Ровно десять минут спустя, когда я, построив свою команду, начал проводить разминку, в спортзал заглянул Гриша. На его веснушчатом лице было хитрое и загадочное выражение.
— Игорь Степанович! Игорь Степанович! — позвал он громким шепотом, как будто бы его мог слышать только я, а остальные присутствующие в зале мальчишки были слабослышащими.
Когда я обратил на него внимание, он махнул мне рукой, как уличный мальчишка машет своему сопернику, вызывая его на драку. — Идемте за мной!
Этот Гверески так заинтриговал меня своим поведением, что я решился оставить в спортзале пацанов одних, хотя очень редко так поступаю, на всякий случай приказал им принять упор лежа и отжиматься до тех пор, пока я не вернусь — пусть делом будут заняты, а не бесятся на ковре в мое отсутствие.
Я покинул спортзал и вошел в кабинет завуча.
Ба-а-а! Мне стало дурно. На развернутом в сторону двери экране ноутбука красовалась обнаженная Вика.
— Вот! — торжественно проговорил Проценко, театральным жестом указывая рукой на ноутбук.
— Вы эти фотографии случайно удалили и хотели восстановить? — невинно поинтересовался Саша Боцев. — Там таких фотографий еще целая куча!
Мне понадобилось еще несколько секунд, чтобы обрести дар речи.
— Да это не мой ноутбук, хлопцы! — хотя я не собирался оправдываться перед мальчишками, голос у меня звучал именно так, будто я перед ними оправдывался. — Это чужой компьютер, фотографа одного.
— А говорили ваш! — удивился Боцев.
— Да ладно вам, Игорь Степано-ови-ич! — произнес Проценко снисходительно. — В Интернете и не такие фотки есть.
Ну, что, я с ними сейчас буду вести дебаты про голых баб, что ли?
— Так, — сказал я строго, — все, спасибо, быстренько развернулись и на ковер бегом марш!
— Хорошо, тренер! — в один голос проговорили мальчишки, разом утратив некий фамильярный тон, который позволили себе в разговоре с тренером, развернулись и оба выскочили из спортзала. И я, захлопнув ноутбук, двинулся следом за ними.
Проводя тренировку, я с нетерпением ждал ее окончания, но, разумеется, не ради того, чтобы посмотреть фотографии обнаженной Вики, а очень желая покопаться в восстановленных мальчишками файлах, в надежде найти что-нибудь, проливающее свет на убийство Арсения.
Дождавшись окончания занятия, я отпустил ребят, заскочил к находившемуся уже на рабочем месте Колесникову в кабинет, взял ноутбук и забился с ним в угол спортзала за «судейский», как мы его между собой называли, стол. Хотел я смотреть или не хотел фотки Вики, тем не менее начал все же с них. Хороша чертовка, нечего сказать! Да и фотограф Арсений отщелкал ее классно, а в том, что это был именно он, я не сомневался — съемки происходили в фотостудии Дома культуры «Прогресс» — прямо-таки портфолио для начинающей порноактрисы. Леоневская в различных нарядах, позах, и с каждой фотографией вещей на ней становилось все меньше и меньше, а в конце абсолютно обнажена, бесстыже выставляла напоказ, мягко говоря, все прелести… а грубо — интимные места, вызывая у просматривающего снимки, в данном случае у меня (эх, не люблю я это слово, но иначе не скажешь), похоть. В конце фотосессии, проходившей в студии, появился и сам, как я понял, фотограф, снимавший эти кадры с помощью автоспуска. Это был приятной внешности молодой мужчина с несколько длинноватым тонким носом, презрительным взглядом темных глаз, округлым подбородком, выдающимися, высокими скулами. У него было красивое тело с хорошо развитой грудной мускулатурой, широкими плечами, узким тазом и довольно-таки ровными для представителя сильной половины человечества ногами и… не буду дальше описывать его иные мужские достоинства, которые он демонстрировал, занимаясь с Викой любовью… Я никогда не видел Арсения, но пришел к выводу, что на фотографиях был он. Если это действительно так, то не зря на него западали молодые красивые женщины.
Следующая фотосессия проходила в лесу, здесь Вика фотографировалась в экстравагантных позах, задирая юбку и обнажая грудь то в ярко-красной машине «Пежо», то сидя или лежа в траве, то стоя возле дерева. Некоторые файлы были «битыми», изображение на них сохранилось до половины, некоторые вообще не открывались. На некоторых были полоски, это говорило о том, что фотографии пострадали в результате перезаписи на них других файлов. Конечно, дураки эти Вика и Арсений. Зачем нужно фотографироваться в таком виде в нынешний век цифровых технологий, когда любая цифровая фотография может запросто попасть в Интернет, а потом миллионы раз тиражироваться? Хотя кто знает, возможно, Вика только того и ждет, чтобы фотографии попали в Интернет, а может быть, и сама их туда уже выложила. Нынче в том, чтобы показывать обнаженное тело, ничего зазорного нет, вон сколько русских звезд различной величины снялись и для «Плейбоя», и для других журналов, и просто в откровенных фотосетах, проводимых отечественными и зарубежными фотографами и видеооператорами.
Я стал просматривать файлы дальше. Пошли фотографии, снятые в каком-то частном доме, по-видимому, расположенном в том же самом лесу. Изображение на них было видно частично, заштрихованное разноцветными полосами, разобрать можно только то, что на фотографиях были изображены два человека, по всей видимости, мужчины, сидящие за столом. На одной фотографии в кадр попала чья-то рука, вернее, рукав мужской рубашки. Какой-то мужчина стоял, опирался на стул одной рукой. Возможно, эти фотографии и ценные, но дальнейшему восстановлению не подлежали и для моей сыскной работы не годились. А жаль! Тем не менее я перенес все фотографии на флешку, затем с сожалением захлопнул мало что давший мне ноутбук и подал команду строиться следующей группе спортсменов, пришедших на тренировку.
Во время тренировки зазвонил лежавший на гимнастической скамейке мой сотовый телефон. Обычно я во время занятий по понятным причинам не отвечаю на звонки, но на дисплее высветился забитый мною в мобильник номер сотового Аверьяновой. Клиент звонит, придется ответить, и я, поглядывая за отрабатывающими прием «бросок через бедро» парнями, взял мобильник и нажал на клавишу соединения.
— Игорь! Еще раз добрый день, — пропела в трубку молодая женщина своим трогательным нежным голоском.
— Да, Катя, я вас слушаю, — ответил я и крикнул Семену Виноградову: — Сеня! Се-еня! Таз глубже, глубже заводи и резче дергай на себя!
— Господи, что у вас там происходит? — испуганно пробормотала Аверьянова.
Я невольно хохотнул:
— Да нет, все в порядке! На тренировке с мальчишками приемы отрабатываем.
— Забавные у вас там занятия, — неожиданно развеселилась молодая женщина и тут же перешла на серьезный тон: — Извините, Игорь, у нас тут такое дело, клиенты пришли и срочно требуют свои фотографии, а они у вас в компьютере. Как долго он вам еще понадобится?
— Да, собственно говоря, я уже закончил работу с ноутбуком, и он мне не нужен, — признался я, расхаживая среди нескольких пар пацанов, отрабатывающих прием и иной раз жестом или наглядно показывая движением своего тела, как лучше и правильнее выполнить бросок через бедро. — Но дело в том, Катя, что я не могу приехать к вам раньше шести часов, весь день забит тренировками. Даже не знаю, что делать.
Аверьянова, по-видимому, опасалась, что компьютер еще занят, но, узнав, что он освободился, с видимым облегчением поспешно сказала:
— Ничего страшного, Игорь, я сейчас подъеду к вам с Димой и заберу его.
— Да без проблем, приезжайте, — ответил я и отключил телефонную связь.
Примерно полчаса спустя Аверьянова заглянула в спортивный зал. Между тренировками был перерыв, и я мог уделить ей несколько минут. Мне требовалось поговорить с Катей, но места не было — в спортзал покачаться на тренажерах вошли несколько парней, в кабинете торчал сам Колесников, а потому я, прихватив ноутбук, предложил молодой женщине отправиться для приватного разговора на улицу, в мою машину.
Мы покинули здание спортшколы и двинулись к стоянке. За оградой стадиона я заметил старенький «Форд», за рулем которого сидел Дмитрий.
— У него что, машина есть? — кивнул я в сторону автомобиля.
— У Димы-то? — молодая женщина проследила за моим взглядом и пренебрежительно бросила: — Да, рухлядь какая-то… Обнаружили что-нибудь интересное? — она вопросительно взглянула на меня своими раскосыми, удивительными глазами.
— В общем-то да, — признался я, достал из кармана брелок и нажал на кнопку.
Пикнув, на моем автомобиле открылся центральный замок.
— Как интересно! — с любопытством и непосредственностью маленькой пытливой девочки воскликнула Аверьянова. — Расскажете?
— Расскажу, — пообещал я, подводя Катю к передней пассажирской дверце и открывая ее. «Только вряд ли ты этому обрадуешься», — подумал я про себя и предложил: — Садитесь!
Сам обошел автомобиль спереди и устроился в кресле за рулем. Во время тренировки я долго думал, стоит ли говорить дамочке о шашнях ее мужа с Викой, и все же пришел к выводу — стоит. Не имело смысла щадить чувства молодой женщины, раз она хотела узнать правду. Тем более что рано или поздно все равно придется сказать, так уж пусть лучше рано, потому что я смогу использовать ее осведомленность в этом вопросе в своих целях. В каких? Об этом сейчас и пойдет разговор. Но для начала нужно показать Аверьяновой пикантные снимки. Я молча раскрыл ноутбук, вывел на экран фотографию Вики, одетой в эротический наряд — стринги, прозрачную юбочку и с расстегнутыми пуговицами рубашку, — стоявшей в вычурной позе и призывно глядевшей в объектив, и поставил ноутбук на колени к Аверьяновой. Молодая женщина поначалу нашла фотографию подруги забавной, потому что снисходительно улыбалась, глядя на нее, но потом, по мере того как я листал снимки, Катя догадалась, где происходила съемка и кто снимал… Лицо молодой женщины все больше и больше вытягивалось, а глаза расширялись. А когда на экране появился снимок обнаженного парня, Екатерина окаменела.
— Это Арсений? — спросил я, пытливо заглянув в глаза Аверьяновой, но та, похоже, ничего не видела и не замечала вокруг, кроме фотографии на экране ноутбука.
— Он, — наконец еле слышно, не пошевелив губами, произнесла она, будто губы у нее были замороженными.
Я вздохнул. Нехорошо осквернять память покойного мужа перед вдовой, но докапываться до истины — это одна из составляющих работы, за которую мне и платят деньги.
— Вы знали о том, что ваш покойный супруг спал с вашей подругой? — спросил я, искренне сочувствуя молодой женщине, получивший такой удар по самолюбию.
Она как-то заторможенно покачала головой, и из ее прекрасных глаз покатились слезы.
— Вам нужно было знать эту правду? — спросил я, отодвигая ноутбук на коленях Аверьяновой чуть дальше, чтобы слезы не капали на клавиатуру. — Вы хотите, чтобы я и дальше продолжал расследование?
— Да, — твердо проговорила Екатерина, и тут вдруг ее будто прорвало.
— Я убью эту суку! Как она могла так со мной поступить? — прорычала молодая женщина, и в ее глазах блеснули то ли слезы, то ли злые огоньки. — И это моя лучшая подруга! Какая низость, подлость! — она взмахнула кулаком и попыталась ударить по клавишам ноутбука, но я вовремя схватил ее за запястье.
Катя высвободила руку и продолжала бушевать:
— Она еще в школе засматривалась на Арсения, но я никогда не думала, что она может заниматься сексом с моим мужем, причем где! Чуть ли не у меня на глазах! В мастерской фотостудии! И этот козел тоже хорош! Запал на эту шлюху! А я так любила его!!! — Аверьянова растопырила пальцы и затрясла ими в воздухе. Затем сжала руки в кулаки и все же грохнула ими по компьютеру. Я сейчас же поеду к этой стерве и скажу ей все, что думаю о ней.
— А вот этого делать не надо! — мягко проговорил я, забирая у молодой женщины с коленей ноутбук, пока она его не разбила до конца. Я очень прошу вас, Катя, потерпеть немного во имя нашего дела. Не портите мне игру, наберитесь терпения до вечера, а после работы я заеду за вами и мы вместе отправимся к Вике домой. Вот там и понадобится весь ваш гнев. Мы прижмем Вику к стенке, предъявив ей фотографии и потребуем рассказать о том, что произошло между нею и Арсением незадолго до его смерти.
Как ни была взбешена Аверьянова, она все же уловила суть разговора и изумленно уставилась на меня.
— Вика была с Арсением в тот вечер, когда он умер? — спросила она так, будто не верила своим ушам.
Я был вынужден признать:
— Была. А после того как она ушла, вы и нашли Арсения мертвым.
Молодая женщина вытаращила глаза.
— Так это Вика его, что ли?! — испуганно спросила она.
— Откуда же я знаю, — ответил я, недоумевая по поводу странного вопроса, заданного Аверьяновой. — Я там не был. Вот поедем с вами и все узнаем. Только обещайте: без меня Вике не звонить и к ней не ездить.
Засопев, молодая женщина несколько мгновений молчала, борясь с искушением тотчас же после разговора со мной отправиться к своей уже бывшей подруге и получить сатисфакцию, но все-таки разум возобладал над желанием отомстить, и она, стиснув зубы, проговорила:
— Хорошо.
— Вот и превосходно, — подхватил я и вывел на экран ноутбука очередную фотосессию Вики. — Теперь наберитесь мужества и скажите мне: не знакомы ли вам эти места?
Я показал пару десятков фотографий Вики в лесу и битые файлы мужчин в каком-то домике. Аверьянова со стиснутыми зубами посмотрела до конца фотографии, потом покачала головой.
— Нет, я не знаю, где происходила эта съемка, а этих людей при таком качестве фотографий не узнать.
— Значит, у нас есть еще один повод поехать к Леоневской, — заявил я, захлопывая ноутбук, — чтобы уточнить, где были сделаны эти замечательные фотографии.
Я сунул в руки молодой женщине ноутбук, и мы вышли из машины и расстались. Она в растрепанных чувствах пошла к автомобилю дожидавшегося ее Димы, я — в свой спортивный зал.
Глава 7 В гостях у вики
После занятий, позвонив Аверьяновой на мобильник, я договорился встретиться с нею в Доме культуры в восемь часов вечера. Надеялся, что после двадцати ноль-ноль Вика наверняка будет уже дома и там-то, на квартире, мы ее с Катей и застанем. В спортшколе работа всегда найдется, потому я после окончания тренировок уселся в кабинете завуча и стал заполнять журнал и писать конспекты, а то Колесников любит иной раз неожиданно проверить, как тренеры готовятся к занятиям.
В половине восьмого, закрыв спортзал, вышел на улицу и направился к автомобилю. Около восьми часов вечера был уже у Дома культуры, но заходить мне не пришлось — Катя поджидала меня на центральной дороге.
Екатерина, к моему удивлению, была спокойной — от той гневной женщины, которая не так давно бушевала в моей машине, сидя на этом же самом месте, не осталось и следа.
Странная она какая-то, умиротворенная, будто акт возмездия уже совершился и Аверьянова уже чувствует себя отмщенной. Хотя люди с подобной душевной организацией, как у Екатерины, вспыльчивы и быстро отходчивы, так что, возможно, у Кати злость перегорела и она успокоилась. Однако, покосившись на молодую женщину, я на всякий случай спросил:
— Все в порядке, Катя?
— А что? — она повернула ко мне удивленное лицо и посмотрела так, будто видела меня впервые. — Что должно быть не в порядке?
— Это у вас нужно спросить! — я снова покосился на Аверьянову, но теперь на ее красивые ноги, юбка на которых довольно высоко задралась и против моей воли примагничивала к бедрам взгляд.
— Ну, спрашивайте, — передернула плечами молодая женщина, как своенравная особа, показывающая свое недовольство, и, задрав нос, вновь уставилась в лобовое стекло.
«Да, странноватая дамочка», — в который раз подумал я о сложном характере молодой женщины и нажал педаль газа, трогаясь с места вслед за двинувшейся впереди меня машиной.
— Вы Вике не звонили? — спросил я.
— Ну, вот еще! — фыркнула Аверьянова. — С какой стати, Игорь?! Я же обещала вам не звонить этой стерве. Приедем к Вике, вдвоем поговорим.
Судя по настроению, дамочка уже утратила свой боевой дух и не собиралась при встрече с любовницей своего покойного мужа царапать ей лицо, хватать за волосы и таскать по всей квартире. Оно и к лучшему, можно будет вести с Леоневской, как говорят умные люди, конструктивный диалог.
— Спасибо за то, что выполнили мою просьбу, — поблагодарил я. — Подсказывайте, куда ехать.
— Прямо, — подбородок молодой женщины вытянулся вперед, указывая направление по Семеновскому проспекту, по которому мы и ехали. — На улицу Лескова, — она повела подбородком влево. И по прямой.
Проехал еще немного, потом свернул туда, куда указывала Екатерина, и спросил:
— Вика одна живет?
— Да, — ответила молодая женщина. — Ее родители помогли Вике купить однокомнатную квартиру в новостройке. Нам сюда теперь, — Катя снова указала налево, только теперь длинным тонким пальчиком.
Я повернул, и вскоре автомобиль выехал в район новостроек Свиблино. Здесь стояли сплошь высотки, еще без какой-либо растительности вокруг них. Прямо каменные джунгли какие-то.
Вскоре Катя сказала:
— Вот здесь.
Я припарковался у обочины и, прихватив свою сумку, вышел из машины. Дождавшись, когда покинет автомобиль и Катя, заблокировал пультом дистанционного управления двери, и мы направились к дому.
Вика жила в новенькой высотке, не элитной, но вполне современной. Мы обошли торец дома и оказались в громадном четырехугольном дворе, окруженном высотками. Во дворе находилось несколько детских площадок, трансформаторная будка, стоянка автомашин. Мы поднялись по ступенькам, и Аверьянова, набрав на двери код, который она знала, поскольку, видимо, была частой гостьей у своей подруги, открыла дверь. Консьержа или консьержки в подъезде не было. Впрочем, если бы и были, какие это консьержи? Так, только название громкое — поселят в подъезде семью гастарбайтеров, вот они за порядком якобы и смотрят. А на самом деле просто живут, потому что у них иной жилплощади и нет. Но ничего, вот выберут нового мэра, возможно, он порядок в подъездах с мигрантами и наведет.