Поляна №1 (3), февраль 2013 - Коллектив авторов 7 стр.

– Юра, ты шо, на охоту уезжаешь? – к ребятам заглянула тетя Тася. Это была немолодая, далеко за шестьдесят лет, и внушительная по габаритам женщина.

– Да, теть Тась. На охоту. Хотим вот с Валеркой бобришек погонять.

– Юра, милок, ты уж меня-то не забывай. Сделай пару шкурок. Подружки на рынке спрашивали.

– Сделаю, – согласился Юрка.

– Ты уж подешевле. Старушки мои, они не богатые, сам понимаешь.

– Тетя Тася, вы же знаете, что я вам делаю любую пушнину на пять рублей дешевле, чем другим.

– Спасибо, Юрочка, – тетя Тася рассмеялась шутке.

– Жена, Юра, как? Дочка?

– Хорошо. Вашими молитвами.

Юрка стал затягивать горловину у Валеркиного рюкзака.

– Как вы все это дотащите? Тяжелые, небось?

– Еще какие тяжелые! – Юрка крякнул от напряжения, поднял и поставил один из мешков на кровать. Пружинистая кроватная сетка заметно просела под тяжестью рюкзака и слегка скрипнула. Юрка поставил рядом второй. Сетка скрипнула еще раз и прогнулась так, что стало казаться, будто спинки кровати вплотную приблизились друг к другу. А может, так и было на самом деле.

– Вы мне кровать не сломайте, – заволновалась хозяйка дома.

Ребята ее успокоили.

– Сломается – так из общаги принесем.

Юрка присел у кровати спиной к одному из рюкзаков. Просунул руки в лямки и поднялся, выпрямившись в полный рост.

– Дотащу, – выдал он, дергая плечами, как бы пробуя рюкзак на вес. – Твоя очередь, – он кивнул Валерке на второй рюкзак.

Тот повторил только что проделанную другом процедуру Правда, Юрка помог встать ему на ноги.

– Удобно? – спросил он.

Валерка заметно согнулся под тяжестью рюкзака.

– Ага!

– Пошли теперь на автобус, главное, чтобы нас никто из общаги не увидел. Из-за этого придется пару кварталов пехом прогуляться, пропади оно пропадом,

– ругнулся Юрка. – Потренироваться перед заброской в тайгу. Неплохо было присесть перед дорожкой, но, боюсь, тогда не встану, – он ухмыльнулся.

– Пока, мы пошли. Жди нас через неделю, – Юрка попрощался с бабой Тасей, открыл дверь на улицу и вышел. Валерка за ним.

– Ни пуха вам, ребятки, и ни пера, – ответила старушка.

Путь до вокзала занял довольно много времени. Пока шли, сгибаясь под тяжестью рюкзаков; пока забирались в троллейбус, расталкивая вокруг себя пассажиров; пока ехали до места, чуть не опоздали на рейсовый автобус, который должен был их доставить до деревни, где теперь работала и жила Юркина жена Татьяна, не так давно окончившая зооинженерный факультет того же Кировского сельхозинститута, где учились и будущие биологи-охотоведы. Лишь в автобусном салоне, сняв с плеч рюкзаки, ребята перевели дух.

– Ух! – выдохнул Юрка. – Первый этап заброски на весновку нами успешно преодолен. Поздравляю. Это знак, что охота будет удачной. Тьфу, тьфу, не сглазить бы, – и он постучал перед собой по спинке сиденья автобуса.

Ребята сидели, молчали, и каждый из них теперь думал о чем-то своем…

Автобус тем временем ехал по городским улицам, и Валерка заметил, что на них нет снега.

– А неделю назад еще лежал, – прошептал он.

– Что говоришь? – не понял его Юрка.

– Снег, говорю, на улицах лежал в мою первую поездку, а теперь вот нет. Быстро стаял.

– Не волнуйся, в лесу снега, думаю, еще навалом. Хорошо бы он и там побыстрее растаял. А что с водой? – Юрка спросил самого себя, продолжая смотреть в окно. И ответил: – Прибывает вода!

– Юрка, послушай! – отвлекая товарища от его мыслей, Валерка толкнул того локтем в бок.

– Чего тебе?

– А ты с Таськой как познакомился?

– Тебе это зачем?

– Интересно.

– Раз интересно, тогда слушай. На рынке все случилось. Меня после первого курса пригласили в научно-исследовательский институт им. Рудницкого клубнику охранять. Туда охотоведов и теперь зовут и тогда звали. Зарплата там приличная, а мы же парни вооруженные и хулиганов не боимся. Можем при случае им в задницу солью пальнуть или мелким дробом.

Юрка задумался и улыбнулся. Продолжил:

– Попросили козлов капусту охранять. Я каждую рабочую смену клубничку для себя любимого и собирал. Ее там, этой клубники, на научных грядках, сколько хочешь, росло. Тем более, есть ее нам было разрешено вполне официально. Друзья-охотоведы жрали, а я в ведерко складывал. Ягодку к ягодке. После работы с ведерком этим приехал на городской рынок. Смотрю, стоит за прилавком бабка подходящая и зеленью торгует. Подошел к ней, улыбнулся, представился и завел разговор. Вот так и подружились. Клубнику оставил, а вечерком уже домой к ней заглянул. Она мне мой честно заработанный червончик и отстегнула. Ведерко пустое вернула и разрешила заходить в любое время. Стали мы сотрудничать. Клубника отошла, тут смородина созрела, а дальше крыжовник, в сентябре поспела шушера-ондатра по речкам-вонючкам городским, дальше бобры-кастера, кунички и лисички. Таська, она старушка хорошая. Молодец. Мне помогает и себя не забывает. Дай Бог ей здоровья. Вот скажи, – Юрка посмотрел на Валерку, – где мы, добытчики, можем залететь с пушниной в первую очередь?

– В лесу, наверное, – ответил тот.

– Неправильно, дружок. В лесу, конечно, можно на охотинспекцию нарваться. Но главное – это рынок сбыта готовой продукции. Многие на этом горят. А баба Тася как канал продаж, верняк. Ее старушки-подружки тоже. Чуть подешевле берут, зато не попадешься. Закончу институт, тебе все связи останутся. Пользуйся. Я парень не жадный. – И он снова отвернулся к автобусному окошку.

Деревья в лесу были серыми, остатки снега по обочине дороги – грязно-черные. Валерка пригляделся, и действительно, снега в лесу за городом было много. Юрка прав.

Начал накрапывать дождик, и в окно стало смотреть совсем неинтересно. Струйки дождя одной сплошной пленкой закрыли все автобусные окна. Кроме всего прочего они запотели, ведь внутри машины было значительно теплее, чем на улице, где температура максимально была три градуса. Валерка поежился. Взглянул на Юрку. Тот сидел, закрыв глаза. То ли спал, то ли так просто думал о чем-то своем.

– Валер, пора вставать, через пару километров наша остановка…

Валерка вздрогнул от Юркиного голоса и проснулся. На улице было темно.

Юрка стал пробираться с рюкзаком в руках к выходу. Валерка натянул на себя рюкзачные лямки и еле-еле оторвал тяжеленный мешок от пола. Негромко выругался и поспешил к передней двери. Задние двери в те времена в рейсовых автобусах, курсирующих по дорогам Кировской области, открывались почему-то очень редко и то только по просьбам пассажиров-пенсионеров. Автобус остановился, и ребята благополучно покинули салон. Дверь закрылась, машина отъехала. Валерка устал держать в руках на весу рюкзак. Он огляделся и, найдя у дороги место, сплошь покрытое прошлогодней сухой травой, поставил туда мешок.

– Промокнет! – Юрка, пока они выходили и стояли, каким-то образом умудрился рюкзак забросить на спину.

– Черт с ним. Помоги лучше, – попросил Валерка. – Тяжелый.

Юрка приблизился и потянул на себя рюкзак за шнуровку. Валерка присел, изловчился и накинул на руки лямки. Взялся за них пальцами, подтолкнул мешок спиной.

– Ап! – крикнул он и согнулся под его тяжестью. – Как тут и был. Пошли, что ли.

Ребята двинулись по неосвещенной деревенской улице к дому, где жила с дочкой Юркина жена Татьяна.

Дошли и постучали в дверь. Таня ждала. Телеграмма об их приезде была отправлена заранее. Они сняли верхнюю одежду и сели ужинать, благо все уже было готово. Дочь спала в соседней комнате, и ребята старались говорить шепотом, чтобы не разбудить ребенка. Таня спрашивала, что нового в областном центре, в институте; Юрка и Валерка в свою очередь расспрашивали ее о деревенской жизни. Выпили и закусили соленой капустой и огурцами. Ели жареную картошку вперемешку с куриными яйцами.

– Лопай, Валерик, нам сейчас перед весновкой белок особенно нужен. Жить в тайге у костра непросто. Мяса у охотоведов нет. Смешно! – выговаривал Юрка. – Значит, будем яичками куриными наслаждаться. Дожили… Я без мяса из леса не выйду, – говорил он.

Валерка молчал, слушая товарища, медленно пережевывая пищу. Тот вел разговор о неправильной жизни парней-охотоведов, которые не в состоянии прокормить свою семью. Не могут добыть кусок мяса. Ладно, он сам не ест. Он взрослый. А вот его маленький ребенок просто обязан ежедневно кушать дичину, пусть даже получая ее через материнское молоко.

Юрка разошелся. Водочка, тепло дома и еда сделали свое дело. Его было не остановить.

Валерка молчал, слушая товарища, медленно пережевывая пищу. Тот вел разговор о неправильной жизни парней-охотоведов, которые не в состоянии прокормить свою семью. Не могут добыть кусок мяса. Ладно, он сам не ест. Он взрослый. А вот его маленький ребенок просто обязан ежедневно кушать дичину, пусть даже получая ее через материнское молоко.

Юрка разошелся. Водочка, тепло дома и еда сделали свое дело. Его было не остановить.

– Жена, ты в меня веришь? – спрашивал и спрашивал он Татьяну. – В нас веришь? Мы добытчики?

Она улыбалась.

– Добытчики. Охотоведы все добытчики.

– Все, да не все. Многие с охот кроме бороды ничего не приносят. А борода – это еще не признак ума. У них руки в задницу затянуло. Правда? – Юрка слегка толкнул Валерку.

– Угу! – ответил тот.

– Посмотрим, что вы с охоты через неделю домой принесете, – Татьяна встала со стула. – Валерке я на полу постелила. Захочет, пусть ложится. Мне завтра рано вставать. На работу нужно.

– Нам еще собираться, – Юрка посмотрел на часы. – Второй час ночи. Ты иди.

Татьяна ушла спать, а Юрка достал из-за печки старенькое охотничье ружье ТОЗ-БМ 16-го калибра. Передал Валерке.

– Ружьишко, наверное, еще Ленина знало, – ухмыльнулся тот. – Он, видно, с ним зайчишек по весне в Шушенском долбил.

Валерка переложил двустволку и заглянул в стволы.

– Ого! – воскликнул он. – Картошечку, которую только что мы ели, не на этом огороде вырастили?

Юрка обиделся и забрал ружье.

– Много ты понимаешь. Ленина знало! – передразнил он Валерку. – Я его у местного вятского охотника еще на первом курсе отнял. Ходил я тогда по весне, крыши на куницу рубил. А он идет навстречу и рябчиков свистит. Представляешь, весной! Браконьер! Я ему корки общественного охотинспектора под нос сунул и сказал, что его приветствует Кировская госохотинспекция, – Юрка умолк, выдерживая паузу в разговоре.

Валерка не удержался.

– А он что?

– Сдался без боя. Ружье я забрал, а документов у него при себе все равно никаких не было. Я у него все карманы вывернул. Убитых рябчиков ему оставил. По-честному поступил. Ружьишко мне, а диетическое мясо мужику. Пусть покушает. А про пушку ты зря. Хорошее ружье, – Юрка приложил приклад ТОЗовки к плечу и прицелился в лампочку.

– Бух! – сказал он. – Бой кучный. Правда, после выстрела, бывает, само переламывается. Но это ерунда. А то, что курки иногда срываются, это хуже. Но к таким мелочам я давно привык.

– Может, ружьишко почистить? – предложил Валерка.

– Зачем? Почистим стволы выстрелами, на охоте.

Юрка собирал свое, но Валерку контролировал, помогал советами.

– Ты не спеши. Еще раз все проверь и аккуратно сложи. Дорога нам предстоит дальняя. Думаю, километров пятнадцать отмахаем. Никак не меньше. Делай так, чтобы спине было удобно. Лезвие топора обязательно запасными портянками обмотай. Консервы в свитер заверни. Под спину сменную одежду подложим. Брюки, носки и все остальное. Можешь бушлат сверху засунуть. Иди в одной штормовке и тельняшке. Хоть сейчас и холодно на улице, но поверь, мы не замерзнем. Ведь охота это спорт, а спортсмены, когда тренируются, потеют. Это факт. Вот и мы завтра попотеем. – Юрка в очередной раз взглянул на часы. – Хотя уже сегодня. И спать уже смысла нет. Пораньше выйдем, быстрее на месте будем. Как ты на это смотришь? – обратился он к Валерке.

– Я согласен! – Он сидел и пересыпал патроны из пачки в шерстяной носок.

– И это правильно. – Юрка подбросил на ладони пару круглых пуль «Спутник». – Вдруг пригодятся, – сказал он и положил пули в карман рюкзака.

На улице светало…

Татьяну будить ребята не стали.

– Пусть спит, – говорил Юрка. – Ей завтра поднимать отечественное скотоводство. Она знает, что мы на охоту пошли, и этого ей достаточно. Сидит дома и ждет мужа. Такая у них, у женщин, главная семейная задача. А мы уходим за добычей. – Они погасили в доме свет и, прикрыв входную дверь, вышли на улицу.

– Правильно говорю?

– Ага! Им, женщинам, что? Им на охоту не нужно. – Валерка наступил в лужу посреди деревенской улицы. Под ногами захрустел лед.

– Ты давай осторожней. Не дай бог, перед охотой утопнешь в этом водоеме или сапоги льдом разрежешь. Придется потом десять дней мокрыми в лесу жить. Радости мало. – Юрка обошел лужу и двинулся по обочине дороги. – За мной иди.

Наконец последние деревенские дома остались позади. Парни шли деревенской поскотиной. Идти было не трудно. Утоптанная из года в год скотом земля так и не разбухла под стоявшим снегом. Мешали только кочки и тяжелые рюкзаки за спиной. Юрка оказался прав. Не прошли они и пары километров, как стало жарко. От пота намокла одежда. Валерка то и дело вытирал пот рукавом со лба. Вдруг прямо из-под его ног вылетела утка-кряква.

– Кря, кря, кря! – закричала она и стала разворачиваться над ним. Валерка проследил взглядом за птицей.

– Ух! – выстрел раздался прямо у него над головой. От неожиданности он присел.

– Что не стрелял? – Юрка заменил стреляный патрон на новый.

– Я и не думал, что охота уже началась. – Валерка стоял чуть согнувшись и наклонившись вперед всем телом.

– Как только мы из дома вышли, так охота и началась. – Юрка забросил ружье за плечо.

– Жалко, что мазанул. Неплохо было бы вечерком свежей утятинки отведать.

– Неплохо. Это мясо не из институтской столовой. Но только стрелок оказался хреновый.

Не снимая рюкзаков, ребята стояли, курили и отдыхали. Наконец двинулись дальше. За лесом вышли к полю, где были посеяны озимые. И тут началось. Ноги сразу стали проваливаться в разбухшую от весенней воды пахоту по колено. Вытащить их из вязкой, липкой вятской глины было совсем не просто. Каждый шаг теперь требовал огромных усилий.

– Вот оно, советское Нечерноземье, – хрипел Валерка и старался идти там, где не было воды, выбирал более-менее сухие участки земли. Шел, оставляя за собой глубокие следы, некоторые из которых тут же заполнялись водой.

– Заметь, неперспективное, – поддержал его Юрка.

– Спрашивается, что они тут сеют и зачем? Лучше бы скотину пасли. Как по пастбищу легко было идти!

Юрка остановился.

– Гуси! Слышишь?

Над полем летел гусиный косяк. До птиц было далеко.

– Шли бы над нами, можно было бы попытаться пулями достать. – Парни следили за птицами.

– Тут у них самый пролет. Река Вятка, река Великая и Хвощевица. – Юрка покрутил головой.

– Давай, товарищ, резко влево забирать. Поле это преодолеть мы, конечно, сможем, но сил наших тут оставим столько, что до бобров вряд ли дойдем. Там дорога есть, по ней и пойдем.

– А чего сразу по дороге не пошли?

– Ты, Валерка, даешь! Потому и не пошли, что по дороге иногда люди едут или идут. Может иногда и охотинспекция проехать или милиция, или рыбинспекция. Сейчас весна, у них самые рейды по борьбе с браконьерством. Или не знаешь? Ты же «Волощинец». А тут мы, два голубка. С ружьями, капканами и десятком пачек соли в рюкзаках. Думаешь, нам бы кто-нибудь поверил, что мы на вальдшнепов идем?

– Думаю, нет! – Валерка вздохнул и потопал за Юркой.

Шел и вспоминал, как неделю назад, декан факультета выступал на комсомольском собрании:

– Вы, ребята, во все, что движется, на охоте не стреляйте. А то потом будете в милиции доказывать: «Я думал, что это гусь плыл. Гусь!» – Валерка улыбнулся.

Они выбрались с засеянного озимыми поля на дорогу. Юрка лег на обочине, а Валерка, скинув с плеч рюкзак, сел рядом, прислонившись спиной к вещмешку. Достал сигарету и, размяв ее пальцами, прикурил. Глубоко затянулся. Рассвело окончательно. Над ребятами летел очередной гусиный косяк. «Га-га-га!» – переговаривались между собой птицы. Парни курили, молчали и смотрели на гусей. Каждый думал о чем-то своем…

Прошло с полчаса. Первым с земли поднялся Юрка.

– Застыл малость, – сказал он. Нам нужно поосторожнее, не стоит разгоряченными-то на холодную землю бухаться. Не дай бог, радикулит хватанет, буду всю весновку раком по лесу ползать. Тебя спина еще не беспокоит? – он посмотрел на Валерку.

– Нет!

– Счастливчик. Тогда помоги мне вещички на спину закинуть. Меня радикулит уже не раз прихватывал. Такое всегда бывает в самый неподходящий момент. Прострел как даст. Особенно обидно, когда это происходит в туалете, от напряжения, – Юрка засмеялся, – или когда семью укрепляю.

– И как ты из такого положения выходишь? – Валерка поднял с земли Юркин рюкзак и помог товарищу влезть руками в лямки.