Анхис взял со стола узелок и бросил его Одиссею. Торговец открыл его и увидел удивительный пояс, сделанный из прекрасной кожи и золотых колец с янтарем и обручем, на котором висел кривой кинжал, инкрустированный слоновой костью. Одиссей со знанием дела осмотрел его.
– Хорошая вещь, – усмехнулся он, вытаскивая кинжал.
– И мы достигли понимания? – уточнил царь.
– Ты хочешь, чтобы я забрал твоего сына… и сделал из него мужчину, – ответил Одиссей, наслаждаясь тем, что лицо царя исказилось от гнева. – Чтобы преуспеть, ему, конечно, придется пройти через много испытаний. Опасность – семя, из которого вырастает храбрость.
– Точно. Много испытаний, – согласился Анхис.
– Я поговорю завтра с ним.
Одиссей вернулся на «Пенелопу» со своим подарком и долго думал о просьбе царя. Царь желал смерти сыну, и Одиссей его за это презирал. Около полуночи он скинул свою тунику и прыгнул вниз с палубы «Пенелопы» в темную морскую воду. Одиссей переплыл залитую лунным светом бухту, от холодной воды голова прояснилась. Подлый царь потащил чувствительного ребенка посмотреть на изуродованное тело матери. Разве удивительно, что мальчик испугался? Одиссей подплыл туда, где возвышалась скала. Здесь было глубоко, и лежало несколько камней. Плавать было приятно, но он вернулся на «Пенелопу», так еще ничего не решил.
Ранним утром Одиссей, одетый в старую потертую тунику, встретил Энея в саду рядом с дворцом. Когда торговец был здесь в последний раз, сад утопал в зелени и цветах, о которых тщательно заботились, несмотря на постоянный ветер и соленый воздух. С тех пор все изменилось, и сад теперь каменистостью и бесплодностью не отличался от остальных владений Анхиса.
Эней сильно вытянулся за эти годы – теперь перед Одиссеем стоял пятнадцатилетний юноша, высокий для своего возраста и худой. На нем была белая до колена туника, длинные черные волосы стягивала кожаная лента. Одиссей заметил, что мальчик старался держаться подальше от края скалы и не смотрел на «Пенелопу», стоящую на якоре в бухте.
– Так, парень, нам нужно многое обсудить, – начал торговец. – Ты воплотил в жизнь свою мечту?
– Какую мечту, господин? – юноша поднял на него холодные голубые глаза, и Одиссей почувствовал, как у него стынет в жилах кровь. В этих глазах он искал ребенка, каким был Эней прежде, и не находил.
– Как? Построить самый большой корабль в мире. Ты не помнишь?
– Я тогда был ребенком. У детей странные фантазии. Эней отвернулся.
Гнев Одиссея, еще не утихший, снова вернулся, когда он заметил холодность в голосе юноши.
– Говорят, что ты всего боишься, – охотно рассказал он. – Боишься высоты. Ну, это понятно. Твоя мать сбросилась со
скалы. Ты это видел и поэтому боишься высоты. Я понимаю.
Одиссей надеялся на ответ юноши, но его не последовало.
– Но, – добавил Одиссей, – я слышал, ты разборчив в еде, словно девчонка. Боишься, что проглотишь рыбную кость и поперхнешься, что съешь что-нибудь и умрешь. Ты больше не хочешь ездить на лошадях, опасаясь, думаю, упасть. Мне сказали, что ты почти не покидаешь комнаты. – Он наклонился к Энею. – Какую жизнью ты ведешь, мальчик? Что ты делаешь в своей комнате целый день? Вышиваешь, как девчонка? Так? Или ты и есть переодетая девушка? Ты мечтаешь, что когда-нибудь уродливый мужик решит позабавиться с твоим задом?
На долю секунды Одиссей увидел то, что хотел. Блеск в глазах, зарождающийся гнев. Но он тут же потух.
– Почему вы оскорбляете меня? – спросил Эней.
– Чтобы разозлить. Почему ты подавил свой гнев?
– Это бесполезно. Когда мы теряем контроль над собой, мы… – он замолчал. – Мы делаем ошибки, – закончил юноша, смутившись.
– Мы бросаемся со скалы. Ты это хочешь сказать?
Геликаон покраснел.
– Да, – сказал он наконец. – Хотя я прошу тебя больше не говорить об этом. Это все еще причиняет мне боль.
Одиссей вздохнул.
– Иногда боль необходима, парень. Боги сделали мне большой подарок: ты знаешь, я умею читать в сердцах людей. Бросив только один взгляд, я понимаю – герой это или трус.
– И ты считаешь меня трусом, – заметил Геликаон, гнев снова попытался вырваться из-под контроля.
– Мой отец говорит мне это каждый день. Я – сосунок, бесполезное создание. Мне нет необходимости слышать это от чужестранного моряка. Мы закончили наш разговор?
– Ты не такой. Слушай меня! Пять лет назад мы на «Пенелопе» налетели на камни. Повредили корпус корабля и зачерпнули воды. Судно вертелось в Зеленом море, как овца в загоне. «Пенелопа» лишилась скорости и почти затонула. Мы удержали ее на плаву и довели до гавани, где и починили. Я не подумал тогда, что это плохой корабль. Я сужу по тому, как судно плывет, когда его корпус в порядке. Ты похож на этот корабль. Твое сердце ранили, когда мама умерла. А храбрость рождается в сердце.
Мальчик ничего не ответил, но Одиссей видел, что он внимательно слушает. Одиссей отошел от края скалы и сел на покрытую травой насыпь.
– Не бывает храбрости без страха, Эней. Человек, который ввязывается в сражение без страха, не герой. Он просто сильный человек с большим мечом. Храбрость состоит в том, чтобы побороть страх.
Подняв руки ладонями наружу, он велел мальчику повторять за ним. Затем он потянулся и коснулся ладоней мальчика.
– Надави на мои ладони, – попросил он, и Эней исполнил его просьбу. Одиссей тоже надавил на его руки. – Вот так работают храбрость и страх, парень. Оба всегда будут противостоять друг другу и никогда не бывают спокойными, – опустив руки, Одиссей посмотрел на море. – И человек не может остановить эту борьбу. Потому что, если он отступит, страх пойдет за ним и заставит сделать назад еще шаг, затем еще один. Люди, уступающие страху, похожи на царей, которые отсиживаются во дворцах вместо того, чтобы встретить врага в открытом поле и победить. Поэтому враг разобьет лагерь вокруг дворца, и государь не сможет покинуть свою крепость. Постепенно закончится еда, и он обнаружит, что его дворец уже не такое безопасное место. Ты построил дворец у себя в голове. Но страх проникает сквозь щели в стенах, и теперь негде спрятаться. Ты знаешь, что герой, которого я вижу, продолжает жить где-то глубоко в твоей душе.
– Может быть, внутри меня нет героя. Что если я тот, кем меня считает отец?
– О, там живет герой, мальчик! Ты все еще слышишь его голос. Каждый раз, как отец просит тебя оседлать лошадь или сделать другой смелый поступок, герой в тебе очень хочет послушаться его, заслужить его улыбку или слово похвалы. Разве не так?
Мальчик наклонил голову.
– Да, – тихо согласился он.
– Хорошо! Это только начало. Теперь все, что тебе нужно сделать, – это найти этого героя, мальчик, и обнять его. Я могу тебе помочь. Потому что я знаю его имя.
– Его имя?
– Имя героя, который живет внутри тебя. Хочешь знать его имя, чтобы позвать?
– Да, – ответил Эней, и Одиссей увидел отчаяние в глазах подростка.
– Его зовут Геликаон.
Лицо мальчика исказилось, Одиссей увидел, как из его глаз потекли слезы.
– Никто меня больше так не зовет, – сказал он. Затем со злостью вытер слезы. – Посмотри на меня! Я плачу как ребенок!
– Черт побери, мальчик! Все когда-то плачут. Я плакал неделями, когда умер мой сын. Ревел, пока не осталось сил. Но мы теряем попутный ветер. Тебе нужно найти Геликаона.
– И как мне это сделать?
– Ты выберешься из дворца и победишь свои страхи. Он будет тебя ждать снаружи.
– Говорите прямо, потому что у меня в голове нет никаких дворцов.
Одиссей почувствовал жалость к юноше, но понял, что травму, причиненную ему годами плохого обращения со стороны отца, нельзя устранить несколькими волшебными словами. «На самом деле, – подумал он, – на это потребуются годы». А у Одиссея не было столько времени на общение с искалеченным мальчиком. Конечно, он не мог взять его на «Пенелопу» и убить; не имеет значения, какими богатствами соблазнял его Анхис. Именно поэтому мореплаватель решился на последний шаг.
– Если я попрошу тебя нырнуть в море с этой скалы, прыгнуть вниз на сотню футов или больше того, ты не сделаешь этого, правда?
– Нет, – ответил Эней, его глаза округлились от страха при одной только мысли об этом.
– Конечно, нет. До воды далеко лететь, и там могут быть камни, о которые человек может разбиться. Поэтом я хочу, чтобы у тебя была причина сделать это.
– Ничто не заставит меня сделать это! – воскликнул Эней.
– Может, и нет. Но я собираюсь прыгнуть с этой скалы в море. Я не умею плавать, поэтому, если ты не прыгнешь за мной, я утону.
– Ты не можешь этого сделать! – закричал мальчик, вскочив на ноги, когда встал Одиссей.
– Конечно, могу. Геликаон и я ждем, мальчик. Затем не произнося больше ни слова, хитрый торговец побежал к краю скалы.
Даже теперь, много лет спустя, Одиссей почувствовал, как по спине пробежала дрожь при этом воспоминании. Он смотрел на тот выступ накануне ночью. Скала не казалась такой высокой, но стоило дойти до ее края и посмотреть вниз, становилось очевидно – до воды было страшно далеко. «Пенелопа» выглядела игрушечным корабликом, на котором плавают муравьи. И хотя Одиссей никогда бы никому в этом не признался, но он испугался.
Даже теперь, много лет спустя, Одиссей почувствовал, как по спине пробежала дрожь при этом воспоминании. Он смотрел на тот выступ накануне ночью. Скала не казалась такой высокой, но стоило дойти до ее края и посмотреть вниз, становилось очевидно – до воды было страшно далеко. «Пенелопа» выглядела игрушечным корабликом, на котором плавают муравьи. И хотя Одиссей никогда бы никому в этом не признался, но он испугался.
– Пожалуйста, не делай этого! – взмолился мальчик.
– Придется, парень, – ответил Одиссей. – Когда мужчина обещает что-то, он должен собраться с силами и сдержать слово.
Одиссей глубоко вздохнул и прыгнул. Разведя руки, чтобы держаться прямо, он полетел вниз, и ему показалось, что падение длится целую вечность. Затем он плюхнулся в воду с грацией свиньи, попавшей на лед.
Одиссей с трудом всплыл на поверхность, его легкие горели огнем. Он притворился, что с трудом держится на воде, и размахивал руками. Посмотрев вверх, он увидел, что юноша стоит высоко над ним. Теперь торговец почувствовал себя дураком. Испуганный мальчик не отважится на этот прыжок, и он решил, что сделал мальчику больно, сказав, что не умеет плавать, и чувствовал себя обязанным продолжать эту игру еще какое-то время. Задержав дыхание, Одиссей ушел под воду, стараясь продержаться там как можно дольше. Затем он всплыл, сделал несколько вдохов – все еще изображая тонущего человека – и снова ушел под воду. Когда он поднялся, то посмотрел вверх в последний раз. И увидел Энея в воздухе, падающего с вытянутыми руками, его тело выделялось на фоне ярко-голубого неба. Прыжок мальчика был просто прекрасен, и Одиссей почти забыл о своем обмане. Когда Эней показался на поверхности воды и поплыл к нему, Одиссей пошел ко дну. На этот раз сильная молодая рука схватила его за запястье и потянула наверх.
– Дыши глубже, – приказал юноша, затем потащил его в сторону «Пенелопы». Канаты были спущены вниз, и они поднялись на борт.
Стоя на палубе и стараясь отдышаться, мокрый Одиссей посмотрел на удивленных моряков своего экипажа.
– Это Геликаон, – закричал он. – Он наследник Дардании. Он спас мне жизнь!
Первый парень – Биас – крепко сложенный темнокожий с седыми волосами похлопал мальчика по спине.
– Я видел прыжок. Это было невероятно. Прекрасно, мальчик.
Одиссей подошел к Геликаону и обнял его мускулистой рукой. Затем он наклонился к нему.
– Что ты чувствуешь после этого прыжка?
– Я чувствую… – Геликаон старался подобрать слова. – Я не знаю, что я чувствую.
– Восторг? – предположил Одиссей.
– Да, так и есть. Точно.
– Ты разбил своих врагов, Геликаон. Я не могу передать, как горжусь тобой. Ты нашел дорогу к герою. Ты никогда больше не потеряешь его, – повернувшись к команде, он приказал гребцам разойтись по местам и поднять парус – Зеленое море ждет.
– Я не понимаю, – сказал Геликаон.
– О, парень, я разве не говорил тебе? Твой отец решил, что морское путешествие пойдет тебе на пользу. Так что ты теперь член моего экипажа. Я думаю, тебе здесь понравится.
Одиссей стоял в одиночестве на берегу и улыбался при этом воспоминании. Он видел, как Геликаон поднялся и огляделся вокруг. Одиссей помахал ему рукой, и Счастливчик направился к нему.
– Планируешь еще одно невероятное приключение? – спросил Геликаон.
Одиссей усмехнулся.
– Я вспоминаю тот день, когда юный царевич летал над морем, как орел.
VIII Бухта Голубых Сов
Ксандер чувствовал себя одним из героев легенд, о которых рассказывал перед сном им с сестрами дедушка, сидя вечером у камина. Он переплыл море и оказался в незнакомой стране, таинственном и волшебном месте, где светили другие звезды. И он встретил легендарного Одиссея. Как в чудесном сне.
По всему побережью бухты Голубых Сов расположились повозки с сухими дровами. В воздухе стоял запах готовящейся еды, люди возле костров играли на арфах и свирелях. Мальчик увидел, что чернобородый египтянин Гершом отошел от моряков «Ксантоса» и сел, прислонившись спиной к камню. Он, хотя и накинул на плечи остатки своей одежды, все равно дрожал от холода. Ксандер подбежал к нему и предложил ему что-нибудь принести. Гершом улыбнулся: «Я бы не отказался от воды. У меня пересохло в горле, словно я наглотался песка». Ксандер убежал и принес бурдюк с водой. Гершом жадно напился, затем лег спиной на песок и заснул.
Ксандер посидел рядом с ним, пока не наступила ночь. Он смотрел на яркие звезды, но не мог точно сказать, отличаются ли они от звезд на его родине, хотя догадывался, что должны. Когда Гершом захрапел, мальчик встал с песка и начал обследовать бухту. Вдоль береговой линии расположилось множество повозок и палаток, в которых предлагались разные товары: драгоценности, одежда, горшки, кувшины, защитные амулеты и оружие. Торговцы разложили свой товар на одеялах прямо на песке. Здесь были предсказатели, гадатели и астрологи, читающие судьбу. Куда бы Ксандер ни посмотрел, везде было интересно. Он пробирался сквозь толпу с широко открытыми от удивления глазами.
Он полюбовался немного на выставку ослепительных ювелирных украшений: сережек, браслетов и медных колец, украшенных разноцветными камнями. В следующей палатке предлагали горшки и кубки плохого качества, совсем не похожие на те, что делает его мама. Ксандер сообщил об этом торговцу, сердитому коротышке, который разразился проклятиями. Мальчик скрылся, когда тот пригрозил побоями. Ксандер не испугался – он был героем, который пережил шторм и теперь не боялся горшечника.
Мальчик задержался у палатки, где продавалась одежда. Там было множество сандалий, плащей и хитонов длиной до бедра с хорошей подкладкой. Товары освещались висящими фонарями. Ксандер протянул руку и взял маленькую сандалию.
– Они стоят пять медных монет, – сказала круглолицая женщина, у которой не было передних зубов. – Я сегодня очень щедра к тем, кто выжил в этой буре. Поэтому я продам их за четыре монеты. Но я вижу, как ты смотришь на них, маленький моряк, и это растопило мое сердце. Поэтому я отдам их тебе почти задаром. Всего три медных монеты.
– У меня нет ни одной монеты, – вздохнул мальчик.
– Ни одной монеты, – повторила женщина, затем наклонилась к нему. – Но ты – красивый мальчик, и я знаю человека, который купит тебе эти сандалии, если ты будешь мил с ним. Хочешь, я тебя познакомлю?
Рядом с Ксандером появилась огромная фигура.
– Нет, не хочет, – сказал Зидантос. Он взял сандалии из рук мальчика и осмотрел их. – Они пристанут к его ногам в первый же дождь. С таким же успехом он мог бы носить сандалии, сделанные из глины.
Женщина стала браниться на Зидантоса, а он засмеялся.
– Идем, Ксандер. Если тебе нужны сандалии, на другой стороне есть палатка с хорошим товаром. Но сначала давай поедим.
У палатки с едой каждому из них дали чашку с похлебкой и кусок поджаренного хлеба. Затем Зидантос предложил отойти подальше от веселья, в скалистую часть бухты. Они ели молча. Ксандер и не представлял, насколько проголодался. Закончив с похлебкой и хлебом, мальчик сбегал к другой палатке, взял два куска медового пирога и протянул один Зидантосу. Великан усмехнулся.
– Я люблю пироги, но от них у меня ноют зубы. Съешь все сам.
Ксандера не нужно было долго упрашивать, он с жадностью съел пироги, слизывая мед с пальцев.
– Это удивительное место, – сказал он.
Зидантос смахнул крошки со своей раздвоенной бороды.
– Да, это хорошая бухта, и Толстый царь хорошо кормит моряков.
Мальчик оглянулся и увидел вдалеке Геликаона, который болтал и смеялся с моряками с другого корабля.
– У Счастливчика много друзей, – заметил Ксандер.
– Хорошо иметь такого друга, как Одиссей, – ответил Зи-дантос.
Мальчик увидел воинов в странных конусообразных шлемах и кожаных доспехах, которые пробирались сквозь толпу. У них в руках были толстые дубинки.
– Будет драка? – спросил он.
– Обычно до рассвета случается одна или две драки, – объяснил ему Зидантос. – Драк не избежать, когда есть крепкая выпивка, распутные женщины и несколько сотен моряков.
Воины быстро их остановят. Сегодня они разобьют несколько черепов.
– Они будут убивать людей?
Зидантос пожал плечами.
– Я знаю, что здесь погибло несколько людей. Глиняные головы. По большей части они отделаются головной болью и ушибами.
Ксандер оглянулся и посмотрел на группу людей, собравшуюся вокруг Геликаона.
– Почему хорошо иметь такого друга, как Одиссей? – спросил он.
Зидантос засмеялся.
– Твои мысли порхают, словно бабочки, мальчик. Тебе нужно немного поспать. Завтра будет долгий день.
– Я не устал, Зидантос, правда, я не устал. И я не хочу ничего упустить. Рядом он увидел предсказателя, изучающего руку моряка, и услышал, как тот обещает ему богатство в будущем.
– Откуда он все знает? – прошептал мальчик.
– Он не знает.