Поискала глазами телефонный аппарат – ах, вот же он. Надо позвонить на ресепшн и узнать, что тут у них и как работает. Но, только я потянулась к телефонной трубке, как телефон вдруг ожил сам и заполнил помещение звучанием звонкой трели.
– Госпожа Де Круа? – услышала я услужливый женский голос.
– Да.
– К вам пришла гостья. Утверждает, что вы ее ждете.
– Кто это?
– Госпожа Елена Пушкина.
Сердце ухнуло в пятки, а голова была готова взорваться. Мама? Что она здесь делает?!
– Хорошо, пусть поднимается, – заставила я себя взять в руки и максимально спокойно произнести эти слова.
Мама… Сколько лет? Уже скоро семь. Последний год перед моим отъездом во Францию мы почти не виделись с ней…
Спустя несколько минут в дверь люкса робко постучали. Я открыла. И увидела маму. В первое мгновение сердце сжалось в комок, а на глаза навернулись слезы. Она постарела за эти годы. Стала ниже ростом, как будто усохла. Кожа на лице обвисла, появилась россыпь морщин.
– Доченька, как же я соскучилась, – мама кинулась меня обнимать.
Я ответила и обвила ее руками. Мельком отметила, как сильно она похудела. Эта кофта буквально висит на ней. Неужели она изменилась?
– Здравствуй, мама.
– Ну, дай я тебя поцелую! Ой, как ты изменилась! Совсем офранцузилась! Не красишься, я смотрю? Что там у вас во Франции, косметику больше не продают? Посмотри, какие у тебя мешки под глазами! А похудела-то как! В модели пошла?
Она буквально забросала меня вопросами. Я помогла ей раздеться и провела в зал.
– Ммм, у тебя красивый номер, – произнесла она, оценивающе оглядывая помещение, – королевский люкс. Ну, конечно! Так, Де Круа не поскупился и поделился с тобой своими миллионами?
– Да, немного, – мне было неприятно отвечать на этот вопрос, но я не стала вдаваться в объяснения, что вовсе не стремилась к этому и что мне нужен сам Гай, с деньгами или без.
– Ну, это же замечательно! А где мой внук?!
– Ээ… Его пока пришлось оставить во Франции. У меня просто образовались некоторые дела. Я привезу его позже.
– Какие дела? Ах, да! Конечно, тебе надо купить дом! Или твой бывший оставил тебе и тот знаменитый дворец, где проводили ваш школьный бал? Ммм? Было бы неплохо! Я имею в виду, для моего внука, – осеклась она.
– Нет, не оставил. Мама, как ты меня нашла? – прервала я ее.
– Тебя, – фыркнула она, – а ты что не знаешь? Во вчерашних новостях появилась заметка о том, что бывшая супруга великого Де Круа вернулась на родину и твоя фотография в этом отеле. Ты думала, что журналисты тобой интересуются только во Франции? Нет, дорогая моя, здесь о тебе постоянно сплетничают, месяца не проходит, чтобы ты не появилась на страницах газет и модных журналов. Анна де Круа тут, Анна де Круа там. И ни слова о том, что ты – урожденная Пушкина!
– Мама, присядь, расскажи, как у тебя дела, – я опустилась на диван, весь этот разговор меня сильно раздражал, сама того явно не понимая, она била по самым больным местам.
– А, что как у меня? Нормально. Живем. Твои брат с сестрой пока не обзавелись семьями, только ты пока. Самая младшая, а вон уже как всех опередила. Ну, да они все время заняты проблемами. Аленушке уже тридцать три исполнилось, работает много. Ой, начальник у нее такой противный. Ты знаешь, она очень переживала, что Валентин сбежал к твоей подружке Ирке. А какой бы красивый брак мог получиться! И тогда бы Алена, твоя сестра жила бы в Париже, в огромной квартире, да и детишек бы Ростову нарожала не меньше. Вон, Ирка нашим газетам сколько раз интервью давала, квартиру свою показывала, хвасталась, как у них там хорошо.
– Мама, она не хвасталась, у нее всего один раз взяли интервью и то на тему, как нашим живется за границей. После недавних терактов, журналисты искали русских, живущих в Париже. Ира не сразу согласилась. В том репортаже показали многих.
– Да, ладно! Хвасталась она, я сама видела. И детей разодела в шмотки от кутюрье, и сама вся такая. Алена рвала и метала. А ты тоже, могла бы его подтолкнуть к родной сестре, а не к Ирке!
– Мама, Ира и Валентин полюбили друг друга, как бы я могла подтолкнуть их? – да я бы не стала этого никогда делать, если выбирать между Ирой и Аленой, то свою сестру я бы уж точно не порекомендовала.
Ира, добрый, положительный, домашний человечек, хорошая мама и любимая жена. Алена же наоборот, никогда ни о ком не могла позаботиться, даже о себе. Да и не мое это дело, Валентин сам сделал свой выбор. При чем тут я?
– Да, а Иван молодец, – продолжала мать закатив глаза и положив руки со свежим маникюром к себе на грудь, – бизнес свой начал. Наш добытчик. Ой, если бы не он, не знаю, как бы мы все эти годы жили. На тебя-то надежды нет, – фыркнула она презрительно.
– Как? А разве вы не получили деньги от Гая? – я уже не выдержала.
Ну, сколько можно? Шесть лет не виделись. Я уже не жалею об этом. Как быстро жизнь расставляет все на свои места. Иногда ты сопротивляешься, коришь судьбу за то, что она создает такие обстоятельства, из-за которых ты не можешь быть рядом с близкими. Но проходят годы, ты как дура возвращаешься, выдумываешь себе, что тебе показалось и все на самом деле хорошие люди, но потом с первых же секунд благодаришь судьбу-проказницу, что защищала тебя все эти годы.
– Ой, – снова осеклась мать, – да, получили. Но это было так давно, да и совсем немного там было, – женщина опустила глаза в пол.
– Миллион евро, если я не ошибаюсь. Мама, это немного? – моему раздражению не было предела.
Да как она вообще может здесь так себя вести! Она никогда не любила меня и никогда не полюбит. Когда-то я думала, что ее ненависть к младшей дочери оттого, что та выросла неудачницей, что не может принести ей достаточно денег. Работала на нескольких работах после школы, но это ничего не изменило. После свадьбы, когда Гай решил подарить моим родным, которые так и не явились на свадьбу, огромную сумму денег, я надеялась, что их отношение изменится. Понимала, конечно, что они чувствуют себя обиженными, но надеялась, что деньги немного сгладят все наши конфликты. Ведь только их моя семья признает как достижение в жизни, как то, за что стоит ценить человека.
Но, как я вижу теперь, деньги ничего не изменили.
– Мама, прости, но мне надо собираться, – жестко сказала я, если не прекратить эту комедию сейчас, больше я не смогу себя сдерживать.
– Ты куда-то уезжаешь? – наигранно выпучила глаза мать.
– Да, мне надо уехать на несколько дней. Меня пригласили на важный семинар, я должна там быть через несколько часов.
– О, а… Может быть, ты можешь взять с собой своего брата? – наглости мамы не было предела, – Семинар, там же можно познакомиться со всякими влиятельными людьми.
– Нет, мама. Не могу. У меня только один пригласительный, – я соврала.
– Вот, так всегда, – тихо пробурчала она и отставила нижнюю губу.
Господи, сколько же в ней ненависти!
– Мама, мне пора.
– Хорошо, я ухожу. Скажи, когда ты возвращаешься? Мы хотим устроить семейный обед.
– Я не знаю, возможно, через пару дней. Но мое отсутствие может затянуться.
– Как ты можешь не знать? Что это за мероприятие такое? Или это не семинар, а ты просто решила отдохнуть со своим любовником? Тем, который тебя в гостиницу привез? Красивый такой?
– Мама, извини, мне действительно некогда, давай поговорим, когда я вернусь.
– Все, хорошо, я к тебе зайду через два дня. От тебя же даже звонка не дождешься.
Я захлопнула дверь. Неужели удалось закончить это? Все. Теперь я точно хочу в салон красоты. Пусть с меня смоют, отскребут всю эту ненависть!
Почему? Как можно так не любить собственного ребенка? Ей не интересно чего я достигла за эти годы, мое здоровье или Алена, ей ничего не интересно. Только обиды ни на что!
Я сама уже несколько лет мама и не могу этого понять. Я не знаю, что жизнь мне уготовит, сытую или голодную жизнь, но мое дитя будет для меня всегда на первом месте. И если у него все будет хорошо и с семьей, и с деньгами – буду только рада. Этого я и хочу. Чтобы все у всех было хорошо. Я, но не она.
Мирослав заехал за мной вовремя. К этому моменту я успела впервые пообедать за все время пребывания в Москве и отдохнуть в салоне красоты на первом этаже “Четырех сезонов”. Массаж, маска для волос и для всего тела, ароматерапия – на несколько часов мне удалось забыться. С собой в поездку я взяла несколько очень дорогих вечерних платьев и костюмов, что купила в этом году на парижской неделе моды. Так что, Борис не будет разочарован, я все сделаю, как и договаривались.
После отдыха, мне даже удалось улыбнуться Мирославу так, чтобы окружающие действительно могли подумать, что он мой спутник не только в деловом плане или в качестве охраны.
– Отлично выглядишь, – получила я в ответ простой комплимент, но его глаза говорили совсем о другом.
– Отлично выглядишь, – получила я в ответ простой комплимент, но его глаза говорили совсем о другом.
– Спасибо. Поехали?
– Да, машина уже ждет нас.
Ягудин опустился рядом со мной на пассажирское сиденье. Лимузин медленно и чинно тронулся с места. Как будто на свадьбу едем, отчего-то подумалось мне. Не люблю эти длинные машины. Монстры скорее похоже на катафалки, чем на праздничный транспорт.
Наверное, это Франция меня так испортила. Там не принято ездить на лимузинах, их заказывают только туристы и то, в основном для того, чтобы сделать фотографию для социальных сетей. Если ты богат, то ты покупаешь дорогую машину и к ней водителя с охранником. У Гая вообще на этот счет всегда были свои соображения. Я либо ехала с ним, либо с водителем и охранником, а также машиной сопровождения. И никогда не была уверена, что это все, кто нас охранял. Особенно, когда мы приезжали в Париж. Если мы останавливались в гостинице, то бронировался весь этаж и на входе возле лифта и лестниц дежурила наша охрана. Но это не было роскошью. Мы оба прекрасно помнили, как завязалось наше знакомство в России и не хотели повторения. Поэтому Гай делал так, а я не сопротивлялась. В конце концов, у нас появился Ален, а ради его жизни и безопасности я готова на все.
– Спасибо тебе, – вдруг разорвал пелену моих раздумий вкрадчивый голос Мирослава.
– За что?
– За твою улыбку.
Я даже не хотела поворачивать голову в его сторону. Прекрасно знала, что я там увижу. Желание, обожание, любовь, что еще? На самом деле меня очень терзает совесть. По глупости, по своей собственной глупости, я дала ему надежду когда-то, и он до сих пор не смог от нее избавиться.
Прекрасно понимаю Мирослава и я не такой черствый сухарь, каким могу показаться. Я знаю, что такое любить без памяти, любить больше жизни, любить так…Насколько сильна боль разлуки с любимым человеком и как велика радость, когда ты видишь его, когда он рядом, когда тебе стоит протянуть руку и ты можешь прикоснуться к своей любви.
Знаю, поэтому и не поворачиваюсь. Потому, что если бы я оказалась в такой же ситуации с Гаем – отдалась бы чувству без остатка, если бы он только позволил. Простила бы все и в ту же секунду. Только если бы позволил…
Глава 26
Черный глянцевый майбах вез Хозяина Корпорации в аэропорт. Герман смотрел в окно своего дорогого автомобиля и пытался побороть нахлынувшие на него воспоминания. Почему-то весь день, не смотря на загруженность делами, его то и дело затягивает в прошлое.
Возможно, всему виной первый снег? Да, сейчас еще осень и он, скорее всего, очень быстро растает, но пока город преобразился. Как-то разом его окутало пушистым снежным одеялом. Герман Ростиславович, этот сильный и независимый мужчина чувствовал себя сегодня шестилетним пацаном.
Он не помнил своих родителей, практически совсем. Отрывками иногда всплывали какие-то картинки. Вот сейчас, увидев снег, перед глазами стояла сцена: маленький мальчик в теплом синем комбинезоне, в котором он чувствовал себя медвежонком, топает по улице. Маленькие ножки ступают по белому-белому снегу, который прекрасным толстым ковром стелется на дороге. Мальчика почему-то переполняют радостные чувства, он знает, что впереди праздник. Какой-то большой праздник, когда он получит заветный подарок. А потом увидит самое большое чудо в своей жизни – салют! Разноцветные огоньки осветят черное небо. Люди будут поздравлять друг друга. Будет очень-очень весело.
Такие воспоминания заставляли его думать, что до детского дома у него была неплохая семья. Может быть, даже были оба родителя. Хозяин никогда бы не собрался их отыскать. Зачем? Если они так жестоко бросили его и за все это время даже не попытались найти – он им не нужен. А раз так, то зачем они ему? Снабжать их незаслуженными деньгами?
Кто-то мог бы укорить Германа, сказать, что родители дали ему самый дорогой подарок в мире – жизнь. Но Хозяин не был с этим согласен. Не всякая жизнь – подарок. Часто приходится сильно потрудиться, чтобы она стала таковым.
Даже его американские мама и папа не достойны его внимания, так считал Хозяин. Да, они воспитали его, дали крышу над головой и все, что должно быть у среднего американского ребенка – собственную комнату, игрушки, дешевую подержанную машину на шестнадцать лет. Эти родители оказались слишком скучными и примитивными.
Они не разглядели в нем задатки будущего диктатора, управленца. А могли бы помочь, стимулировать его таланты и он гораздо быстрее стал бы тем, кем он является на данный момент. Но что он хотел от обычного стоматолога из Южной Каролины и его жены домохозяйки. Вильям Браун честно пытался привить приемному сыну любовь ко всему живому, его же приемной матери было все равно. Светлана боготворила Германа, и принимала его шалости за дар небес. Она была настоящей женщиной, но, к сожалению, кроме домашних забот, ничем в жизни не интересовалась. Избранница же хозяина должна быть другой, она будет понимать то, что он делает и всегда будет рядом, поддерживать его во всем.
По какой-то непонятной причине, Герман Ростиславович именно сейчас, когда он уже достиг всех необходимых высот и с новым делом готовится перепрыгнуть даже выше своей головы, по непонятным для него причинам, именно сейчас ему стало так не хватать настоящего дома и семьи.
Где-то в глубине души уже зрело решение по окончанию плана с ураном, заняться более важным для него заданием – начать поиск суженой.
Но его кое-что пугало. Если в остальных случаях все продавалось и покупалось, на крайний случай захватывалось силой, то в ситуации с семьей он боялся, что не сможет найти Ту Самую. Да, в этом Де Круа, его пленному, повезло гораздо больше.
Хозяин хмуро вздохнул. Они прибыли в аэропорт, пора отправляться на оружейный семинар – его ждут новые разработки и предложения. Герман Ростиславович был готов хорошенько потратиться на этом мероприятии.
Чёрт, как же плохо, что он летит хоть и на частном, но на общем самолете. С какими-то незнакомыми людьми.
Когда буквально стелящаяся перед ним стюардесса провела Хозяина в салон самолета, там уже были все, кроме него самого и супруги Де Круа, он понял это, поскольку кроме стюардесс, она должна была быть единственной женщиной на борту. С другой стороны, может быть, это к лучшему. После семинара планируется большой аукцион и немного познакомиться с соперниками, будет даже к лучшему. Особенно, если они сочтут его эдаким простачком.
Кивком поприветствовав присутствующих, Герман как бы случайно уронил на пол телефон, нет лучшего маневра, чем показаться неловким в кругу соперников, они ослабят внимание и раскроются ему.
Хозяин нагнулся за потерянной вещью, как вдруг на него кто-то налетел.
– О, пардон, месье! Дезоле! – выпрямившись, он увидел перед собой молодую девушку.
Стройная брюнетка с длинными шелковыми волосами, одетая в очень элегантный, дорогой брючный костюм темно-синего цвета. Ее лаковые туфли оттенка спелой вишни, имели весьма высокие шпильки, одной из которых она зацепилась за ковер:
– Ой, простите, пожалуйста! Все время забываю, что я не во Франции. Простите меня, я споткнулась, – больше карие глаза смотрели на Хозяина абсолютно искренне.
– Ничего страшного, – медленно произнес он, – все в порядке.
Герман поймал себя на том, что слишком долго разглядывает девушку. Пауза затянулась.
– Аня, все хорошо? – позади прекрасного создания появилась скала в виде ее сопровождающего, молодого мужчины откровенно русской внешности.
– Да, я случайно задела этого господина, когда споткнулась о ковер.
Хозяин Корпорации пропустил их вперед, а сам занял свое место. Девушка же вместе со своим сопровождающим сидели через одно кресло лицом к нему.
Герман мысленно ухмыльнулся, вот мы и встретились, Анна де Круа. Он и сейчас не смог заставить себя не смотреть на нее.
Простая внешность, правильные черты лица, задумчивый, очень грустный взгляд. Он прикрыл веки и еще раз вспомнил легкий аромат ее духов. Какие-то летние цветы… Мужчина не мог определить название, поскольку никогда не увлекался флористикой, но этот аромат, похоже, теперь станет его любимым. Он сдвинул брови на переносице – это еще что за мысли?
Попытался отвлечься. Но образ так и стоял перед глазами. Герман не удержался и снова посмотрел на нее.
Девушка задремала, по крайней мере, так казалось. Ей явно хотелось свернуться калачиком, ее поза прямо кричала об этом, она повернулась на бок и закинула ногу на ногу – это все, что Анна смогла позволить себе при посторонних людях. Ее сопровождающий был весьма напряжен. Постоянно украдкой смотрел на нее. Да, детективы не наврали, этот Ягудин действительно влюблен в Анну. Вот только она нет. Так и не пережила развод?