Я судорожно сглотнула, торопливо схватилась за ручку распахнутой двери и со всей силы дернула ее назад. Дверь соприкоснулась со лбом мужика, тот завопил. Что-то с грохотом упало… Я тряхнула Зубченко за плечо и развернула к выходу, не желая слушать никаких возражений.
* * *Как только мы оказались на улице недалеко от машины и перевели дыхание от быстрого бега я, как саранча, налетела на Анатолия Степановича:
— Что вы натворили? Вы же все испортили! Зачем на Лаптева кинулись?.. Разве не видели, что их много и все пьяны?
— Я не смог сдержаться. Как только представил, что эти подонки могли сделать с моим сыном, у меня перед глазами все поплыло. А вы… вы должны были мне помочь разделаться с этими негодяями, а не вытаскивать меня оттуда! Нам нужно вернуться! Сейчас же! Я не покину этого дома до тех пор, пока они не вернут мне Егора! — Зубченко был полон решимости.
— Вашего сына здесь нет! — резко схватив мужчину за руку в тот самый момент, когда он направился назад, уверенно заявила я. — И быть не может!
— Вы не знаете! Мы же даже ничего там не осмотрели!
— А вы разве так этого не поняли? Эти парни не полные идиоты, чтобы прятать похищенного человека там, куда в любой момент могут заглянуть работники милиции! Или вы думаете, что какие-то пьяницы могли организовать продуманное похищение? Вы хоть понимаете, насколько нелепо такое предположение?
— И не нужно на меня кричать, я все понимаю. Но они похитили моего ребенка, и я намерен…
Но деликатничать я уже была не способна. Зубченко довел меня до точки кипения.
— Они его не похищали! Они вас знать не знают, да и сотовый телефон вряд ли есть хоть у одного из них! В этом убогом доме таких вещей не держат. Конечно, алкоголики могли украсть у кого-нибудь трубку. Вполне возможно, неоднократно этим и промышляли, продавая потом за бутылку. Но вот подключаться, оформлять sim-карту… Никогда в жизни они бы так делать не стали!
Настырный Зубченко продолжал сопротивляться:
— Вы не можете этого знать наверняка!
— Нет, могу! Поверьте, у меня есть кое-какой опыт в делах подобного рода… И вообще, здесь даже опыт ни при чем, здесь нужен элементарный здравый смысл! В данный момент в ваших словах он полностью отсутствует. Если же рассуждать логически, ситуация становится абсолютно ясной. Настоящие преступники просто оформили телефон на третье лицо… То самое лицо, которое вы сейчас так нещадно разрисовывали. Заказчики могли ему за это даже заплатить — и дело в шляпе… — Я устало вздохнула и чуть тише продолжила: — В осторожности им не откажешь. Вы еще не поняли, что преступники все время используют случайных людей, каких-нибудь алкашей, которые их наутро даже не вспомнят? Возьмите, к примеру, вчерашний случай с покушением. Или сегодняшнюю нашу «экскурсию»… Нет, наши противники — люди грамотные и очень умные, а не какие-то там деградирующие ублюдки. Они точно знают, чего хотят. Они знают, как этого добиться…
Анатолий Степанович насупился, видимо, начав осознавать, что правда на моей стороне. Однако идти на попятную ему определенно не хотелось.
— Ладно, пусть Лаптеву заплатили за использование паспорта. Тогда этот парень должен был их видеть. А значит, способен их описать…
— Вполне, — согласилась я. — До того момента, когда вы на него набросились. Теперь он вам и под дулом пистолета ничего не скажет.
— Подождите-ка, — спохватился вдруг Зубченко. — А ведь у вас же есть пистолет! Я видел, как вы убирали его в бардачок своей машины. Мы можем попробовать…
— Свернуть себе шею, — закончила я за него без особого оптимизма. — Вы что, рассчитываете беспрепятственно размахивать оружием перед этими пьяными рожами? Неужели вам не понятно: сейчас ублюдки находятся как раз в таком состоянии, что, явись к ним хоть сам дьявол из преисподней, они вряд ли его испугаются. Да для них мой пистолет покажется обычной игрушкой, а делать предупреждающие выстрелы я не намерена. Не дай бог, еще кого-нибудь раню…
— Но что-то же мы обязаны предпринять! Мы не можем уехать отсюда, так ничего и не выяснив.
— Мы выяснили…
— Что?
— Что ищем не там и не так.
— Я вас не понимаю, — закачал головой Анатолий Степанович. — Объясните.
— Сначала мне нужно еще раз все обдумать. Возникло подозрение, что против вас действует не одна группа, а целых две.
— Издеваетесь? — Зубченко замер напротив меня, уперев руки в бока и глядя так, будто я сморозила немыслимую глупость.
— Ничуть. Посудите сами: преступники похитили у вас сына и ждут выкупа… Им совсем ни к чему отвлекать вас сейчас от сбора денежек и ввергать в ненужную заботу о собственном здоровье. Я бы еще поняла, если бы они продолжили покушения после того, как получили запрошенную сумму. Это было бы объяснимо. Но заставлять вас вздрагивать от страха за свою жизнь — как-то не логично. Следовательно, покушениями заведует кто-то другой, и ребятки между собой никак не пересекаются.
Зубченко в ответ рассмеялся мне в лицо:
— Мне кажется, вы насмотрелись американских блокбастеров! В обычной жизни такого не бывает, чтобы на одного человека начинали охоту сразу несколько врагов, причем день в день. Возможно, вы правы, предположив, что наши противники — профессионалы. Но я не считаю, что покушения на мою жизнь не вписываются в их планы. Ведь, по сути дела, целью этих нападений является запугивание. Вы не находите, что это весьма эффективный метод подстегнуть человека к более активным действиям? Я имею в виду сбор денег… Поймите, Евгения, преступники просто стараются показать, что с ними шутки плохи, что они пойдут на осуществление своих угроз, если не выполнить их указаний. Вот и все.
Я возразила:
— Тогда они должны были все время следить за вами, а слежки пока незаметно.
— Это потому, что бандиты и без того знают, где я чаще всего бываю. Они еще ни разу не нападали где-то далеко от дома или моего места работы.
Сказав это, Зубченко замер в задумчивости. Я тоже остановилась, не зная, как действовать дальше. Одно было ясно наверняка: вернуться назад в дом Лаптева мы уже не можем, да это и не имеет никакого смысла — вряд ли парень вспомнит и сумеет описать тех, кто воспользовался его паспортом для регистрации сотового номера. Или он вообще свой паспорт давно потерял, а те шантажисты нашли и использовали по назначению…
— Давайте, наверное, вернемся домой, — выдержав недолгую паузу, предложила я. — Нам обоим нужно успокоиться и еще раз все тщательно обдумать. Времени осталось мало, так что все же придется где-то искать деньги…
— Эх, была бы у меня машинка, штампующая левую «зелень», даже проблема бы эта не стояла, — разочарованно вздохнул заказчик. Затем как-то странно посмотрел на меня и спросил: — А у вас случаем нет еще какого-нибудь полезного знакомого, способного помочь в этом деле?
— Если бы был, я давно бы уже стала миллионершей. К сожалению, нет.
Анатолий Степанович тяжко вздохнул и вяло поплелся по направлению к машине. Я засеменила следом. В эту минуту из дома Лаптева как раз выскочили двое и ринулись за нами вдогонку. Ускорив шаг, мы буквально запрыгнули каждый на свое место. Я завела мотор и, развернув машину и забрызгав домчавшихся до моего «Фольксвагена» алкоголиков дорожной грязью, помчалась прочь.
Увы, день прошел впустую, и ничего толкового нам так и не удалось узнать. Оставались еще сутки, но и они, я знала наверняка, пролетят так же молниеносно и бездарно, как и прошедшие. Срочно нужно было что-то предпринимать. Но что именно, я пока себе даже не представляла.
* * *Когда мы добрались до дома Зубченко, на улице уже стемнело. Помня, что на моего клиента обычно нападали либо возле дома, либо у офиса, я принялась сосредоточенно осматриваться по сторонам. Дворик был фактически пуст, лишь небольшая толпа тинейджеров ютилась на лавочке неподалеку, над чем-то весело хихикая. Среди них могли быть и те, кому в очередной раз «заказали» Анатолия Степановича…
— Старайтесь держаться поближе, — предупредила я Зубченко. — Хватит с нас на сегодня приключений.
Мужчина кивнул и, дождавшись, пока я закрою машину, пошел следом. Расстояние от места парковки автомобиля до подъезда мы преодолели без особых проблем. Осталось сделать пару шагов, чтобы оказаться в доме, но в эту минуту откуда-то с правой стороны раздался голос:
— Эй, дядя, дай прикурить.
Я обернулась на голос и увидела совсем юного парнишку. Он стоял в тени, поэтому четко рассмотреть его лицо было трудно. «Справиться с таким не составит особых проблем, хотя вряд ли малец отважится на активные разбойные действия», — решила я.
— Рано тебе еще курить. Вали отсюда.
Мальчишка только усмехнулся в ответ и швырнул нам под ноги какую-то штуковину. Что это было, я не успела рассмотреть, но догадалась сразу же. В следующую секунду во все стороны повалил какой-то удушливый, едкий дым, а сама штуковина зашипела, как готовящийся к взрыву газовый баллон. И я, и Анатолий Степанович закашлялись.
— Быстро в подъезд! — скомандовала я, опасаясь, что в дыму на нас беспрепятственно нападут.
Зубченко рванулся было вперед, но тут же попятился назад и отрицательно замотал головой:
— Не могу, там нечем дышать.
Я оглянулась назад. Недавняя компания молодежи направилась в нашу сторону, о чем-то переговариваясь. Их было человек десять. Даже с моими способностями одолеть такое количество нападающих мне не под силу. К тому же рисковать жизнью клиента совершенно не хотелось…
— Нужно пройти! Задерживайте дыхание, зажимайте нос и двигайтесь к двери. Ну же…
— Не могу… кхе-кхе, я ничего не вижу, — закашлявшись, отозвался Анатолий Степанович. — Режет глаза.
Поняв, что придется прорываться первой, я попыталась на ощупь отыскать его руку.
Наконец мне удалось это сделать. Зубченко крепко ухватился за меня, а я со всех ног метнулась к подъездной двери. Едкий газ заполнял легкие, заставлял слезиться глаза. Ноги и руки становились какими-то ватными, не желая больше подчиняться командам мозга. Я настойчиво продвигалась вперед, даже не представляя своего маршрута. Зубченко спотыкался и то и дело тянул меня обратно, но я не давала ему возможности дать задний ход.
Наконец моя рука, вытянутая вперед, на что-то наткнулась. Я пошарила ею по твердой поверхности и, нащупав кодовый замок двери, облегченно надавила пальцами три заветные кнопки в правом нижнем углу. Замок щелкнул, дверь открылась…
Из последних сил вломившись в подъезд, я затащила за собой Зубченко и захлопнула дверь.
Теперь мы оба закашлялись, пытаясь освободить легкие от заполнившего их газа.
— Нужно срочно подняться в квартиру, — скомандовала я и вызвала лифт.
Лифт прибыл сразу, двери распахнулись, и мы с Зубченко буквально через силу ввалились в него. Я нажала на кнопку нужного этажа, двери закрылись, и кабина лифта заскользила вверх. Анатолий Степанович почему-то закачался, словно у него под ногами поплыла почва, а затем с грохотом рухнул вниз. Поняв, что причина обморока — яд, попавший в организм через дыхательные пути, я постаралась успокоиться и не думать о том, что через пару секунд со мной может случиться то же самое. Чувствовалось, что и мой организм ослабевает и я перестаю себя контролировать. Держась из последних сил, присела рядом с Анатолием Степановичем и обхватила его за плечи. Как только лифт остановился и двери раскрылись, я принялась вытаскивать бесчувственное тело клиента на площадку.
Зубченко оказался довольно тяжелым. Будь я в норме, мне бы, наверное, удалось дотащить его до квартиры, но в данной ситуации это представлялось невозможным… Поняв, что одной мне не справиться, я бросила Анатолия Степановича лежащим наполовину в кабине лифта, наполовину на бетонном полу приквартирной площадки. Требовательно нажав на кнопку звонка, едва уже не теряя сознание, я ждала, когда же откроют дверь. Через пару секунд с той стороны что-то зашебуршало, лязгнули задвижки… Моя рука упала вниз, не в силах удерживаться на весу… Перед глазами все поплыло, очертания предметов стали мутными, мысли медленно растворялись и рассыпались красноватыми искрами. Я медленно сползла на пол, и в сознании наступила полная темнота.
* * *Сколько времени прошло с тех пор, как потеряла сознание, мне было неизвестно. Первое, что я увидела над собой, открыв глаза, — чье-то омерзительное, заплывшее старческое лицо. Волосы, напоминающие паклю, низко свисали на лоб, пряча пронзительный взгляд. Я едва не закричала, испытав от подобного зрелища настоящий шок. Неприятное лицо склонилось надо мной еще ниже, обдавая меня отвратительным запахом чеснока и лука, исходящего из старческого рта.
— Ну вот, видите, ей уже лучше, — увидев, как я вздрогнула, прошепелявил гнусный тип. — Думаю, через пару минут совсем оживет.
— Большое вам спасибо, Юрий Владимирович, — заговорила где-то рядом жена Анатолия Степановича. — Если бы не вы, не знаю, что бы я делала. Пока эта «Скорая» прибудет… человек может сто раз умереть!
Я попыталась приподнять голову от подушки.
— Лежите, лежите, — напористо вернул меня на место мой странный и неприятный на вид спаситель. — Вам нужно собраться с силами, а встать… всегда успеете.
— Где Анатолий Степанович? — потихоньку вспоминая, что произошло, с трудом выдавила из себя я. Мои губы и рот пересохли.
— В соседней комнате, и ему тоже уже значительно лучше, — поведала Любаша. — Что с вами произошло? Я открыла дверь и чуть сама не упала в обморок! Представьте себе картину: мой муж лежит на полу, наполовину в кабине лифта, вы тоже валяетесь на полу без чувств, не подавая признаков жизни… Я думала, вас убили, кинулась поднимать… Спасибо нашему соседу, определил, что вы живы, просто без сознания… Он меня слегка успокоил, помог перенести вас в дом, сбегал в аптеку за нашатырным спиртом…
— А почему вы не вызвали «Скорую»? — поинтересовалась я у Любаши.
— Да я так испугалась, так переполошилась, что про «Скорую» даже и не подумала сразу… Пока вас заносили, пока в чувство приводили… А потом, знаете, Юрий Владимирович немного разбирается в симптомах разных болезней. Он сказал, что с вами ничего серьезного…
— Да уж, ничего, — усмехнулась я через силу. — Нас всего лишь траванули какой-то гадостью, как колорадских жуков.
— Хорошо хоть, что все это случилось поблизости от дома, а не где-то еще… — сокрушенно покачала головой женщина. Затем вздохнула и вновь зачастила: — Я так за вас переживала, так волновалась! Как назло, никто не звонил, никаких известий от Егора…
Она на некоторое время замолчала, видимо, пытаясь справиться с волнением и выступившими на глазах слезами, потом поинтересовалась:
— Да, кстати, а откуда у моего мужа кровоподтеки?
— Участвовал в драке, — коротко ответила я. Вдаваться в подробности не хотелось, да и лишний раз ворочать языком, честно говоря, тоже. — Сам набросился на подозреваемого, к которому мы поехали, ну и схлопотал… Я его с превеликим трудом от той пьяной компании отбила, чудом ноги унесли.
Мой короткий рассказ сильно удивил супругу Зубченко. Она высоко приподняла брови и медленно проговорила:
— Странно… Толик никогда не отличался агрессивностью, на него это так не похоже…
Я слабо усмехнулась в ответ:
— Да уж, я и сама от него такого не ожидала. Но лучше бы уж он себе не изменял, продолжая оставаться сдержанным…
Любаша нахмурилась, видимо, посчитав мое замечание оскорбительным.
— Ладно, не обижайтесь, я это не со зла… Просто он действительно малость переборщил. Даже я, имея навыки борьбы, никогда необдуманно не вступаю в драку, а уж ему-то, при его бумажной работе, от дел рукопашных нужно держаться подальше. Кстати, который час?
— Начало первого, — не глядя на часы, ответила мне женщина.
— Самое время отдохнуть, — зевнув, произнесла я, — а утром, на свежую голову, попробуем что-то придумать.
Любаша кивнула и направилась к двери, за которой пару минут назад незаметно исчез сосед. Обернувшись на пороге, она добавила:
— Отдыхайте. Я пойду провожу Юрия Владимировича. Нехорошо оставлять человека без благодарности, он нам так помог.
— Люба! — окликнула я Зубченко, когда та уже вышла из комнаты. — Вы случайно не догадались проверить почту?
— Нет, а что?
— Если не сложно, сделайте это сами или попросите своего соседа. Возможно, похитители прислали еще одно письмо с требованиями или угрозами….
Женщина кивнула и вышла из комнаты. Я закрыла глаза и попыталась расслабиться и даже вздремнуть. Но сон, как назло, не шел, и я решила проанализировать последние события.
«Итак, что мы имеем? Сын клиента похищен, и похитители неизвестны. Кто-то шантажирует Зубченко и одновременно устраивает на него различного рода нападения. Знать бы, одних ли рук это дело… Тогда было бы проще отыскать смекалистых ребят. Предположим, что похитителями являются недруги Анатолия Степановича. Им наверняка известно о его достатке, потому они и похитили сынка, рассчитывая на богатый выкуп. Но тогда к чему устраивать покушения? Чтобы припугнуть, отравить жизнь…
Малоубедительно! А если предположить, что покушения на моего клиента и похищение его сына организованы людьми, не имеющими никакого отношения к Зубченко-старшему? К примеру, в роли похитителей выступают люди, хорошо знающие Егора. Возможно даже, кто-то из его приятелей… Они отлично знали все и о самом Егоре, и о его отце, знали и номер рабочего телефона, по которому можно было позвонить Зубченко-младшему, назвавшись представителями фирмы, заинтересованной в сотрудничестве с банком. Преступникам не составило бы труда вызвать молодого человека на встречу, а затем похитить. Кстати, прежние нападения на Зубченко-старшего могли понадобиться для нагнетания обстановки, дабы заставить мужчину подчиняться их требованиям беспрекословно, не обращаться в милицию… Иначе говоря, преступники его просто запугивали, подготавливая почву для дальнейших действий».