Мои похитители переглянулись.
— И-и-и… — протянул Мишаня, подразумевая, что фраза о моей работе должна быть подкреплена более содержательной историей.
— …И это очень тяжелый, неблагородный труд, — после некоторых размышлений призналась я, вспомнив свое общение с Леонидом Сопроновым в роли журналистки.
— Имя! Просто назови мне его имя! Имя человека, который тебя нанял! — орал он.
Вообще-то меня нашел Виктор Геннадьевич, но вряд ли именно его имя хотели услышать от меня эти типы.
Меня снова уронили на диван, где я тут же забилась в угол и замерла.
— Иди звони шефу! — скомандовал Мишаня.
— Щас… — расцвел в плотоядной улыбке Леха. Кажется, его представления о справедливости начинали претворяться в реальность, и он тут же выскочил за дверь.
Мишка принялся расхаживать из стороны в сторону, а я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.
«Какой ужас, — думала я, — и как, как меня угораздило так вляпаться!..»
Конечно, наличие этих типов в моей квартире явно свидетельствовало о том, что я далеко зашла в своем расследовании и, быть может, уже близка к разгадке, но эта мысль сейчас утешала меня меньше всего.
В комнату вернулся Леха. По его счастливой физиономии я поняла, что сегодня мне не повезет — шеф дал добро на применение ко мне жестких мер. И не стоило сомневаться, что мои похитители будут старательны и, несомненно, проявят изобретательность при исполнении этого приказа.
Кажется, Михаил тоже все это понял и тяжело вздохнул. Несмотря ни на что, в нем еще наблюдались слабые проблески человеколюбия, а быть может, я — несчастная в нескромном сарафанчике, специально выбранном для визита к господину Сопронову, — была ему хоть немного симпатична. Но так или иначе, а идти наперекор шефу он не собирался.
— А ведь можно было и по-хорошему, — еще раз вздохнул он.
Я тоже вздохнула, готовясь к худшему, но тут произошло то, чего никто из нас не ждал, — в дверь позвонили…
Когда трель звонка затихла и наступила гробовая тишина, я посмотрела на своих похитителей.
— Кто это? — шепотом спросил Михаил.
— Не знаю, — пожал плечами Леха, — шеф говорил, что она живет одна.
— Ты кого-то ждешь? — тут же обратился ко мне Михаил.
Я отрицательно замотала головой.
— Может, он сейчас уйдет? — предположил Леха.
Звонок раздался вновь — громкий и настойчивый, он явно свидетельствовал о том, что гость не собирался так просто уходить.
— Иди посмотри, кто там, — как всегда, взял на себя роль командира Михаил.
Леха послушно скрылся в коридоре. Минуты две его не было, а потом он вернулся со странными новостями.
— Там какой-то мужик с цветами, и он не уходит.
Михаил задумался.
В дверь снова позвонили.
«Нужно звать на помощь!» — подумала я, но осуществить свой план не успела. В руках у Мишки тут же оказался скотч, и он без промедлений заклеил мне рот.
— Закроем ее в ванной, пока этот тип не уйдет.
Леха потащил меня из комнаты в коридор. Я понимала, что еще немного — и мой гость, и он же спаситель, уйдет.
Нужно было подать знак о том, что я здесь, и немедленно!
На глаза мне попалась напольная ваза с роскошной экебаной — подарок моего старинного приятеля.
«Черт с ней! Куплю другую!» — решила я. И когда мы поравнялись с этим предметом интерьера, я словно невзначай задела его ногой. Ваза пошатнулась и, упав на пол, разбилась. Осколки стекла рассыпались по всему коридору.
— Какого черта… — выругался Михаил.
— Это она! — оправдывался Леха. — Она задела!
Очередная трель звонка прервала бессмысленный спор. И следом за ней на дверь обрушился стук чьих-то кулаков.
— Открой! Я знаю, что ты дома! Открой, прошу тебя! Нам надо поговорить! Это очень важно! Открой! — послышался приглушенный мужской бас.
— И что нам теперь делать? — Леха вопросительно смотрел на Мишку.
Я тоже.
Мишка решительно подтянул меня к себе. В его руках откуда-то взялся нож, и он приставил мне его к горлу.
— Я так понимаю, это твой дружок явился выяснять отношения?
Никакого дружка у меня не было, и, что за полоумный тип сейчас ломился в мою квартиру, я не представляла, но и ничего против не имела. Однако на Мишкин вопрос сочла нужным кивнуть.
— Сейчас ты пошлешь его к черту; скажешь, что ты не желаешь с ним разговаривать, пускай проваливает, а если попробуешь хоть заикнуться про нас… — он не закончил фразу, но нож в нескольких миллиметрах от моего горла был красноречивее любых слов. — Поняла?
Я энергично закивала головой. Да и что мне еще оставалось делать?
Нож тут же переместился от моего горла вниз и уперся в ребра.
— Вперед! — Мишка легонько подтолкнул меня в спину.
Я осторожно приблизилась к двери, ни на секунду не переставая ощущать лезвие ножа. Мишка сорвал скотч с моего рта.
— Говори! — скомандовал он.
Я кивнула, изображая полное повиновение. Но поскольку, к кому именно мне надлежало обращать свою речь, я не знала, то на всякий случай посмотрела в глазок. В дверь всеми конечностями бил небезызвестный Васька.
В любое другое время я бы прокляла судьбу за такое явление на пороге своей квартиры, но только не сейчас. Однако как оповестить Ваську о том, что он здесь не такой уж и нежеланный гость?
— Говори… — снова прорычал у меня над ухом Мишаня.
Я откашлялась и крикнула:
— Василий, я не желаю с тобой разговаривать. А если ты надеешься, что я буду возвращать чужие долги, то забудь об этом. Если я кому-то что-то и должна, то уж точно не тебе. Это ясно? Ты здесь лишний! Понимаешь?!
Я замолчала. По ту сторону двери тоже наступила тишина.
Я искренне верила в народную мудрость о том, что: «Не тронь нехорошего человека — и не узнаешь, что он о тебе думает». Потому я так старательно напоминала Ваське о СВОЕМ невозвращении «долга» — и теперь мне лишь оставалось уповать на злобность его характера. Но Васька отчего-то не подавал никаких признаков жизни за дверью, и я уже начала думать: «Неужели я просчиталась? Неужели он ушел? Только не это!!!»
Как выяснилось, Васька не ушел, он обдумывал мое предложение и по истечении нескольких минут с удвоенной силой заколотил в дверь.
— Так, значит, я должен уйти? Да? Ни за что!!! Открывай!
Дверь затряслась от ударов кулаков. Что и говорить, а в тупости Ваське не было равных, но, как ни странно, именно его тупость сейчас и могла спасти мое здоровье, потому как мои похитители явно занервничали.
— Он так просто не уйдет, — произнес Мишка.
— И все из-за того, что эта… — Леха проглотил пару слов, — разбила вазу. Я б ее…
— Цыц! — Мишка прервал его кровожадные фантазии. — Нужно что-то делать. Пока этот тип там — мы здесь ничего не сможем сделать. — Он ненадолго задумался. — Короче, так, — шепотом продолжил Мишка. Судя по всему, в его тупой башке родился какой-то гениальный план, и это меня напугало. — Сейчас мы накинем на дверь цепочку и откроем. А ты, — он кивнул на Леху, — скажешь этому типу, чтобы он катился отсюда. А то на этот шум сейчас сбегутся все соседи.
— Почему я? — заныл Леха.
— Потому что не без твоей помощи этот тип обнаружил, что в квартире кто-то есть!
Леха тут же заткнулся и, бросив на меня взгляд, полный ненависти, приблизился к двери, за которой не переставал буйствовать Васька. Накинув цепочку на крючок, он открыл дверь.
— Тебе чего, мужик? — глухо спросил Леха.
Я не видела Васькиного лица в эту минуту, поскольку гнусный Мишка оттянул меня подальше от двери, зато я отлично могла все слышать, и судя по тому, как прозвучал его голос, он был немало удивлен.
— Мне нужно поговорить с Таней…
— Ты что, плохо слышал, мужик? Она не хочет с тобой говорить, катись отсюда! — Леха явно плохо себе представлял, с кем он говорит, и потому не мог догадываться о последствиях своих столь опрометчивых слов.
— А ты, собственно, кто такой? — пошел в атаку Васька, почувствовавший себя в высшей степени оскорбленным.
— Давай, давай, проваливай отсюда подобру-поздорову, — повторил Леха.
— Ты кому щас это сказал?! — зарычал Васька.
На пороге моей квартиры явно назревал конфликт.
— Проваливай отсюда! — крикнул Леха и, посчитав, что на этом его миссия закончена, решил захлопнуть дверь.
Однако Васька жаждал продолжения дискуссии, и дальше произошло то, что в полной мере оправдывало его как личность неуравновешенную и злостную. Он с такой силой шибанул закрывавшуюся перед его носом дверь, что сорвал цепочку, и дверь, едва не слетев с петель, распахнулась.
И вот тут я завизжала и вроде бы даже начала падать в обморок. На мое счастье, джентльменов среди собравшихся не оказалось — никто не захотел поддержать несчастную напуганную девушку. И даже Мишка, предоставив меня самой себе, с воплем: «Вот черт!» — кинулся на подмогу Лехе. Началась потасовка. Парни молотили друг друга от всей души и совершенно забыли обо мне.
Я между тем тихонечко стояла в уголке и старательно пилила путы острым осколком вазы. Конечно, неплохо было бы выставить ребят за дверь, но я подумала, что как-то неловко отвлекать их своими глупыми просьбами типа: «А не могли бы вы покинуть мою квартиру…» — и потому я решила, что лучше мне вообще убраться отсюда подобру-поздорову, пока кто-нибудь ненароком про меня не вспомнил. Хотя, конечно, было опасно оставлять в своей квартире практически незнакомых мужчин, а вернее, знакомых, но отнюдь не с лучшей стороны, но я сочла, что еще более опасно оставаться в их компании. Теша себя подобными мыслями, я на цыпочках прокралась мимо борющихся за право первым поквитаться со мной и бесшумно выскользнула за дверь.
Глава 7
Я выскочила из подъезда и помчалась без оглядки через дворы и до первого таксофона. Набрав знакомый номер моего приятеля и, по совместительству, подполковника милиции — Володьки Кирьянова, я в двух словах сообщила ему о том, что в моей квартире воры, и попросила немедленно выслать наряд милиции.
Конечно, я не надеялась на то, что бравые ребята из ОМОНа задержат моих похитителей, но и позволить незнакомым типам хозяйничать у себя дома я тоже не могла. И, поскольку надеяться на то, что, вдоволь отколошматив друг друга, они уберутся восвояси, как порядочные люди, не забыв закрыть дверь за собой, — было более чем наивно, но «звонок другу» подействовал на меня, как бальзам на душу. Добравшись до ближайшего ларька, я купила там пачку сигарет. Закурила. Весь ужас только что пережитого отошел на второй план. И теперь, сидя на скамейке в незнакомом дворике, щурясь от едкого сигаретного дыма и с опаской оглядываясь на прохожих, я задалась вполне уместным вопросом: «А кто же тот мужик, который сумел так ловко организовать мой досуг? Кто подослал ко мне карательный отряд, состоящий из Мишки и Лешки?»
Простое человеческое злопамятство тут же выдало мне любопытную картину из не столь отдаленного прошлого — черная «Нива» у тротуара, как всегда готовая в любой момент сорваться с места; она была у морга в тот момент, когда похитители напали на меня…
Что это? Простое совпадение? Или логическая закономерность?
Я определенно затронула чьи-то интересы. И, возможно, интересы того самого человека, который точно знает ответ на главный вопрос: «Что произошло с Ириной Соповской после жуткого скандала, разыгравшегося в загадочной квартире».
Однако об этом человеке на черной «Ниве» мне ничего не известно. Но должен же быть кто-то, располагающий хоть какой-то информацией о нем. Возможно, это тот, кто общался с Ирой до ее исчезновения. Олег? Вероятно, но это еще нужно доказать. Эля? Но она мертва. Остается Готт. Еще одна темная лошадка. Но о нем мне хоть что-то известно. И вполне логично будет предположить, что он, Готт, знает человека на черной «Ниве». Ведь Ирину постоянно кто-то преследовал, ее целенаправленно запугивали. И это очень смахивало на мое нынешнее положение. То есть человек, преследовавший Ирину, и мой нынешний недоброжелатель вполне могут оказаться одним и тем же лицом. И причина этой его нелюбви — причастность к «больничному бизнесу». Но если я имела ко всей этой истории лишь косвенное отношение, то Ирина была его непосредственной участницей. И вряд ли она стала бы скрывать от своих соучастников тот факт, что ее преследовали и угрожали.
Вывод из всего этого следовал один-единственный: нужно немедленно разыскать Готта. Вот только как? На встречу с девушкой, известной мне под именем Наташи Арбениной, я опоздала. На попытку вновь связаться с ней уйдет время. На дружка Готта — Юрочку надежда тоже невелика. Скорее всего после произошедшего он какое-то время будет скрываться. Но даже если сегодня он и явится на работу, то не раньше, чем к восьми часам — ровно во столько открывается клуб «Опал». Я посмотрела на часы. Сейчас только четыре.
Вот черт! А ведь именно сейчас время особенно дорого. От меня зависит не только исход расследования исчезновения Ирины Соповской, но и жизнь Леонида Сопронова. Как ни странно, а этот человек не выходил у меня из головы…
И тут меня осенила неожиданная догадка, как разом отвести нависшую над Леонидом угрозу и познакомиться с Готтом. Все очень просто — для этого достаточно нанести визит вежливости Игорю Муравьеву и поговорить с ним по душам. Решено!
Я отшвырнула недокуренную сигарету и быстро поднялась с места.
О том, что разговор по душам может и не состояться, я подумала лишь тогда, когда уже постучала в дверь кабинета заместителя генерального директора «Алькор плюс» Игоря Александровича Муравьева.
Муравьев долго и внимательно изучал меня, делая при этом крайне глубокомысленное выражение лица, и наконец вспомнил, при каких обстоятельствах мы с ним познакомились.
— Между прочим, это было не так уж и давно, — упрекнула я Игоря.
Муравьев задумался над моими словами.
— Ах да! Кажется, вчера. Вы приходили брать у меня интервью. Вы — журналистка.
— Что-то вроде того, — решила я сразу не раскрывать всех карт.
— Вы…
— Татьяна Александровна, — подсказала я.
— Да, да, да. Но я так полагал, что вы уже все обсудили с господином Сопроновым.
Я невольно усмехнулась. Намек был принят к сведению — мне здесь не рады.
Однако подобные казусы в моей работе уже давно перестали меня смущать.
— Честно говоря, мы с господином Сопроновым обсудили отнюдь не все, — призналась я.
— Информации, полученной от него, оказалось недостаточно для написания статьи?
— Информации достаточно. Дело в другом. Мне хотелось бы получить информацию именно от вас.
Я выдержала паузу, затем прошла к черному офисному столу, за которым восседал заместитель генерального директора фирмы «Алькор плюс», и уселась в кресло напротив него.
Мои действия явно шли вразрез с представлениями Игоря Муравьева о рядовом журналисте. Он усмехнулся и спросил:
— Так какую же информацию вы хотели получить?
«Рано радуешься…» — подумала я, а вслух спросила:
— Скажите, как скоро вы намерены занять пост генерального директора фирмы «Алькор плюс»?
Улыбка медленно сползла с губ Муравьева.
— Что вы хотите этим сказать?
Я небрежно пожала плечами.
— Мне лишь интересно, сколько времени уходит на переоформление фирмы на нового владельца в случае, если прежний директор умирает. А я слышала, что Леонид Геннадьевич болен, он даже был вынужден искать себе медсестру. Так что, как видите, мой вопрос вполне актуален. Кстати, я думала, вам обо всем этом уже давно известно…
Игорь медленно бледнел.
— Кто вы такая?
— Ну, вот опять! — Я театрально всплеснула руками. — Мы же только что с вами знакомились. Я — Татьяна Александровна.
Игорь быстро поднялся со своего места, подошел к двери и, несколько раз повернув ключ в замке, снова обернулся ко мне:
— Кто вы такая и что вам от меня нужно?
— Вот это уже деловой разговор.
Я выпрямилась и, сурово взирая на собеседника, выдвинула свои требования:
— Во-первых, мне нужно, чтобы вы отказались от затеи с убийством Леонида Сопронова. А во-вторых, вы должны устроить мне личную встречу с людьми, согласившимися вам помочь в карьерном росте.
Игорь медленно вернулся на свое место, тяжело опустился в кресло и посмотрел мне в глаза.
— Вы отдаете себе отчет в том, что вы сейчас говорите?
Он нервно шарил взглядом по моей фигуре, очевидно, пытаясь понять, есть ли при мне диктофон или какое-то другое записывающее устройство.
— Вполне, — ответила я на его вопрос, с трудом выдерживая этот негласный досмотр.
— Вас ко мне кто-то прислал или это ваша личная инициатива?
— Моя личная, — ответила я и тут же пожалела о сказанном.
— А у вас есть какие-то подтверждения в пользу только что выдвинутых обвинений?
— Свидетель — регистраторша, передававшая вам записку, в которой указывалось место встречи с теми людьми.
Я прекрасно понимала, что регистраторша в сем не признается, и, к моему несчастью, это прекрасно понимал и Игорь Муравьев. И постепенно к нему вновь возвращалась его наглая самоуверенность.
— Уважаемая Татьяна Александровна, мне кажется, в своем поиске сенсаций вы перегибаете палку. И сейчас я не вызову милицию только потому, что не желаю скандалов. Я бы настоятельно советовал вам покинуть мой кабинет и впредь быть более осторожной.
Я поднялась с места.
— Мне бы тоже хотелось дать вам один совет: откажитесь от своей затеи. Это спасет, прежде всего, вас, поскольку люди, к которым вы обратились, сами находятся в большой опасности. Вспомните, ведь вам прекрасно известно о гибели Эльмиры Полянской и исчезновении Ирины Соповской. Все это не случайно. За этими людьми кто-то охотится. Их преследовали, и, возможно, это продолжается до сих пор. А подумайте, что будет, если этот кто-то доберется до их клиентов…