И тут чья-то пестрая кошачья головка вынырнула из-за берега и выхватила Безуха из пасти Огнегрива. Он узнал Оцелотку, глашатая Речного племени. Вцепившись когтями в глинистый берег, речная кошка ловко вытянула старика на сушу, оттащила подальше от воды и вернулась к Огнегриву. Он почувствовал, что его куда-то тянут за загривок, и вскоре коснулся лапами скользкого дна. Отчаянно рванувшись, Огнегрив с облегчением почувствовал под ногами твердую почву.
— Это все? — строго спросила Оцелотка. Не веря своим глазам, он уставился на глашатая, потом неуверенно огляделся. Речные коты уже окружили его соплеменников, дрожащих на мокрой гальке. Среди них он заметил и Крутобока.
— Кажется… Кажется, да, — выдавил Огнегрив. Только теперь он заметил Синюю Звезду, лежащую под склоненными ветками ивы. Из-за облепившей ее тело мокрой шерсти она казалась совсем маленькой и жалкой.
— А вон тот? — Оцелотка ткнула носом в неподвижное черно-белое тело, вытянувшееся на песчаном берегу.
Огнегрив обернулся. Папоротник на противоположном берегу уже жарко горел, осыпаясь искрами в реку, бросая мерцающие всполохи на прибрежные деревья.
— Он мертвый, — прошептал Огнегрив. Не говоря ни слова, Оцелотка вошла в воду и поплыла. Вот ее золотистая шубка, озаренная пламенем пожара, мелькнула возле тела Лоскута. Оцелотка подхватила старика, скользнула в реку и поплыла обратно, бесшумно рассекая черную воду своими сильными передними лапами.
— Огнегрив! — Крутобок прижался теплым мохнатым боком к промокшему телу друга. — Ты в порядке? Огнегрив бесстрастно кивнул, не сводя глаз с Оцелотки, вытаскивающей на берег мертвое тело Лоскута. Она бережно положила мертвеца возле лап Огнегрива и пропыхтела:
— Пошли! Похороним его за лагерем.
— Ты зовешь нас… в лагерь Речного племени?!
— Может, ты предпочитаешь вернуться в собственный? — холодно поинтересовалась Оцелотка. Повернувшись спиной к реке и пламени, она начала карабкаться вверх по склону. Грозовые коты с трудом поднялись на лапы и побрели следом. Едва живой от усталости, Огнегрив молча смотрел на Крутобока. Тот легко подхватил гладкое от воды тело Лоскута и, мягко ступая по гальке, отправился вслед за остальными.
Глашатай Речного племени привела черных от копоти и едва живых от усталости гостей к тростниковым зарослям у самой воды. Вскоре впереди показался маленький островок. В любое время года остров был со всех сторон окружен водой, но в летнюю сушь к нему можно было добраться, почти не замочив лап.
Огнегрив хорошо знал это место. В первый раз он был здесь еще зимой, когда лагерь Речного племени окружали льды. Тогда камыши грозно щетинились из замерзшей воды, теперь они широким кольцом окружали лагерь, а раскидистые ивы грациозно склоняли свои тонкие ветви к песчаному берегу.
Оцелотка провела их на остров узкой тропинкой сквозь камыши. Здесь тоже пахло дымом, но нежный плеск воды в камышах был сильным отзвуком бушевавшего огня.
В центре острова, грозно ощетинившись, стоял Метеор. Когда Грозовые коты вступили на остров, предводитель Речного племени подозрительно посмотрел на Крутобока, но Оцелотка быстро вышла вперед, остановилась перед Метеором и сказала:
— Они бежали от огня.
— Речному племени угрожает опасность? — немедленно спросил Метеор.
— Огонь не сможет перебраться через реку, — ответила Оцелотка. — Тем более что ветер переменился.
Огнегрив принюхался. К запахам Речных котов по-прежнему примешивался сильный запах гари, но Оцелотка говорила правду — ветер переменился. Более того, в нем чувствовалась какая-то странная свежесть, которой уже давно не знал лес. Холодок пробежал по мокрой шерстке Огнегрива, и он словно очнулся. Резко обернувшись, он поискал глазами Синюю Звезду. Согласно ритуалу, предводительница должна была поблагодарить приютившего их Метеора, но Синяя Звезда даже не вышла вперед из толпы. Голова ее устало клонилась, глаза были полуприкрыты.
У Огнегрива от волнения даже живот свело. Речные коты ни в коем случае не должны догадаться о беспомощности Синей Звезды! Протиснувшись сквозь толпу, он выступил вперед и оказался лицом к лицу перед Метеором.
— Позволь мне поблагодарить Оцелотку и ее патруль за их доброту, — сказал он, низко склоняя голову перед предводителем Речного племени. — Они помогли нам спастись от огня.
— Оцелотка поступила правильно, — промолвил Метеор. — Все племена боятся огня.
— Наш лагерь сожжен дотла. А наши земли до сих пор охвачены пламенем, — продолжал Огнегрив. — Нам некуда идти.
Он очень старался говорить с достоинством, хотя и понимал, что им ничего не остается, кроме как уповать на милость предводителя Речных котов.
Метеор сузил глаза и надолго задумался, словно взвешивал несчастье бездомных погорельцев и ответственность перед собственным племенем. Огнегрива бросило в жар. Неужели предводитель Речного племени полагает, что они представляют какую-то опасность для Речных котов? После долгого молчания Метеор наконец заговорил:
— Вы можете остаться до тех пор, пока не исчезнет опасность.
— Спасибо! — с благодарностью поклонился Огнегрив.
— Если вы не возражаете, мы похороним вашего старейшину, — предложила Оцелотка.
— Вы очень добры, но Лоскута должны похоронить его соплеменники, — ответил Огнегрив. — Если уж несчастному не доведется упокоиться в родной земле, то товарищи по племени должны, как подобает, проводить его в последнее путешествие к Звездным предкам.
— Хорошо, — кивнула Оцелотка. — я велю вынести умершего за пределы лагеря, чтобы старейшины Грозового племени могли спокойно провести ночь бдения над его телом. — Огнегрив с благодарностью кивнул, но глашатай еще не закончила: — Я попрошу Пачкуна помочь вашей целительнице, — глашатай обвела глазами промокших и грязных котов. — Синяя Звезда сильно пострадала? — спросила она, пристально рассматривая беспомощно съежившуюся фигурку предводительницы.
— Это все из-за дыма, — торопливо пояснил Огнегрив. — Синяя Звезда покидала лагерь одной из последних. Прошу прощения, но я должен отойти к своему племени. — Поднявшись, он подошел к сидящим рядышком Белышу и Безуху. — У вас хватит сил похоронить Лоскута? — спросил он.
— Я готов! — вызвался Белыш. — Но не думаю, что Безух…
— Я найду силы похоронить своего старого товарища, — проскрипел Безух. Голос его охрип от дыма, с мокрой шерсти все еще стекала вода.
— Я пришлю вам в помощь Дыма.
Обернувшись, он увидел Пепелюшку, хромающую в сопровождении бурого Речного кота. Это был Пачкун, целитель Речного племени. В зубах он тащил большую охапку сухих трав, и стоило Пепелюшке остановиться возле Синеглазки и ее котят, как целитель тут же опустил свою ношу на землю возле нее. Малыши жалобно пищали, но отказывались есть, сколько Синеглазка не прикладывала их к животу.
— Что с ними? — спросил Огнегрив.
— Ничего страшного! — заверила Пепелюшка. — Пачкун посоветовал дать им немного меда, чтобы смягчить горлышко. Они поправятся, хотя пребывание в дыму вряд ли могло пойти малышам на пользу!
Бурый Пачкун мягко спросил Синеглазку:
— Не возражаешь, если я дам им немного меду? — Королева быстро закивала и с благодарностью посмотрела на кусок мха, пропитанный густым золотистым медом. Котята потянулись к мху, робко лизнули его, а потом, войдя во вкус, жадно набросились на сладкое лакомство. Синеглазка громко заурчала, любуясь своими детьми.
Огнегрив понял, что Пепелюшка прекрасно справляется со своими обязанностями, и отошел. Устроившись в тени на краю острова, он решил привести себя в порядок. Опаленная шерстка отвратительно воняла гарью, тело ныло от усталости, но он заставил себя как следует вылизаться. Он знал, что не сможет уснуть, пока не избавится от запаха дыма.
Закончив, он снова оглядел лагерь. Речные коты уже разбрелись по своим пещерам, а погорельцы беспомощно сбились в кучки у края острова, под стеной шелестящего камыша. То тут, то там мелькал темный силуэт Крутобока — он бродил среди бывших соплеменников и тихонько мяукал, ободряя и успокаивая их. Усталая Пепелюшка, закончив осматривать пострадавших, свернулась клубочком возле Уголька. А вот и Песчаная Буря спит рядом с серебристым Долгохвостом… Синяя Звезда тоже уснула, а лежащий с ней рядом Буран, запрокинув голову, обратил взор к Звездному племени. Огнегрив тоже посмотрел в небо и, впервые за долгое время, увидел легкие облачка, быстро несущиеся на фоне луны.
Положив подбородок на лапы, он почувствовал, как слипаются глаза. Но стоило ему смежить веки, как перед ним возникли искаженные ужасом глаза Щербатой. Сердце его бешено заколотилось, но усталость взяла свое, и он провалился в сон.
Глава XXVI
Когда он открыл глаза, ему показалось, будто он совсем не спал. Холодный ветерок ерошил шерсть, от шерсти сильно пахло дождем. Было совсем светло, и Огнегрив спросонья слегка опешил, увидев незнакомый пейзаж. Потом он услышал радом чей-то разговор и узнал дрожащий голос Безуха.
Положив подбородок на лапы, он почувствовал, как слипаются глаза. Но стоило ему смежить веки, как перед ним возникли искаженные ужасом глаза Щербатой. Сердце его бешено заколотилось, но усталость взяла свое, и он провалился в сон.
Глава XXVI
Когда он открыл глаза, ему показалось, будто он совсем не спал. Холодный ветерок ерошил шерсть, от шерсти сильно пахло дождем. Было совсем светло, и Огнегрив спросонья слегка опешил, увидев незнакомый пейзаж. Потом он услышал радом чей-то разговор и узнал дрожащий голос Безуха.
— Я давно говорил, что Звездное племя обрушит на нас свой гнев! — скрипел старый кот. — Вот полюбуйтесь — леса больше нет, а мы остались без крыши над головой!
— А все из-за того, что Синяя Звезда нарушила традицию и поздно назвала имя нового глашатая! — поддержала Горностайка. — Неслыханно! Огнегрив вскочил, но не двинулся с места, уши его пылали.
— Как вам не стыдно?! — услышал он возмущенный голосок Пепелюшки. — Где ваша благодарность?! А ты-то, Безух! Ведь Огнегрив тащил тебя через всю реку!
— Он чуть меня не утопил! — проворчал старик.
— Ты бы погиб, если бы он оставил тебя на берегу! — разозлилась Пепелюшка. — Огнегрив спас всех нас! Если бы он не почуял запах дыма и не поднял тревогу, мы бы все сгорели заживо!
— Думаю, Лоскут, Кривуля и Щербатая должны быть ему особенно благодарны! — насмешливо вставил Частокол, и у Огнегрива от злости даже шерсть за шевелилась.
— Щербатая непременно поблагодарит его, когда мы ее найдем! — прошипела целительница.
— Найдем? — переспросил Частокол. — Уж не думаешь ли ты, что она могла спастись?! А во всем виноват Огнегрив! Он не должен был позволять ей возвращаться в лагерь!
Пепелюшка грозно зарычала, но Частокол уже отошел. Огнегрив быстро выскочил из зарослей и увидел, как полосатый кот гордо прошествовал по берегу и уселся возле Тростинки. Хрупкая кошечка с нескрываемым ужасом смотрела на своего наставника.
Огнегрив уже открыл рот, но его опередил Дым:
— Эй, Частокол! Тебе следует выказывать больше уважения к павшим соплеменникам и следить за тем, что говоришь! — Он сочувственно посмотрел на съежившуюся Тростинку и добавил: — Все и без того достаточно настрадались!
Огнегрив даже немного растерялся. Он и подумать не мог, что молодой воин осмелится так резко осудить поведение своего бывшего наставника. Казалось, Частокол был потрясен еще больше. Некоторое время он в недоумении смотрел на Дыма, потом угрожающе прищурил свои желтые глаза.
— Дым прав, — негромко сказал Огнегрив, выступая вперед. — Мы не должны спорить и ссориться.
Частокол, Безух и остальные резко обернулись и смущенно зашевелили хвостами и ушами, догадавшись, что глашатай слышал весь их разговор.
— Огнегрив! — раздался громкий крик Крутобока. Серый воин быстро бежал через поляну, его шерстка блестела от воды.
— Ты ходил в патрулирование? — спросил Огнегрив и, повернувшись спиной к соплеменникам, заспешил навстречу другу.
— И поохотился заодно! — засмеялся Крутобок. — Ты что, не заметил, что уже поддень?! Огнегрив изумленно задрал голову к небу, но солнце спряталось за большой серой тучей. Неужели погода наконец-то переменилась?!
— Ты, наверное, проголодался? — спросил Крутобок. — Пошли со мной, — с этими словами он подвел друга к куче свежей дичи, заботливо сложенной у края острова. — Оцелотка сказала, что это все для вас.
У Огнегрива заурчало в животе.
— Спасибо! — пробормотал он. — Пойду позову всех. — Крутобок говорит, что мы можем съесть всю вон ту кучу! — крикнул он, подбегая к своим котам.
— Слава Звездному племени! — обрадовалась Златошейка.
— Мы не нуждаемся в подачках от чужих племен! — оскалился Частокол.
— В таком случае можешь отправляться на охоту! — разозлился Огнегрив, исподлобья глядя на полосатого воина. — Только не забудь сначала спросить разрешения у Метеора. Надеюсь, ты помнишь, что находишься на его территории?
Частокол что-то процедил сквозь зубы и потрусил к куче с едой. Огнегрив посмотрел на Синюю Звезду. Единственная из всего племени она никак не отреагировала на сообщение о пище.
— Я прослежу за тем, чтобы все получили свою долю, — повел ушами Буран, покосившись на Синюю Звезду.
— Спасибо, — кивнул Огнегрив. Из толпы вынырнул Крутобок и положил перед другом хорошенькую мышку.
— Вот, — сказал он. — Может, поешь возле детской? Я бы хотел познакомить тебя кое с кем из котят! Огнегрив подхватил мышку и заспешил за другом в сторону густых зарослей камыша. Стоило им приблизиться, как из узкого лаза в сплетении стеблей выкатились два маленьких серебристых комочка и, радостно мяукая, понеслись навстречу Крутобоку. Они дружно набросились на него, и здоровяк с готовностью повалился на спину, весело отбиваясь мягкими лапами, и позволил им вскарабкаться себе на живот. Огнегрив без труда догадался, чьи это детки.
— Как вы узнали, что я иду? — пропыхтел Крутобок.
— А мы почуяли! — ответил тот, что покрупнее, и яростно впился крохотными зубками в густую отцовскую шерсть.
— Отлично! — похвалил его Крутобок. Когда Огнегрив покончил со своей мышкой, Крутобок сел и сбросил с себя котят.
— Пора вам познакомиться с моим старым другом, — сказал он детям. — Когда-то мы с ним вместе проходили обучение. — Котята повернулись к Огнегриву и с благоговением уставились на него круглыми желтыми глазенками.
— Значит, это Огнегрив? — пропищала девочка. Крутобок кивнул, а Огнегрив расплылся от радости. Выходит, старый друг уже рассказал о нем своим детям!
— А ну-ка марш домой, негодники! — Из входа в детскую высунулась пестрая кошачья голова. — Собирается дождь!
Недовольно насупившись, котята послушно потрусили в пещеру.
— Они просто чудо! — заурчал Огнегрив.
— Еще бы! — кивнул Крутобок, с нежностью провожая котят глазами. — Но если честно, это все заслуга Моховинки. Она смотрит за малышами, воспитывает их, а я только навещаю, — тоскливо пробормотал он, и у Огнегрива словно глаза раскрылись. Только теперь он понял, каким одиноким чувствует себя Крутобок в новом племени.
Не говоря ни слова, Крутобок поднялся и повел Огнегрива к выходу из лагеря. Они нашли укромное местечко в камышах и уселись на землю под ветвями плакучей ивы, трепещущей под порывами крепнущего ветра.
Ежась от холода, Огнегрив, не отрываясь, смотрел сквозь ивовую листву на дальний лес. В воздухе чувствовалось то особое напряжение, которое всегда бывает перед грозой. Похоже, Звездное племя наконец-то решило послать лесу дождь.
— Где Щербатая? — встревожено спросил Крутобок. У Огнегрива заныло сердце.
— Мы с ней вернулись в лагерь, чтобы разыскать Кривулю и Лоскута, — негромко начал он. — Я потерял ее в дыму… А потом… когда она уже выходила из лагеря, со склона обрушилось дерево.
Он замолчал. Могла ли Щербатая уцелеть в бушующем пламени? Это казалось невероятным, но надежда уже затеплилась в груди Огнегрива, словно пойманный голубь, отчаянно пытающийся расправить крылья.
— Я так понял, сегодня во время патрулирования ты ее не видел?
— Нет, — печально покачал головой Крутобок.
— Там все еще горит? — спросил Огнегрив.
— Думаю, да, — кивнул Крутобок. — По крайней мере, вовсю воняет гарью.
— Как ты думаешь, от лагеря что-нибудь осталось? — спросил Огнегрив.
— Скоро сам увидишь, — вздохнул Крутобок. Запрокинув голову, он посмотрел сквозь листву на быстро темнеющее небо. — Моховинка права, дождь-то и впрямь собирается! — Словно в подтверждение его слов, огромная капля звонко шлепнулась рядом с друзьями. — Пройдет дождь, и пожару конец.
В небе сверкнула молния, вдалеке послышалось глухое ворчание грома. Огнегрив радостно запрокинул голову. Тяжелые капли дождя застучали по листьям деревьев и ломким стеблям папоротников. После долгой засухи Звездное племя наконец-то решило напоить высохший лес дождем.
Глава XXVII
К позднему вечеру лес был напоен благодатным дождем. Грозовые коты, обычно с содроганием наблюдавшие небесную битву грома с молнией, теперь дружно радовались грозе. Все надеялись, что дождь погасит пожар. И точно — уже к вечеру в лесу пахло не дымом, а мокрым пеплом. Запах был отвратительный, но Огнегрив с наслаждением вдыхал его.
— Должно быть, огонь уже погас, — сказал он Крутобоку. Тесно прижавшись друг к другу, они лежали в зарослях камыша. — Теперь мы сможем сходить и посмотреть, что осталось от лагеря и можно ли туда возвращаться.
— А заодно поищем Кривулю и Щербатую, — кивнул Крутобок, пристально глядя на друга. Огнегрив смутился. Он успел отвыкнуть от того, что друг видит его насквозь.
— Пойду к Метеору, спрошу, отпустит ли он меня с тобой, — сказал Крутобок, и Огнегрив невольно вздрогнул. Он уже забыл, что они с другом теперь принадлежат к разным племенам. — Я скоро вернусь! — пообещал Крутобок.