— Да я и сам тоже думал, это, в бродники… — пошел Андрей на попятный. — Мне очень хочется из Кома выбраться. Если не дорогу домой найти, так хоть другие миры посмотреть. А Иллис сказала, что если я в поселении осяду — на это шансов никаких.
Грубарь усмехнулся:
— Да и в бродниках на это, брат, шансы тоже невелики. Впрочем, с твоей удачей, глядишь, что и получится… — он сделал паузу, а затем хлопнул лапищей по своему колену. — Итак — решил? В бродники?
— Решил, — кивнул Андрей.
— Отлично. Тогда, для начала, тебе нужен линк. Какой будешь брать?
— А какие есть? — осторожно спросил Андрей.
— Разные, — ухмыльнулся Грубарь. — Очень разные. Во-первых, линки могут быть внешними, вживленными, комбинированными и симбиотичными.
— Это как? — не понял землянин.
— Вот, смотри, — хозяин лавки протянул руку вперед, и над столом возникло изображение, напоминающее что-то вроде слухового аппарата, извращенно скрещенного с остромодными очками, имеющими очень узкие, зато очень толстые линзы. Это «Карма-3К», типичный внешний линк. Стоимость — всего десять универсальных кредитных единиц. СУБД — «Масса-2», базовая, первого уровня, ИИ — нет, встроенная память — шестьсот коу, питание — стандартный преобразователь хасса мощностью шесть пик, дополнительные функции — голосовой интерфейс, внешняя визуализация, ночной режим, камера, фонарик. Поэтому их называют — «очки и кошелек». Есть и более навороченные модели, настолько, что стоимость некоторых достигает пары тысяч, но толку с них ненамного больше. Для человека, не способного самостоятельно оперировать хасса, этого вполне достаточно. Главное его достоинство — дешевизна и общедоступность, но если его отобрать у хозяина, то информация, номера счетов и пароли окажутся у отобравшего… Далее, — хозяин лавки шевельнул рукой, и над столом возникло изображение головы. Но внутри нее в районе горла, за ухом, над глазом и в затылочной части засветились некие странные образования. — Гарнитура «ЗМ», типичный вживленный линк. Состоит из трех частей — основной блок, лингафонный блок и визуальный блок. Имеет СУБД намного лучше, как правило, уровнем не ниже «Гамма-3», ИИ так же нет, но доступна технология псевдо-ИИ. То есть СУБДшка способна обучаться, накапливая статистику самых частых запросов, и на ее основании отслеживает изменения в наиболее интересных для тебя областях. Ну, и так далее. Питание уже двойное, как от преобразователя хасса, так и от внутренних ресурсов организма. Стоимость таких линков начинается с семисот кредитных единиц, а навороченные модели доходят и до двадцати тысяч, — он снова шевельнул рукой, и изображение головы тут же оказалось одетой в шлем. Но сама голова сквозь шлем по-прежнему просвечивала. И на ней по-прежнему были видны темные включения блоков вживленного линка. Но одними ими на изображении дело не ограничилось. На шлеме так же высветились некие образования.
— Это, — вальяжно махнув рукой, продолжил Грубарь, — «Зрачок-5КУ», очень распространенная модель комбинированного линка. Основная часть — вживленный линк, а в шлеме размещаются дополнительные блоки. Имеет модификации, дополненные блоками в перчатках и на элементах брони. В этих линках уже довольно часто используют ИИ, а по набору коммуникационных функций они, как правило, соответствуют полноценному сетевому терминалу. Стоимость — от пятнадцати тысяч, — тут мордоворот ехидно усмехнулся и этак вкрадчиво поинтересовался: — Ну как, присмотрел себе что-нибудь?
Андрей покосился на него, потом наморщил лоб и осторожно поинтересовался:
— А какой у меня лимит?
— Чего?
— Ну, этих — универсальных кредитных единиц?
Грубарь добродушно хмыкнул:
— Соображаешь, — он шевельнул своей лапой над столом, убирая изображение, и развернулся к землянину. — Что ж, давай посчитаем. Итак… Энергетики не продавай, эти аж третьего уровня — с эффектом реабилитации, они тебе еще пригодятся. Полевые пайки тоже. Что у нас дальше? Двенадцать кислотных желез присоски по четырнадцать единиц. Итого — сто шестьдесят восемь. Четыре глазных яблока гнидоглаза по сорок единиц — еще плюс сто шестьдесят. Щупальце темной сволочи. Это — да, это — дорого, двести пятьдесят. Гребень толмача. Тоже нехилая добыча — три сотни. С добычей все? — Танер бросил на него испытующий взгляд, мол, не заныкал ли чего, парень, но Андрей отрицательно мотнул головой.
— Тогда продолжим. Клинки — четыре штуки, все привязаны. Первый — «Краем-3», состояние… среднее, — Танер покрутил его в руках и веско произнес: — две сотни. Дальше, «Унгак»…
— Этот не продается, — быстро произнес Андрей. Этот клинок он снял с Иллис.
— Не понял, — удивленно воззрился на него хозяин лавки, — зачем он тебе, парень? Только начальная его активация требует второго уровня владения хасса, а полностью свои возможности он раскроет только в руках специалиста четвертого уровня. В руках любого другого это просто прочный, но даже не особенно острый кусок металла. Смотри сам, видишь, какая тупая кромка? Это все потому, что он режет сформированным полем хасса. Да и привязан он, а отвязка с последующей новой привязкой обойдется тебе в полторы-две тысячи кредов.
— Все равно, он — не продается, — упрямо набычив голову, заявил землянин. Грубарь досадливо сморщился:
— Ладно — твое дело. И последние два — «Жало-6К», ничего себе оставлять не будешь?
Андрей молча отрицательно мотнул головой. Хозяин лавки пожал плечами и припечатал:
— Эти возьму по сто пятьдесят. Идем дальше. Из дистанционного тебе ничего как память не дорого? Нет? Тогда считаем. Аккумуляторных версий, как я вижу, нет. Все с внешним управлением силой хасса. Итак, «Разрыв-22», снайперка. Прицел «Сумрак-16», спаренные магазины, комман второго уровня, генератор криозита, — Грубарь погладил ложе рукой, помолчал, затем мечтательно произнес: — Новая такая даже в базовой комплектации стоит не менее двадцати двух тысяч, а уж такая проапгрейденная… Но, опять же, все портит привязка. За нее дам не больше пяти тысяч.
— Разводишь… — набычился Андрей.
— Не без этого парень, не без этого, — хмыкнул хозяин лавки, а потом ехидно прищурился: — Ну так ты походи по базару — поторгуйся.
Андрей насупился, а потом мысленно махнул рукой. Все равно деваться некуда. В его ситуации Грубарь вообще может назначить за любой, так сказать, лот абсолютно любую цену. Хоть даже в одну эту ихнюю универсальную кредитную единицу. Так что, можно считать, что хозяин лавки поступает даже благородно, обозначая цену в сотни и тысячи таковых.
— Дальше, штурмовой комплекс «Факел-22», широкоугольный прицел «Рамка-6КМ», два ствола — дальнобой и дробовик, гаситель отдачи, подавитель звука… и опять привязанный. Три четыреста…
Когда они посчитали все, оказалось, что Андрей может рассчитывать почти на девять с половиной тысяч кредов. Но при этом он остался абсолютно голым, потому что почти все вооружение и снаряжение он продает. В том числе и доспехи Таслама, в которых он дошел до Самиельбурга — для человека, не владеющего хасса хотя бы на втором уровне, они были почти бесполезны, и даже наоборот — вредны. Ибо, вследствие того, что он не умел оперировать хасса, на нем они весили довольно много, килограммов под двадцать пять, а защиту обеспечивали меньшую, чем обычный комбез начального уровня со встроенным внешним преобразователем хасса. Ну, тяжесть он на себе почувствовал еще когда шел в них к Самиельбургу, правда она, скорее, придавала ему уверенности. Мол, тяжелые, значит прочные, и потому он чувствовал себя более-менее защищенным. Более-менее, потому что, скажем, от Квази они Таслама защитить не смогли.
— Ну что, какой линк будешь брать?
Андрей задумался. Насколько он понял из объяснений, линк здесь являлся чем-то вроде помеси коммуникатора, кредитной карты и удостоверения личности, хотя продвинутые версии уже умели куда больше. И это большее, раз уж люди платили за это такие деньги, явно было довольно полезным.
— Слушай, а ты упоминал о каких-то симбиотических? Это что такое?
— У-у, брат, — усмехнулся Грубарь, — это вещь, так сказать, в себе. И я тебе ее не советую, — он наклонился вниз и достал маленькую коробочку. Открыв ее, торговец выудил тонкую пленку, очень похожую на целлофан, и поднял ее вертикально. В середине прозрачного квадрата размером где-то шесть на шесть сантиметров, висела крошечная полупрозрачная капля.
— Вот, — с какой-то странной нежностью произнес хозяин лавки, — зародыш симбиотического линка.
— Зародыш? — удивился Андрей.
— Ну да, — кивнул Грубарь. — Дело в том, что симбиотические линки — это живой организм, развивающийся вместе с твоим. Причем только в том случае, если ты имеешь природную чувствительность к хасса. Узор здесь не поможет. Почему — не знаю, никогда этим плотно не интересовался. Вроде как то хасса, которым энергетическое тело человека управляет с помощью узора, симбиотический линк все равно продолжает воспринимать как чужое. А этой капельке нужно свое. Иначе она не растет.
— Ну да, — кивнул Грубарь. — Дело в том, что симбиотические линки — это живой организм, развивающийся вместе с твоим. Причем только в том случае, если ты имеешь природную чувствительность к хасса. Узор здесь не поможет. Почему — не знаю, никогда этим плотно не интересовался. Вроде как то хасса, которым энергетическое тело человека управляет с помощью узора, симбиотический линк все равно продолжает воспринимать как чужое. А этой капельке нужно свое. Иначе она не растет.
— То есть, для того, чтобы использовать симбиотический линк, нужно обязательно владеть хасса?
— Нет, — мотнул головой лавочник, — то есть здесь, в Коме — нет. За его пределами — однозначно да, но в Коме он может запуститься и в обычном человеке. На начальном уровне. То есть связь, примитивная визуализация — тексты, максимум таблицы. Короче — голосовая и текстовая связь и кошелек, и не более.
— Хм, — произнес Андрей задумчиво, глядя на капельку, — это выходит, он умеет даже меньше этих, как ты сказал «очков и кошелька» за десять кредов? И сколько он стоит?
— Этот зародыш самого начального уровня — пять тысяч кредов.
— О, как! — Андрей изумленно покачал головой. — И за что такие деньги?
— За перспективу, — пояснил Грубарь. — Если у тебя проснется природная чувствительность к хасса, то тебе уже дальше не понадобится никак апгрейдить твой линк. Он сам будет выращивать и развертывать необходимые усовершенствования и блоки, так что ты будешь всегда иметь максимальные возможности, ну в соответствии с твоим уровнем владения хасса, конечно. Не сразу естественно — после перехода на следующий уровень потребуется где-то от двух до четырех блоев, чтобы он подрос и вырастил все, что требуется. Но зато уже на первом уровне владения хасса ты практически вернешь все затраты. Да что там вернешь — с прибылью окажешься. Ибо для того, чтобы заиметь такие же возможности, которые он тебе обеспечит, в любой другой линк потребуется вложить минимум восемь тысяч кредитных единиц. Ну а на втором уровне, чтобы сравняться в возможностях с ним, уже потребуется полноценный ИИ.
Андрей задумался, а потом осторожно спросил:
— И часто их берут?
— Такие начальные — нет. Ну, кто может быть уверен, что у него непременно проснется природная чувствительность к хасса? Ведь даже тестирование на специальной аппаратуре дает только тридцатипроцентную вероятность этого… Но берут. А вот комплекты второго уровня, которые предназначены для вживления в организм с уже проснувшейся природной чувствительностью к хасса, покупает большинство тех, у кого она таки проснулась. Несмотря на то, что они стоят в пять-шесть раз больше, чем этот. Хотя сам зародыш там одинаковый, просто для второго уровня их кое-чем апгрейдят.
— Понятно… — протянул Андрей. — То есть дело в цене?
— Не только, — мотнул головой Грубер. — Считается, что если в момент, когда у тебя просыпается природная чувствительность к хасса, у тебя уже есть вживленный симбионт-линк, то его возможности к развитию оказываются максимальными. В принципе, вживить симбионта можно на любом уровне хасса, и некоторые бродники, у которых в тот момент, когда проснулась их природная чувствительность к хасса, были большие трудности с финансами, делают это уже когда овладевают способностью оперировать хасса на втором уровне. Но у них уже симбионты развиваются куда хуже.
— А если вживить симбионта на третьем уровне?
— Я же сказал, что вживлять его можно на любом уровне, но на третьем и выше это уже не имеет особого смысла, — мотнул головой Грубарь, — симбионт, вживленный на этом уровне, не будет иметь никаких преимуществ перед обычным вживленным линком приличного уровня, а некоторым моделям комбинированных будет даже и уступать. Так что так почти никто не делает. Короче, на, так сказать, нулевом уровне, пока природная чувствительность к хасса еще не проснулась, его вживляют считанные единицы. Во многом, кстати, из-за отсутствия денег. Ну откуда им взяться у «мяса»-то? «Мясо» попадает в Ком с начальным кредитом в тысячу универсальных кредитных единиц. Этого хватает на комбез самого начального уровня, обувь, самую простую снарягу, комплект нижнего белья, десяток самых дешевых полевых пайков и простенький двухзарядный «одноручник». Короче только на то, без чего выходить за ворота любого поселения даже на первом горизонте смысла нет. Да они и тех-то денег не видят. Просто получают все это на складе, после того как их пинками выкидывают со «скотовозок», на которых бедолаг доставляют на базы на поверхности Кома, и снимают наручники, после чего у них в линках фиксируется к выплате кредит где-то в тысячу универсальных кредитных единиц. У кого чуть меньше, у кого чуть больше, в звисимости от того, чего и сколько они наберут на складе. И будьте добры его вернуть…
— А если «мясо» погибнет раньше, чем вернет?
— Так оно, в большинстве случаев, и происходит, — хмыкнул лавочник.
— И что, значит, те, кто выдал кредит — теряют деньги?
— Э-э, нет, брат, тут все рассчитано. Пока ты не расплатишься за кредит, ты обязан сдавать всю добычу в лавку-склад той компании, которая тебя прокредитовала. А там такие цены, ну просто смешные. И закупать необходимое тебе снаряжение ты обязан тоже только там. А оно там, уже наоборот, обходится тебе куда дороже, чем в обычных лавках. Так что эта бодяга затягивается на год, а то и больше. Жить-то тебе на что-то надо, опять же, спать где-то, да и пивка хлебнуть время от времени тоже хочется, и с бабой поваляться. Короче, тут все рассчитано. Я думаю, компания останется в выигрыше, даже если выживет один прокредитованный из тысячи. А на самом деле доля выживших в первый год заметно больше. Ну да я не об этом. Короче, на нулевом уровне симбионта вживляют единицы. На первом — почти половина. На этом уровне тоже денег не слишком густо, но… ждут, пока накопят, залезают в долги — занимают у знакомых, оформляют совсем уж кабальные кредиты, потому что чем раньше вживишь — тем лучше, короче выкручиваются как могут, но где-то половина тех, у кого проснулась природная чувствительность к хасса, все равно ставит себе симбионта. На втором — еще процентов пять-семь. Остальные — не ставят вообще.
— Почему?
— Ну… это, как правило, те, кто собирается улететь с Кома. У тех, кто овладел хасса на втором уровне, уже появляется на это небольшой, но реальный шанс. А для того чтобы симбионт мог работать за пределами Кома, необходимо овладеть хасса не менее, чем на шестом уровне. Такого уровня достигают очень и очень немногие. Для девятьсот девяносто девяти из тысячи тех, у кого просыпается природная чувствительность к хасса, четверка — потолок. И это еще хорошо. Потому что для тех, у кого ее нет, потолок — тройка.
— А я слышал, что существует узор четвертого уровня? — встрепенулся Андрей.
— Я тоже слышал, — усмехнулся Грубарь, — но никогда не видел. И вообще, пожелать сделать себе его может только мазохист. Говорят, при оперировании хасса на четвертом уровне с помощью узора человек испытывает такую боль, что кровь носом идет.
Андрей поежился. Неужели находятся желающие? Впрочем, почему обязательно желающие? Возможно, кто-то попадет в такое положение, что становится некуда деваться. Ком, судя по всему, очень жесткое местечко. Более того, кого-то, возможно, специально ставят в такое положение…
— Ладно, мы сейчас не об этом… Так вот, у таких, со вторым и больше уровнем, уже появляется шанс заработать столько, чтобы исполнить заветную мечту любого, кто сидит в Коме, — слинять отсюда. Ну, при удаче, конечно. Иллис вот не повезло, да… — Грубарь вздохнул. Ну да ладно, мы ребят еще помянем… Так вот, те, кто не ставит симбионта, как раз и планируют это.
— А я слышал, что рядом с теми, кто может оперировать хасса, перестают работать машины и механизмы.
— Не все и не всегда, парень, не все и не всегда. Обычные бытовые — это да. А военные или, скажем, предназначенные для работы в тяжелых условиях и агрессивной внешней среде — иногда и нет. Так что, например, оборудование каюты корабля, на котором ты отправишься из Кома, скорее всего выйдет из строя, кое-какое оборудование корабля — тоже, за это, кстати, официально с нас и дерут такие цены за билет, а вот сам корабль — нет. Да и потом, чем плохо поселиться где-нибудь на природе, в живописном месте, в простом доме с примитивным очагом и жить себе уединенно, не появляясь на людях? Тем более, что после Кома кто угодно станет филантропом… — Грубарь мечтательно вздохнул и принялся сворачивать пленку с симбиотическим линком обратно в коробочку. Андрей молча наблюдал за ним. Но, когда он уже закрыл коробочку, протянул руку и придержал его: