– Нам сюда, – пленный сапотек ткнул в сторону ведущей на север улицы.
– Ладно, там хоть людей нет, – пробормотал Арнвид.
Улицу проскочили одним махом, показался фасад храма, невысокий, но очень широкий, украшенный колоннами. От крыльца навстречу шагнули двое воинов, во мраке блеснули наконечники копий.
– Кто такие? Куда?
– Странники, – ответил Ивар. – Хотим помолиться вашим богам.
Кари с ревом прыгнул вперед, одно из копий сломалось, как лучинка, второе отлетело в сторону. Раздался хруст, точно раздавили яйцо, потом еще раз, и на землю упали два тела.
– А ты говорил, – Нерейд похлопал пленника по плечу, затем тюкнул кулаком по затылку. – Полежи, отдохни, а мы пока тут осмотримся.
Из дверей выскочили еще трое, Даг ткнул одного подобранным копьем, но то лишь скользнуло по панцирю. Ивар зарычал, ощутил, как боевое бешенство заполняет тело целиком. Прыгнул вперед и перестал видеть вообще, погрузился в багровое пламя.
Он крушил, ломал, потом обнаружил себя стоящим на четвереньках. Руки были по локоть в чем-то липком, голова ныла, как зуб с дуплом, в груди хрипело.
– Ты их порвал как зайцев, конунг, – уважительно сказали над головой, сильные руки ухватили за плечи, помогли встать.
Двери с обиженным скрипением распахнулись, Кари открыл их, просто не заметив, выскочил в обширный двор. Ивар разглядел горящие около входа в храм светильники, жертвенный камень, похожий на толстое колесо.
– Кто посмел? Святотатцы? – глаза выскочившего на шум высокого жреца горели гневом, серебристые волосы волной падали на плечи.
– Извини, батя, – сказал Ивар, – но мы забыли тут у вас кое-какие вещички. Сейчас заберем и уйдем.
– Что? – жрец, судя по выпученным глазам, разглядел, кто перед ним, отступил на шаг. – Ыыы…
– Ты не вой, – попросил Нерейд, – лучше скажи, куда вы наше дели?
Жрец продолжал отступать, но уткнулся в Кари, похожего на ожившую стену, берсерк гневно заворчал.
– Все… там… – служитель богов поднял трясущуюся руку, – внутри… мы не хотели, только взяли на хранение…
– Ага, чтобы завтра уничтожить, – сказал Ивар. – А ну веди!
Внутри храма светильников оказалось еще больше, пахло горелым жиром и кровью, вдоль стен стояли статуи, изображающие уродливых людей в причудливых одеждах, у ног одной из них, держащей в руках диск с лучами, грудой лежали кольчуги и оружие.
Викинги радостно загомонили, ринулись вперед.
Когда Ивар ухватился за рукоять меча, потянул его из ножен, по телу пробежала радостная дрожь, усталость отступила, и даже боль в ранах стала меньше.
– Так, батя, – Нерейд сноровисто облачился в кольчугу, взял в руку клинок, махнул прямо перед носом дрожащего жреца так, что загудел воздух. – Ты должен нам помочь еще кое в чем…
– Мы больше ничего не брали! Все здесь!
– Верю-верю, – рыжий викинг хищно ухмыльнулся, блеснули острые зубы. – Только мы чего-то сильно голодные, у вас должна быть какая-нибудь еда.
– Да, я принесу! – жрец бросился в сторону, но был схвачен за руку.
– Куда? Умный нашелся, – Нерейд приставил меч к горлу сапотека, чуть нажал, из надреза потекла кровь. – Вместе сходим.
Жрец от досады закусил губу, вдвоем скрылись в недрах храма, оттуда донесся грохот, треск, будто на пару крушили головами стены, чьи-то испуганные вопли.
– Да, пустили козла в огород, – вздохнул Арнвид.
– Тут нет ни женщин, ни выпивки, – сказал Ивар, – так что Нерейд вернется быстро…
В кольчугу влез с некоторым трудом, она показалась неожиданно тяжелой. Ощутил, что болтается, как черепаший панцирь на улитке, хотя раньше сидела в обтяжку.
Нерейд вернулся один, жреца то ли прирезал, то ли отпустил, зато приволок большой мешок с вареными кукурузными початками.
– Потом поедите, – сказал Ивар, сглатывая выступившую слюну. – Если кто забыл, то нам надо побыстрее выбраться из города…
Пробежали через двор, сквозь ворота выскочили в темноту.
– Зря ты жреца отпустил, – сказал Ивар, оглядываясь. – А то дорогу спросить не у кого…
– Нам надо на восток, – сказал Арнвид, – а для этого придется вернуться.
На ведущей от храма улице столкнулись с отрядом сапотеков, стоптали их на ходу, даже не останавливаясь, побежали дальше, точно небольшая, бряцающая железом лавина.
Зарево на западе поднималось все выше.
На круглой площади со стелой в центре шел бой, сапотеки медленно пятились, ацтеки наседали, за их спинами виднелась крошечная фигурка в темном развевающемся плаще.
– Ба, старый знакомый, – Нерейд покачал головой. – Это же тот самый жрец, что нас еще в Теночтитлане убить хотел!
– Он самый, – кивнул Ивар. – Упорный враг, не хочет отступать.
Гравицкоатль увидел викингов, выпучил глаза, закричал что-то, замахал руками. Высокий воин в шлеме, украшенном орлиным клювом, опустил окровавленный меч, оглянулся на жреца.
– Чутье подсказывает мне, что пора удирать, – заметил Нерейд.
– Отступать, – поправил Ивар.
Побежали прочь от площади, за спиной стихли полные ярости крики, миновали дворец с колоннами и свернули на улицу, где было тихо и спокойно, точно в нескольких кварталах отсюда не бушевала самая настоящая битва.
Арнвид вел отряд так уверенно, будто несколько лет прожил в сапотекской столице.
Роскошные здания из камня остались позади, потянулись тростниковые хижины, потом исчезли и они, улица превратилась в дорогу, викинги оказались на засеянном кукурузой поле.
– У меня в брюхе пусто, как у кое-кого в голове, – пожаловался Нерейд, – да и мешок тяжелый, хотелось бы сделать его полегче. Когда поедим, конунг?
– Когда отойдем подальше, – ответил Ивар. – Хотя бы уберемся с открытого места.
От слабости его шатало, ноги подгибались, а грудь ходила ходуном в попытках захватить как можно больше воздуха, перед глазами все расплывалось, будто шел через туман.
Когда впереди встала шелестящая темная стена, Ивар не сразу понял, что это лес.
– Все, привал, – смог выдавить только свистящий шепот. – Где там твой мешок?
Сел, едва не свалившись, почувствовал, что в руку сунули что-то продолговатое и гладкое. Поднес ко рту и впился зубами в сочную мякоть, в спешке едва не прокусил губу.
Когда первый кусок провалился в желудок, там утробно заворчало, по телу пошла теплая волна.
– Сегодня удача была с тобой, конунг, – проговорил Арнвид, сожравший кукурузину в считанные мгновения.
– Да и ты неплохо потрудился, – Ивар поморщился от колотья в боку, отшвырнул обглоданный початок. – Ну что, все поели?
– После еды полагается поспать, – заметил Нерейд, щупая изрядно похудевший мешок.
– Спи, – Ивар поднялся, почти услышал, как протестующе взвыли мышцы бедер и голеней. – Только не удивляйся, если проснешься на жертвенном камне или в Хель.
В один миг все оказались на ногах, а еще через мгновение – неслись сквозь чащу.
Бежали всю ночь, сначала быстро, а к рассвету – еле плелись. Ивар подгонял, ругался так, что сорвал горло, но помогало это мало – сил не осталось ни у кого.
Нерейд на ходу сбил стрелой птицу, ее сожрали прямо сырой, с перьями, костями и когтями. Кукурузу догрызли, едва не сжевали мешок, в котором она хранилась.
– Останавливаемся, – прохрипел Ивар, когда впереди открылся неширокий ручей.
Опустился на четвереньки, едва не упал, из воды на конунга глянуло бледное, изнуренное лицо, под лихорадочно блестящими глазами чернели круги, скулы торчали, грозя прорвать кожу.
Пил долго, пока в брюхе не забулькал, осоловел от холодной тяжести, лишь потом сумел оторваться от ручья.
– Уф, – лежащий на спине Даг поднялся на локтях. – Кажется мне, что тот старикашка в белом отправил за нами погоню.
– А если победили ацтеки? – Нерейд со стоном перевернулся на живот.
– Тогда за нами гонится тот мелкий жрец, – пояснил Ивар. – Даже не знаю, что лучше.
– Макрель скумбрии не слаще, – вздохнул Арнвид. – А след мы оставили такой, что слепой отыщет, если сильно захочет. Придется мне за дело браться, попробую сбить с толку тех, кто за нами идет.
– Сил-то хватит? – Ивар сел, в голове закружилось. – Или помочь чем?
– Не мешайте – и этого хватит, – эриль уцепился за ствол дерева, поднялся, некоторое время стоял, переводя дух, потом небрежно стряхнул с руки заползшую на нее змею.
Рептилия шмякнулась в траву и с недовольным шипением поползла прочь. Нерейд, которому гадина едва не свалилась на голову, проводил ее вытаращенными глазами.
Арнвид наклонился, поднял сухую ветку и принялся рисовать прямо на земле. Рука эриля дрожала, руны получались неровные, перекошенные, точно пьяные, но все равно загорались едва различимым в солнечном свете лиловым сиянием, потрескивали, выбрасывали искры.
– Да, это ловко придумано, – сказал Ингьяльд восхищенно. – Тот, кто пройдет здесь, не найдет и следов коровьего стада, даже если упрется носом в россыпь «лепешек».
– Погоди хвалить, – Арнвид тяжело дышал, по лицу его тек пот, ноги тряслись. – Может еще ничего не выйдет…
С таким усилием, будто палка в руке была из свинца, он провел последнюю линию, руны загорелись ярче, лиловое свечение поднялось стеной, коснулось верхушек деревьев и исчезло.
Ивар сморгнул, на мгновение показалось, что полупрозрачная дымка окутала лес.
– Все, – эриль повернулся, стало видно, что из носа у него течет кровь. – Я свое дело сделал, остальное за ва…
Он пошатнулся и если бы не вскочивший Даг, свалился бы наземь.
– Нерейд, Рёгнвальд, – приказал Ивар, – срубите пару шестов, попробуем сделать носилки.
– Не надо, – Кари поднялся, повел могучими ручищами. – Сколько в нем веса? Я так унесу, на плече.
Он подхватил Арнвида легко, точно ребенка, аккуратно перекинул через плечо.
– Двинулись, – Ивар первым шагнул через ручей, мгновением позже впереди оказался Даг.
Ему, лучшему следопыту, вести отряд через чащу, к далекому берегу, где ждет драккар, а соленые волны ласково облизывают его борта, приглашая отправиться в море…
Веки подниматься не желали, будто их приколотили, а каждая попытка пошевелиться отдавалась вспышкой боли.
– Ох, клянусь птицами Хрофта, – пробормотал Ивар сквозь стиснутые зубы, и открыл глаза.
Первые солнечные лучи пробивались через кроны, желтыми столбами висели в клубящейся под сводами деревьев сырой дымке. Орали птицы, приветствуя восход, потрескивал костер, около него негромко переговаривались дозорные – Нерейд и Кари.
Запах дыма перебивал мощный аромат свежей зелени.
Двое суток викинги шагали по лесу, почти не останавливаясь, шарахаясь от каждого шороха и все время ожидая, что из зарослей раздадутся вопли преследователей.
Ели, что удавалось добыть на ходу – птичьи яйца, самих птиц, фрукты, в которых Арнвид не нашел яда.
Вчера после полудня наткнулись на отбившегося от стада поросенка. Трясущимися руками содрали шкуру и принялись есть сырое, дергающееся и кровоточащее мясо.
Сил после этого добавилось, пошли быстрее, а вечером попали под дождь.
Потемнело так, будто ночь наступила раньше времени, гром грохотал у самых верхушек деревьев, в нем слышалось злобное раскатистое веселье, толстые как веревки струи хлестали сквозь кроны, били по спине и плечам, а ветер легко раскачивал мощные стволы.
Наземь летели ветви, листья, истошно вопили обитающие в чаще твари.
Когда дождь закончился, Ивар приказал искать место для стоянки. Трясущиеся от холода и усталости, промокшие до костей викинги все равно не смогли бы идти дальше.
Первую часть ночи Ивар, сберегая силы дружинников, отстоял на страже сам. Едва не вывихнул челюсти, руку исщипал так, что оставил синяки, но выдержал, не поддался дремоте.
Зато когда разбудил сменщиков, едва успел лечь – заснул как бревно.
– О, конунг очнулся, – заметил Нерейд, – а то решили, ты все, помираешь – так храпел, так храпел, остальных перебудил.
– Ладно тебе выдумывать, – Ивар потянулся, вслушался в хруст суставов и понял, что готов проспать еще сутки.
– Истинная правда, – рыжий викинг улыбался, в глазах сверкали искорки. – Рёгнвальд предлагал откатить тебя в кусты, Даг – треснуть дубиной по голове. Так что спас тебя Арнвид.
– Каким образом?
– Он просто перевернул тебя на бок, – Нерейд засмеялся, гулко захохотал Кари – точно в огромном дупле заухал филин.
– Шутники, – Ивар поднялся. – Надо бы Дага разбудить, отправить на охоту.
– Он ушел, – сказал Нерейд. – С первыми лучами солнца. Взял мой лук и был таков. Интересно только, чего он добудет с одной стрелой.
– Мясо, – Даг бесшумно выступил из кустов, с качнувшихся веток посыпались капли, засверкали, попав в солнечный луч.
На землю около костра шлепнулись две толстые, ярко раскрашенные змеи с размозженными головами и большая ящерица с гребнем вдоль спины и кровоточащей дырой в боку.
Лапы ее подергивались, глаза смотрели с холодной злобой.
– Дракона убил, хоть и мелкого, – лицо Нерейда перекосилось от отвращения. – Думаешь, мы будем жрать эту гадость?
– Не сомневаюсь, – следопыт снял с пояса нож. – Надо только приготовить как следует.
Он ловко снял со змей шкуры, выпотрошил их, так же как рыбу, а белое, как у курицы мясо порезал на ровные куски, насадил на палочки и воткнул их в землю около костра.
Пока подрумянивались, занимался ящерицей.
– А пахнет вкусно, – удивленно проговорил Кари, когда от мяса потек сладкий запах.
Спящие викинги зашевелились, начали дергать носами, беспокойно двигать руками.
– Ты можешь не есть, – с улыбкой сказал Даг, глядя на Нерейда.
– Не дождешься! – ответил тот сердито. – Что я, трус какой? Вдруг это мясо ядовитое? Вот я первым и проверю, чтобы если что, пожертвовать собой ради соратников!
Ухватил кусок мяса еще горячий, зашипел, начал перебрасывать с руки на руку, потом вонзил острые зубы.
– Ну как? – спросил Кари, сидящий с открытым ртом.
– Нормально, – ответил Нерейд, прожевав. – Только горячее еще.
– И полусырое, – добавил Ивар, велел берсерку: – Буди всех. Пока проснутся, как раз дожарится.
Даг взял ящеричную шкуру, завернул в нее внутренности, оттащил в кусты.
Вставали медленно, зевая и потягиваясь, но едва понимали, что аромат жареного не привиделся, тут же открывали глаза, начинали двигаться быстро, как крохотные рыбешки на мелководье. Бросались к костру, тянули дрожащие руки к мясу.
Ивар ел, не торопясь, ощущал, как с каждым проглоченным куском тело оживает, сердце бьется мощнее, в мускулы возвращается прежняя сила.
– Хорошо, – сказал Ингьяльд, похлопывая себя по животу, сквозь который уже не проглядывали позвонки. – Только что мы такое ели? Мясо нежное, тает во рту, пальчики оближешь…
– Как тебе сказать, – Нерейд улыбнулся ехидно, – скальд назвал бы этих тварей рыбами вереска или младшими братьями Йормундганда, мы же именуем их просто змеями.
Ученик эриля побледнел, затем позеленел, став как капустный лист, в горле у него квакнуло.
– Жаль, что вы не пожарили сердца, – проговорил Арнвид задумчиво. – Вон Сигурд когда сразил дракона Фафнира, съел его сердце и научился понимать язык зверей и птиц… Кто знает, может мы обрели бы великую мудрость?
– То дракон, а тут обычные змеюки, – Ивар поднялся. – Да и мудрости в тебе так много, что странно, как не лопнул до сих пор. А вообще, чего расселись? Поднимайтесь и пошли, а то Эйрик уплывет без нас.
Костер расшвыряли, головешки раскидали по кустам, а кострище присыпали землей – опытный человек все равно обнаружит, что тут разводили огонь, но вот когда, уже не скажет.
Земля после вчерашнего ливня оставалась сырой, чавкала под ногами, трава расползалась в зеленую кашицу, а следы оставались размазанные, большие, точно прошагал отряд исполинов.
Сквозь заросли приходилось продираться, перелезать через валежины, огибать завалы, где воздух от запаха гнили был густой, как вода в болоте. Идущие впереди Даг и Ивар орудовали клинками, перерубая сплетшиеся в сплошную стену лианы, ветки, усеянные острыми шипами.
В зарослях страшно и дико орали невидимые твари, викинги шагали в жарком сыром полумраке.
Даг ударил в очередной раз, но лезвие, вместо того, чтобы прорубить ветви, с глухим стуком отскочило, а занавес из зарослей, преграждающий путь, развалился на две части.
Они с шорохом поползли в стороны, обнажая что-то блестящее, неровное.
– Камень, клянусь лыжами Скади, – заметил Ивар.
– Бери выше, – из-за плеча конунга выглянул Арнвид. – Это статуя.
На викингов злобно и осмысленно пялилась громадная, в рост человека голова, высеченная из светлого камня. Она напоминала монументы, установленные в столице ольмеков, но лишь размерами, а изображала вовсе не человека-ягуара в шлеме.
На узком, как лезвие топора лице выделялся загнутый нос, круглые, точно у птицы глаза оказались лишены век и ресниц, вместо волос имелось что-то вроде чешуи.
Присмотревшись, Ивар разглядел вертикальные, как у зверя, зрачки.
– Это что еще за тварь? – спросил Нерейд. – И кому пришло в голову поставить ее посреди леса?
– Лес тут был не всегда, – Ингьяльд показал вперед, туда, где из зарослей колючего кустарника торчала колонна из черного камня, а еще дальше поднимался напоминающий пирамиду холм.
– Город, – севшим голосом проговорил Арнвид. – Древний, покинутый создателями… Сколько же ему лет?
– Кто знает, – Нерейд протиснулся вперед, бесцеремонно ухватил голову за нос, – в этих джунглях все так быстро растет… Ай!
Он отскочил, дуя на покрасневшие пальцы, а Ивару показалось, что глаза монумента на мгновение стали багровыми.
– Она меня укусила! – рыжий викинг подпрыгивал, размахивал руками.
– И правильно сделала, – резко сказал Ивар. – Кто знает, что за колдовство обитает тут или какие древние боги спят под развалинами? Лучше ничего не трогать!