Люди как люди, — отмахнулся Димка. — Не забивай голову ерундой. Мы здесь, чтобы отдыхать, не так ли? — прищурившись, спросил он и, получив утвердительный ответ, обрадовался еще больше, даже забыв о печенье. — Тогда пошли! Приглашаю всех на прогулку по ночному городу.
Я думал, что Эмми станет возражать, но она на удивление быстро согласилась. Единственное, о чем девушка попросила нас, — это подождать ее на улице. Она хотела переодеться.
Эмми было тяжело постоянно ходить в плаще и джинсах, ведь она предпочитала короткие, не сковывающие движения платья. Для вампира они гораздо удобнее, так как в такой одежде легче угнаться за жертвой. Правда, Амаранта всегда подчеркивала, что ей просто нравятся такие наряды, и охота тут совершенно ни при чем. Мы делали вид, что верим.
Амаранта присоединилась к нам минут через пять. Джинсы и футболку она сменила на легкое платье, еле прикрывающее стройные ноги, и оно, конечно же, было ее любимого цвета — белое. К слову, Эмми вышла босиком, видимо предположив, что в такую жару это ни у кого не вызовет подозрений. Часть волос девушка заколола сзади, соорудив одну из замысловатых причесок, плести которые умела только она. Но основная масса волос черным каскадом спускалась ей на спину.
У меня перехватило дыхание, так прекрасна была Амаранта. Как всегда в такие моменты, я почувствовал, как мне несказанно повезло, что такая девушка выбрала меня.
Ну что, парни, пошли? — Эмми очаровательно улыбнулась, и мы с Димой, не сговариваясь, вздохнули.
Прошу, — Димка нашелся первым и подставил ей локоть.
Эмми, одарив брата еще одной очаровательной улыбкой, воспользовалась предложением и взяла его под руку. Это не могло не разозлить меня, ведь, если бы на месте Димы был я, она бы проигнорировала мой жест.
— Отец с нами не пойдет? — раздраженно спросил я.
— Нет, он решил выспаться, — ответил Дима, игнорируя мой тон.
Амаранта виновато оглянулась на меня, но ничего не стала менять. Так мы и отправились на прогулку: Дима вел под руку мою девушку, а я, как какой-нибудь ненужный придаток, плелся за ними следом. Возможно, я бы не обратил на это внимания, но так в последнее время было всегда — Амаранта всеми мыслимыми способами старалась держаться от меня подальше.
— Что-то здесь немноголюдно, — протянул Димка.
Услышав его слова, я окинул взглядом улицу и удивился, насколько здесь немноголюдно. Мы были единственными пешеходами в этой части города. Не считая редких машин, хозяева которых явно торопились попасть домой, больше никого не было видно.
Где все жители? — пробормотала Эмми. — Сегодня вроде как пятница, «а завтра выходной», — пропела она строчку из старой попсовой песенки.
Может, местные предпочитают тихие семейные радости прогулкам по ночным барам? — предположил я, сам не веря в правдивость своих слов.
— Сразу все? — резонно усомнился брат. Последняя машина свернула за угол, и мгновенно стало тихо, как на поминках в минуту молчания. Признаюсь, все это немного напрягало. Мне еще ни разу в жизни не доводилось видеть абсолютно пустого города.
Конечно, по ночам жизнь более или менее замирала даже в больших городах, но чтобы вообще никого не было на улице — это нонсенс! Всегда можно услышать болтовню подвыпивших подростков, урчание мотора за углом или чей-то неожиданно звонкий смех, усиленный эхом подворотни. Здесь же стояла полная тишина. И хотя все так же горели фонари и мигали светофоры, беспристрастно следуя своему внутреннему распорядку, город вдруг показался вымершим.
Жутковато, — Димка поежился, а я подумал, что ему, как всегда, удалось точно передать царившую атмосферу. Действительно, было жутко. Город не должен быть настолько безлюдным, это противоестественно.
Наверное, все сидят в каком-нибудь баре, — неуверенно предположила Эмми.
А сегодня случайно нет никакого матча? — заволновался братишка, ярый поклонник футбола, причем совершенно неважно какого. Он умудрялся болеть почти за все команды, разве что не одновременно.
Нет, — успокоил его я.
Тогда идея с баром имеет право на существование, — согласился Дима.
Мы решили найти этот бар, так как, по здравому рассуждению брата, в заведении, которое настолько привлекает людей, должно быть безумно интересно. Мы прошли несколько улиц, прежде чем окончательно убедились, что никакого ночного бара не существует в природе. Все, что попадалось на пути, закрылось еще в восемь часов вечера, а на часах уже была половина одиннадцатого.
— Не город, а рай для пуритан, — блеснул эрудицией Дима. — Ни одного ночного клуба.
Брат никак не мог прийти в себя после такого потрясения. Ему казалось, что подобное положение вещей в принципе невозможно, и я, по сути, был с ним согласен.
— Ну что, накрылась наша прогулка? — с неожиданной для себя самого радостью спросил я. Похоже, я все еще злился на Эмми за то, что она предпочла Диму.
— Кажется, да, — печально согласился брат. Ничего не оставалось, как вернуться в гостиницу. Мы могли бы пройтись еще, тем более что погода была в самый раз для прогулки — солнце больше не пекло, и стало даже прохладно, но мы чувствовали себя неловко на этих пустынных улицах. Словно мы украдкой подсматриваем за спящим городом.
Мы разошлись по своим номерам. Эмми жила вместе со мной, а Дима в целях экономии теперь ютился в одной комнате с отцом.
Что тебя тревожит? — поинтересовался я у Амаранты, как только мы оказались в номере. С момента приезда в Дно она места себе не находила.
Я уже говорила, дело в городе. Он… — Амаранта попыталась подобрать нужное слово, но у нее ничего не вышло. — Просто поверь мне, — попросила она. — Я чувствую: здесь что-то не так.
Это место и меня ставит в тупик, но я же не теряю из-за этого связи с реальностью, — немного резче, чем следовало, заметил я.
— Ты человек, — с едва различимым сожалением в голосе произнесла Эмми; ее тон, конечно же, задел меня. — Вампиры чувствует гораздо больше, чем люди.
И что именно здесь не так?
Если бы я только знала!
— Так, может, и не стоит вникать в это? Вдруг здесь ничего нет, и тебе просто показалось? Через пару дней мы уедем отсюда и думать забудем про это место, — с вызовом сказал я, понимая, что поступаю неправильно, но мне было просто необходимо выплеснуть скопившееся внутри раздражение.
Эмми с обидой посмотрела на меня, но промолчала. Вместо того чтобы ответить на мой выпад, она направилась к двери.
— Постой. — Я попытался удержать ее. — Мне жаль, что я сорвался. Останься.
В последнее время у Амаранты вошло в привычку уходить по ночам. Конечно, ей, как любому вампиру, нужно питаться, но Эмми делала это не так часто и уж точно не каждую ночь (если быть точным, то примерно раз в одну-две недели). Вот и сейчас ее руки были горячи, а значит, ей еще не нужна свежая кровь.
— Прости. — Девушка печально улыбнулась. — Мне нужно на разведку. Ты же знаешь.
Сказав это, она скрылась за дверью. Я, конечно, знал, о какой разведке идет речь. Эмми не убивала обычных людей, наоборот, она тщательно выбирала себе жертву, пред-почитая лишать жизни только тех, кто ее и так не стоит. Например, маньяков, убийц и прочих нелюдей. Само собой.
поиск такой еды занимает довольно много времени. Но мне казалось, что Амаранта нарочно и вполне осознанно предпочитает проводить ночи вдали от меня. Смешно сказать, но с тех пор, как мы снова были вместе, она избегает моих прикосновений, как будто боится близости со мной.
Ее уход, как всегда, погрузил меня в глухую тоску. Я не знал, чем и как себя занять. Но, похоже, не я один столкнулся с этой проблемой — минут через десять ко мне зашел Димка.
— Отец смотрит новости, — прямо с порога пояснил он причину своего визита. Брат обожал телевизор. Он мог смотреть его хоть круглые сутки. При этом он одинаково тепло относился к фильмам, спорту, программам про животных, мультикам и даже ток-шоу. Только новости и прочая политическая ерунда ввергали его в пучину скуки, а скуку брат считает чуть ли не страшнейшим из зол и совершенно не способен ее переносить. — Можно я побуду у тебя? — Не дожидаясь моего разрешения, он устроился на кровати, включил телик и спросил: — Опять ушла? Сочувствую, — протянул он, даже не выслушав ответ. — Тебе не кажется, что она слишком часто ест? — Брат мог поддерживать беседу с самим со-бой, практически не нуждаясь в репликах собеседника, и я продолжал молчать. — Меня это немного беспокоит. Откуда она только берет столько мерзавцев?
Димка еще что-то говорил, не отрывая взгляда от голубого экрана, но я уже не слушал. Вопросы, которые он задал, волновали и меня, но я чувствовал, что причина нашего разлада с Эмми лежит намного глубже.
Не так давно (всего какой-то месяц назад) Амаранта сбежала из логова очень могущественного вампира, умудрившегося хоть и на время, но все же сделать из нее чудовище, которым она так отчаянно не желала становиться. Но Грэгори был намного сильнее, и Эмми ничего не оставалось, как подчиниться и влиться в его клан, где убийство ни в чем не повинных людей являлось ежедневной нормой. Я не подозревал, что Амаранта будет настолько сильно переживать по этому поводу. Для себя я все решил с самого начала, и мне было плевать, где и как она провела те девять месяцев, что мы находились в разлуке. Но оказалось, что ей сложнее справиться с этим. Я бы и рад был ей помочь, но Эмми избегала разговоров на эту тему.
Не так давно (всего какой-то месяц назад) Амаранта сбежала из логова очень могущественного вампира, умудрившегося хоть и на время, но все же сделать из нее чудовище, которым она так отчаянно не желала становиться. Но Грэгори был намного сильнее, и Эмми ничего не оставалось, как подчиниться и влиться в его клан, где убийство ни в чем не повинных людей являлось ежедневной нормой. Я не подозревал, что Амаранта будет настолько сильно переживать по этому поводу. Для себя я все решил с самого начала, и мне было плевать, где и как она провела те девять месяцев, что мы находились в разлуке. Но оказалось, что ей сложнее справиться с этим. Я бы и рад был ей помочь, но Эмми избегала разговоров на эту тему.
Я посмотрел на часы: было около часа ночи. Эмми должна вернуться только к рассвету, поэтому, попросив Диму сделать звук потише, лег рядом с ним на кровать и попытался заснуть. Надо сказать, у меня это быстро получилось.
5 Позволь мне остаться
Солнце беспощадно разбудило меня около семи часов утра. С закрытыми глазами потянувшись на кровати, я с удивлением обнаружил, что нахожусь в ней не один. Кровать была большой, двуспальной, и здесь спокойно могли поместиться два, а то и три человека. Так что ночью я не чувствовал постороннего присутствия и был удивлен, когда вытянутая в сторону рука коснулась чьего-то теплого бока.
Конечно, первая мысль была об Амаранте. Я знал, что вампиры практически не нуждаются в сне, и все же продолжал надеться, что это она. Но тут уловил приглушенный звук работающего телевизора, а за ним — и храп спящего рядом брата. Разочарованию не было предела, и, открывая глаза, я уже не ожидал увидеть ничего хорошего. Как выяснилось, слух не обманул, и рядом действительно спал Димка. Видимо, вчера он вырубился перед телевизором. За это говорили джинсы и рубашка, в которые он все еще был одет. Я обернулся к телевизору.
Наступило время утренних передач типа «Доброе утро» или «Пока все дома», и одну из них я имел удовольствие лицезреть. Нащупав пульт сбоку от себя, выключил телик и, подумав о том, во что обойдется этот ночной просмотр гостинице, сел на кровати. В кресле напротив расположилась Амаранта, и мои глаза встретились с ее насмешливым взглядом.
— Семейная идиллия, — усмехнулась девушка, кивнув на спящего Димку.
Кажется, она отлично провела эту ночь и больше не злилась на меня. Это хорошая новость.
Он еще не скоро проснется, — поднимаясь с кровати, заметил я.
Я в курсе, — кивнула в ответ Эмми. Она уже давно поняла, что Диму раньше десяти не разбудить никакими силами.
Натянув джинсы, я направился к ванной. Эмми сидела в расслабленной позе, откинувшись на спинку кресла и положив ногу на ногу, и следила за моими передви-жениями.
Как прошла ночь? — спросил я уже из ванной, выплюнув зубную пасту в раковину.
Нормально, — ответила Амаранта, но ее голос звучал рассеянно, и я решил оставить девушку в покое, тем более что собирался принять душ. Но прежде необходимо было побриться, так как в последний раз я делал это дней пять назад, и на лице уже успела вырасти порядочная щетина. Нанеся на лицо крем для бритья, я приступил к делу.
Большинство женщин, с которыми мне когда-либо приходилось иметь дело, считали меня, по меньшей мере, симпатичным, а некоторые из них — так и вовсе красавцем. Сам я никогда особо не задумывался о том, как выгляжу. Внешностью я пошел в мать, погибшую от рук вампира, когда мне было семь лет. Она была высокой (мой рост метр восемьдесят пять) кареглазой брюнеткой. Таков и я, в отличие от отца и брата, способных похвастаться классической арийской внешностью. У меня правильные аристократические черты лица, широкие плечи и развитая мускулатура. Казалось бы, я могу составить достойную партию любой девушке, но та единственная, с которой действительно хочу быть, относится ко мне весьма прохладно. Вот такая складывается картина. Вроде и я ничего, и Эмми сама не раз го-ворила, что любит меня, но это нисколько не делает наши отношения более теплыми и близкими.
Выйдя из ванной посвежевшим и немного приободренным (прохладный душ всегда производил на меня тонизирующее воздействие), я застал Эмми в той же позе, что и оставил. Она сидела в кресле, задумчиво глядя на спящего Диму, но смотрела скорее сквозь него, даже не осознавая, кто перед ней находится.
Так куда ты все-таки ходила? — Я повторил вопрос, вытирая волосы полотенцем.
Так, — Эмми махнула рукой в неопределенном направлении, — везде понемногу.
Нашла, что искала? — Я, прежде всего, говорил о потенциальной еде.
— Что? — Девушка посмотрела на меня так, будто не поняла вопроса.
— Ты нашла, чем подкрепиться?
— Ах, это, — с облегчением выдохнула она. — Да, конечно. — И снова погрузилась в свои мысли.
Не давая Эмми возможности окончательно уйти внутрь себя, я присел перед ней на корточки так, что наши лица оказались напротив друг друга. Я взял ее руки в свои, и мне стало очевидно: Эмми только что меня обманула. Куда бы она ни ходила этой ночью, это точно не было связано с пропитанием: ее ладони сделались прохладнее по сравнению со вчерашним днем.
Кровь для вампиров — жизненно важное топливо. Без нее они теряют силы и становятся уязвимыми. Физически это проявляется в бледной коже, темных кругах под глазами, снижении температуры тела. Голодный вампир больше напоминает мертвеца, нежели живого человека. Когда вампир сыт и полон сил, то на его лице играет румянец, ко-жа пышет жаром, так что это чувствуется даже на расстоянии, глаза сияют. Накачанный свежей кровью вампир выглядит как патологически здоровый человек.
Руки Эмми в данный момент красноречиво говорили о том, что она не ела дней семь, а значит, ни на какую охоту этой ночью девушка не ходила.
Амаранта посмотрела мне в глаза и, прочитав там сомнение в искренности ее слов, попыталась оправдаться:
— Я пока только искала подходящую кандидатуру.
— Если ты не хочешь говорить правду, то хотя бы не ври, — как можно более спокойно попросил я, хотя внутри бушевал настоящий тайфун. Зверски хотелось что-нибудь разбить, и непременно вдребезги.
— Ты мне не веришь? — с вызовом спросила Амаранта, но от ее тона за версту несло наигранностью. — Я бы не стала тебя обманывать, — добавила она, опуская голову.
Я протянул руку и коснулся ее подбородка, приподняв голову девушки так, чтобы видеть ее глаза.
— Тогда почему ты не смотришь на меня?
Эмми набрала в грудь побольше воздуха, намереваясь ответить, но так и не нашлась, что именно сказать.
— Ты постоянно куда-то уходишь, не отвечаешь на вопросы, обманываешь меня. — Я жестом остановил готовый сорваться с ее губ протест. — Ты больше не хочешь быть со мной? Если это так, только скажи, я не стану удерживать тебя силой. — Я говорил, а внутри все сжималось от неконтролируемого страха, что она сейчас согласится с моими словами.
Но вместо этого Амаранта прямо посмотрела на меня, и я увидел в бесконечном омуте прекрасных синих глаз ответ, который больше всего на свете желал услышать.
— Конечно, я люблю тебя, глупенький, — Эмми нежно улыбнулась. — Ты даже не можешь себе представить, насколько.
Бесспорно, слова шли из самой глубины ее сердца. Следуя спонтанному порыву, я потянулся к Амаранте, рассчитывая на поцелуй, но она одним ловким движением вывернулась из моих объятий и встала с кресла. Я снова остался ни с чем.
Недоумевая о причине такого поведения (лично для меня поцелуй был логичным продолжением признания в любви), повернулся к ней. Эмми остановилась на безопасном расстоянии и виновато смотрела в мою сторону. Весь ее вид говорил о том, что она дико раскаивается, но в то же время я четко понимал: если опять попытаюсь ее поцеловать, то все повторится.
Вздохнув, сел в кресло, где еще секунду назад была Эмми.
Удалось что-нибудь узнать о городе? — поинтересовался я будничным голосом, изо всех сил пытаясь абстрагироваться от случившегося.
Нет, — немного нервно ответила Эмми, поглядывая на меня в поисках доказательств того, что я не сержусь. — Я не занималась этим вопросом.
И снова я не поверил, но у меня не было времени заявить об этом, так как в этот самый момент раздался стук в дверь.
— Войдите, — мгновенно отреагировала Амаранта, цепляясь за утреннего визитера, как за спасательный круг.
Дверь отворилась, и в номер вошел отец. Кивнув в знак приветствия, он заметил Диму и произнес, довольный тем, что нашел младшего сына:
Так я и думал, что он остался у вас. Надо было его выгнать.
Он не мешал, — признался я с сожалением. Отец удивленно взглянул на меня, но предпочел промолчать.
Не дожидаясь Димки, мы пошли завтракать. Ресторан находился в здании гостиницы, и Эмми составила нам компанию, несмотря на равнодушие к обычной пище. В коротком платье, с распущенными по плечам иссиня-черными волосами, она произвела фурор среди официантов, и они весь завтрак не сводили с нее восторженных глаз. Даже персонал кухни высыпал в зал, чтобы оценить красоту моей девушки. Меня уже давно не удивляла такая реакция людей на Амаранту, тем более что я разделял их чувства. Эмми, являясь вампиром, обладала просто потрясающей внешностью. Честно говоря, вообще ни разу не встречал вампира, которого нельзя было бы назвать прелестным. Внешняя привлекательность давалась им вместе с бессмертием и служила для приманки и поимки жертв, как, впрочем, и остальные качества, которыми они славились. Будучи идеальными хищниками, вампиры довели свое мастерство заманивать и убивать до таких высот, которых другим представителям нечистой силы никогда не достичь. Вся мощь, выносливость, неиссякаемое очарование, включая голос, обостренные обоняние и слух являлись необходимыми атрибутами для удачной охоты на самого изворотливого зверя — на человека. По тому, как мужчины смотрели на Амаранту, ловя каждое ее движение, было ясно: стоит ей позвать, и они, не задумываясь, отправятся следом, не поинтересовавшись конечным пунктом маршрута. Не исключено, что даже знание о том, что этот путь приведет в ад, не заставит их свернуть.