из бойцов Макса, вопреки слухам, были серьезно поражены скоргами.
Шелеста окликнули издалека.
– Сталкер!
Он остановился, задействовал мью-фон, передавая данные для идентификации.
– Ну и? – спустя некоторое время озадаченно осведомился караульный. – Чего приперся?
– Помощь нужна. Максу доложи!
– Его нет.
– Свяжись.
– Ага. Макса по всяким пустякам беспокоить. Иди своей дорогой. Помню я тебя… Столько мороки потом было…
– Тем более что помнишь! – повысил голос Шелест. – Учти, Макс, когда узнает, что ты меня не впустил, явно не обрадуется.
– Сказал – проваливай. Многие тут угрожать пробовали!
– Ладно. – Шелест демонстративно развернулся. – Как говорят, вольному – воля, а спасенному – рай.
– Слушай, ты, пугало обгорелое! Будешь нарываться, пристрелю!
– Ну, дело твое. У меня и оружия-то нет. А Макс тебе точно голову свернет!
Уверенный тон невооруженного сталкера сбил караульного с толку, но не надолго. Пауза затянулась всего на несколько секунд.
– Слушай, проваливай отсюда! Макса действительно нет в городище…
Шелест уходить не собирался. Однако аргументов, способных убедить охранника, у него не было. Кроме самого Макса, он тут практически никого не знал. А без реальной помощи трое его товарищей погибнут.
– Послушай… – начал было он, но караульный отвлекся. Шелест невольно проследил за его взглядом и вдруг заметил бронированный армейский вездеход, который быстро приближался к городищу, следуя по одной из дорог, проложенных техносом на высоте сплетения крон металлических деревьев.
Такого способа передвижения Шелесту еще не приходилось наблюдать. Дороги техноса, проходящие на большой высоте, считались очень опасными, и использовать их решались немногие.
Тем временем вездеход съехал к основанию стен городища по сплетенному из металлических ветвей пандусу и притормозил перед воротами.
Караульный побледнел.
Шелест мгновенно воспрял духом. Мимика охранника и изменившийся цвет его лица ясно давали понять: прибыл кто-то важный. Но кто, если не Макс?!
Больше не раздумывая, он бросился наперерез вездеходу.
Машина резко притормозила.
Откинулся люк.
– Ты что, очумел? Куда под колеса кидаешься?!
– Макс! – Сталкер с трудом снял обгоревший и помятый боевой шлем.
– Шелест? Вот так встреча!
– Макс, мне нужна помощь! Срочно! Трое сталкеров из моей группы умирают! Тут недалеко! Я тебе потом все объясню, клянусь!
– Ладно. – Максим быстро принимал решения. Он что-то передал по М-связи, и через пару минут вездеход уже окружили сталкеры. Первым делом из десантного отсека аккуратно извлекли бессознательное тело, затем люди Макса подхватили под руки какого-то перепуганного до смерти пацана, следом из люка показался… Монгол!
– Привет, Шелест, – обронил он, даже не удивившись неожиданной встрече. – Извини, устал смертельно.
– Так, Захар, знакомься, – перебил его Макс, – это Олег Сафронов. Позывной «Шелест». Берешь его на борт и рулишь, куда он скажет. Нужно забрать раненых сталкеров из его группы и доставить в городище. Всё, действуй!
Шелест хотел поблагодарить Максима, но тот только покачал головой: извини, нет сейчас времени на разговоры. Всё потом.
– Ну что, поехали? – раздался зычный голос Захара.
Шелест полез в кабину.
Все же есть в пространствах нормальные мужики. Не то что этот жлоб на воротах.
Пустошь. Бывшее городище скоргов.
Вечер того же дня
– Макс! Нужно поговорить!
Максим остановился, не узнав голос, и только увидев сталкера, спешившего к нему со стороны жилой части комплекса, понял: поговорить действительно придется.
– Привет, – не очень-то приветливо буркнул он, пожимая протянутую руку. – Значит, ты снова здесь на мою голову? – Было непонятно, это мрачноватая шутка или проявление недовольства. По лицу Макса не угадаешь. – Как твои люди?
– Привет, – не очень-то приветливо буркнул он, пожимая протянутую руку. – Значит, ты снова здесь на мою голову? – Было непонятно, это мрачноватая шутка или проявление недовольства. По лицу Макса не угадаешь. – Как твои люди?
– Все в порядке, спасибо. Их эвакуировали. Макс, ты… я никогда не забуду…
– Олег, ты сам едва на ногах стоишь. Шел бы отдохнул. Мне, конечно, любопытно, куда тебя в очередной раз угораздило, но…
– А ты действительно не рад меня видеть? – перебил его Шелест.
– Мне не по душе опыты со скоргами, – нахмурился Макс. – Неужели в лабораториях Ордена условия хуже?
– Нет. Условия лучше. Но полевые исследования тоже необходимы!
– Олег, в прошлый раз ты разбудил сонмище наномашин! Нам пришлось изолировать часть городища и изрядно попотеть, стабилизируя их!
– Ну, Макс, ты же понимаешь, от ошибок никто не застрахован! А от подобных исследований зависит наше будущее!
– Нет, Олег. Будущее уже предопределено.
– Ошибаешься! – в запале ответил Шелест.
– Вот заладил. Ладно. О чем хотел поговорить?
– Я спускался вниз.
– В тоннели техноса? – Максим был удивлен, но не самим фактом предпринятой экспедиции, а личным участием в ней Шелеста.
– Да. Поверь, риск был оправдан, хоть моя группа и не достигла поставленной цели. И мне действительно нужно с тобой серьезно поговорить. Есть деловое предложение, по твоему профилю.
– Пойдем ко мне. – Макс жестом прервал его, указывая на один из тоннелей, ведущих в глубь постройки скоргов.
Личные апартаменты Максима состояли из трех помещений. Ранее они были изолированы друг от друга, но сталкеры, обжившие покинутое техносом городище, прорезали сплетенные из металлокустарников стены, проделав в них два арочных прохода, в данный момент завешенные полотнищами плотной ткани.
Обстановка в жилище Макса была спартанской, хотя он мог позволить себе любую мыслимую в условиях отчужденных пространств роскошь. Исключение составляли лишь стол и несколько кресел, да и те были принесены из руин – обивка поистерлась, на пластике, имитирующем фактуру дерева, виднелись следы воздействия высокой температуры.
– Присаживайся. – Макс подошел к стене, и ее участок внезапно всколыхнулся, автоны раздались в стороны, открывая неглубокую нишу.
– Поражаюсь твоим способностям, – не удержался Олег. – Так быстро и ловко воздействовать на металлорастения не удается никому.
Макс промолчал, доставая из импровизированного «бара» пластиковую бутылку и два бокала.
– Выпьешь?
– Не откажусь. – Олег уселся в кресло, закинул ногу на ногу. – Трудный выдался денек?
– Да не из легких. – Максим сел напротив, исподлобья взглянул на Олега. – Что-то мне подсказывает: ты провалил какое-то важное исследование?
– Провалил…
– И решил: Макс мне поможет? Отличная идея. – Он налил себе и Шелесту. – Мне делать больше нечего?
Олег взял бокал, сделал маленький глоток, удивленно посмотрел на Макса.
– Это… вода?
– Да. – Максим с усмешкой взглянул на него. – Я научился ценить простые вещи. Давай к делу.
– Конечно, конечно. Я сейчас все тебе объясню!
– Ну, попробуй. Только не забывай, я не ученый. Никогда им не был и не собираюсь становиться.
– Помню. Но мы все – заложники отчужденных пространств. И происходящее касается каждого, напрямую.
– А что такого особенного происходит?
Шелест тяжело вздохнул. Иногда Максим становился упрямым и невыносимым. Он обладал уникальными способностями, но откровенно не хотел ничего слышать о явлениях, которые (как он считал) находятся за гранью человеческого понимания.
– Война техноса, эпидемия, поразившая сталкеров, атака морботов на отчужденные пространства – это, по-твоему, не повод задуматься?
– Я реалист. Когда идет дождь и негде от него укрыться, знание школьного природоведения мне не помогает, – усмехнулся Макс. – Лучше скажи, что ты такого накопал, если Орден решил приостановить исследования? Хантеру не понравилась твоя теория происхождения скоргов?
– Это не теория, – насупился Олег. – Я работал с наномашинными комплексами еще до Катастрофы и отлично понимаю, что стало основой современного техноса!
Макс хмуро посмотрел на него.
– Но ты не успокоился? Решил копать шире и глубже?
Шелест кивнул.
– Существует проблема, на которую попросту закрыли глаза.
– Эволюция техноса?
– Нет. Саморазвитие скоргов объяснимо. Непонятна причина перехода наших наномашинных комплексов на принципиально иной источник энергии, неизвестный современной науке.
– Ты имеешь в виду аномальную энергию Узла?
– Да. Мы нашли объяснение возникновению энергополей – их источниками являются множественные вкрапления в земную кору неизвестного нам элемента, но так и не дали ответа на вопрос: создан он искусственно или является естественным продуктом эволюции вещества?
– И ты решил выяснить природу его происхождения? Что это даст? Свободу сталкерам? Возможность выйти за границы Барьеров? Вернуться во Внешний Мир? – Макс зло посмотрел на Олега и внезапно добавил: – Ты в своем уме? Во-первых, уже была одна попытка добраться до скоргиума. Завершилась она печально – наемники корпораций погибли все до одного от неизвестной формы облучения. Им не удалось поднять на поверхность ни грамма таинственного вещества.
– Поэтому я спускался в недра проложенных техносом тоннелей. Необходимо достать образец скоргиума либо исследовать источник формирования энергополей в «естественных» условиях.
– С ума сошел? – рассмеялся Макс. – Даже мне известно, что давление и температура в местах вкраплений очень высоки. С таким же успехом ты можешь попробовать спуститься в недра вулкана. Там у тебя будет больше шансов выжить, поверь.
– Максим, я ведь не зря пришел именно к тебе. Ты способен управлять механоидами. Только не отпирайся, я знаю наверняка.
– Ну, допустим.
– Что, если послать вниз сталтеха? Старого, который уже на сто процентов состоит из скоргов. Наномашины выдержат и температуру, и давление, в конце концов тоннели, ведущие к источникам формирования энергополей, проложены механоидами!
– Кто еще знает о твоих замыслах?
– Я не самоубийца, Макс. Обладать знанием об источниках аномальной энергии мечтают многие. Это тайна из разряда тех, что способны превратить Землю в огромную Пустошь, населенную исчадиями техноса.
– Может, поэтому никто и не пытается шагнуть за черту? – проницательно предположил Максим. – Я не ученый, – вновь повторил он. – Но опыт выживания приобрел достаточный. Некоторые знания нам недоступны и… пусть все остается по-прежнему.
– Ты не прав.
– Почему?
– Я не собираюсь открывать кому-либо результаты исследования. В курсе моих изысканий только командор Хантер. Важно знать – случайно ли возникновение энергополей? Синтезирован ли скоргиум искусственно или он появился в результате естественных процессов?
– Я не понимаю тебя! По большому счету не все ли равно?
– Нет, Макс. Работая с наномашинами еще до Катастрофы, я хорошо изучил их. Наномеханизмы не возникли сами по себе. Их тщательно проектировали, придавая определенные свойства. Они способны использовать тепловую, солнечную, биохимическую и электрическую энергии, но ни одно наноустройство или программа построения колонии наномашин не предусматривала питания от неизвестного науке источника!
– К чему ты клонишь? Выражайся яснее.
– Мы до сих пор не знаем, куда именно ведут гипертоннели, образующие пространственно-временной Узел. На мой взгляд, существует два возможных сценария развития событий. Первый – наши наномашины после Катастрофы были выброшены в некую область пространства, где время течет иначе, а традиционные источники энергии недоступны.
– Абсолютная пустота, мрак и сгусток скоргиума? – интуитивно предположил Макс.
– Да! Возможно, этот «сгусток» является звездой, прошедшей все стадии эволюции, но избежавшей коллапса, не превратившейся в черную дыру. При условии, что время в предполагаемом пространстве течет иначе, наномашины, используя функцию самоподдержания, могли приспособиться к использованию нового источника энергии. Понимаешь?
– С трудом.
– Представь себе иное пространство. Там проходят миллионы лет, для нас, допустим, – несколько минут. Пространство, пронизанное энергополями, источником которых является погасшая звезда, состоящая из скоргиума! Наномашины, вырванные пульсацией из нашего пространства, миллионы лет дрейфуют в энергополях и в силу адаптивности постепенно приспосабливаются к использованию нового источника энергии, видоизменяются, а затем, при следующей пульсации, какая-то их часть вновь попадает на Землю. Причиной пульсаций Узла может быть нестабильность звезды, отсюда – выброс скоргиума и его вкрапление в земную кору!
– То есть катастрофы в ином измерении происходят с интервалом в миллионы лет?