— Никто ничего не будет знать! Я же только что разбила папулину камеру! А Вовиковым шуткам вообще никто не поверит.
Но Гена лишь тяжело вздохнул.
22.00
Однако, вопреки его опасениям, все шло своим чередом. Гости бодро разговаривали, громко смеялись, бойко орудовали ножами и вилками. Скорее всего, многие решили, что так и было задумано — презентация при свечах, романтика, таинственность… Мне доставило несказанное удовольствие увидеть, что первыми опустели миски с «маринскими» салатами — мои эксперименты всем явно пришлись по вкусу!
— Интересно, а куда подевались Евген с Петюней? И девицы? И Вовик с Рексом? — беспокойно оглядывалась Каринка.
У меня тоже был повод для волнений — я смотрела, как опустошаются тарелки, и думала, чем же кормить народ дальше. Обугленными курицами? Сырым мясом? Кефиром? Или сразу подавать десерт?
— Все. Это конец, — подвел итог Гена. — Просто не представляю, как быть дальше!
На этот раз у меня не нашлось слов ободрения. Ситуация действительно была — хуже некуда. Что мы будем делать с этими людьми, когда кончатся закуски? Без света, без музыки, без помощников… И это после всего, что нам пришлось вынести! Сердце заныло от жалости, я взяла Гену за руку — его пальцы были холодными и безжизненными. Мне так захотелось бросить все, оставить как есть и бежать, бежать — вместе с парнем, подальше отсюда, спрятаться от проблем, родителей и преследующих нас неудач. Но куда бы он мог побежать на своих костылях? И куда я могла бы удрать без него?
А потом его рука потеплела и ожила в моей ладони, и я ожила вместе с ней, вновь поверив в чудо, которое, уже не в первый раз за этот день, не замедлило произойти.
Вначале в окне запрыгали огни подъезжающей машины. А потом Каринка со словами «Я знаю, что делать!» двинулась в сторону сцены.
В зале, освещенном тусклым мерцанием свечей, было полутемно, поэтому я догадалась о том, что задумала подруга, только когда услышала бренчание струн и ее голос.
«Каринские» песни! Подруга решила дать сольный концерт! Я зажмурилась и подняла было руки, чтобы заткнуть уши, но тут услышала, что она поет. Это была баллада — та самая, которую она пела в первый раз утром. Мощные аккорды наполнили зал. Голос ее звучал звонко, сильно, он разносился по залу и долетал до самых дальних столиков безо всяких микрофонов. Вот что значит — гены! Или Гена? Во всяком случае, я никогда не слышала, чтобы Каринка так классно пела. Абсолютно профессионально, не хуже своих родителей. Да что там, даже лучше! У ее предков все-таки старомодный репертуар, а Каринка распелась что надо, хоть сейчас на «Наше радио» неси.
Шум вокруг стих, не слышно было даже стука приборов и звона бокалов. Где-то в углу какие-то мужики продолжали смеяться и с жаром обсуждать что-то, но вскоре и они замолчали, придавленные мощью Каринкиного голоса. Подруга разошлась и все пела и пела, нон-стопом, одну песню за другой. И когда только она успела столько насочинять? Потом вдруг я начала узнавать кое-что из ее старого репертуара и поразилась, насколько иначе все это звучит со сцены — а может, просто я по-другому слушаю?
В перерыве между песнями я расслышала шепот Гены.
— Здорово! Просто финиш! — Но на этот раз я ни капли не ревновала, потому что была с ним полностью согласна.
И тут оказалось, что кое-кто еще разделяет наше мнение.
— Здорово! — донеслось от входа. На этот раз слово было сказано громко, во всеуслышание, голосом, знакомым чуть ли не всем и каждому в нашей стране. А мне — тем более, потому что последний раз я слышала его не далее чем пару дней назад.
Не веря глазам, я присмотрелась к приближающимся фигурам… Батюшки! Каринкины предки! Группа «Мотыга» в полном составе! С гитарами наперевес. Так вот чья машина только что припарковалась у входа! Интересно, а их-то каким ветром сюда занесло? Прямо свет клином сошелся на нашем пансионате!
Теперь уже и сидевшие за столиками люди узнали знаменитых артистов. Приветственные крики и аплодисменты перекрыли Каринкино пение, и подружка замолчала — но только до того момента, как ее предки поднялись на сцену.
А дальше началось что-то совершенно неожиданное и невероятное. Вместо того чтобы устроить дочке публичный скандал, герои «Мотыги» как ни в чем не бывало похлопали ее по плечу и проворковали несколько одобрительных слов. А потом расположились рядом с ней на сцене и обратились к публике с приветственной речью.
И началось! Это был не просто акустический концерт «Мотыги», а самый настоящий джем-сейшен. Каринка и ее предки пели вместе. И всеми любимые, широко известные композиции «Мотыги», и «каринские» песни, которые музыканты подхватывали на лету. Народ за столиками окончательно забыл о еде, солидные дяди и тети подпевали, некоторые начали танцевать, а самые смелые выскочили со свечками на сцену и теперь обнимались с музыкантами.
В разгар всеобщего веселья я услышала поскуливание — у моих ног вертелся Рекс.
— Ты где был? — строго начал Гена, а потом махнул рукой и приказал: — Ищи! Ищи, Рекс! Нам нужны «рабы»!
Пес стремглав ринулся к кухне, и мы, лавируя между столиками, последовали за ним.
Там они все и отсиживались — Вовик, Евген с Петюней и обе девицы. Сидя вокруг зажженной свечки, компания весело болтала и без зазрения совести уплетала жареных куриц.
— Ну, как курочки? Съедобны? — я так обрадовалась, что даже забыла устроить Вовику взбучку по поводу дурацкой шутки о пожаре.
— Еще как! — Вовик поднял вверх большой палец. — Просто супер! Никогда не ел ничего вкуснее. А корочка какая!
— Да уж, что есть, то есть, — нехотя согласился Петюня, отрывая испачканными жиром пальцами очередной кусок.
— Если вы наелись, может, поможете в зале? — предложил Гена. — Надо разнести этих птичек, а то народ уже проголодался. А мы пока снимем пробу… Вовик, ты — за старшего!
Поворчав, компания нехотя отодвинула тарелки и принялась за работу. Под окрики Каринкиного братца «рабы» начали вытаскивать кур, раскладывать по тарелкам порции, добавлять в качестве гарнира овощи из банок. Девицы капризничали, то и дело слышалось:
— Ой, я еще один ноготь сломала!
— А я жирное пятно на юбку посадила!
Но Вовик был неумолим.
— Хотите провести здесь остатки выходных? Нет? Тогда давайте работайте!
23.00
Тележки с тарелками отправились в зал. Наевшийся пес лежал у моих ног, положив голову на лапы, а я смотрела, с каким аппетитом Гена расправляется с курицей, и чувствовала себя абсолютно счастливой. Я бы, наверное, даже замурлыкала от удовольствия, но пес вдруг навострил уши, а потом вскочил и яростно залаял.
— Что это он? — удивилась я. — Что на него нашло?
— Не знаю, — нахмурился Гена. — Надо бы проверить… Рекс, что случилось? В чем дело?
Не переставая лаять, пес рванулся в коридор. Я побежала следом, а Гена отстал. Он что-то крикнул, но мы уже свернули в боковой проход, и слов я не разобрала.
Перепрыгивая через ступеньки, мы спустились по лестнице и выскочили на улицу через запасной выход. Было темно и ветрено. Прохладный воздух охладил разгоряченное лицо, растрепал упавшие на лоб пряди.
И тогда я увидела их. Теней на стоянке было три — две копошились возле синего «Фольксвагена», третья стояла в стороне — словно бы на стреме. Они заметили нас, но было уже поздно. Рекс с громким лаем бросился вперед, вспугнутые тени кинулись врассыпную. Однако далеко убежать им не удалось — пес схватил одного парня за штанину, повалил, метнулся к другому и на лету сшиб его на землю.
— Рекс! Стеречь! Стеречь, Рекс! — приказала я и набросилась на третью тень. Мы сцепились. Это была девчонка. Одежда на ней была влажной, волосы, за которые я ухватилась, — мокрыми. Теперь, вблизи, я разглядела ее — и чуть было не выпустила. Лариска! Опять она! Я набросилась на нее с удвоенной силой, радуясь возможности свести счеты. Она тоже узнала меня, и вопль ее, когда она вцепилась мне в волосы, был яростным и торжествующим.
Но торжествовала она рано. Несмотря на то, что она отчаянно царапалась и кусалась, мне все же удалось завести ей руки за спину. Но и я преждевременно радовалась: почти укрощенная пленница с такой силой наступила мне каблуком на ногу, что я взвыла от боли и снова отпустила ее.
Не знаю, чем бы закончился наш поединок, если бы от авто вдруг не потянулась струйка дыма.
— Ложись! — завопила Лариска, плюхаясь на землю. Парни прикрыли головы руками, Рекс отчаянно залаял, и я поняла — сейчас что-то будет! Но вместо того чтобы отбежать подальше, я бросилась к «Фольксвагену».
— Стой! Не смей! Остановись! — услышала я за спиной голос Гены, но было уже поздно — я подбежала к автомобилю и нырнула под него.
Это была не бомба. Под капотом лежала связка петард — любимых новогодних игрушек всех моих знакомых парней. От связки куда-то тянулся тлеющий шнур.
— Стой! Не смей! Остановись! — услышала я за спиной голос Гены, но было уже поздно — я подбежала к автомобилю и нырнула под него.
Это была не бомба. Под капотом лежала связка петард — любимых новогодних игрушек всех моих знакомых парней. От связки куда-то тянулся тлеющий шнур.
«Так они решили устроить фейерверк!» — догадалась я. Что ж, надо предоставить им такую возможность.
Я схватила палку, выгребла опасную пиротехнику из-под машины и отбросила прочь. И в тот же момент «взрывное устройство» сработало. «Фонтан» вспыхнул, как маленький вулкан, с шипением извергая сноп ярких искр. Следом занялись две ракеты — разноцветные заряды один за другим взметнулись вверх и рассыпались огненным дождем. Затем раздался мощный залп «катюши» — громкие частые выстрелы разукрасили темноту яркими пульсирующими вспышками. Огонь перешел на петарды: те защелкали, застучали, заискрили, выпуская все новые и новые заряды — шоу продолжалось…
Гости вывалили на улицу, прилипли к окнам — неожиданное развлечение явно пришлось им по вкусу. Хулиганы под присмотром Рекса распластались на земле. А Гена стоял рядом и обнимал меня за плечи.
— Ты спасла мою машину! — прошептал он. — И мою презентацию!
И в этот момент в здании вспыхнул свет. Одновременно загорелись фонари, и стало светло, как днем.
— Запасной генератор, — вздохнул Гена. — Кстати, ты знаешь, Вовик-то не врал. Пожар все-таки был!
— Был?! — воскликнула я.
— Ну да. В подвале. Кто-то пытался поджечь мусор. Вовик клянется, что это не он! К счастью, сработала противопожарная система. Вода с потолка и все такое. Короче, все погасло.
Вода с потолка? И тут меня осенило.
— Вовик не врет! Это действительно не он! — воскликнула я.
— А кто? — удивился Гена.
— Лариска! И ее дружки! Те, которые копались около машины. Они же все мокрые!
— Да? Может быть… Но это так странно… Зачем ей это надо?
— Может, она решила тебе отомстить? — предположила я.
— Кто ее знает… — Гена вздохнул. — Мне надо идти. Побудешь тут, пока я встречу милицию и пожарных? Рекс поможет.
Он ушел, и я снова осталась одна.
— Что тут у вас произошло? — Рядом возникла озабоченная Каринка. — С тобой все в порядке?
— Со мной — да. А вот с ними — нет. — Я показала на лежавшую на земле троицу. — Узнаешь?
Каринка наклонилась и ахнула.
— Лариска! А это кто?
Мы подошли к парням. Вблизи их злые лица показались мне смутно знакомыми…
— Ой, да это же… Это же парни из красной «Феррари»! — воскликнула Каринка. — Значит, они выжили после аварии? Интересно, а как там этот бедолага в больнице…
Но вот наконец-то все передряги непростого дня закончились. Мы присели на парапет, прижались друг к другу. Соловей в кустах заливался звонкими трелями. Мягкий теплый воздух окутал нас, обволакивая ароматами черемухи. Было так хорошо, что не хотелось двигаться, чтобы не нарушить очарование майской ночи.
— Все еще грустишь о Евгене? — спросила я.
— Не-а! — беспечно откликнулась Каринка. — А ты? Еще страдаешь по Петюне?
— А кто это? — засмеялась я и вдруг подумала, что с этим парнем мы расстались не вчера, а давным-давно. Да и вообще — это я ли только сутки тому назад заливалась горькими слезами и чувствовала себя самой несчастной на земле? А может, ничего этого вообще не было?
В ресторане снова заиграла музыка — акустический концерт «Мотыги» сменился электрическим.
Наше дежурство завершилось.
Воскресенье
01.00
К часу ночи гости и милиция разъехались. После уборки Вовик вручил «рабам» ключи от машины. Парни и девицы тут же испарились, и больше мы их никогда не видели.
Однако вскоре исчез и Гена. Без прощаний и объяснений. Он просто сел в свой автомобиль и уехал, и это было так не похоже на него, что я растерялась и расстроилась. Разборка с родителями оказалась даже кстати — по крайней мере, мне удалось отвлечься от неприятных мыслей.
Потом мы с Каринкой сидели в шестиугольном зале, доедая остатки закусок и зализывая раны.
— Не ожидала, что родители знают такие слова, — уныло прокомментировала подруга.
— Ну, твои-то — понятно, но чтобы мои! — Я тоже была не в своей тарелке. — Ужас! Милиция и пожарные вели себя гораздо вежливее.
— Еще бы, после всего, что мы им рассказали! — бесцеремонно вмешался в разговор Вовик. — Я их подслушал, этот толстый майор чуть не прыгал от радости. Сказал, что записи нашей видеокамеры и аппаратуры из комнаты охраны — просто клад для следствия. Интересно, мне вернут мою камеру? Если нет, я на них в суд подам. В Страсбургский, по правам человека!
— Да вернут, не переживай! — отмахнулась Каринка. — А что они такого интересного увидели, ты не знаешь?
Глупый вопрос! Было ли на свете что-то, чего бы не знал Вовик?
— Конечно, знаю! Я же говорю, что подслушивал… Короче, эти парни давно на примете у милиции — за хулиганство и все такое. Но их никак не удавалось поймать. А теперь появились улики. На моей камере есть запись с красной «Феррари» — помните, когда мы за ними гнались? Я же почти все время снимал… Менты поставили запись на увеличение и разглядели, как все было тогда на дороге. Оказывается, после того, как машина врезалась в дерево, эти парни смылись и просто бросили того пацана. Да еще ограбили его! Майор сказал, что, если бы парень погиб, эти двое свалили бы вину за аварию на него. Сказали бы, что это он был за рулем. А так им придется самим отдуваться за ограбление парня, да еще и перед своими хозяевами — за сгоревшую тачку. Не завидую ребятам! Если бы они мою «Феррари» угробили, я бы их убил.
Мы с Кариной дружно кивнули.
— А еще оказалось, что эти пацаны действительно собирались устроить здесь большой пожар, — продолжал наш источник информации. — Но сработала противопожарная система, и у них ничего не вышло — удалось только электричество вырубить. Вы видели, какие они были мокрые? Попали под душ в подвале, когда петарды поджигали.
«Молодец, Мариночка! — похвалила я саму себя. — Правильно догадалась!»
— А в подвале столько всякого барахла оказалось! — продолжал Вовик. — Коробки, тряпки, веники какие-то… Если бы там полыхнуло, то — все. И это все оказалось записано на видеокамеру наблюдения — как они пробрались в подвал, как подожгли мусор… Да уж, ребята попали по полной программе!
— Подожди-ка, — прервала брата Каринка. — Но если в подвале есть видеокамера, почему мы не видели этих парней из комнаты охранников?
— Вы, наверное, на кого-то другого пялились, — ехидно заметил Вовик.
На это нам возразить было нечего.
— Интересно, а куда это Гена уехал? — спросила я после паузы.
— Понятия не имею, — пожал плечами Вовик. Оказывается, все-таки есть что-то, чего он не знает! — Он после просмотра записей просто озверел. Принялся орать что-то насчет брата, похищения, предательства, короче, очень нервничал. А потом сорвался и уехал…
— Интересно, почему? — принялась гадать Каринка. — Что он там увидел?
Этот вопрос мучил меня больше всего. Но, к счастью, ответ не заставил себя ждать. Рекс вдруг вскочил и с радостным лаем бросился в коридор, откуда вскоре послышался стук Гениных костылей. Звук приближался, и мир вокруг опять стал меняться.
— Что это ты так покраснела? — ехидно поинтересовалась Каринка. — Здесь вроде бы не жарко!
Однако вскоре ей пришлось прикусить язычок. Веселенький уик-энд еще не исчерпал своих сюрпризов.
Дверь отворилась, перед нами возник Гена. А следом за ним вошел еще один человек — и мы с изумлением узнали того бородатого парня, хозяина Рекса, которого отвезли в больницу.
— Мой брат, Петр! — представил Гена гостя. — Отделался ушибами и легким сотрясением мозга, врачи разрешили забрать его домой.
— Брат? — Мы с Каринкой украдкой переглянулись. — Так у тебя есть брат?
— Есть. Близнец. Не по зодиаку, а по генам.
— Близнец?! Но он же на тебя совсем не похож! — воскликнула Каринка, бледнея.
— Это пока он бороду не сбрил. А вот когда сбреет, вы нас вообще не различите!
— Так вот почему Рекс вчера тебя сразу узнал! — догадалась подружка. — А мы-то думали — почему он на тебя не лает?
— Надо было предупредить, что поедешь за братом, — упрекнула я Гену. — Зачем было скрытничать? Мы бы помогли! Каринка села бы за руль, тебе же трудно с поврежденной ногой.
— И куда бы она меня завезла? В третье озеро направо? — усмехнулся Гена. Хорошо, что подружка его не услышала. А то как бы не пришлось накладывать ему гипс и на вторую ногу! — Кстати, ту машину уже вытащили. Но выглядит она… Не завидую я своему тезке…
— Тезке? — удивилась я. — Ты о ком?
— А разве имя владельца машины не Евгений? — удивился бородатый Петр. — Если так, то все правильно — по паспорту, насколько я помню, мой братишка тоже зовется Евгением.