— Откуда мне знать, — она постаралась говорить так, чтобы ее голос звучал непринужденно.
— А мне известно, что именно вы приходили в фотостудию к Арсению незадолго до его смерти, — ударил я, разумеется, фигурально выражаясь, не в бровь, а в глаз.
Вика покачнулась, будто ей действительно заехали кулаком в лицо, и пробормотала:
— Глупости какие! Не видела я его.
Молодая женщина была растеряна, не знала, что сказать, а потому, положив ножницы и расческу, взялась за фен и принялась сушить мои волосы, пытаясь таким образом, пока я из-за шума работающего фена не мог говорить, собраться с мыслями. Я терпеливо ждал, когда закончится процедура сушки волос, наконец Вика отключила фен и вставила его в специальный держатель на стене.
— И кто вам это сказал? — спросила она строго, очевидно, внутренне собравшись и решив отбиваться от моих нападок до последнего.
Я не стал выгораживать Константина, чтобы не быть голословным.
— Охранник…
— Слушайте его больше, — фыркнула Вика, не зная, что ответить. — Врет он все.
Она взялась за машинку, включив которую принялась подравнивать мою стрижку.
— А еще охранник сказал, что вы довольно часто приходили к Арсению во время отсутствия в фотосалоне Екатерины и были любовницей ее супруга, — заявил я громко, стараясь своим голосом перекрыть жужжание электрической машинки.
Наверное, мой голос был слышен во всех уголках большого зала, где находилось еще несколько человек — клиентов и мастеров, — потому что Вика с беспокойством глянула поверх ширмы и, нависнув надо мной, сказала:
— Тише, пожалуйста, не мешайте работать.
Когда она закончила стрижку и положила машинку на стол, я снова задал вопрос:
— Ну, так что, Вика, вы расскажете мне о вашей последней встрече с Арсением в фотостудии один на один?
— Вы из полиции? — наконец заговорила молодая женщина.
— Нет, я частный сыщик, которого наняла ваша подруга, — признался я.
Леоневская молча взялась за фен и с его помощью принялась сдувать с пеньюара и с моего лица и шеи волосы.
— Вот что, частный сыщик, — проговорила она минуту спустя, откладывая фен и развязывая на моей шее сзади тесемки пеньюара. — Запомните, пожалуйста, ни в каких отношениях с покойным Арсением я не была, любовницей его не являлась и в гости к нему в фотостудию не ходила.
Проговорила эти слова Вика решительно, зло, сощурив глаза, потом вдруг преобразилась и ласково, с очаровательной улыбкой, сдернув с меня пеньюар, спросила, глядя в зеркало:
— Ну как вам моя работа?
— Великолепно! — похвалил я, и не солгал: из зеркала на меня смотрел молодой, симпатичный, с модной, немного асимметричной стрижкой мужчина. Да-да, я не ошибся, почему-то именно современная стильная стрижка подчеркивала мою мужественность. И чего я раньше так не стригся?
— Кстати, ваша подруга пока еще не знает о том, что вы были с ее мужем любовниками, — пригрозил я, тоже улыбаясь молодой женщине в зеркало.
— А ничего и не было, — усмехнулась Виктория и сложила пухлые губки бантиком. — Говорить можно все что угодно — доказательств нет.
Я все еще не терял надежды разговорить молодую женщину.
— А если они будут?
— Тогда и поговорим, — пообещала Леоневская, но таким тоном, на какой обычно переходят, когда хотят избавиться от надоедливого собеседника.
Я вытащил из кармана деньги, сунул их в передничек молодой женщине, ровно столько, сколько она попросила, чаевые в этом случае были неуместны, могла счесть за взятку ради получения нужной мне информации, и вновь попытался вернуться к интересующей меня теме:
— Но, Вика, может быть, вы…
— До свидания, молодой человек! — довольно решительно и грубо оборвала меня Леоневская. — Извините, меня ждут другие клиенты. Всего доброго!
Что называется, не солоно хлебавши я развернулся и двинулся к выходу. И в этот момент Вика мне негромко сказала в спину:
— И еще в качестве дружеского совета!
Я оглянулся. Молодая женщина смотрела мне прямо в глаза, смело и чуть высокомерно.
— Советую вам не впутываться в это дело — себе дороже.
— Спасибо за совет! — я поднял вверх два пальца, отсалютовав Леоневской. — Учту!
Поклонился, потом развернулся и направился прочь из зала салона красоты «Эммануэль».
Глава 6 Ноутбук
Я лежал на диване в своей двухкомнатной холостяцкой квартире на восьмом этаже девятиэтажного дома, доставшейся мне в наследство от моей покойной матушки, и пялился в телевизор, но в суть происходящего на экране не вникал. Размышления мои были безрадостными. Приходилось признавать, что мое расследование по делу «Об убийстве фотографа Арсения Аверьянова» зашло в тупик. Зря взялся за это дело. Здесь и профессионалу-то не разобраться. Видимо, придется признать свое поражение, отправиться завтра к дамочке, отказаться от ее предложения, вернуть десятку, а потраченные на оплату сведений охранника и плату за парикмахерские услуги записать в графу «убытки». Впрочем, утро вечера мудренее — завтра решу, что делать. А пока — спать. Пультом дистанционного управления отключил телевизор, погасил бра, повернулся на другой бок и…
На следующий день занятия у меня начинались в десять часов утра, поэтому позволил себе поспать до восьми. Пока брился, умывался, завтракал, мысли крутились вокруг дела об убийстве фотографа. Ладно, решил я в конце концов, поеду к дамочке, но не для того, чтобы отказаться от взятых на себя обязательств в расследовании убийства ее мужа — от них всегда успею отказаться, а для того, чтобы провернуть одно дельце, в котором Аверьянова мне поможет. Нужно использовать любой шанс, чтобы вновь выйти на след преступника. Вдохновленный новой идеей, убрал со стола посуду в посудомоечную машину, быстро оделся и вышел из дому. Времени до начала тренировки оставалось еще прилично, поэтому решил заскочить к Екатерине.
Поздоровавшись с жиличкой из соседнего подъезда, Лидией Ивановной, старой женщиной, ускорил шаг, не давая ей возможности прицепиться со своими обычными вопросами: «Не знаете ли вы, когда в этом году отключат на профилактику горячую воду или какой сегодня день недели?» Ей на пенсии делать нечего, вот она и пристает с разговорами, желая почесать язык, а мне некогда лясы точить — дела ждут. Вот я и проскочил мимо Лидии Ивановны еще до того, как она успела открыть рот, а когда в спину мне прозвучал вопрос: «Игорь Степанович, а не знаете ли вы, будет ли сегодня дождь?» — было уже поздно — я отошел на несколько метров вперед и сделал вид, будто вопроса не услышал. Да и что я ей, в конце концов, работник метеоцентра, что ли, чтобы в любое время суток выдавать сводку о погоде?
Пока открывал гараж, заводил свой старенький «БМВ», позвонил Аверьяновой, чтобы справиться, на работе ли она. Молодая женщина находилась еще дома, но, узнав, что мне нужна, заверила, что в течение двадцати минут прибудет на работу. Для чего она мне потребовалась, я ей не объяснил, обещал рассказать при встрече.
Погода была превосходной. Солнце ярко светило и уже припекало, день обещал быть хорошим. И это поднимало настроение, которое из-за вчерашней неудачи с Викторией Леоневской было отнюдь не радостным.
От дома до работы мне рукой подать, но пришлось сделать крюк, чтобы заехать к Аверьяновой. Оставив автомобиль на привычном месте, поднялся по ступенькам на крыльцо Дома культуры и вошел внутрь. Охранник Константин находился на посту и поздоровался со мной, как со старым знакомым.
— Катя только что пришла, — сообщил он, привставая и крепко пожимая мне руку. — Она просила передать, что ждет вас.
— Спасибо, — поблагодарил я и двинулся к офису фотостудии.
Аверьянова действительно меня ждала — не успел стукнуть один раз в дверь, как она распахнулась. Черт возьми, с каждым разом молодая женщина выглядела все лучше и лучше и все больше и больше мне нравилась. На ней очень короткие шорты, отчего и без того длинные ноги казались еще длиннее… Кружевная в обтяжку рубашечка без рукавов добавляла шарма. Сочные губы ярко накрашены, раскосые глаза подведены, на щечках легкий румянец, длинные роскошные волосы аккуратно уложены на затылке, и вся она такая хорошенькая, свежая, желанная…
— Проходите, Игорь, — она отступила в сторону, открывая двери.
Я переступил порог.
— Спасибо, чай, кофе не буду, — сразу отказался я от готового сорваться с уст предложения. Катя, открывшая было рот, вновь захлопнула его и как-то игриво повела глазами.
— Как хотите. А у вас, я вижу, новая прическа? — секунду спустя поинтересовалась она, оценивающе окидывая взглядом работу своей подруги.
«Знала бы ты, сколько тебе придется за эту стрижку заплатить, — подумал я с иронией, — не подшучивала бы так».
— Да, подстригся вот, — ответил я, проведя рукою по волосам, взъерошивая чубчик.
— Да, подстригся вот, — ответил я, проведя рукою по волосам, взъерошивая чубчик.
Аверьянова отступила на шаг:
— Вам очень идет эта стрижка.
Что-то затянулось обсуждение моей прически…
— Спасибо, но я не за похвалой сюда приехал, — сказал я, решив поставить в разговоре на отвлеченную тему точку. — Мне нужен компьютер вашего покойного мужа, которым он в последнее время пользовался.
— Компьютер? — озадаченно переспросила Екатерина. — Арсений работал с ноутбуком. Поверьте, там ничего интересного нет. Я его просматривала.
— А полиция? — спросил я, прикрывая за собою двери и входя глубже в помещение.
— При чем тут полиция? — удивилась молодая женщина. — Я же вам говорила: смерть признали естественной, в результате острой сердечной недостаточности, из-за этого уголовное дело не открывали, потому никто из полицейских особо ничем, связанным со смертью Арсения, не интересовался.
Я, честно говоря, обрадовался — раз никто не лазал в ноутбук Аверьянова, значит, был шанс найти в нем что-нибудь интересное.
— И все же мне хотелось бы забрать на некоторое время компьютер вашего покойного супруга.
Екатерина секунду раздумывала, потом медленно промолвила:
— Даже не знаю, чем вам помочь. С ноутбуком Арсения сейчас работает Дима. Ладно, — махнула она ладошкой, очевидно, придя к какому-то мнению. — Пойдемте в студию, там решим вопрос.
Аверьянова открыла дверь и вышла из офиса фотосалона. Я двинулся за нею следом. Мы пересекли фойе и ступили в фотостудию. Дима сидел за столом за компьютером и обрабатывал какие-то видеоматериалы в фотошопе. Кстати, на парне тоже были шорты, но, к счастью, не такие, как на Аверьяновой, — не то он последние остатки моего к нему уважения как к представителю одного с ним пола утратил бы…
Дима повернулся к нам.
— Здравствуйте, — произнес он, окидывая меня неприязненным взглядом.
И за что это он так меня невзлюбил?
— Доброе утро! — ответил я и внимательнее пригляделся к парню. Господи, а ведь прически-то у нас почти одинаковые. Уж не один ли парикмахер поработал над нашими волосами?..
Катя не дала мне додумать мою мысль до конца, проговорила, обращаясь к Диме:
— Игорю Степановичу нужен ноутбук. — Она взглянула на меня вопросительно: — На какое время?
— Ну, думаю, на весь сегодняшний рабочий день, — не стал я морочить людям голову, обещая управиться за несколько минут.
— А как же я сегодня работать буду? — уставился Дима на Аверьянову и дернул ноздрею, в которой была серьга. Жмет она ему, что ли?
— Займись чем-нибудь другим, — предложила Екатерина, разведя руками. — Дело важное, поэтому я тебя очень прошу отдать компьютер Игорю Степановичу.
— Ну, хорошо, — недовольно проговорил хлюст, с обиженным видом отвернулся и стал выходить из системы Windows. Когда экран погас, Дима захлопнул ноутбук и с неохотой протянул мне. — Пожалуйста.
— Благодарю! — сказал я, сунул ноутбук под мышку и подмигнул парню. — Хорошая прическа!
Не дожидаясь ответной реплики, развернулся и быстро вышел из фотостудии. Минуту спустя появилась и Аверьянова. Она, видимо, успокаивала проявлявшего недовольство фотографа… По правде говоря, если бы у меня в ДЮСШе забрали перед тренировкой борцовский ковер, я бы тоже возмущался. Ну, ничего, перебьется Дима.
Перекинувшись несколькими словами с Аверьяновой, я попрощался с молодой женщиной, махнул на прощание рукой охраннику и покинул «Прогресс».
Пару минут спустя уже сидел в своей машине и выезжал со стоянки ДК. Хотя и попал в небольшую пробку, на работу прибыл вовремя. Пацаны средней группы уже переодевались, и я, дав им команду приготовиться к построению, вошел в кабинет завуча. Иван Сергеевич Колесников, толстый, напоминавший фигурой большущий самовар, сидел на своем рабочем месте за столом и заполнял журнал.
— Доброе утро, начальник! — поприветствовал я завуча, ставя на приставной стол ноутбук, который прихватил с собой из машины. — Утреннее пиво нам еще не подавали?
— Все балагуришь, Гладышев? — хмыкнул Колесников, укоризненно глядя на меня своими выцветшими от возраста глазами поверх очков. — Нет, пиво не выдавали, а вот кофе, если хочешь, могу угостить.
— Да нет, спасибо, — бросил я через плечо, направляясь к двери. — Меня что-то в последнее время этим кофе пытаются споить.
Покинув кабинет завуча, зашел в тренерскую раздевалку, переоделся и вышел в спортзал. Пацаны уже стояли в одной шеренге на ковре. Подросли здорово за прошедшее лето, многих и не узнать.
— Здравствуйте, товарищи спортсмены! — рявкнул я, становясь на ковер перед строем.
— Здр-р-рас-с-с! — гаркнули в ответ мои орлы, и я начал занятия.
…После тренировки у меня было окно, и ковер занял мой напарник по спортзалу Леха Пирогов — высокий тощий спортсмен, абсолютно без мышечной массы, но при этом на удивление сильный — со своими воспитанниками. Я же, забрав в кабинете завуча ноутбук, чтобы никому не мешать и чтобы никто не мешал мне, пристроился с ним на второй половине спортзала, где находились тренажеры, в углу, за стоявшим там письменным столом. Пароля к компьютеру не было, операционная система загрузилась сразу, и сразу же открылся рабочий стол пользователя. Я влез в «Мои документы» — и ахнул. Предполагал, что у фотографов должно быть огромное количество снимков, но столько!.. Их было великое множество. Чего здесь только не было! И свадебные фотографии, и фотографии с банкетов, и фотографии школьников — в общем, чтобы их внимательно рассмотреть, не хватит и недели. Тем не менее я нашел выход из положения — стал открывать только папки, бегло просматривая их содержимое — уменьшенные до микроскопических размеров фотографии. Те, что, казалось, могут меня заинтересовать, увеличивал, но они оказывались не имеющими к делу никакого отношения, хотя, по правде говоря, что искал, и сам толком не знал. И все же я просмотрел до конца папки в «Моих документах» и с диска «С» перешел на диск «D». Там фотографий было еще больше, но я, набравшись терпения, стал и здесь просматривать содержимое папок.
Давно уже у Лехи закончилась тренировка, и он смотался на обед, давно уже Колесников ушел по своим делам, потихоньку стали приходить и переодеваться спортсмены из моей младшей группы, а я все сидел, корпел над содержимым ноутбука, пытаясь найти что-то интересное, имеющее отношение к смерти Арсения Аверьянова. И вот я добрался до последней папки, но ничего существенного так и не обнаружил. Либо Арсений ничего компрометирующего не хранил, либо хранил, да удалил… Удалил!!! Я открыл «Корзину» на «Рабочем столе», но и она была пуста. Скорее всего все файлы были удалены и из «Корзины». Разочарованный, хотел было захлопнуть ноутбук, но тут вспомнил, что удаленные файлы можно восстанавливать и для этого существует специальная программа. Однако я обычный пользователь, а не компьютерный гений, и вот так, на раз-два, удаленные файлы восстановить не могу. Но раз не смогу я, значит, смогут мои подопечные, которые уже стали собираться в спортзале.
— Мужики! — сказал я громко. — А кто у нас самый продвинутый хакер…
— А что надо-то, Игорь Степанович? — спросил кучерявый Гриша Проценко, тот самый, что похож на Гверески из «Сорока чертей и одной зеленой мухи».
— Надо удаленные файлы восстановить, — объявил я.
— А что, Игорь Степанович, — сказал Сашка Боцев — мальчишка с ангельской внешностью, — какие-то важные файлы случайно удалили?
Ну, не буду же я ребятам объяснять, что меня интересуют удаленные файлы, которые, возможно, имеют отношение к убийству фотографа. Они же потом не отстанут — расскажите да расскажите, Игорь Степанович, кто и за что грохнул мужика.
— Да, удалил, Санек, случайно, — проговорил я, с печальным видом глядя на Боцева. — А теперь вот потребовались и никак их вытащить не могу… Так кто из вас может мне помочь? — я окинул взглядом стайку мальчишек.
Вперед выступил Гверески, тьфу ты, черт, Проценко.
— А Интернет есть? — деловито поинтересовался он.
У нас в спортшколе не так давно почти все помещения оборудовали Интернетом, раньше только у большого начальства да у секретаря.
— В кабинете завуча, — ответил я.
— Тогда раз плюнуть, — беспечно махнул рукой Гриша. — Несколько минут, и все файлы будут восстановлены, Игорь Степанович, если, конечно, на них не записали другие файлы.
— Тогда дохлый номер, — авторитетно поддакнул Боцев. — Но попробовать можно.
— Хорошо, времени вам на работу — десять минут, — объявил я, поднимаясь и забирая компьютер. — Идите к Ивану Сергеевичу, а мы пока разминку начнем.
Я отвел их в кабинет Колесникова, перекинул от стационарного компьютера проводку Интернета на ноутбук и, усадив Боцева и Проценко за стол, отправился в спортзал.
Ровно десять минут спустя, когда я, построив свою команду, начал проводить разминку, в спортзал заглянул Гриша. На его веснушчатом лице было хитрое и загадочное выражение.