Шесть великих идей - Мортимер Адлер 17 стр.

Одинаковые для всех условия могут быть равенством статуса и обладания теми или иными основными человеческими благами, такими как политическая свобода, благосостояние, здоровая окружающая среда или образование. Равное владение ими зависит от факторов, которые контролирует общество, а не сами люди, этими благами обладающие.

Для наших текущих целей будет достаточным разделение равенства или неравенства условий на три основные категории: политические, экономические и социальные. Равенство возможностей (тождество начальных, а не конечных условий) может быть разделено таким же образом.

Когда мы объявляем равенство или неравенство людей или условий, это утверждение может быть описательным или предписывающим. Если мы говорим, что два человека равны или не равны в определенном смысле, то наше соображение описательное. Если мы говорим, что два человека должны быть равны или не равны в определенном смысле, то наше утверждение директивное.

В сфере человеческого равенства директивные заявления лишены смысла. Мы не можем сказать, что люди должны быть равны или не равны в любом частном случае относительно своих способностей или приобретений. Все, что мы можем осмысленно сказать, — это констатация факта, что они являются равными или неравными в этом смысле.

Существует мнение, предполагающее, что люди, взаимодействующие друг с другом с целью создания сообщества, должны иметь частное равенство, хоть это и противоречит имеющимся фактам. Подобное утверждение обосновывалось тем, что организованное общество может существовать только на основе общественного договора тогда, когда все его участники полагают себя полностью равными друг другу. Если не существовало бы вуали невежества[52], то они не согласились бы быть участниками общественного договора.

Общественный договор — это миф, который не является необходимым для объяснения происхождения политических сообществ. То же самое касается вуали невежества, которая полагалась необходимой для формирования общества при помощи общественного договора. Нет смысла говорить, что человеческие существа должны считать себя частно равными во всех важных смыслах, когда они знают, что это противоречит фактам. Человеческие сообщества всех видов, включая государства или гражданские общества, появились на свет и были сформированы благодаря людям, начавшим сотрудничать вопреки хорошо известному и признаваемому частному неравенству во многих важных смыслах.

Переходя от частного равенства или неравенства к тождеству (или его отсутствию) обстоятельств, мы обнаруживаем, что в этой сфере и описательные, и предписывающие заявления имеют смысл. Мы можем сказать, что эта группа людей обладает или не обладает равенством, исходя из обстоятельств, воздействующих на их жизнь. Или же мы утверждаем, что они должны или не должны быть равны в этом случае.

Например, те люди, которые, проживая под властью законного правительства, имеют статус гражданина, обладают равенством статуса. Они имеют равные политические свободы, связанные с этим статусом. Тем не менее некоторые члены общества могут не обладать статусом гражданина с правом голоса. В этом случае граждане, которые могут голосовать, и лишенные такой возможности будут не равны в политическом статусе и в обладании политической свободой.

Когда дела обстоят именно так, могут быть выдвинуты директивные предложения. Основной демократический принцип всеобщего избирательного права предполагает, что все люди в республике (за некоторым справедливым исключением) должны иметь право голоса. Противники всеобщего избирательного права по той или иной причине могут спорить с этим и говорить, что право голоса должно принадлежать только тем людям, которые обладают определенными качествами, такими как пол, цвет кожи или стоимость имущества, которым они владеют.

Справедливость имеет смысл лишь в сфере равенства и неравенства обстоятельств, потому что только в этой области мы можем делать директивные предложения.

Соображения справедливости не касаются сферы человеческого равенства и неравенства в тех случаях, когда возможны только описательные заявления, а не директивные. Частное равенство или неравенство, естественное или приобретенное, не является справедливым или несправедливым — это просто положение вещей. Бессмысленно говорить: если природа была бы справедливой, то люди рождались бы равными во всех смыслах. Но к природе, распределяющей свои дары, такие характеристики неприменимы. Только люди могут быть справедливыми или несправедливыми в предположениях, которые они выдвигают относительно равенства условий или неравенства результатов.

Там, где существует неравенство условий, которого не должно быть, справедливость может помочь с его устранением. В случае с людьми, вносящими неравный вклад в общее дело, которым они занимаются, справедливость может обусловить неравный размер вознаграждения, которое они получат.

Наконец мы подошли к самому сложному и одновременно наиболее важному различию, которое должно найти отражение в наших заявлениях по поводу равенства и неравенства, как описательных, так и директивных. Это различие характеризуется, во-первых, разницей между равенством условий, которое должно существовать независимо от степени; во-вторых, тождеством условий, которое при этом сопровождается еще и неравенством среди тех, кто равен в определенном смысле.

Следующий пример поможет нам прояснить это положение. Все, кто имеет гражданство с правом голоса, находятся в одинаковых политических условиях и равны в обладании политической свободой. Но в том случае, когда члены общества разделены на тех, кто может голосовать, и тех, кто не может, существует неравенство политических условий. Если это несправедливо, то может быть исправлено при помощи введения всеобщего избирательного права.

В условиях всеобщего избирательного права люди обладают равным политическим статусом, но некоторые, выбранные или назначенные на публичные должности, имеют гораздо бульшую политическую власть по сравнению со всеми остальными гражданами. Они могут сильнее влиять на правительство. Таким образом, мы видим равенство условий, сопровождающееся различием в их степени и, таким образом, превращающееся в неравенство.

Теперь рассмотрим республику с ограниченным, а не всеобщим избирательным правом. Все ее население, прежде всего, разделяется на два неравных сегмента: 1) люди, имеющие статус гражданина с правом голоса и, следовательно, политическую свободу и некоторую степень политической власти; 2) люди, не обладающие таким статусом и, следовательно, лишенные политической свободы и не имеющие никакой степени политической власти.

В том обществе, которое мы рассматриваем, есть и второй источник политического неравенства. На этот раз политическое неравенство будет проявляться только среди тех, кто имеет одинаковые права. Часть населения, которая может голосовать (равные в силу обладания правом голоса), состоит из людей, неравных в степени принадлежащей им политической власти. Как граждане с правом голоса, они все в какой-то мере обладают политической властью, но у некоторых ее больше, а у других меньше.

Разница, которая предстает перед нами, может быть кратко выражена следующим образом: в сфере тождества обстоятельств равенство торжествует среди тех, кто обладает определенными условиями, и неравенство присутствует между теми, кто обладает ими, и теми, кто не обладает. Кроме того, среди имеющих дополнительные по сравнению с остальными политические права тоже может существовать разница. Некоторые обладают ими больше, другие меньше. Здесь мы рассматриваем приобретенную разницу, которая существует между человеком, у которого есть больше, и тем, кому досталось меньше.

Тяжело дать названия тем понятиям, которые мы сейчас рассмотрели. Я предлагаю называть тождество среди тех, кто имеет что-либо, равенством по типу, а неравенство между обладающими и не обладающими — неравенством по типу. Кроме того, я предлагаю называть неравенство среди обладающих, связанное с тем, что у одного больше, а у другого меньше, неравенством по степени.

Если все люди равны в принадлежности к человеческой природе и, тем самым, в обладании одинаковыми качествами, характерными для нашего вида, то это равенство по типу. Но один человек может быть одарен определенным свойством больше другого. Получившееся частное неравенство человеческих существ, принадлежащих к одному виду, но отличающихся друг от друга, является неравенством по степени.

Если все люди равны в принадлежности к человеческой природе и, тем самым, в обладании одинаковыми качествами, характерными для нашего вида, то это равенство по типу. Но один человек может быть одарен определенным свойством больше другого. Получившееся частное неравенство человеческих существ, принадлежащих к одному виду, но отличающихся друг от друга, является неравенством по степени.

В сфере равенства обстоятельств могут присутствовать оба рассмотренных типа. Все члены общества равны как обладающие определенными возможностями, но неравны в степени, так как один имеет большее, а другой меньшее. Также возможно, хотя и маловероятно, что все на самом деле могут быть равны, без какой-либо разницы в степени.

Те, кто предлагает устранить несправедливость существующих неравенств, выдвигают крайне различные предложения.

Есть те, кто защищает директивное суждение, что в определенных политических, экономических и социальных условиях все должны быть равны без какой-либо заметной разницы в степени. Всем могут принадлежать те или иные человеческие блага, и среди обладающих ими никто не должен иметь больше или меньше.

Им противостоят те, кто добавляет к вышесказанному, что такое тождество должно сопровождаться неравенством в степени. Все могут обладать рассматриваемыми благами, но у одних должно быть их больше, чем у других.

Какая из двух противоположных точек зрения верна в отношении требований справедливости к равенству обстоятельств? На этот вопрос я попытаюсь ответить в следующей главе. В заключение я не могу удержаться от выражения одобрения тем читателям, которые внимательно прочли ее. Я знаю, они обратили внимание на то, что рассмотрение идеи равенства сложнее изучения концепции свободы. Я и сам это заметил. Хотя оба понятия сложны и состоят из нескольких видов, идею равенства в силу ее многоплановости гораздо труднее анализировать, чем концепцию свободы.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ Равенства, на которые мы имеем право

Эта глава, как понятно из названия, во многом похожа на двадцатую, где мы рассматривали свободы, на которые имеем право. В этой главе мы проанализируем те равенства, на которые у нас есть право, и их требует справедливость.

Сходство тем должно помочь читателю понять основу, на которой базируются наши права на определенные равенства. Как в ситуации с нашими естественными свободами, так и в случае равенств, на которые мы претендуем, суть вопроса лежит в природе человека.

Если бы человеческие существа не были по своей природе наделены свободой волеизъявления и выбора, используемыми для поиска абсолютного блага, они лишились бы права на свободу действия. Если бы они не были политическими животными, то не имели бы естественного права на политическую свободу. Право на эти свободы основывается на том факте, что без них человеческая сила свободного выбора станет неэффективной для поиска счастья и это лишение будет противоречить естественному стремлению к участию в политических делах.

Равенства, на которые мы все имеем право в силу того, что являемся людьми, — это тождества обстоятельств, а не личные равенства. Это одинаковые для всех условия. Как наша человеческая природа делает справедливыми права на эти равенства?

Ответ заключается в том, что в своей принадлежности к человечеству мы равны и как индивидуумы, и как личности. Никто не может быть более или менее человеком по сравнению с другим. Достоинство, сопутствующее тому, что каждого можно назвать личностью, а не вещью, не имеет определенной степени. Тождество всех человеческих существ — это равенство их достоинств как личностей.

Если все человеческие существа не были бы равны в своей общей человечности, не обладали бы одинаковой степенью личного достоинства, то они не имели бы права на равенство условий. Этот тезис может быть ярко проиллюстрирован при помощи древнего и ошибочного учения (которое, кстати, принимает множество отвратительных форм в современном мире) о том, что некоторые человеческие существа — рабы по своей природе и потому стоят гораздо ниже тех, кто по своей природе является их хозяевами. Если такая точка зрения на факты была бы правильной, хотя это и не так, все человеческие существа не обладали бы правом на равенство условий.

Фактическая основа верной точки зрения лежит в области биологии. Все представители биологического вида, будь то люди или нет, в равной степени обладают свойствами или способностями, которые являются генетически определенными атрибутами этого вида живых организмов. Эти общие свойства, присущие всем представителям определенного вида, называются видоспецифическими.

Некоторые из этих свойств общие с другими животными; в случае с человеком их примером могут служить вегетативные и сенсорные способности. Лишь некоторые из видоспецифических свойств человека нельзя назвать общими, они характерны лишь для нашего вида и отличают человека от других животных.

Говоря, что все человеческие существа равны, мы тем самым утверждаем, что все обладают одинаковыми видоспецифическими свойствами, как общими с другими животными, так и характерными только для человеческого вида, такими как сила свободного выбора или понятийного мышления.

Таким образом, утверждение Декларации независимости, что «все люди созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами», не самоочевидно. Оно не станет таким, если заменить фразу «созданы равными» утверждением «равными по природе», а выражение «наделены Творцом определенными неотчуждаемыми правами» заменить на «наделены природой определенными неотчуждаемыми правами».

Истинность этого утверждения, даже с такими заменами, лежит в основе правдивости вывода, достигнутого путем рассуждений в свете фактических доказательств, которые опровергают древнее учение о том, что некоторые человеческие существа (как члены одного вида) рабы по своей природе.

Я не буду предоставлять здесь доказательства и приводить рассуждения, обосновывающие истинность вывода, что все представители вида Homo sapiens равные ipso facto[53]. Я уже сделал это в книге The Difference of Man and the Difference It Makes («Разница между людьми и к чему она приводит»).

Можно вывести заключение, что человек отличается по типу, но не по степени от остальных животных. Это означает, что человек также обладает определенными отличительными свойствами, которых нет у других животных. Также человек имеет качества, присущие всем животным, относительно которых он может отличаться по степени обладания ими. Эти специфические человеческие черты отличают человека от других животных.

Истинность предположения, что все человеческие существа равны по природе, имеет смысл рассматривать только в одном ключе: будучи в одинаковой степени людьми, они обладают в равной степени всеми видоспецифическими характеристиками и особенно теми, что отличают представителей нашего вида от других.

Ни в каком другом смысле все человеческие существа не будут одинаковыми. Несколько индивидуумов могут быть равны в том или ином качестве: росте, уме, таланте или смелости, — но равенство в подобном смысле не становится истинным критерием во всех остальных значениях.

Обратное верно. Когда мы рассматриваем всех представителей человеческого вида, мы понимаем, что, в отличие от обладания одними и теми же видоспецифическими свойствами и характеристиками, существует неравенство в степени. Другими словами, несмотря на то что все человеческие существа имеют одни и те же общие с другими животными и присущие только нашему виду качества, некоторые обладают ими в большей или в меньшей степени по сравнению с другими.

Отдельные представители вида отличаются друг от друга врожденными способностями, заложенными генетически, или индивидуальными различиями. Они обуславливают неравенство в степени, которое делает одного человека превосходящим других или уступающим им в чем-либо в определенном частном смысле.

Один человек, равный другому по своей природе в силу обладания одинаковыми видоспецифическими свойствами, может быть неравным ему в степени генетической одаренности характеристиками, которыми оба обладают с рождения. Кроме того, один может лучше развить свои индивидуальные способности и превосходить другого в чем-либо, как и в случае генетической предрасположенности. Это может быть целиком результатом приложенных личных усилий, а также следствием удачных или неудачных обстоятельств, в которых человек пытается что-либо достичь.

Давайте для краткости использовать выражение «видовое равенство», когда речь идет о тождестве всех человеческих существ. Давайте также использовать выражения «индивидуальное равенство» или «индивидуальное неравенство», когда говорим о личном равенстве или неравенстве во всех остальных смыслах — в степени одаренности или приобретения человеком качеств и навыков.