Спасибо тебе, Кентвуд, за поддержку и ободрение.
Мы любим вас!
Семья Бритни Спирс
Если бы тогда спросить Бритни или Линни, они бы сказали, что лучше не бывает: её выбрали в телепередачу «Клуб Микки-Мауса».
Люди до сих пор задают вопрос, почему Линни ухватилась за эту возможность, лишив дочь нормального образования, чтобы только вытолкнуть под свет рампы. Бритни не ходила в среднюю школу, а ведь жители Кентвуда предостерегали Линни против такого безобразия. Что до Бритни, похоже, она получила что хотела. Но стоит ли винить Линни? Она ничем не отличалась от гордого отца, который чувствует, что его сын может играть в «Манчестер Юнайтед», или родителей, убеждённых, что их ребёнок, занимающийся классической музыкой, однажды сможет выступить в Лондонском Филармоническом Оркестре. К тому же «Клуб Микки-Мауса» брал на себя заботы о потребностях Бритни в плане образования. А когда твоё дитя упорно стремится к мечте, мало кто из родителей сможет отказаться от упавшей в руки возможности. Может, именно поэтому сотни тысяч подростков при полном родительском согласии выстраиваются в очередь, чтобы попытать удачу в «Американском Идоле» или «Икс-Факторе», нимало не заботясь о последствиях той славы, которую так жаждут.
В случае с Бритни было естественным ухватиться за возможность, предоставленную «Клубом Микки-Мауса», и ей больше не надо было придумывать собственный воображаемый мир. Она готовилась стать частицей волшебной страны Диснея. Вышло так, что самые смелые её мечты, самые потаённые фантазии сами постучались к ней в дверь.
Но это было только начало.
5. Диснеевская мечта
– Буду честен, я не видел в ней готовую звезду, и переживал, что из неё получится. Уходя, я думал: «Этот бизнес сожрёт её с потрохами», – сказал Чак Йерджер. Он сидит в патио своего флоридского дома и прокручивает в воспоминаниях первую личную встречу с Бритни, когда она в первый день приехала на съёмочную площадку Диснея, а Линни следом катила коляску с неугомонной двухлетней Джейми-Линн.
Именно в Солнечном штате Бритни впервые купалась в лучах внимания всей страны как «мышкетёр», одетый микки-маусовскую куртку, коричневую с жёлтыми рукавами. Чак на видимую сторону дела не купился, потому что наблюдал за Бритни в нерабочее время, за сценой. Он больше чем кто бы то ни было в Диснее контролировал учебный прогресс Бритни в детстве, по должности больше заинтересованный в её общечеловеческом, а не профессиональным развитии.
Чак был главным куратором и директором «Школы Микки-Мауса», расположенной в бунгало рядом с отделом костюмов, в 30 метрах от павильона звуковой съёмки, где делались передачи. Это под его опекой Бритни занималась в классе в «бунгало № 4», чтобы её образование не пострадало. Но не её академические способности заботили «мышкучителя» в первый день мая 1993 года, а очевидная невинность и наивность, большими буквами написанные на лице ребёнка, больше похожего на любопытствующую туристку, чем на восходящую звезду.
Можно извинить Чака, что на мгновение он поверил, будто мамаша с двумя дочками по ошибке забрели из тематического парка Дисней-MGM с участка «Лейк Буэна Виста».
– Я посмотрел на неё, такую сладкую, милейшую девчушку, которую так и тянуло обнять, и подумал про себя: «Вот кроха… что эта лапочка здесь делает?» Она никак не производила впечатления, что готова к нашей работе. Она стояла передо мной, такая, будто ей скорее надо гонять на велике по спортзалу, а не выступать в «Клубе Микки-Мауса». Она смотрелась тут неуместно. Так и лучилась наивной простотой.
В первый день родителям и новичкам разрешалось свободно бродить по площадке, изучать новый для них мир. Бритни заглянула в классную комнату, где сидел Чак, готовый пообщаться с новыми воспитанниками. Когда она радостно вошла, он поначалу заметил лишь тощую фигуру, но потом его поразило иное: как радостно, с удовольствием, играла она с сестрой, Джейми-Линн, сидящей в коляске.
– Она так заботилась о малышке. Носилась с ней, постоянно следила, нагибалась и брала её крошечные пальчики. Странное дело, она будто играла для неё маму, делая всё, что положено той.
Эта юная старлетка не вломилась в класс с живостью и детской энергией, как остальные. Чак видел в ней скорее пассивное любопытство скромной посетительницы. У себя в сознании он пытался увязать своё впечатление и точные сведения, что все семь новых «мышей» прошли через суровое, придирчивое прослушивание. Как он объясняет:
– Я подумал: «Как же эта милая кроха выжила в этом процессе?» Она так смотрела полными удивления глазами, будто её выдернули из Луизианы, поставили посреди диснеевской площадки, и она может сказать только «Ого!»
Он знал, что Бритни невероятно способна, раз прошла через таких людей, как Мэтт Казелла, но физически «она была одиннадцатилетней девочкой, смотревшейся едва на восемь», её крошечная фигурка и явная хрупкость вынудили его неофициально разузнать, насколько она отвечает требованиям этой индустрии:
– Базовый талант у неё был, но я не знал, хватит ли у нее необходимой изощрённости, которая отличает большинство детей-звёзд.
О неприкрытой невинности Бритни говорит то, что Чак так легко, по первому впечатлению, заметил её слабые места, даже не понимая, что перед ним стоит девочка, чьё подсознательное желание выступать основывается на внимании и последующем одобрении, которое, в свою очередь, равноценно любви. И рядом была Линни, счастливая, поддерживающая её, так что в мыслях Бритни всё шло хорошо, надёжно и как надо.
Но вряд ли мать или дочь видели те возможные ловушки, о которых размышлял Чак. Он действительно знал, что они вышли на арену, где ценится имидж, и внимание к нему будет лишь расти по мере того, как Бритни будет приближаться к пубертатному возрасту, периоду, когда лицо и тело способны резко меняться. Понимают родители или нет, но требования Диснея к физическим данным означают, что лицо должно оставаться киногеничным, а телесное сложение – создавать у юной аудитории «правильный образ». Например, плоскогрудую двенадцатилетку не оставят, если она вдруг обретёт неуместную пышность. Внешность Бритни воплощала в себе очаровательный, невинный образ, саму суть Диснея, но она ещё не достигла половой зрелости.
– Сам по себе талант решает далеко не всё, – объяснил Чак. – Я четыре года работал в КММ, когда появилась Бритни, и на моей памяти четверых ребятишек выгнали, потому что они неправильно выглядели; их внешность изменилась по мере взросления. Я смотрел в ясные глаза, на доверчивую улыбку Бритни, и думал, что она не переживёт такого отказа.
Можно удивляться, как такое положение дел уживалось с декларируемой Линни горячей нелюбовью к грубой суете шоу красоты, против которых она так яростно выступала раньше. Если бы ей всё объяснили, вырвала бы она Бритни из воплотившейся мечты, «Клуба Микки-Мауса»? Но о таком развитии событий Линни не подозревала.
Если основываться на отчёте из первых рук от опытного преподавателя, она выглядела такой же наивной и изумлённой, как и её дочь:
– Линни так же трепетала и благоговела, как и Бритни. Я смотрел на них троих, и не мог понять, как они здесь оказались. Я подумал: «Такие в этом бизнесе не выживают». Они не могли не нравиться, они были чудесными, мягкосердечными людьми, но так же нельзя было за них не волноваться. Не из-за КММ – там всё делалось как надо, они заботились о своих детях, но из-за той индустрии, которую они выбрали. Талантом Бритни не была обделена, способная, добросовестная девочка, но я никогда не верил, что она подходит и готова к тому пути, который расстилался. Я считал, что этот бизнес уничтожит её, а не создаст, – признаёт он.
Но Бритни доказала, что она более чем способна, заработав свои нашивки три месяца назад в «лагере прослушивания», где познакомилась с другими новичками: Джастином Тимберлейком, Джессикой Симпсон, Кристиной Агилерой и Райаном Гозлингом, который в будущем станет голливудским актёром, снимавшимся в фильмах «Дневник памяти», «Перелом» и «Ларс и настоящая девушка». Из них откажут только Джессике Симпсон, срезавшейся на вокале, за который она получила семь с половиной баллов из десяти. Руководители сочли, что она «не готова». Но Бритни впечатлила всё руководство, заработав восемь с половиной баллов за актёрскую игру и танцы и чистую восьмёрку за вокал.
Этот потрясающий результат затмила только вокальная оценка Кристины Агилеры, чей необычайно уникальный голос принёс ей почти максимум: девять с половиной баллов, и по восемь за актёрскую игру и танцы. Джастин Тимберлейк не особо блеснул актёрской оценкой (семь с половиной), а его танцевальные таланты оценили на полбалла ниже, чем Бритни; однако он тоже получил восьмёрку за вокал. Но многогранные таланты нового урожая не вызывали сомнений, они помогали друг другу в поисках безупречного исполнения.
Хореограф «Клуба Микки-Мауса» Майлз Тарэгуд, который оттачивал их танцевальные способности, сказал:
– У каждого из них был свой набор талантов. Я думаю, в плане вокала Бритни многому научилась у остальных, но сама она учила их танцевать, потому что была весьма одарённой и отлично подготовленной.
Новые «мышкетёры» приняли философию трёх мушкетёров, держались вместе, помогали друг другу в новообретённой семье Диснея. На каждом шагу Бритни оставалась крепко связана с Джастином, Кристиной и Райаном. Она не могла поверить в свою удачу. Да, она воспринимала это именно как удачу. Не допуская, что находится здесь по праву, она испытывала блаженство от того, что ей предоставилась такая возможность. Среди детей Америки пройти отбор в «мышкетёры» было всё равно что «попасть на Олимпиаду», по меткому замечанию Гэри Спатца, инструктора по актёрскому мастерству у Диснея.
Мудрость Линни оправдала себя: вера и сосредоточенность в союзе с божественным провидением даруют успех.
Чак Йерджер поначалу не знал, как далеко забралась Бритни:
– Я был не в курсе, что она занималась и репетировала в Нью-Йорке, а потом выступала в «Поиске звёзд». Но лишь потому, что в ней ничего не выдавало бывалого профессионала. Не было в ней ощущения «я была на войне». И не видел я в её глазах страсти или драйва, как у многих детей-звёзд, как бы говорящего: «Я занимаюсь этим, чтобы преуспеть в жизни». По моей оценке она воспринимала мышиный клуб как приключение.
Но Бритни приехала сюда, чтобы поймать свой шанс, именно здесь претворились в жизнь две её головокружительные фантазии: каждый день появляться на экране, а ещё стать частью истории Микки-Мауса из тематического парка, одно обещание двухнедельных каникул в котором повергает в экстаз любого ребёнка. Для девочки из бедняцкого городка в Луизиане даже просто съездить в «Дисней Уорлд» было невыполнимой мечтой. А теперь ей поручили самой воплощать мантру Микки-Мауса, убеждающую всех детей верить в свои мечты; на всех диснеевских парадах его писклявый голосок выпаливает: «Боже! Любой может вообразить…»
* * *Когда осенью 1993 года начался шестой сезон «Обновлённого Клуба Микки-Мауса», Кентвуд прилип к свежепроведённым кабельным каналам, глядя на теледебют Бритни. Чирлидерская заставка шоу представила зрителям семерых новобранцев в компании давних, устоявшихся звёзд, под прилипчивые слова, где имя Микки-Мауса произносится по буквам: «Кто построил этот клуб для тебя и для меня? Эм-И-Кэ-Кэ-И Эм-А-У-Сэ!»
И вот под эту музыку на экране появляется девочка с пышной, начёсанной чёлкой, взволнованно объявляет себя как «БРИТНИ!», так же, как другие яркие новобранцы объявляют собственные имена: «ДЖАСТИН!», «КРИСТИНА!», «РАЙАН!»
Заставка «мышкетёров» сменилась на интерьер американского кафе перед студией, заполненной вертящимися детьми. Классическое меню всех семейно ориентированных передач состоит из юмористических зарисовок на тему домашней и школьной жизни и пародий на семейные игровые шоу. Приколы выполнены в лучших диснеевских традициях: внушают единение, доброту и обходительность. Оптимистичный ритм популярной музыки и танцев накручивался на тему дня. Действо было нарядным, искристым, стремительным и весёлым, под стать более тонкому восприятию начала девяностых.
Если подумать, передача отдавала низким бюджетом, но мы говорим об эпохе расцвета кабельного телевидения, когда видеоигры на Сеге Дженезис и Нинтендо Геймбое, по сегодняшним меркам весьма слабых приставках, ещё не захватили разум детей. «Мышкетёры» проникли в каждый дом Америки, приглашая зрителей войти в семью Диснея, предлагая им общение с простыми симпатичными ребятами, которые в 1989 году возродили «Клуб Микки-Мауса», восстановив формат, созданный самим Уолтом Диснеем ещё в 1955 году, и от которого Эй-Би-Си отказалось после четырёх лет эфира.
В 1993 году шоу транслировали с понедельника по четверг в 5:30 вечера. Оно стало самой популярной дневной передачей канала Диснея, её смотрели 5,6 миллиона кабельных подписчиков. Уровень народной любви можно оценить по корреспонденции: с момента возрождения пришло порядка 250 000 писем от фанатов. Но для Бритни с друзьями эта популярность создала очень жёсткий график, который и матёрому профи дался бы непросто, не говоря уже об одиннадцатилетних детях. За радостными лицами с неизменными улыбками скрывались недели напряжённой работы, состоящие из трёх дней репетиций и следом двух дней съёмок.
То были длинные, насыщенные дни, в неделю они готовили три общих танцевальных номера и два музыкальных клипа, не говоря уже о смешных сценках, пародиях и рекламе. Нельзя было забывать и о школьном образовании. Бритни жила в таком режиме с мая по сентябрь, а потом вернулась в Кентвуд как раз ко времени выхода шоу в эфир. Что поражало и учителей, и инструкторов, это что она всё время сохраняла улыбку. За сценой разыгралось немало трагедий, чего и следовало ожидать от детей и подростков, работающих вместе в творческом окружении. Но никто не помнит, чтобы Бритни вела себя раздражённо или срывала злость. Хореограф Майлз Тарэгуд говорит:
– Больше всего меня поразило, что она всегда образцово себя вела. Бритни оказалась подлинной рабочей лошадкой с кучей сил. Что мне врезалось в память, это её глубокая сосредосточенность – и её улыбка.
Бритни осваивала работу с телекамерами, освещением и лучшими звукорежиссёрами и хореографами. Она осознавала образы и концепции танцевальных номеров, и как их будут воспринимать телезрители; она стала ещё внимательнее относиться к связи между артистом и аудиторией; поняла, что каждый человек у экрана должен найти что-то своё в теме каждого танца или клипа. Если сводить к одной формуле успех таких, как Бритни, Джастин и Кристина, она окажется достаточно простой: «Знай свою аудиторию и обращайся к ней». Как станет ясно по её первому хитовому синглу, «…Baby One More Time», она одна даст неоценимый задел на годы вперёд.
Политика Диснея диктовала, о чём допустимо говорить, и требовала вести себя соответствующе. Репутация «мышкетёров» должна быть такой же кипенно-белой, как у Микки с Минни. Им объясняли, что необходимо внушать правильные образы, и что все их публичные поступки сказываются на имидже Диснея. Так Бритни получила первый урок коммерчески обоснованного пиара: адекватное, непорочное, кристально чистое поведение. Она слушала старших и поступала ровно так, как ей говорят; училась петь и танцевать, держать себя; помогала «продавать» корпоративный имидж. Невысказанная мысль была очевидна: хорошо себя ведёшь, соблюдаешь правила, несёшь людям счастье, и успех придёт к тебе.
– Всё должно было быть правильным и образцовым, – объясняет Чак. – Она тренировалась давать автографы, улыбаться как надо, отвечать на вопросы. Этих детей отправляли в тематический парк на встречу с преданными фанатами, так что они прошли диснеевскую подготовку как юные послы Диснея.
Начал вырисовываться образ Бритни – услужливой, податливой девчушки, которая автоматически движется в заданном направлении; актёр по жизни, играющий и вне сцены. Верь в Бога, и он тебя защитит. Выступай для мамы, и ты будешь в безопасности, а она – счастлива. Пой, танцуй, крути колесо, и все конкурсы талантов – твои. Веди себя соответствующе, и станешь элементом диснеевской магии. Она росла и формировалась под влиянием окружения, непрерывно получая указания извне. Непонятно, не сказать сомнительно, было ли что-то в развитии Бритни, что шло от основ её личности, подлинно и естественно. Казалось, она всю себя вложила в подчинение взрослым и в своё исполнение.
Чак Йерджер заметил, что такой же подход она привносила и в школьные занятия.
– Она упорно стремилась делать всё как надо, в соответствии с тем, чего ждут от неё учителя с родины. Повиновение воле учителей было поразительным.
В США, по его словам, многие учителя делают упор на «процедуры» и «как правильно делать те или иные вещи», например, эссе нужно писать на особых линованых листах для наборных тетрадей; дырок под скрепляющие кольца должно обязательно быть три, а не четыре; на всех работах надо указывать не только имя, но и время дня, когда она написана; синие ручки для того, чёрные – для другого. Это правила школьной дисциплины, делающие упор на мелочах. «Парк-Лейн Академи» явно не стала исключением, и Бритни была преисполнена решимости следовать заведённому порядку.
– Она знала, какого цвета ручку нужно взять, где написать имя и точную ширину полей, – продолжает объяснять Чак. – Я спросил её, почему именно так, и она сказала: «Обязательно нужно именно так. А по-другому учителям не понравится». Она прекрасно понимала, чего от неё ждут преподаватели, и целью себе ставила соотвествовать ожиданиям. Так что мы научились доверять Бритни, делали, как она говорит.
Бритни оказалась пунктуальной, самоуверенной, но вежливой и приятной ученицей, и никогда не забывала про домашнее задание.