Бродский раввин Гершон Кутовер снял им в аренду корчму с постоялым двором неподалеку от Кут. Жена с детьми жила в корчме‚ а Баал Шем Тов поселился в лесу‚ где проводил время в молитвах и в изучении "тайны мудрости". С собой он брал немного хлеба на всю неделю‚ а домой приходил на субботу да еще в те дни‚ когда жена не могла управиться с хозяйством. Но зато по субботам и праздникам он надевал белые одежды‚ восседал во главе стола, с удовольствием угощался вкусными блюдами.
Затем он лишился своей корчмы‚ переселился в галицийский городок Тлуст‚ был меламедом‚ резником‚ кантором в синагоге‚ снова бедствовал. Временами он бывал так беден‚ что "пальцы ног торчали у него из дырявых сапог". Многие уже считали его святым‚ который может творить чудеса‚ просили помочь в трудном деле или излечить больного‚ но он постоянно отказывался‚ потому что до тридцатишестилетнего возраста ему запрещено было свыше "открываться миру". И он ждал своего часа.
3
С шестнадцатого века в Польше‚ Литве и на Украине появились чудотворцы-исцелители‚ которых называли "баал шем" – "владеющий именем (Божьим)". Они лечили амулетами‚ травами‚ заговариванием и нашептыванием – от бесплодия, головной боли, прочих жизненных неурядиц‚ но лучше всего поддавались излечению нервные расстройства‚ меланхолия и помешательство. На маленьком пергаменте писали имя больного и имя его матери‚ таинственные формулы с именами ангелов и злых духов‚ заклинания, непонятные сочетания букв‚ – такие пергаменты носили на шее для предохранения от болезней‚ они предназначались и для роженицы‚ новорожденного‚ для больного нервным расстройством.
Особой славой пользовался рабби Иоэль Баал Шем – Иоэль Чудотворец из Замостья‚ который на глазах у всех изгнал злого духа из помешанного с помощью заклинаний. Про него же рассказывали‚ как однажды он спасался с евреями в лодке‚ но казаки нагоняли их‚ – тогда рабби Иоэль привесил к парусу таблицу с заклинаниями‚ лодка понеслась вперед с огромной скоростью‚ а преследователи отстали. Бродячие "баал шемы" переезжали с места на место, привлекая к себе тех‚ кто желал излечиться‚ – хотя многие раввины категорически запрещали пользоваться амулетами.
Когда Баал Шем Тову исполнилось тридцать шесть лет‚ он стал кабалистом-целителем‚ странствовал по Подолии и Волыни‚ лечил больных молитвами‚ заклинаниями‚ амулетами и травами. По-видимому‚ во время долгого пребывания в лесах и горах он узнал целебные свойства трав, стал искусным в лечении болезней. Описания его жизни тех времен полны рассказами о сотворенных чудесах; его называли "чудотворцем"‚ "добрым баал шемом"; он лечил не только евреев‚ но и христиан‚ а когда спрашивали‚ откуда он всё это знает‚ Баал Шем Тов коротко отвечал: "Господь меня научил". Но порой он отказывался лечить больного‚ если "свыше его извещали‚ что этому больному не суждено выздороветь".
Быстро росла его слава – не только исцелителя‚ но и святого человека‚ праведника‚ который обладал даром прорицания. Говорили‚ что Баал Шем Тов умел угадывать мысли людей‚ обладал кабалистической тайной становиться невидимкой‚ в короткое время преодолевал огромные расстояния‚ потому что при необходимости "земля двигалась под ним быстрее". Он горячо молился в синагоге‚ раскачивался всем корпусом‚ иногда вскрикивал‚ а когда все уходили‚ долго молился в одиночестве. Баал Шем Тов объяснял это таким образом: когда он доходил до слов "Благословен Ты‚ Боже‚ воскрешающий мертвых!"‚ к нему слетались тысячи грешных душ умерших людей‚ каждая душа просила помолиться за нее‚ спасти от адских мук‚ – потому он и молился так долго.
В один из дней утомленные ученики ушли‚ не дождавшись конца молитвы своего учителя. На это он сказал с грустью: "Представьте себе‚ что на верхушке дерева сидит удивительная птица. Добраться до нее не просто‚ и люди лезут друг другу на плечи‚ чтобы один из них мог взобраться по этой живой лестнице на самый верх. Но те‚ что стоят внизу‚ не в состоянии разглядеть птицу и поэтому‚ потеряв терпение‚ уходят домой. Лестница рушится‚ и редкая птица улетает".
Около 1740 года Баал Шем Тов поселился в Меджибоже‚ где провел последние двадцать лет своей жизни. Его последователи называли Меджибож в Подолии святым городом, который на небесной карте помечен немалым кружком‚ не в пример великим столицам – деревушкам на отшибе, позабытым на карте Небес. К нему приезжали и приходили со всех сторон – для исцеления‚ поддержки, совета. В Меджибоже образовался вокруг Баал Шем Това кружок ближайших учеников‚ человек шестьдесят; они слушали проповеди‚ запоминали‚ распространяли его учение в народе. В короткий срок хасидское движение охватило еврейское население Подолии‚ Волыни и Галиции‚ распространилось затем на Польшу‚ Молдавию‚ Белоруссию‚ Валахию‚ Закарпатье‚ Трансильванию и Словакию. Среди его учеников были видные раввины: рабби Яаков Йосеф Коэн из Шаргорода‚ рабби Меир Маргалиот из Львова‚ даже шурин Баал Шем Това‚ бродский раввин Гершон Кутовер стал преданным его учеником и последователем.
К Баал Шем Тову влекла его слава чудотворца‚ простота и дружелюбие‚ любовь к простому человеку‚ постоянная готовность утешить и ободрить. Он часто ходил по улицам и базарам – "всегда с трубкой во рту"‚ "разговаривал даже с прохожими бабами"‚ мог выпить в компании и никогда не пьянел при этом. Он был небогат‚ но постоянно помогал бедным, выкупал у панов задолжавших мелких арендаторов. Баал Шем Тов часто повторял‚ что простой человек‚ проникнутый верой и умеющий горячо молиться‚ дороже Богу‚ чем ученый раввин‚ погруженный только в изучение Талмуда‚ – это нравилось многим. И еще он говорил: "Не думай‚ что ты лучше ближнего твоего. Если ум его не равен твоему‚ он равен тебе‚ ибо служит Господу‚ как может. В глазах Всевышнего червь может значить не менее‚ чем ты‚ потому что служит Ему. На это Он и дал силы".
К концу жизни Бешта было уже около десяти тысяч его последователей. Они поддавались обаянию своего учителя‚ его религиозному восторгу‚ безграничной и радостной вере в Бога; сильное впечатление производили на них его проповеди‚ которые были наполнены притчами. Рабби Исраэль Баал Шем Тов учил: "В книге ”Берешит” написано: ”И сказал Господь: ”Создадим человека”. Но к кому же Он тогда обращался‚ когда не было еще людей на земле?.. А обращался Господь к человеку. Он говорил: нас двое‚ так возьмемся за дело и сотворим человека. Ведь если ты не поможешь Мне‚ как же Я смогу сотворить тебя один?"
4
Рабби Исраэль бен Элиэзер не оставил после себя письменных трудов. Он распространял свое учение устно – для учеников‚ в синагогальных проповедях, в частных беседах. Он ничего не записывал и не любил‚ когда это делали другие: "Я сказал одно‚ ты услышал другое‚ а записал третье". Ученики вспоминали его слова: "Всё‚ что я внес нового или заимствовал от других‚ хранится глубоко в моем сердце и известно лишь одному Богу. А всё то‚ что я проповедовал людям‚ составляет ничтожный остаток‚ невольно вылившийся из вместилища моего духа‚ как выливается малая часть воды из переполненного сосуда".
Через двадцать лет после его смерти вышла книга его ученика раввина Яакова Йосефа Коэна‚ в которой изречения Баал Шем Това приводились с таким постоянным повтором: "слышал я от учителя моего..." Выходили и другие книги под контролем ближайших учеников Баал Шем Това; по этим источникам можно составить понятие об учении основателя хасидизма.
Баал Шем Тов учил: весь мир образовался из Божества‚ является проявлением Божества, ибо Бог везде, во всем и в каждое мгновение. Он говорил: "Мир в своем разнообразии создан как бы из самого Бога и вместе с тем неотделим от Него‚ подобно тому как складка на платье сделана из самого платья и в нем остается. Мир – из Бога и в Боге". Бог наполняет всё‚ присутствует во всем‚ даже в помыслах‚ и Его вмешательство в человеческие дела непрерывно.
Но если Бог присутствует во всем‚ то ничто и никто не может быть абсолютно плохим. Это означает‚ что к каждому человеку надо относиться как к праведнику‚ ибо никто не падает так низко‚ чтобы не в состоянии подняться затем до Бога. Грешники так же близки к Нему‚ как праведники‚ их грехи являются следствием временного заблуждения. "Всё в мире полно Творцом‚ и всё совершаемое по замыслам человеческим‚ вплоть до ничтожнейших событий‚ есть‚ в сущности‚ мысль Божья".
Между небом и землей‚ учил Баал Шем Тов‚ между миром Бога и миром человека существует непрерывная связь‚ постоянное взаимодействие; не только Бог влияет на человеческие дела‚ но и человек влияет на высший мир; человеческие мысли‚ слова и дела вызывают изменения в мире Бога. "Когда человек жалостлив на земле‚ жалость пробуждается и в небесных сферах... – утверждал Баал Шем Тов. – Человек – как бы лестница‚ вершиной своей упирающаяся в небо; все его поступки и слова оказывают воздействие на небесные сферы".
Силой своей молитвы человек может повлиять на Бога‚ и через Бога – на весь мир. Для этого молитва не должна быть машинальным обрядом‚ но – восторженным порывом к небу‚ излиянием души‚ полным слиянием человеческой души с Богом. Творцу надо служить не печалью‚ но радостью‚ и хороши те слезы‚ которые у человека от избытка восторга. Он говорил: "Дух Божий не посещает того‚ кто живет в сокрушении и печали". И еще: "Пусть человек постоянно пребывает в радостном расположении духа‚ пусть думает и верует‚ что Бог находится всегда с ним и охраняет его… Что от воли Бога зависит во всякую минуту разрушить мир или воссоздать его… а потому только на Бога надо уповать и только Его бояться".
Баал Шем Тов был категорически против изнурения плоти и излишних постов. "Посты вызывают печаль"‚ неугодную Богу‚ потому что человек должен служить Ему в радости. "Когда слабеет тело‚ ослабевает и дух‚ и человек не в состоянии молиться нужным образом"‚ то есть с восторгом и самозабвением. "Если‚ – учил Баал Шем Тов‚ – перед вами два врача‚ лечащих с одинаковым успехом‚ один при помощи горькой‚ а другой при помощи сладкой микстуры‚ – кого из них предпочтете? Конечно‚ последнего. То же и в религии: тот‚ кто предписывает людям пост и истязание плоти‚ вызывает в них печаль, заставляет смотреть с осуждением на своих близких‚ которые не могут быть отшельниками; тот же‚ кто учит людей радостному служению Богу‚ вселяет в них отрадный взгляд на жизнь, возбуждает добрые чувства в людях‚ убеждая их‚ что Бог – во всем".
Известен случай‚ когда некий проповедник обличал слушателей в синагоге‚ пугал вечными загробными муками; Баал Шем Тов рассердился и сказал: "Ты напрасно ругаешь евреев. Погляди: бедный еврей весь день бегает‚ суетится‚ чтобы в поте лица заработать кусок хлеба; но как только настает вечер‚ он в испуге бросает свои дела и‚ опасаясь пропустить время молитвы‚ забегает в синагогу‚ чтобы хоть наскоро помолиться. Он молится и от забот не знает‚ что шепчут его уста‚ и все-таки там‚ на небесах‚ хор ангелов содрогается‚ когда к ним доносятся слова этой молитвы".
В те времена считалось‚ что изучение Закона должно быть на первом плане; ученый человек был выше человека неученого и богобоязненного. Баал Шем Тов не отрицал пользы учения‚ но утверждал‚ что оно нужно не само по себе‚ а как средство к возбуждению религиозного чувства‚ был против таких ученых‚ которым "из-за непрерывного изучения Торы некогда думать о Боге". "Все их труды напрасны‚ потому что им недостает горячей привязанности к Богу‚ возможности постоянного общения с Творцом; они не понимают‚ как следует учиться‚ молиться и служить Богу‚ они упускают самую суть веры… считают себя праведниками‚ а потому и не думают каяться в своих заблуждениях".
5
Цель человеческой жизни‚ учил Баал Шем Тов‚ соединение с Богом‚ и эта цель достигается при помощи молитвы. "Всё‚ чего я достиг‚ – рассказывал он‚ – я достиг не столько изучением Торы‚ сколько молитвой". "Во время молитвы человек должен как бы освободиться от материальной оболочки‚ потерять самоощущение‚ дойти до такой ступени‚ на которой не различаешь‚ живешь на земле или нет". Чтобы привести себя в это состояние‚ порой необходимы резкие телодвижения‚ покачивания из стороны в сторону. "Тот‚ кто смеется над такими странными телодвижениями‚ – говорил Баал Шем Тов‚ – подобен человеку‚ который стал бы смеяться над судорогами и криками тонущего. Ведь и молящийся‚ совершая подобные движения‚ борется с волнами земной суеты‚ не дающей ему сосредоточиться на мысли о Божественном".
Некий путешественник как-то увидел‚ что хасиды раскачиваются во время молитвы‚ но не мог понять‚ зачем они это делают. И Баал Шем Тов поведал ему притчу: "Однажды на празднике гости наслаждались веселой музыкой‚ которую играли музыканты. Потом они стали танцевать под эту музыку. Мимо проходил глухой. Он заглянул в окно‚ увидел танцующих‚ но музыку не услышал. ”Какая глупость! – воскликнул он. – Взрослые люди скачут без всякой причины!”…" Путешественник всё понял. Музыка‚ под которую раскачивались хасиды‚ раздавалась в их сердцах, а он был к ней глух.
Но молитва – не единственная форма служения Всевышнему. Служить Ему можно также возвышенными помыслами‚ исполнением заповедей‚ мыслями, чувством, иной раз даже будничным разговором. "Во всем‚ что существует в мире‚ – учил Баал Шем Тов‚ – заключены Божественные искры‚ даже в деревьях и камнях‚ во всех делах‚ совершаемых людьми; даже в грехах человеческих есть искры Божии‚ только искры тлеющие‚ тусклые‚ которые‚ однако‚ могут снова воспламениться и вознестись ввысь через покаяние".
Праведник – цадик – полнее других осуществляет слияние с Богом; его молитва способна оказывать большее влияние на небесные сферы‚ нежели молитвы других людей. "Как отцу приятно делать угодное любимому сыну‚ так и Богу приятно исполнять желание праведника". Цадик – наставник и духовный руководитель – душой постоянно находится на небе и опускается вниз только для того‚ чтобы поднимать людей наверх, спасать их души своими заслугами‚ даже души грешников‚ потому что "тлеющий огонь – всё-таки огонь‚ в любую минуту он может разгореться".
Рабби Исраэль бен Элиэзер скончался в Меджибоже и перед смертью избрал своим преемником одного из лучших учеников. Это был рабби Дов Бер из Межирича‚ "Великий Магид" – проповедник. В первый день праздника Шавуот рабби Исраэль еще ходил‚ принимал посетителей‚ сказал краткую проповедь‚ но ближайшим ученикам сообщил‚ что в этот день он уходит из мира. "Не тревожьтесь обо мне‚ потому что я выйду в одну дверь и войду в другую‚ но я сокрушаюсь о вас‚ которые должны понести потерю". Один из учеников стал молиться за него. "Слишком поздно‚ – сказал учитель. – Свершилось‚ и свершившегося не отменить". Затем он много говорил о вере‚ о душе‚ о смысле жизни – всё тише и невнятнее‚ пока его не перестали понимать.
Вечером того же дня он ушел из жизни – 22 мая 1760 года‚ в седьмой день месяца сиван 5520 года по еврейскому календарю. Говорят‚ что его сын‚ рабби Гирш‚ часто беседовал с покойным отцом. Как-то во сне он спросил его: "Как следует служить Богу?" Баал Шем Тов поднялся на высокую гору и кинулся в пропасть. "Вот так"‚ – ответил он сыну. А в другой раз он явился сыну в образе горы‚ объятой огнем с тысячами языков пламени: "И так тоже".
Могила Баал Шем Това цела на кладбище в Меджибоже‚ а в начале двадцатого века существовала и старая синагога‚ где он когда-то молился, – полуразвалившееся здание‚ которое хасиды не реставрировали‚ оставляя в том виде‚ в каком оно было при Беште. В 2001 году этнографы отметили: "Место захоронения Баал Шем Това постепенно превращается в ”культовый объект”, посещаемый не только паломниками-хасидами и экскурсантами… но и служителями культа (незадолго до нашего посещения Меджибожа кладбище посетила группа католических священников, совершивших там богослужение)".
Историк С. Дубнов о Баал Шем Тове: "Умирая, знал ли этот человек, какое великое будущее готовилось его вероучению, предвидел ли он, что спустя всего полвека два миллиона людей будут исповедовать это вероучение и признают его, скромного меджибожского проповедника, своим главою? Знал ли он, что ему суждено бессмертие не только на небе, но и на земле?.."
6
Однажды Баал Шем Тову приснился его будущий сосед по раю. Проснувшись‚ он пошел к этому человеку и увидел перед собой здорового, крепкого толстяка. "Как замечательно он скрывает свою сущность"‚ – подумал Баал Шем Тов и стал за ним наблюдать. Он заметил‚ что этот человек сытно завтракал каждый день‚ в обед ел еще больше‚ за ужином – в три раза больше‚ чем за обедом‚ и ни в чем не проявлялась его святость‚ за которую ему был уготован в будущем рай.
"Объясни мне‚ – сказал‚ наконец‚ Баал Шем Тов‚ – почему ты так много ешь?" "Что же‚ я тебе скажу‚ – ответил толстяк. – Тут всё дело в моем отце. Он был хорошим евреем‚ добрым человеком‚ всю жизнь жил Торой и только для Торы. Однажды его схватили разбойники‚ привязали к дереву и велели поцеловать крест. Конечно же‚ мой отец отказался. Они безжалостно били его – всё равно он отказывался. Тогда разбойники сожгли его на костре. А поскольку он был худым и слабым‚ то горел совсем недолго: вспыхнул – и тут же сгорел. И тогда я поклялся: если когда-нибудь придет мой черед‚ они так просто от меня не отделаются. Я покажу им‚ что еврей – это не жалкая свечка. Нет! Я буду гореть так долго‚ что они полопаются от злости! Вот почему я столько ем".
"Понимаю‚ – улыбнувшись‚ сказал Баал Шем Тов. – Иди‚ продолжай есть. То‚ что ты делаешь‚ ты делаешь хорошо".
Когда рабби Исраэль Баал Шем Тов видел беду‚ грозящую евреям‚ он шел в лес‚ в одно и то же место‚ там он зажигал огонь‚ читал особую молитву – и несчастье предотвращалось. Позже‚ когда такая потребность возникала у его ученика‚ магида из Межирича‚ тот приходил в лес на то же место и говорил: "Создатель‚ слушай! Я не знаю‚ как разжечь огонь‚ но я еще могу прочитать молитву". И чудо происходило. Еще позднее рабби Моше Лейб из Сасова‚ чтобы спасти свой народ‚ отправлялся в лес и там говорил: "Я не знаю‚ как развести костер‚ той молитвы я тоже не знаю‚ но зато я знаю место‚ и этого должно быть достаточно". Этого на самом деле было достаточно‚ и несчастье предотвращалось.