– Нужно попытаться вступить в контакт с этим сторожем, – предложила Мариша. – Как думаешь, тысяча рублей не слишком много для него будет?
Но тысячную бумажку охранник отверг с таким негодованием, словно они ему использованный проездной билетик, выуженный на его же глазах из грязной лужи, пытались всучить.
– У, какой недотрога! – протянула Мариша, на время отступив. – Еще и не знает толком, что нам от него нужно, а уже вопит. И чего вопит?
Против воли Юлька прислушалась. Вопил охранник о том, что он сейчас натравит на них собак и будет совершенно прав.
– Странная позиция у человека, – пробормотала Юля. – Слушай, а может быть, он принципиально разговаривает только с владельцами машин?
– И что?
– А мы-то сюда без машин пришлепали, – сказала Юля. – Давай подъедем на своих тачках и еще разок попробуем с ним поговорить. И даже если он на нас и в самом деле собак спустит, так в машине они нам не страшны.
План сработал на славу. Увидев Маришин «Форд» и Юлькино «Рено», охранник резко подобрел, видимо, сочтя подруг достаточно перспективными клиентками.
– Голубчик, нам бы мебель кое-какую перевезти, – высокомерно сказала Юля, обращаясь к сторожу. – Телевизор купили, а доставки в магазине нет. А он огромный. В наши машины не влезет. Не подскажешь, может быть, хозяин вон той «Газели» взялся бы подхалтурить?
– Почему бы и нет? – пожал плечами мужик и поинтересовался: – Телевизор-то большой?
– Домашний кинотеатр, фирма «Томсон», – небрежно бросила Юлька.
– Конечно, такую громадину в ваши машинки не всунешь! – сочувственно покивал сторож, оказавшийся совсем даже не противным мужиком. – Попробуйте Серегу попросить. У него сейчас как раз рабочий день закончился. Может быть, и успеет обернуться.
– А где он сам?
– Вон в кафе, кушает, – ответил сторож и кивнул в сторону какого-то весьма подозрительного подвальчика, снабженного надписью «ШАУРМА».
Подруги направились в ту сторону, спустились на три ступеньки вниз, толкнули тяжелую дверь и невольно отшатнулись. В нос им ударила такая крепкая смесь запахов, что более деликатные организмы могли бы и вовсе с катушек слететь. Бесспорно, в сложной смеси запахов главенствовали красный перец, чеснок, прочие пряности и сигаретный дым. С большим отрывом от остальных, но тоже довольно уверенно вился запах немытых тел, пива и вонючих носков.
– Ой-е-ей!! – ужаснулись подруги, оглядев плотную массу разновозрастных мужчин, сидящих за столами, жующих, курящих и ведущих разговоры.
Как же среди них найти Сергея? Да еще именно того Сергея, который нужен им. Протиснувшись к кассе, подруги изложили свою просьбу упитанной кассирше с вытравленными до желтого цвета волосами, свисавшими у нее вдоль лица неровными клоками. Тетка не стала долго раздумывать. Приподнявшись на своем стуле, она гаркнула:
– Серега!
На ее крик оглянулось человек пять.
– Вон ты! – крикнула кассирша, указывая на плотного мужчину лет пятидесяти с рыжими усами. – Тут к тебе девушки по твою машину пришли.
Сергей немедленно двинулся к ним, прихватив свою тарелку.
– Что? – уставился он на них, откусывая кусок от своей лепешки и распространяя сильный запах лука.
– Поговорить надо, – сказала Мариша.
– Так я ем, – удивился мужик. – Говорите, чего нужно. А то у меня еще на сегодня много дел.
– Вы Веру сегодня видели? – спросила Мариша.
– Какую Веру? – удивился мужик.
Этот простой вопрос поставил девушку в тупик. А в самом деле, какую Веру? Только сейчас она поняла, что не знала ни фамилии, ни отчества женщины, которую разыскивали.
– Веру, которая живет в соседнем дворе, – пришла ей на помощь Юлька. – Ну ту самую, с которой у вас роман.
– У меня? – взвыл Серега и возмущенно замотал головой, так что с его усов во все стороны полетели капельки майонеза. – У меня ничего общего с этой шалавой отныне нет! Это она вас послала?
– Нет, – поспешно ответила Мариша, но Серега ей не поверил.
– Ясное дело, что она, – задумчиво произнес он. – Иначе как бы вы меня нашли? Что? Бросил Верку ее хлыщ?
– К-какой хлыщ? – изумились подруги.
– Ой, только не надо делать вид, что вы такие из себя наивные и ничего не понимаете, – кривляясь, закатил глаза мужик. – Любовник Веркин – вот кто!
Изумлению подруг не было предела, когда они услышали, что у Верки, оказывается, имелось как минимум два любовника. И это при ее засаленной внешности? Определенно, у мужиков с мозгами еще хуже, чем подруги предполагали.
– А у Веры есть разве еще любовник? – не сдержалась и воскликнула Мариша. – Кроме вас?
Серега запыхтел и сказал, обращаясь к кассирше:
– Слушай, Людок, заверни мне с собой. Потом поем. На свежем воздухе.
Кассирша понимающе хмыкнула, но остатки лепешки аккуратно завернула в еще несколько салфеток и все положила в тонкий пакетик. Забрав еду с собой, Серега двинулся к выходу, а подруги за ним. На улице Серега остановился и, оглядевшись по сторонам, строго сказал:
– Слушайте, я не мальчик, чтобы мне мозги пудрить, так Верке и передайте. Я прекрасно видел, как она с этим хлюстом целовалась. Так что нечего теперь ей ко мне подкатывать! Так ей и скажите! Я не передумал и никогда не передумаю. И к ней не вернусь!
– Но… – попыталась объяснить недоразумение Юля, но Серега ее перебил, не дав и слова сказать.
– И пусть благодарит бога, что я ее хлыща не отделал, как собирался! – грозно буркнул он и сердито запыхтел.
– Но… – снова начала Юля, но мужик и на этот раз ее перебил.
– А что, этот хлыщ ее и правда бросил? – спросил он, закончив пыхтеть, и кинул на подруг пытливый взгляд.
– Бросил, бросил! – закивали головами девушки.
– А я так и знал, что он ее бросит! – с торжеством заявил Серега. – Не пара он Верке был! Я ей так сразу и сказал. Разуй, сказал, дура, глаза. Парень лет на пять тебя младше. Да весь из себя вертлявый и пижонистый. А ты рядом с ним квашня квашней! По себе пару выбирать нужно, а не на проходимцев всяких заглядываться. И знаете, что она мне на это ответила?
– Что? – хором спросили подруги.
– Что это любовь всей ее жизни! – фыркнул Серега. – И что никто ее так никогда не любил. Что она хоть понимает в любви? Я ради нее работу бросил, чтобы поближе к ней быть. К себе приглашал, ничего по хозяйству делать не разрешал. В магазин сам, обед сам, а ты, Верочка, только отдыхай. И что? Оценила она это? Нет! А почему? Да потому что дура! Любовь ей какая-то в голову ударила! Много она в любви понимает. Да и какая там любовь может быть, если он весь из себя такой модный? Только такая дура, как моя Верка, могла поверить, что этот хлыщ в нее влюбился. Ну, конечно, ухаживал он за ней красиво, ничего не могу сказать. Она мне рассказывала, что у него для нее всегда букет в машине припасен был. Потом в ресторан и по городу кататься. Да и машина у него пошикарней моей будет.
– «Девятка»? – деловито осведомилась Мариша.
– Вот и вы уже знаете! – грустно кивнул Серега, и даже перепачканные в майонезе кончики усов у него уныло повисли.
Подругам даже стало жаль мужика. Похоже, он и в самом деле полюбил толстую и неопрятную Верку и теперь тяжело переживал ее измену. А Верка-то хороша! При такой своей неопрятной внешности сразу двух мужиков захороводить.
– А кто он, этот хлыщ, вы знаете? – спросила Мариша.
– Номера машины запомнил, – буркнул Серега. – И как звать знаю. Валера. А так больше ничего о нем толком не знаю. Да еще машина у этого Валеры по доверенности куплена. А мужик, который ему ее продал, ничего о нем не знает. Или мне говорить не хочет.
– А вы откуда знаете? – удивились подруги.
– Так ведь это! – смутился вдруг мужик. – Я справки о нем хотел навести. Об этом самом Валерке. Вдруг проходимец какой? Втянет мою дуру в какую-нибудь историю. Ищи потом, свищи ее дурную головушку. А я ведь… Не говорил ей никогда, а люблю эту Верку. Дура она – это верно. Но ведь не за ум человека любишь. А за сердечность да за ласку. А этого у Верки не отнимешь. Да и верная она. Только вот этот Валера ей башку основательно задурил. Я-то думал, раскрою ей глаза на то, что это на самом деле за хлюст, она ко мне и вернется. Но ничего мне разузнать об нем не удалось. Я уж и следить за ним пытался. Но тоже не вышло. Верка мне сама позвонила и велела отцепиться. Ну, я и отстал. Хотя на сердце неспокойно все эти дни.
– А вы давно с Верой расстались?
– Да как этот хлюст появился, так промеж нас кошка и пробежала, – ответил Серега.
– Но когда именно?
– Неделю назад, – задумался Серега. – Неделю назад я впервые неладное почуял. – А три дня назад я ее с этим хлыщом застукал. Ну, поговорили мы с ней. И в общем, теперь я свободен как птица.
Попросив у мужика номера машины, на которой ездил этот Валера, подруги попрощались с несчастным влюбленным, который скорбно принялся поглощать остатки своей лепешки. Жалея его, они думали, что в поисках пропавшей Верки он мог оказать им немалую помощь.
Попросив у мужика номера машины, на которой ездил этот Валера, подруги попрощались с несчастным влюбленным, который скорбно принялся поглощать остатки своей лепешки. Жалея его, они думали, что в поисках пропавшей Верки он мог оказать им немалую помощь.
– Кстати, а ведь ваша Вера, вполне возможно, что и в самом деле попала в беду, – произнесла Мариша, переглянувшись с Юлькой.
Серега от неожиданности подавился остатками еды, а затем, не задумываясь, отбросил ее обрадованному таким подарком небес бродячему песику и поспешил к подругам.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Выходит, что этот хлыщ вертелся возле Верки, чтобы иметь возможность проникнуть в квартиру Нонны! – торжественно сделал Серега вывод, после того как подруги посвятили его в события сегодняшнего дня. – Ну да! Точно! Теперь все кусочки на свои места стали! Вы мне прямо глаза открыли. А то я все голову ломал, что ему от моей бабы нужно. Сама-то Верка не больно-то лакомый кусочек для такого проходимца. Это я не к тому, что она уродина или кривая там на один бок, нет, при Верке, что бабе нужно, все при ней. Но никаких особых денег или ценностей у нее дома не имеется.
– Но вы же только что сказали, что и сама по себе Вера очень даже ничего, – возразила ему Мариша. – Что же, по-вашему, этот хлыщ не мог за ней чисто из мужского интереса поухаживать?
– Вы тоже скажете! – хмыкнул Серега. – Это для меня Веркина внешность – сущий клад. Я люблю, чтобы баба пофигуристей была, а характер чтобы у нее без затей и без выкрутасов особых. Попроще, одним словом. А тому небось какую-нибудь кралю фотомодель подавай. Чтобы ноги от ушей, одежда из бутика и в мозгах бы не борщ варился, а деньги на калькуляторе щелкали. Вот такая стерва была бы тому хлыщу в самый раз, а не моя Верка.
И, помолчав, Серега глубокомысленно добавил:
– Не было у него к Верке никакого особого мужского интереса. Во всяком случае не так, чтобы за ней сумки с картошкой таскать и в жизнь к ней лезть. Но зачем-то Верка нужна была. А зачем? Да затем, что у ее хозяйки, к которой она убираться ходила, у той дом и в самом деле – полная чаша. И этот Валера, или как там его на самом деле зовут, просто нашел человека, который бы его провел в дом Нонны. Небось, наплел Верке с три короба. А моя-то дура и купилась на его сказки о великой любви. Она вечно мечтала, чтобы кто-нибудь ей подобной чуши наговорил. Вот и дождалась!
И Серега даже сплюнул с досады.
– И дома ее нет? – еще раз уточнил он у подруг. – А у Нонны пожар, ограбление и смертоубийство?
– Нонна пока в больнице, а насчет ограбления сказать трудно, там же пожар был.
– Ну да, – совсем расстроился Серега. – Вещички вынесли, хозяйку по башке стукнули, а сами в бега пустились. Нет, точно у Верки крыша совсем поехала, коли она ради своего хлыща в такую аферу впуталась.
– И где нам теперь их искать? – расстроилась Юля, поняв, что бывший любовник Верки сам про нее ничего толком не знает.
– Попробовать разве что опять через хозяина «девятки», на которой этот Валера ездит? – предположил Серега. – Только просто так на дурачка к нему не сунуться. Это я уже пытался, не вышло. А вот если бы какую-нибудь такую штуку придумать, чтобы он сам этого Валеру разыскать захотел. Не верю я, чтобы хозяин машины и понятия бы не имел, кому он ее продал. Хозяин машины всегда хоть на бумажке, хоть на клочке каком-нибудь, а координаты покупателя хранит. Мало ли что! И налог теперь платить нужно. Да и всякое случиться может.
В этом подруги с ним были согласны. Но придумывать эту штуку и выводить хозяина Валериной «девятки» на чистую воду им, похоже, предстояло самим. Сереге, несмотря на вечер и тревогу за Верку, нужно было снова спешить на работу.
– Срочный заказ! – оправдывался он. – Вы не подумайте, я бы вам с радостью помог Валеру этого поискать, но уже договорился с человеком. И аванс взял. Да и груз тоже уже ждет. Обязан доставить. Там фрукты, виноград, испортится еще. Но потом я весь ваш. Мне же тоже Верку охота вернуть.
Несколько разочаровавшись, что Серега не двинулся с ними в качестве орудия грубого физического давления, если бы до такого дошло, подруги все же оставили ему свои телефоны и велели звонить, как только освободится. Свой телефон Серега им тоже написал. И адрес владельца «девятки» дал. Так что совсем бесполезными их переговоры назвать было нельзя.
Увы, дома хозяина «девятки», на которой по городу раскатывал наглый Валера в компании с обманутой им Веркой, не оказалось. Жил этот человек в довольно старом, но еще крепком доме пятидесятых годов постройки. Неподалеку несла свои тяжелые серые воды Нева, а чуть поодаль шумела оживленная автомобильная трасса. Но сам дом стоял во дворе, где более чем полувековые клены и ясени создавали какую-то таинственную и немного загадочную атмосферу. Казалось, что вы вдруг в один миг оказались в каком-то другом городе. Тут даже двери подъездов не были снабжены ни кодовым замком, ни домофоном, но при этом внутри, на лестнице, было чисто.
Поднявшись на допотопном лифте на третий этаж, подруги нашли нужную квартиру. Когда-то крепкую деревянную дверь им открыла старушка и, подслеповато щурясь, сообщила, что так необходимый подругам Даня ушел на работу. А где эта самая работа, она не знает. Потому что раньше он, вроде бы, работал на железной дороге, но потом перешел в какую-то контору, которая тоже связана с железнодорожным транспортом. Но вполне возможно, что случилось это не с ним, а с его дедушкой.
– Такая уж у меня память стала дырявая! – расстроенно пояснила подругам старушка. – Иногда все четко помню, а потом вдруг ничего – как отрубит.
Подруги уже повернули, чтобы уходить, но вдруг старушка их окликнула.
– А вы не за запиской пришли? – спросила она у подруг.
Девушки переглянулись и закивали головами. Прочитать записку, пусть даже адресованную и не им вовсе, они бы не отказались. А вдруг в ней сказано, где искать Валеру. Или имелся бы какой-то ключ к местонахождению самого Дани. Это было бы редкой удачей.
– Вот беда! – закручинилась старушка. – Даня велел записку отдать, только я должна была у вас прежде спросить… Спросить… А что, не помню. Вы не знаете? – обратилась она к подругам.
– Наверное, как нас зовут, – предположила Мариша.
– Думаете? – усомнилась старушка. – А как вас зовут?
– Света и Рита, – не задумываясь, представились подруги.
– Вот! – подозрительно быстро обрадовалась старушка. – Имена-то какие-то знакомые. Светочкой мою подружку в школе звали. А с Риточкой мы вместе на чулочно-носочном комбинате почти десять лет за соседними станками простояли.
И, растеряв последние сомнения, бабушка решительно сказала:
– Берите, деточки, записку. Думаю, что вам я и должна была ее отдать!
Подруги заулыбались.
– Только где же она? – растерянно огляделась вокруг себя старушка.
– Кто? – предчувствуя новый виток сложностей, спросила у нее Мариша.
– Да записка эта, будь она неладна! – с досадой воскликнула старушка. – Что же мне вам отдавать, если я записку куда-то задевала!
Следующие полчаса подруги вместе с доверчиво впустившей их к себе в квартиру старушкой искали попеременно то очки, без которых старушка почти ничего не видела, то кулинарную книгу, в которой были приведены рецепты постных блюд и в которой, по словам бабули, хранилась пресловутая записка от Дани. Кстати говоря, бабуля никак не могла вспомнить, кем же ей приходится этот человек. Даня успел попеременно побывать внуком забавной старушки, ее племянником, сыном, братом и мужем ее дочери, когда подруги прекратили свои попытки выяснить степень родства, связывающего старушку и Даню. Им и без того вполне хватало хлопот с ее очками и кулинарными книгами.
И очки-то все время попадались не те, а кулинарные книги, которые находили подруги, подробно описывали десятки способов приготовления домашних тортов, но ни словом не упоминали о том, как быть тем, кто не желает есть торты, а, напротив, хочет салата с редькой и постных пирожков с капустой. Наконец нашлись более или менее приличные очки, в которых добрая старушка наконец нашла какую-то тонюсенькую брошюрку, озаглавленную «Посты и праздники в православной Руси».
– Вот она! – с торжеством произнесла старушка. – Точно помню, сюда ее Даня положил.
Подруги только плечами пожали. После близкого знакомства с бабулей им уже как-то слабо верилось в ее способность точно запомнить местонахождение таинственной записки. Вполне возможно, что она и лежала в этой брошюрке, но неделю или месяц назад. А возможно, и в прошлом году. Однако бабуля не теряла оптимизма и вытряхнула из брошюрки довольно много бумажек разной степени засаленности.
– Тут она, тут! – бормотала она, азартно, словно раскладывала пасьянс, распределяя бумажки по кучкам. – Помню, что тут была! Ну где же она? Может быть, эта?