— Ну вот и прекрасно… Конечно, случается, что с такой болезнью люди живут годами, но может быть и наоборот…
— Так вы беретесь?
— Один нюанс — в карточке указана не та фамилия, что у вас. Это какой-то ваш дальний родственник?
Снова защелкала зажигалка. Игорь закурил.
— Нет, — после долгой паузы ответил он, — это не мой родственник.
— Тогда кто?
— Это имеет значение? — зло спросил он.
Девушка промолчала.
— Он просто знакомый, но… но поймите, это очень для меня важно. Очень! Он владелец фирмы, а я его заместитель…
— Это все усложняет. Я никогда не бралась за подобные дела. Он еще не так уж стар. Организм вполне сильный, диагноз не слишком опасен… и… и вообще… Мне кажется, вы обратились не к тому человеку.
Тихий скрип каблуков по деревянному настилу веранды — очевидно, девушка намеревалась уйти.
— Стойте! Давайте все еще раз обсудим…
— Что?
— Я… я заплачу в два раза больше первоначальной суммы.
Снова наступила тишина, и снова я сидела, с трудом переводя дыхание.
— Ну, хорошо, — наконец ответила девушка, — эти бумаги я забираю с собой. И уже завтра постараюсь связаться с вашим знакомым.
Они не попрощались. И лишь по удаляющимся шагам брюнетки я поняла, что она ушла. А Игорь еще долго оставался один на веранде. Он опять курил, ходил из стороны в сторону, а я была вынуждена ждать, когда это все ему надоест и он уберется восвояси. Однако бестолковое хождение надоело Игорю еще не скоро. Я уже успела возненавидеть его и решила, что наплевать мне на все, буду выбираться, а там как получится. Но вдруг он громко сказал: «Вот черт!» — и, развернувшись, зашагал прочь от веранды.
Я выбралась из кустов и тут же стала оглядывать себя со всех сторон, пытаясь оценить весь ущерб, нанесенный моему внешнему виду. Как я и предполагала — перепачканный костюм и расцарапанные колени.
Я быстренько, стараясь не попадать на глаза гуляющей публике, вышла из парка и добежала до своей машины. Заведя мотор, я проехала пару кварталов и остановилась.
Ну и что мне теперь делать? Из разговора Игоря с девушкой из ночного клуба «Опал» я так ничего и не поняла. Муравьев буквально умолял брюнетку помочь своему приятелю и поработать при нем сиделкой. Но зачем тогда такая конспирация? Зачем оставлять таинственные записки в регистратуре и украдкой встречаться? И что это за странное упоминание об Ирине Соповской: «за нее можете не беспокоиться, она уже никому ничего не расскажет».
Ломая голову над этими вопросами, я машинально сунула руку в сумку и достала мешочек с магическими костями — уж они-то наверняка смогут мне что-нибудь рассказать.
Я встряхнула двенадцатигранники и высыпала их на сиденье: «18+07+23» — «Не верьте тому, что творится вокруг вас, — это лишь видимость, в реальности все иначе. Смотрите глубже, и вам откроется истина».
Я откинулась на спинку сиденья и невидящим взглядом уставилась на свое отражение в зеркале.
Мне отчего-то начинало казаться, что история с исчезновением Ирины Соповской ничем хорошим не закончится — быть может, это и была та самая главная истина, которой уже давно бы стоило взглянуть в глаза.
* * *С мыслью: «Как быть и что делать?» — я подъехала к автостоянке ночного клуба «Опал». В прошлый раз я так и не успела выяснить, появилась ли здесь Эля в день, когда на съемной квартире произошли грандиозные скандалы, и был ли в «Опале» Никита, который уверял меня, что провел здесь вечер со своей женой.
Прекрасно понимая, что появиться в таком виде в общественном месте я не смогу, я все же решила не заезжать домой. «Только пообщаюсь с охранником — и все», — пообещала я себе, высматривая у дверей клуба недружелюбного верзилу. «Надеюсь, сегодня наши отношения будут более доброжелательными». Почистив туфли носовым платком, я достала зеркало и принялась приводить в порядок волосы, вдруг в зеркале мелькнула знакомая фигура.
Я резко обернулась назад.
Так и есть — по тротуару брел Олег Соповский. И вариантов по поводу того, куда он мог направляться, было не так уж много…
Я вжалась в спинку сиденья и замерла, пережидая, пока муж Ирины пройдет мимо моей машины.
Как я и догадалась, конечной целью его путешествия был уже известный мне ночной клуб «Опал». Но когда Олег вместо того, чтобы пройти через стеклянные двери в холл, остановился возле охранника и начал о чем-то с ним беседовать, я почувствовала, что это уже слишком (инцидент в больнице — дубль два?).
Зашвырнув салфетку в бардачок и решив, что мой жуткий внешний вид при сложившихся обстоятельствах вполне оправдан, я выскочила из машины и направилась к беседующей парочке.
Уж теперь-то Олег от меня точно не уйдет и как миленький выложит всю правду о своей жене!
— Попался, любезный! — Я подошла к Соповскому и встала у него за спиной.
«Любезный» резко обернулся на мой зов, глаза его округлились.
— Ты?!
— Ага, — улыбнулась я.
Олег закатил глаза, и я подумала, что вот сейчас он грохнется в обморок, как и при нашей первой встрече, только на этот раз мне даже не придется прикладывать особых усилий, но он неожиданно с такой силой рванул в сторону, что чуть не сшиб меня с ног.
— Пусти! — истошным голосом завопил Олег и грохнулся на колени.
— Прекратить бардак, дамочка! — вмешался охранник и попытался оттянуть меня от скулящего Олега.
— Пошел вон! У нас с ним свои счеты! — отпихивала я бугая.
— Сводите свои счеты, но только не здесь!
Упоминание о сведении счетов привело к тому, что Олег начал вопить громче прежнего:
— Пропусти, я ничего не знаю!
— Тогда что ты делал сегодня в больнице? Где Ирина? Отвечай!
— Пусти!
— Отвечай!
— Татьяна Александровна. — Чья-то тяжелая рука опустилась мне на плечо.
Я обернулась.
За моей спиной стоял Леонид Сопронов — генеральный директор фирмы «Алькор плюс», с которым я договорилась встретиться для интервью, о чем благополучно забыла, увлекшись выяснением отношений с Соповским.
Вот черт!
От неожиданности, досады и злости я отпустила руку Олега. Соповский моментально вскочил на ноги и, с благодарностью посмотрев в глаза невесть откуда явившемуся спасителю, помчался вниз по улице.
— Я закончил все дела на работе и решил приехать немного раньше. Вижу, вы тоже… — сказал Леонид, внимательно глядя мне в глаза.
Мне хотелось хлопнуть себя по лбу.
И угораздило же меня так опозориться! Я ведь и тогда — в кабинете Игоря Муравьева с трудом смахивала на журналистку, а уж теперь-то и подавно: с расцарапанными коленями, в мятом костюме и лохматая, я больше походила на несчастную домохозяйку после выяснения отношений с мужем-алкоголиком.
— Ну что, может, пройдем внутрь или так и будем стоять здесь? — спросил Леонид и, обернувшись к охраннику, добавил: — Пропустите даму, она со мной.
Верзила, как и в прошлый раз, состроил жуткую рожу, но смолчал.
«Кажется, придется отказаться от мысли узнать у него что-либо…» — вяло подумала я, входя в «Опал».
В знакомом зале с бильярдными столами посередине нас ждал свободный столик. Мы сели, и Леонид делал заказ. Я упорно молчала.
— Ну что, Татьяна, начнем? Надеюсь, вы не возражаете, если я вас так буду называть?
Я, разумеется, не возражала. После той жуткой сцены, свидетелем которой стал Леонид, возражать было бы по меньшей мере смешно.
— Так вот, я думаю, наше интервью разумнее всего отложить, а сейчас просто поужинаем?
Никакого аппетита у меня не было, а от мысли, что придется провести с этим человеком какое-то время, мне стало и вовсе не по себе. И не оттого, что Леонид Сопронов был мне неприятен, просто обстоятельства, сопутствующие нашему знакомству, не располагали к приятному времяпрепровождению.
— Но вы учтите, — продолжал между тем он, — что я все же рассчитываю увидеть в выпуске «Жизнь в Тарасове» статью о своей фирме. Только, надеюсь, ваши методы докопаться до истины и получить ответы на свои журналистские вопросы не будут столь радикальными…
Должно быть, на моем лице отчетливо отразилось недовольство по поводу последнего замечания Леонида, поскольку он тут же прибавил:
— Извините…
— Ничего страшного, — буркнула я.
Можно было смело считать, что ужин не задался. Мне очень хотелось встать и уйти, но воспитание не позволяло мне этого сделать, и я осталась сидеть на месте.
— А вы давно работаете в газете? — спросил Леонид, когда официант принес ужин.
— Не очень.
Кажется, Леонид хотел сказать что-то типа «оно и заметно», но вовремя вспомнил мою обидчивость и сдержался.
— А кто решил сделать «Алькор плюс» предметом обсуждения в новой статье?
— Редактор, — кратко ответила я, не желая вдаваться в подробности деятельности.
— И поручил заняться этим вам?
— И поручил заняться этим вам?
Желание Леонида разговорить меня просто не знало границ.
— Ну, да, — кивнула я.
— А с Игорем Александровичем вы давно знакомы?
— С чего вы взяли, что я с ним знакома? — спросила я и тут же сообразила, что по логике вещей это должно было быть очевидным — я в обход гендиректора решаю брать интервью у его зама, причем торчу в кабинете у последнего как корова на ярмарке — «любуйтесь, люди добрые!» — А почему вы выбрали именно это место для нашей встречи? — решила наконец-то и я задать давно интересовавший меня вопрос, а заодно и перевести разговор на другую тему.
Леонид опять посмотрел на меня как-то странно.
— Уютное местечко, и недалеко от работы. А вы здесь прежде разве не бывали?
— Доводилось, — пожала я плечами.
Леонид принялся за ужин, а я за отсутствием аппетита начала глазеть по сторонам. Мой взгляд скользнул по барной стойке, и я увидела молоденького смазливого мальчишку, с которым вчера так мило беседовал Никита. В голову пришла потрясающая мысль, и я улыбнулась. Мое оживление не укрылось от Леонида. Он тут же перестал жевать и обернулся в сторону бара.
— Что-то не так?
— Я отойду на минуточку.
И, не дожидаясь ответа, я поднялась со стула и направилась к барной стойке. Я знала, что Леонид будет за мной наблюдать, но мне было на это наплевать — он и так считает меня странненькой, так что еще один неадекватный поступок ничего не изменит.
Я села на высокий стул у стойки.
— Коктейль… — заказала я парнишке и принялась внимательно следить за движениями его рук.
— Привет. — На ближайший ко мне стул присела девушка.
— Я сейчас, — коротко бросил в ее сторону бармен.
Я машинально обернулась и замерла — рядом со мной у барной стойки расположилась брюнетка. Подруга Никиты явно тяготела к сему заведению. И к бармену, судя по всему, тоже.
Парень поставил передо мной фужер с коктейлем и облокотился на стойку.
— Кажется, Готт запретил тебе сюда приходить, — прошептал он на ухо брюнетке.
Я даже поперхнулась коктейлем и немного закашлялась. Бармен и девушка покосились в мою сторону и стали говорить тише, но я еще больше навострила ушки.
— Он что, обо всем тебе докладывает? — язвительно спросила брюнетка.
— Зачем ты пришла?
— Отстань, — отмахнулась девушка, — лучше налей мне виски.
— Готт сказал, что тебе лучше здесь не появляться.
— Если он струсил и сидит, забившись в угол, то я не собираюсь этого делать.
— Между прочим, он за тебя переживает.
— Ревнуешь? — Девушка ущипнула бармена за ухо.
— Прекрати… — Он отпрянул и брезгливо поморщился.
— Ну ладно, не обижайся. Лучше скажи: где Готт? Мне нужно с ним поговорить.
— Выйди через черный ход. Он должен быть на улице.
— О’кей! — подмигнула девушка. — Пойду поищу его.
Она легко соскользнула со стула.
Слегка развернувшись, я потягивала коктейль и краешком глаза следила за тем, в какую сторону она пойдет, а как только бармен отвлекся на очередную посетительницу, тут же покинула свое место и последовала за интересующей меня девицей.
Растворяясь в темноте зала, среди танцующих пар и официантов с подносами, я шаг в шаг следовала за брюнеткой, и, когда она открыла боковую дверь и шагнула за порог, я без особых колебаний сделала то же самое.
Узкий коридор, в котором я оказалась, слабо освещался единственной лампочкой.
Девушка уже успела куда-то скрыться, и я оставалась стоять на месте, растерянно оглядываясь: по обе стороны коридора тянулись плотно запертые двери, очевидно, в подсобные помещения. Вряд ли брюнетка укрылась в одном из них. Я на всякий случай потянула на себя ручку первой двери. И, убедившись, что она заперта, осторожно двинулась дальше. Пройдя несколько шагов, я почувствовала запах жареного мяса и еще чего-то очень вкусного. Очевидно, сюда же выходили и двери кухни. И действительно, пройдя еще немного, я наткнулась на кухню. Чуть приоткрыв дверь, я на всякий случай заглянула внутрь. Меня тут же оглушил грохот кастрюль, кухонных комбайнов, сковородок, слившийся с голосами поваров и их помощников. Перекрывал все это бас шеф-повара: «Утку в соусе за пятый столик, — руководил он, — салат оливье — на десятый…»
Я захлопнула дверь — брюнетки в кухне точно не могло быть, и поспешила дальше по коридору. Спустилась на несколько ступеней вниз и оказалась в какой-то слабо освещенной каморке, где на подоконнике у открытого окна сидели две официантки и курили.
— А где здесь выход? — обратилась я к ним.
— Вон… — Одна из официанток кивнула на дверь, которую я сразу и не заметила.
Я толкнула дверь и сделала шаг вперед. Я буквально вывалилась на улицу, подвернув при этом ногу, и тут же остановилась в полном замешательстве. Куда мне идти?
Откидывая со лба пряди волос и раскачивая сломанный каблук туфли, я пришла к выводу, что жизнь частного детектива оставляла, как всегда, желать лучшего.
«Итак, — смирившись с мыслью, что туфли все-таки придется выкинуть, думала я, — теперь дело за малым — отыскать брюнетку и человека со странным именем Готт».
Я посмотрела направо — подворотня. Налево — то же самое. За то время, что я находилась в «Опале», успело стемнеть, и эти глухие проулки имели слегка жутковатый вид.
И чего этому Готту не сиделось в клубе?!
Я сделала несколько нерешительных шагов наугад влево и тут же остановилась, услышав голоса.
— Готт, ну прошу тебя, не злись… — уговаривал жалобный женский голос.
Я вжалась в стену и осторожно начала двигаться в том направлении, откуда доносились голоса. Наконец я их увидела…
Оранжево-желтый свет фонаря освещал лишь маленькую часть подворотни, но этого было достаточно, чтобы я смогла различить фигуру мужчины. Он сидел на скамейке спиной ко мне, согнувшись и обхватив голову руками.
«Так это и есть Готт?..» — почему-то удивилась я.
…Рядом с ним стояла девушка — высокая, с длинными, распущенными по плечам волосами, та самая загадочная особа из «Опала».
— Ну не злись! — уговаривала она мужчину, обнимая его и заглядывая в глаза. — Обещаю, что больше не буду так себя вести…
— Обещаешь?! После всего, что произошло на квартире, после скандалов, после нашего договора, ты обязана была, ты обещала мне, что будешь осторожна, по крайней мере, до тех пор, пока мы не уедем из города. И что?! Вчера ты потащилась с очередным бойфрендом на эту самую квартиру. Зачем? Скажи мне, зачем ты это сделала? Ты что, не понимаешь, что будет, если все откроется? Ведь ты подставляешь не только себя, но и меня? Мы оба окажемся в тюрьме, если ты будешь позволять себе такие неосторожности…
— Ну ладно, ладно, я поняла. К тому же у меня хорошие новости — думаю, это немного оправдает меня в твоих глазах.
— Что еще?
— Скоро у нас появятся деньги, чтобы уехать из города и больше никогда сюда не возвращаться.
— И откуда же они у нас появятся?
Девушка обошла скамейку и присела рядом с Готтом.
«Ну обернись же…» — мысленно просила я, обращаясь к мужчине.
— Помнишь, я просила тебя оставить записку в регистратуре на тот случай, если тип, с которым начинала работать Ира, все же явится.
— Ну да…
— Так вот, сегодня я с ним наконец-то встретилась. Вообще там обычное дело — мы его выполним, получим денежки и свалим из города. Это займет неделю — я уже решила (тянуть время просто ни к чему). И уже завтра я начинаю «отрабатывать» клиента.
— А что за клиент? Могу я узнать поподробнее, все же мне тоже придется иметь с ним дело…
— Я же сказала — ничего особенного.
— Очередная старуха?
— Не совсем…
— Так, выкладывай все начистоту, я не хочу вляпываться в какое-нибудь дерьмо. Надеюсь, ты помнишь, что это нам сейчас совсем ни к чему.
— Ну ладно, слушай. Заказчик — заместитель генерального директора одной фирмы, а клиент — его шеф. Думаю, не стоит объяснять, что так не нравится нашему заказчику в его шефе?
— Не стоит.
— Так вот. У него недавно был гипертонический криз, а на фоне острой сердечной недостаточности это довольно опасно. Врачи предложили ему госпитализацию, но он отказался, решил, что просто наймет медсестру, которая сделает ему курс уколов на дому. А я и буду той самой медсестрой!
— Ты спятила? Браться за такое дело?! Насколько я понял, во-первых, он еще не старик; во-вторых, он достаточно влиятелен. Наверняка найдется кто-нибудь, кому это покажется странным. Это не старухе какой-нибудь укол сделать, по просьбе ее же родственников!
— Прекрати! За это дело вполне можно взяться. Заказчик платит двойную цену.
— Нас поймают!
Готт вскочил с места.
Я еще плотнее вжалась в стену и замерла в ожидании развязки — еще немного, еще один шаг в сторону освещенной фонарем площадки — и я увижу его лицо.